Все-то ты умеешь!

Еще по пути в номер Найл слышал, как внутри надрывается телевизор так сильно, что при особенно громких репликах стоящая в коридоре пальма подскакивала и жалобно качала листьями. Хоран усмехнулся, сбрасывая с себя куртку, когда до него дошло, что он понимает реплики сериала лишь с запозданием. Стайлс, разумеется, как он вошел, не расслышал, увлеченный драмой на экране, поэтому для него стало большим сюрпризом, когда Найл перемахнул через спинку дивана и плюхнулся рядом, чмокнув его в щеку. Гарри сделал чуть-чуть потише и быстро поцеловал Найла в висок в знак приветствия, отвлекаясь от драматической сцены только чтобы удостовериться, что с возлюбленным все в порядке. — Никто не приходил починить телевизор? — сочувственно спросил Найл, вглядываясь в экран. Похоже, шла мыльная опера. Стайлс, конечно, не сознавался, но он любил мыльные оперы, все эти запутанные ходы сюжета. Он мог сколько угодно отпираться, но если шло что-то запутанное и захватывающее, не мог пройти мимо. — И сам не смог? — Не смог, — жалобно вздохнул Гарри, покосившись на телевизор. Сегодня утром он случайно что-то нажал, и теперь телевизор выдавал одну «иностранщину». Мелькающие на экране лица расстраивали Гарри. Несколько реплик Стайлс молчал, но, наконец, не выдержал и снова пожаловался. — Ничего не понимаю. — So geht das nicht weiter! — в подтверждение прогромыхал телевизор. Гарри закатил глаза. Найл вздохнул и сел, упираясь локтями в колени, устраивая подбородок на сжатых в замок руках. — Он говорит «Так больше не может продолжаться», — отстраненным голосом заметил Хоран, разглядывая лицо актера. Гарри недоверчиво покосился в его сторону. — Lass mich in Ruhe! — продолжал ящик — на экране показалась белокурая актриса. — А девушка ему отвечает: «Оставь меня в покое!» — прищурившись, проговорил Найл. Стайлс удивленно посмотрел на ирландца. Это было для него что-то новое. — Я не знал, что ты говоришь по-немецки, — уязвленно пробормотал он. Его немного задевало наличие секретов у его бойфренда. — Ты многого обо мне не знаешь, — пожал плечами Найл. Ему нравилось быть парнем загадкой для своего Гарри и наблюдать восхищение и удивление на его лице. Телевизор, тем временем выдал уже «Jetzt reicht es aber!» Хоран важно ткнул пальцем в экран. — «Ну все, хватит». Ай, черт. Найл достал из кармана дребезжащий телефон и вышел из комнаты, принимая звонок. Когда он вернулся — мама все допытывалась, как там у него дела в туре, хорошо ли он питается, не выступает ли на открытых стадионах в одной футболке — Гарри уже нетерпеливо подскакивал на месте, ожидая его, как школьники продавца мороженого. — Мария кричит «Люнген! Люнген!» — быстро наябедничал он, кивая головой на потасовку в сериале. Хоран весело рассмеялся. — Обвиняет Патрика во лжи, — пояснил ирландец, снова присаживаясь рядом с кудрявым. Гарри обхватил его рукой, разрешая устроиться у себя на плече. И тут, к глубочайшему сожалению Стайлса, пошли титры. — Ну вот… — расстроился он, щелкая пультом, чтобы выключить телевизор, и отбрасывая его в сторону. — Пришел бы ты на час раньше… — Прости, задержали на интервью, — Хоран прижался к Гарри, позволяя кудрявому запустить пальцы в его волосы. Стайлс печально шмыгнул носом, и ирландец не смог скрыть торжествующей улыбки. — Но, вроде, через три часа будет повтор на французском. Гарри чуть не закричал от переизбытка чувств. Нет, его парень определенно лучше всех на свете. Чудо расчудесное. Может, он еще и по-португальски говорит? Было бы кстати, ведь он еще утром заприметил канал с неплохим сериалом. — Все-то ты умеешь, — улыбнулся Гарри, мечтательно прикрывая глаза. Найл согласно кивнул. — Жаль, что телевизор не можешь починить.