Shi(p)

Спустя несколько часов всё по-прежнему было тихо. За время, пока перевязывали Казуки, он, Манабу и Джин рассказали о случившемся. Не сговариваясь, они втроём умолчали о странном появлении Джина и его приборе, списав смерть Кимико на непонятную случайность. Им не особо поверили, но за одно утро случилось столько смертей, что многим стало плевать. В свою очередь Джури воодушевлённо рассказал о том, как они воплотили план Юуто. О том, как Сана расправилась с обезумевшей Сакурой и что тела отнесли в ближайшую к холлу пустующую каюту, принадлежавшую членам команды яхты. Раз уж скоро их могли спасти, выбрасывать тела в море не стали, опять тащить их вниз в холодильник никому не хотелось, как и оставлять на палубе или в необходимой для связи рубке капитана. Все тела надо похоронить, сухо сказала тогда Сана. Она безрадостно наблюдала за остальными, и Юуто выражал беспокойство за её вялое состояние. Второй раз связавшись с помощью, Джури узнал, что тем требуется минимум день, чтобы настичь яхту. Помимо того, что они затерялись в океане, судно всё время двигалось, как иногда казалось, в хаотичных направлениях. Все забеспокоились, и Джури передал только, что это вопрос жизни и смерти, если помощь вовремя не подоспеет. Спустившись по лестнице на нижний уровень, Юуто с Агги освободили Тена и Аюму, заодно прихватив съестные припасы в небольшой синей корзинке, оставленной кем-то на столе. Соно с Йо не нашли в каютах, и никто не знал, где они могли спрятаться. Казуки предположил, что те по какой-то причине отправились в плавание, как Аизава и Нао. - Нао? – Юуто даже заморгал, вспомнив о пропавшем однокласснике. Озабоченные спасением своих жизней, о нём вовсе забыли. – Действительно странно. Они пропали бесследно. - Это немного пугает, - сказав это, Нанока обхватила себя руками, как если бы ей стало холодно. - Как будто их забирает что-то потустороннее. - Идиотки, - прошептал под нос Таа, сидевший в тот момент около Казуки с Манабу. Они устроились на полу у дивана. Таа подогнул колени и с сонным видом подпирал рукой подбородок. Узнав о смерти Тайги, Аюму огорчился, и Тен недовольно косился в его сторону. Выглядели они самыми здоровыми и отоспавшимися. Схватив шоколадку со стола, Тен уселся на пол напротив Аюму. - Мы тут думали обо всём этом, - неторопливо начал он, распаковывая батончик. - А вы уверены, что убийца среди нас? - Что ты хочешь сказать? – Агги осматривал почти опустевшие полки мини-бара. На самом деле немало бутылок разбилось ещё при толчке судна, и кто-то заботливо сгрёб осколки в угол. Что-то выпил Бё, одну или две. Одну разбил Леда. Две бутылки водки Таа использовал для обеззараживания ран Сойка и Казуки. Минус несколько бутылок откупорили утром, на радостях. Манабу отметил это рассеянно. Его мысли отвлёк тихий, приятный голос Тена. - Возможно, тот, кто хотел нас убить, уже давно не здесь, но наблюдает через какие-нибудь скрытые камеры. - Прямо как в чёртовом шоу, - усмехнулся Юуто, но позволил Тену продолжить. - Вполне возможно, судя по этой извращённой смертельной игре. Вероятно, что на Садогасиме есть целая комната оборудования, которое следит за нами через ошейники. - Как в тех книжках, - вставил Таа, что-то припомнив. Тен согласно кивнул. - Но как тогда он всё это активировал? – Нагиса обвела холл руками. – Как, в конце концов, он был не замечен всё это время? Кто-то же убил матросов и раздал карты? - Механика вообще сложная штука, но на что только ни способна. А пол был покрыт той гадкой штукой ещё до нашего восхода на борт. Но насчёт матросов – возможно, это был какой-то член команды, тем более что у него был доступ к кораблю до нас. А сбежать он мог, пока мы валялись без сознания – прирезал своих, вытащил надувную лодку и уплыл. Садогасима тогда ещё недалеко была. - Есть в этом что-то разумное, - согласился Агги. Слушая одноклассников вполуха, Манабу тихо попросил Казуки показать ладонь. Стараниями Таа, конечность выглядела удовлетворительно. Правда, двигать ей Казуки не мог: сквозной ране требовалось много времени только зажить, не говоря о том, что до конца его жизни пальцы не смогут сгибаться до конца. Из-за этого Казуки впал в уныние. - Не смогу играть на гитаре, - шёпотом вздыхал он. - И мои часы. Как я буду одной рукой делать такую точную работу? Я не смогу создавать новые часы. Протянув руку, Манабу ласково погладил его по щеке. Кожа у Казуки оказалась холодной. Обычно в их паре именно Казуки чаще приходилось проделывать такие тёплые, доверительные жесты. Поэтому Манабу слова подбирал с трудом. - Всё в порядке. Я же с тобой. Мы вместе справимся. Казуки кивнул, и на миг между ними повисла тишина. Её прервал грубый комментарий раздражённого Юуто. - Эй, разводите свою голубизну где-нибудь в другом месте! Создавать очередную склоку на пустом месте не хотелось, и Манабу лишь устало заметил: - Разводить больше негде. У тебя ноги целы, так что если неприятно – выйди. - Чё сказал? – голос Юуто прозвучал на опасно высокой ноте, а глаза зло сузились. - Ты мне указывать ещё будешь, пидор? - Буду, раз собственных мозгов нет. Краем глаза Манабу заметил, как Юуто резко двинулся в его сторону. Но повернув к нему голову, обнаружил, что Сана крепко держит разгорячившегося одноклассника за запястье. - Юуто, перестань! – негромким, но властным голосом осадила она. - Достаточно. Ты ведёшь себя глупо. - Это он провоцирует! - Юуто! – рассердившись, Сана почти крикнула. Заметив, что на неё все смотрят, она потянула Юуто к выходу на палубу. Тот поплёлся за девушкой без церемоний. – Пойдём. Нам надо поговорить. Как только они вышли, вновь воцарилась тишина. Но тишина эта была спокойной, без напряжения, Манабу бы назвал её ленивой. Как если бы сейчас они все находились дома и были заняты своими делами и мыслями. - Не нравится мне это, - вдруг выдал Манабу, негромко, чтобы больше никто не услышал. При этом он глядел в сторону выхода, откуда виднелся голубой край неба. Казуки возле него встрепенулся. - В смысле? - Слишком умиротворённо, что ли. Как затишье перед бурей. - Да забей, - махнув здоровой рукой, Казуки выдавил болезненную улыбку. - Скоро за нами приплывут, и мы будем спасены. - А если маньяк на самом деле среди нас? – Манабу отчего-то глянул на свои бледные руки. Оказалось, что они в мелких ссадинах, чего он даже не замечал. - Вряд ли он захочет, чтобы нас спасли. - Думаю, если он здесь, - негромко начал Казуки, задумавшись, - то, когда замаячат спасательные катера, он просто активирует все ошейники. А потом сделает вид, что последний выживший. - Да брось, - широко раскрыв глаза, ошеломлённо прошептал Манабу, - ему не поверят! - А кто докажет обратное? – горько усмехнулся Казуки, роняя голову и глядя в пол. - Если так, то лучше я умру первым, чтобы не видеть… Застопорившись, Казуки смолк, но Манабу и без этого понял, что тот имел ввиду. Самому Манабу было страшно встретить смерть, до одури страшно. Но пока рядом был Казуки, он держался. И как единственный близкий человек погибает, Манабу также не хотелось бы видеть. Неожиданно Манабу словно прошило запоздалым страшным осознанием: Казуки мог умереть. Вполне. И если Манабу чудом выживет – что он тогда будет делать? Как дальше жить или, скорее, существовать? За столько лет Казуки стал едва ли не смыслом жизни, и представить, что однажды тот уйдёт, Манабу просто не мог. Он вспоминал Сану, которая всё чаще бездумно глядела в одну точку. Угрюмого Агги, систематично пытающегося напиться, но останавливающегося, потому что вкус алкоголя ему явно противен. И Джури, с тоской глядевшего на своего раненного друга. Что будет с Манабу, если… В этот момент в холл влетели Сана и Юуто, бледные и испуганные. Заметив их, все встрепенулись. - Дело плохо! – между тяжёлыми выдохами воскликнул Юуто. - Я бы сказал, крайне хреново! - Там впереди буря! – предупредив все возможные вопросы, добавила Сана. Агги успел только коротко выругаться, прежде чем все оставшиеся пассажиры яхты высыпали на правый борт палубы. Пообещав, что всё расскажет, Манабу оставил Казуки и также оказался снаружи. Слова Манабу оказались пророческими. Над яхтой ещё сияло голубое небо и яркое солнце. Однако со смертельной стремительностью они приближались к штормовой зоне вдалеке. Тучи, огромной скалой повисшие над неспокойными водами, имели пугающий сизо-чёрный оттенок. Они кучились и закручивались, в их недрах хаотично сверкали молнии. Манабу понял, что значит выражение «упало сердце». Ему стало почти физически плохо и тошно от страха, когда он услышал отголосок грома. Такой шторм мог перевернуть их маленькое неуправляемое судно в считанные мгновения, и маньяка искать уже станет ни к чему. - Н-никто точно не умеет управлять кораблём? – заикнувшись, спросил Агги, ни к кому конкретно не обращаясь. Его взгляд был устремлён вперёд. Никто ему не ответил. В этот миг маленькую яхту настиг штормовой порыв ветра, и Манабу пришлось закрыться рукой от морских брызг в лицо. *** После случившегося на кладбище поцелуя с Казуки Манабу вернулся домой и залез под одеяло, даже не приняв душ. В тот вечер он ощущал себя раздробленным и потерянным и не смог заснуть. Дурацкий Казуки будто что-то сломал в нём. Ещё с тех пор, как тот начал шутливо заигрывать, Манабу не верил ему и всячески отбрыкивался и игнорировал знаки внимания. Конечно же, Казуки не делал этого явно, репутация популярного парня ему тоже была дорога. Со стороны казалось, что Казуки пытается подружиться или поговорить с нелюдимым одноклассником. Но холодное отношение Манабу его далеко не останавливало, даже наоборот. Манабу не считал, но прошло около полугода с того поцелуя. Однажды, прогуливая уроки, он снова оказался на крыше с Таа, и тот посмеялся, сравнив Казуки с влюблённой девочкой. - Ты думаешь, он это серьёзно? – хмыкнув, Манабу убрал сигареты в карман. Ему казалось, что даже так он никак не мог перебить вкус того медового поцелуя. Хотя понимал, что это ему просто чудится. – Я недавно видел, как ему девчонка из параллельного призналась. - И что он ответил? - Я не нанимался следить за его пассиями, - обиженно буркнул Манабу в ответ. – Мне плевать, где он и… - Сложности, какие сложности, офигеть просто, - задумчиво глядя в небо, легко произнёс Таа. Неожиданно он усмехнулся. - Ты видел, но не нанимался следить. Твой тон выдаёт, что тебе не плевать, ну а что с Казуки - это вообще очевидно. Вы как два барана, которые к одному столбу привязаны, но ходите по кругу. Скучно. - Ну, спасибо, - едко выдавил Манабу. - Обращайся. - Устало выдохнув, Таа поднялся и ушёл, оставляя Манабу одного в раздумьях. Но всё разрешилось даже раньше, чем предполагалось. Казуки простыл и пропустил три дня в школе. Леда лично попросил сходить и отнести ему задания, а сам сослался на свои бесчисленные кружки после школы. Почему нельзя было послать кого-то ещё из многочисленных друзей Казуки, Манабу не знал. Но мог поспорить, что тут не обошлось без влияния заболевшего. За эти полгода Манабу не избегал Казуки, но старательно делал вид, что ничего особенного не произошло. В конце концов, они оба уже были почти взрослыми. Леда порывался написать адрес Казуки, но Манабу заверил, что и так знает, где тот живёт. Казуки обитал в непримечательном двухэтажном доме со скошенной в одну сторону крышей. Сам Манабу жил в почти таком же. В столице такие домики могли себе позволить разве что богачи. Однако для отдалённой Садогасимы, наоборот, странными могли показаться современные многоэтажные строения. Единственными новыми зданиями здесь были разве что больницы, детские сады да школы. - Кто там? – когда Манабу позвонил в домофон, ответ прозвучал через полминуты, хриплым голосом Казуки. Неожиданно Манабу растерялся: он ведь и не подумал, что сказать для начала. А вдруг у него и дома никого нет и Манабу заставил больного встать? - Это… я, - неловко переступив с ноги на ногу, Манабу трусливо подумал о побеге. Ну и пусть он потом пристанет и подумает невесть что. Но когда дверь почти сразу распахнулась, отступать стало поздно. Манабу стиснул край своей сумки через плечо, увидев бледное, но сияющее улыбкой лицо Казуки. Выглядел он как и положено любому больному простудой. - Какой сюрприз, - распахнув двери шире, Казуки кивнул и торжественно объявил. - Залетай! «Почему-то я не думаю, что это такой уж сюрприз», - подумал Манабу, но порог переступил молча. Дом у Казуки изнутри был самым обыкновенным. Сразу обращал на себя внимание чистый, простой интерьер, множество растений и каких-то прочих мелочей, однозначно говоривших о женской заботе. Насколько Манабу помнил, Казуки жил с матерью. Отец либо жил где-то ещё, либо давно потерялся. - Хочешь чего? – первым делом спросил больной, сверкая улыбкой, как радуга после дождя. - Чай? Кофе? Сок? Есть пиво, но мать убьёт, если трону. - Да я просто домашку занёс… - неуверенно начал Манабу, оставляя обувь у порога и проходя за Казуки. Судя по всему, кроме него сейчас никого дома не было. Одноклассник указал жестом на маленький диван в залитой солнцем гостиной. - Да ладно тебе, садись. Казуки скрылся в дверном проходе, как казалось Манабу, ведущем на кухню, и скоро появился оттуда с двумя стаканами апельсинового сока. - Оказывается, кофе закончился, а чай только зелёный, - виновато пожал плечами он. - Помнится, тебе зелёный не очень нравится. Повторив его жест, Манабу удивлённо вскинул бровь. Сам он не помнил, чтобы говорил такое вслух, однако зелёный действительно терпеть не мог. Прежде чем Казуки поставил стаканы на журнальный столик перед диваном, Манабу выложил на него пару учебников и бумажку с номерами заданий. Мельком он заметил лежащие на краю разобранные наручные часы и улыбнулся. Казуки нравилось разбирать и собирать всё, что попадалось под руку. - У нас были сложные темы по физике и литературе. Я могу сразу кое-что объяснить тебе. - Надеюсь, не разбор сочинений, - покривил нос Казуки, - терпеть это не могу. - Почему? - Ну как, - перед тем, как продолжить, Казуки залпом выпил полстакана сока, - я могу разобрать и собрать часы потому, что схема у них одна. Без нужной детали они не будут работать. Часы не требуют понимания себя, не нужно знать, о чём думал их мастер и что хотел ими сказать, – он просто создал их, чтобы они показывали время. С литературой наоборот: в каждом слове учителя ищут некий глубинный смысл, которого там зачастую нет. Литература это набор красивых умных фраз и неловких ситуаций. Немного подумав, Манабу ухмыльнулся и кивнул ему. - Я думаю, в последнем ты неправ. Но в остальном что-то есть. - Я вообще очень умный, - гордо выпятив грудь, засиял Казуки. Но тот день запомнился Манабу на долгие годы из-за того, что произошло после. Они ещё не закончили с заданиями, когда Казуки вдруг свалил жар. Его температура повысилась, и Манабу буквально подскочил, когда тот сполз по спинке дивана в лежачее положение. - Что… что мне делать?! – тревожно заозиравшись, Манабу отчаянно искал, где может находиться аптечка. – Надо вызвать врача! Ты пил лекарства? Несмотря на своё состояние, Казуки болезненно усмехнулся и попытался подняться. - Не надо никого вызывать, Манабу. Это просто небольшой жар. – Казуки сел, но первая же попытка встать провалилась, ослабшие ноги плохо держали его. – Чёрт. Кажется, забыл таблетки в комнате. - Давай принесу? - Не надо, я сам, - максимально убедительно ответил Казуки. Манабу показалось, голос одноклассника неуверенно дрогнул. - Тогда помогу встать, - не унимался он, на время забыв о собственной робости. Судя по перекошенному лицу, Казуки плохо удавалось делать вид, что всё в порядке. - Мана-абу-у! - с фальшивой обидой в голосе запротестовал тот. - Я просто немного простужен. Сам доберусь. Казуки решительно встал, но до лестницы шёл вразвалочку, а добравшись до ступеней, и вовсе опирался о стенку. Манабу понял, что у Казуки сильно кружится голова, а ещё слышал его частое дыхание. Смотреть на этот жалкий аттракцион он не стал – просто молча подхватил упрямого Казуки под руку и потащил наверх. - Эй, стой-стой, - Казуки не успел начать сопротивляться, прежде чем Манабу толкнул первую попавшуюся дверь. Комната одноклассника оказалась захламлена. Большинство комнат парней бывают именно такими: повсюду разобранная техника, журналы и отвёртки. На столе высились горы учебников вперемешку с мангой. Сама комната из-за этого казалась тесной, маленькой и прямоугольной. Под огромным окном стояла единственная кровать, и Манабу смущённо пытался туда не смотреть. Заметив это, Казуки не смог сдержаться, чтобы не поддразнить: - Мана-абу, какой ты быстрый! Я ведь ещё цветы и конфеты тебе не дарил. - Иди ты! – фыркнув, Манабу подтянул его к кровати и не слишком любезно бросил на неё. Выдохнув шумное «уф», Казуки засмеялся. - Манабу, ты жутко милый, когда сердишься. - А ты жутко бесполезный, когда болеешь. Где лекарства? Повернув голову, Казуки указал на верхний выдвижной ящик стола. Манабу подумал, что больному следовало бы носить эти препараты в кармане, а лучше сразу позвонить в больницу. Напоив Казуки жаропонижающими, Манабу категорично указал ему на постель. - Лежи, пока температура не спадёт. Потом я уйду. Должно быть, Казуки тогда задумался или просто был рад однокласснику, или потерял осторожность – Манабу перестало это волновать, когда ему показалось, что он заметил знакомую вещицу. Мечтательно улыбаясь, Казуки обнял подушку и уткнулся в неё лицом. - Может, ты до вечера подождёшь, пока мать не придёт? – бормотал тот, но Манабу уже не слушал. Широко раскрыв глаза, он заметил под подушкой нижнее бельё – те самые трусы, которые пару лет назад кто-то украл у него и вывесил на доске объявлений. Будто на автомате Манабу протянул руку, чтобы убедиться, что ему просто показалось. Вероятно, просто у Казуки были такие же. Это было верхом неприличия, как посчитал бы Манабу, глядя на это со стороны. Но сейчас он просто хотел знать, что это не его, без пятен белой краски, которой его когда-то облил Юуто. - Казуки… - Манабу брезгливо уронил собственную вещь на пол. На миг закружилась голова, будто он тоже заразился. Он просто не понимал, в голове не укладывалось, как такое могло быть. В тот давнишний день Манабу не смог забрать свою вещь. Просто потому, что к нему тут же обернулись остальные школьники, толпившиеся у доски. Их лица исказились страшными и мерзкими улыбками, раздалось противное улюлюканье и насмешки. Манабу бросился в туалет, где его дважды вывернуло наизнанку. Он не пошёл на урок, но когда подошёл к доске вновь, выяснилось, что до него трусы уже сняли. Тогда ещё Манабу благодарно подумал, что это учителя выбросили их. - Что? – едва Казуки обернулся и понял, что случилось, как улыбка вмиг сошла с его лица. – Блять. - Это ты сделал, - констатировал Манабу, отступая назад, к двери. Он сам не осознавал, почему вдруг стало так страшно и гадко одновременно. К горлу подступила тошнота. – Сволочь, это ты мне жизнь испортил! - Нет! – Казуки вскочил чересчур резво как для больного. Выставив перед собой ладони, он заговорил неожиданно осторожно и ласково, словно пытался успокоить взбесившегося зверя. - Выслушай меня, просто послушай, хорошо? Всё не так, как ты подумал. - Весело было наблюдать за мной, да? – сквозь выступившие слёзы, ядовито процедил Манабу, при этом злорадно улыбаясь. Одновременно было больно, обидно и жалко себя. - Надеюсь, ты вдоволь повеселился! - Бля, Манабу, да послушай меня! Развернувшись к двери, Манабу ухватился за ручку, но в этот миг на него навалились сзади. Возникшие по обе стороны от головы ладони Казуки упёрлись в полотно двери, захлопывая её. Манабу оказался пойман в ловушку, но оборачиваться не стал. - Я ничего такого не делал! – зло прорычал Казуки, нависая позади. - Думаешь, ради забавы я накостылял Бё за тот случай? Я не виноват, я никогда бы не сделал ничего подобного человеку, которого люблю. Оглушительное признание кануло в тишину. Манабу не дёргался, не пытался освободиться и слышал только прерывистое дыхание Казуки над ухом. От его слов стало не по себе, кружилась голова и ухало тяжёлыми ударами сердце. «С чего он вообще решил, что меня это интересует?» - придя в себя, злостно задался вопросом Манабу и развернулся лицом к раскрасневшемуся Казуки. Он открыл рот, чтобы высказать всё, что думает об отношениях между парнями и отношениях с Казуки. Но тот, будто прочитав мысли, заткнул его самым киношным способом. В этот раз поцелуй длился дольше, и от Казуки пахло лекарствами, а не медовыми леденцами. Манабу лишь успел подумать, что теперь тоже заболеет, когда Казуки отстранился и виновато опустил голову. - Прости. Я клянусь тебе, не я подстроил тот идиотский случай. - А кто? Подняв голову, Казуки уверенно заглянул Манабу в глаза. - Не знаю, - почти жёстко выдавил он. - Когда я увидел, что творилось тем утром, то просто сорвал и спрятал твоё бельё. А потом отдать тебе или подсунуть… было как-то неловко. Это же не книга и не карандаш. Даже не ластик в виде покемона. Напряжение и гнев внезапно схлынули вместе с ощущением тошноты. Устало выдохнув, Манабу прислонился спиной к двери. Он до конца не понимал, почему поверил Казуки, но в его словах слышалась неподдельная искренность. - Мог бы просто выкинуть. То, что ты держал их у себя, ещё и под подушкой, - это извращение, Казуки. Казуки вдруг широко улыбнулся и буквально вжал Манабу в дверь. - Быть чуть-чуть извращенцем не так уж и плохо, Манабу. *** - Да, укажите, что делать дальше! – одной рукой Джури крутил небольшой штурвал, в другой держал рацию и пытался услышать спасателей сквозь бурю помех. – Где эта кнопка, что на ней написано? Решение пришло довольно быстро, как ни странно, в голову Джури. Он бросился обхватывать шею фольгой, а затем в рубку – ловить связь хоть с кем-нибудь. Перед входом, приглядывая за Джури, замер Джин. Юуто с Саной успокаивали запаниковавших девушек. Агги сунул пистолет за пояс и наблюдал за состоянием шторма, в то время как Тен и Аюму присматривали за Сойком. Таа ненадолго исчез, а вернулся со связкой спасательных жилетов, которые раздал каждому. «Точнее сказать, не раздал, а швырнул в лицо», - мысленно поправился Манабу, однако всё равно благодарно кивнул. Надев жилет, другой он повязал на Казуки. - Если не утонем, то ошейники сработают, - печально пошутил тот, за что едва не словил от Манабу подзатыльник. - Что-то я не помню, чтобы ты был пессимистом. Сильный ветер порывами врывался в холл, но закрыть дверь никто не порывался, пока в рубке и на палубе находились Джури и Джин. Волны уже порядочно возвышались над водой, пенные гребни порой выплёскивались на палубу. Когда яхта вошла в зону туч, на неё обрушился холодный ливень. Манабу не представлял, что делать дальше, и надеялся лишь на Джури. Однако когда в холл ворвался мокрый и бледный как мел Джин, все замерли. Одноклассник дрожал от холода, намокшая одежда налипла к коже, а волосы – к скулам. Но что напрягло всех больше – на груди Джина виднелись брызги крови. Джин повалился на пол, будто ноги не держали его, и сжал рот ладонью. - Джури… - сиплым голосом пробормотал он, глядя в пол. - Ошейник… Манабу отчего-то и сам понял всё без объяснений. Но Юуто этого оказалось недостаточно. Он налетел на Джина, дёрнул вверх за отвороты рубашки и заставил смотреть себе в глаза. - Что случилось, мать твою, тупой ублюдок?! - В-ветер, - совсем жалко произнёс Джин, - сорвал с него фольгу и… он даже не успел заметить. - А ты посему единственный свидетель, да? – сквозь злую улыбку быстро проговорил Юуто и встряхнул Джина ещё раз. – Да не может такого быть! - Юуто, не сходи с ума! – схватив за локоть, Сана одёрнула его. – Мы сейчас должны действовать сообща! Словно по команде тот брезгливо поморщился и отпустил Джина. - Да что же за херня творится, - озлобленно пробормотал он. Затем обратился ко всем присутствующим уже громче: - Ну, кто что предложит на этот раз? Все промолчали, но через полминуты заговорил Агги, до этого то-то обдумывавший. - Нам всё равно крышка, если мы так всё оставим. Единственная надежда на инструкции спасателей. Кто-то должен рискнуть и встать у штурвала. Скрестив руки на груди, Юуто ехидно протянул: - И кто-о же? Может, ты? - Нет, - усмехнулся Агги, повторяя его жест, - тот, кого не жалко. Манабу внутренне сжался, когда взгляды одноклассников все, как один, обратились в его сторону.