Гадкий утенок

У вас есть друзья? Кого вы считаете другом? Вы когда-нибудь задумывались, что было бы, если бы его не было? Мне и задумываться не надо... Это случилось в 2013 году 18 мая. Дорис уже как четыре года курила "Красный Честер ",а, насколько я знаю, эти "паразиты " были слишком тяжелы для легких, но знаете, это было лучше крепких папирос деда. Я познакомилась с Дорис возле ларька с кондитерскими изделиями. Тогда она покупала тортики с апельсиновой цедрой. Мне было восемь, а ей одиннадцать. После каждого ее слова, меня раздирало на смех, мы веселились, как веселятся все дети нашего возраста :мы устраивали пижамные вечеринки, катались на роликах, ходили на пикники... В то время я была "белой вороной " среди других детей. Меня не любили в классе, а причиной всему была внешность. Я носила очки в толстой черной оправе, и, конечно, брекеты ко всему дополнению. Одноклассники считали, что над моим "несовершенством" можно бесконечно подшучивать. Я всегда молчала на уроках, боясь, что мой ответ будет неправильным, боясь, что все будут опять смеяться и тыкать пальцами. Но это еще больше ухудшало ситуацию, ведь я была троечницой,а это еще лучше брекетов. В общем, у меня не было ни единого друга. Друга, которому я могла высказаться обо всем. У меня не было друзей, пока не появилась Дорис. К моему пятнадцатилетию я все еще оставалась изгоем ( к тому же у меня появились подростковые прыщи). Курильщица же была полностью моей противоположностью. Она была общительной и уверенной в себе девушкой, ей были не страшны усмешки. Каждый год она меняла свой имидж, но больше всего ей нравились короткие стрижки, окрашенные в самые разные цвета - от желтого до фиолетового. В одно прекрасное утро она заявилась ко мне домой и сообщила, что уроки отменяются. - Мы изменим тебя. Мы отправились в салон, я окрасила волосы от русого в темно-рыжий цвет. С этого дня я начала краситься. Через несколько дней мне купили линзы, мне сняли брекеты. Одноклассники вдруг потянулись ко мне. Я стала им интересной. Дорис часто водила меня по разным тусовкам, гле я знакомились с очень классными ребятами, даже группой музыкантов, чье название сейчас известно каждому современному подростку. Но и всему хорошему есть предел. Дорис начала много болеть, часто кашлять. А наконец, она положила передо мной черный снимок. - Что это? - Рентген моих легких. Шарики среднего размера усеивали все дыхательные органы. В тот день пришел конец нашему веселью. Через пару месяцев она опять начала меняться, но не так, как надо... Кожа бледнела, стеклянные глаза смотрели будто сквозь меня. Она не плакала, нет, она была сильной. Два месяца спустя: Шариков стало больше. Четыре месяца спустя : Шарики увеличились в размерах. На пятый месяц она заплакала. Моя Дорис, с лица которой не сходила улыбка, заплакала. Она плакала не потому, что боялась смерти, она плакала потому, что боялась потерять родных. Она не хотела видеть вечно рыдающую мать и молчаливого отца. Я приходила к ней каждый день, каждый день я оставалась на ночь, каждую ночь я просыпалась от её криков. Когда мне исполнилось двадцать, я уехала из города. Я не могла смотреть, как в моей Дорис гаснет жизнь, я не могла смотреть, как меркнет игривый огонек в её глазах. Она звонила много раз, но я не отвечала. А когда она перестала звонить, я ждала звонка. Наконец, он раздался. На следующей неделе я стояла возле гроба и судорожно глотала воздух. На Её губах застыла еле заметная улыбка, будто Она знала, что я вернусь. Последующий год я молчала. Со мной перестали общаться "друзья ". Но вот, прошло уже два года, я думала, что оправлюсь, но я вернулась в образ "Гадкого утенка "