Это было в Китае

第二十三章

      Молчание длилось несколько секунд, во время которых я оперативно прикидывал дальнейший план действий. Проход был слишком узким, чтобы представлялось возможным проскользнуть мимо чмища без проблем, да и меня моментально перехватят, если он специально пришёл сюда искать меня, а не за тем же, зачем сюда приходил я сам. Либо я с ним говорю, держась от него подальше, либо пытаюсь сбежать, и говорить всё равно придётся, но, скорее всего, уже обезвреженным и прижатым к ближайшей стенке или, чего хуже, к полу, чего я ещё больше не хотел. А может, вообще не придётся говорить, если я смогу свалить или его хорошенько отдубасить, и если он пришёл сюда просто отлить. Но он же не вошёл в одну из пустых кабинок, значит, он здесь всё-таки из-за меня. Я чёртов Шерлок.       Фостер молча наблюдал за моим усиленным принятием дальнейшей стратегии поведения, выжидательно сложив руки на груди, а я глядел на его тугие чёрные косы на плечах, кадык, ключицы, мешковатую одежду, а самому уже плохо стало, и даже начало тошнить. Блин.. в какую жесть я вляпался.. Он теперь мне совершенно прохода не даёт! А всё началось с чего? С чёртового телефона, который я случайно выбил из его руки, и он же мне с первого взгляда ведь не понравился. В смысле Фостер. Телефон-то охуенный. Если бы ещё тогда мы не начали цапаться, возможно, мы бы вообще с ним не пересекались, даже находясь в одной общаге.       Да что теперь можно говорить?! Я вчера проснулся голый с ним в одной кровати, где мы спали в объятиях друг друга, что тут изменишь теперь?! Нихера! Да даже при всём желании..       Я наконец решил, что буду всё-таки делать, потому что Чмостер, судя по всему, ожидал дальнейших шагов именно от меня, видимо, уже приготовившись меня перехватить в попытке бегства. Тяжело вздохнув, на негнущихся ногах я шагнул влево, к окну, которое располагалось в почти противоположной стороне от выхода, и тут же с натянутым интересом принялся всматриваться в пустой двор и постепенно оживающую площадку.       Я не собирался начинать разговор первым и уже чувствовал, как жарко заалели мои щёки, и теперь слегка сжимал губы от быстро нарастающего волнения. Противоречивые чувства. Вроде бы мне хочется сквозь землю поскорее провалиться, чтобы никто не видел моего ужасного позора, зная и показывая пальцем в презрении, мол, «Смотрите, Билл Коулман реально спит с мужиками!»; мне хотелось ударить посильнее по роже этого козла, размазать его в мокрую лужу за то, что вообще на такое той ночью пошёл; а в то же время и сам же я чего-то странно и необъяснимо хочу, но здравый смысл тормозит и орёт мне: «Э-э, парень, это пиздец, лучше не надо!». И я был более склонен послушать его, так как фигни он никогда не посоветует, на то он и здравый смысл. Всё было бы куда лучше, не будь этого отвратительного пробуждения, да даже если бы я проснулся вместе с ним, но не был голым, всё было бы иначе, и я б так и то не убивался!       — Ты меня снова удивляешь, — с усмешкой вдруг проговорил чмистый чмошник за моей спиной, видимо, так и стоявший в дверях, а я всё так же молчал, до побеления поджав губы, и вскоре он сам уточнил, чем же именно. — Я уже думал, что ты решишь удрать, и был уверен в этом до последнего.       Я лишь хмыкнул и оскорблённо надулся, понимая, что, оказывается, ещё и слишком предсказуем, и он прекрасно знает, что со мной делать, если я начинаю бушевать. Но мне в какой-то степени даже нравилось, что какой-то человек успел изучить меня настолько, что уже разбирается в моём поведении и может даже что-то предугадать. Жаль только, что этот человек — Фостер, а он — парень! И это ненормально! Мне теперь, кроме него, больше никто такого внимания и не уделяет, все девушки же думают, что у меня на них не стоит, и сам я лишь делаю вид, что натурал. Каждый, блин, принял участие, чтобы сделать свою пакость и разрушить мою жизнь, только Стив и может быть со мной хорошим..       — Давай, короче, говори, чё тебе опять надо, и я пойду, а то ты ж не отвалишь, — недовольно выплюнул я и резко развернулся к нему лицом, тут же видя, как он сначала задумался о чём-то, а потом, оглядев меня с ног до головы, привычно ухмыльнулся.       Мне стало противно. Просто видеть его лицо, острые скулы, которые так и просят, чтобы на них поставили фингал, да поярче, нос так и умоляет его разбить, а губы.. чёрт..       — Насчет последнего ты прямо в точку, — он широко заулыбался, медленно и влажно облизнувшись, и, перестав подпирать собой косяк, уверенно двинулся в мою сторону, что мгновенно лишило меня всякой силы в ногах, и я заволновался пуще прежнего. Очень надеюсь, что он сейчас имел в виду не мою последнюю идиотскую мысль о его губах.       — Не подходи, — строго и уверенно предупредил я, стараясь не показывать, как у меня задрожали руки с коленями, и поморщился. — Ты мне противен.       Фостер недоверчиво скривился и даже застыл на миг в нескольких шагах от меня, закусив губу, сжимая и сразу разжимая на руках пальцы, будто тоже волнуясь. Но потом он всё равно нагло продолжил идти в мою сторону и остановился буквально на расстоянии вытянутой руки. Он да волнуется?! Он привык всегда брать всё и даже без разрешения, так он поступил и со мной! И если в этот раз он и получил от меня какое-то согласие, то только обманом!       Так, сейчас ведь убежать будет всё равно легче, надо только посильнее пнуть его по ноге, чтобы хоть временно обездвижить, потом кулаком в печень, под дых.. Но в то же время он потом опять решит меня доставать, даже если я сейчас смоюсь. Нет, наверное, надо всё лучше выяснить здесь и сейчас раз и навсегда.       — Я бы так не сказал, — он улыбнулся шире и, склонив голову вбок, принялся внимательно и беспардонно рассматривать меня, отчего мне стало крайне неловко и чертовски неуютно.       Опять ведёт себя как говно, а я уже на грани потери сознания просто от ожидания того, что вот-вот он подойдёт ко мне ещё ближе, и я от этой близости начну с ума сходить. Страшно, но так волнительно, что даже пальцы на ногах подгибать хочется. Гон какой-то. И я ещё со своей нездоровой реакцией..       — Давай ближе к делу. Хотя, — тут же переменился я, решив не дожидаться его слов, а спросить всё, что меня интересует, напрямую, а потом поскорее уйти, чтобы больше не возвращаться к этим разговорам. — У меня есть вопросы, — нагло и откровенно по-хамски выпалил я, складывая руки на груди, и вопросы, конечно же, были. Жаль только, что я совершенно не был уверен в достоверности его ответов, но кто ещё мне скажет всё это, если не он?       — Давай, — сразу согласился Фостер, пару раз слегка кивнув. — Только спрашиваем по очереди и отвечаем честно, — он странно ухмыльнулся и выпрямил плечи, принимаясь разминать шею с громким хрустом, а я опустил неловкий взгляд в пол, чувствуя, что просто умру со стыда, если сейчас открою рот с таким вопросом, но деваться было некуда.       — Между нами, ну.. точно ничего не было? — с нескрываемой надеждой в голосе спросил я, сглотнув терзающий, рвущий ком в горле, и уверенно поднял на него глаза.       Уверенность эта была лишь показной, так как я уже был совершенно растерян и держался в мнимом спокойствии с величайшим трудом, в то время как чмырь гадко улыбался.       — Да уж. Неплохо тебя обработали.. — покачав головой, протяжно прокомментировал он и, видя, как я недовольно прищурился, всё же продолжил. — Кое-что всё-таки было.       — А..       — Моя очередь.       — Ответь до конца сначала! И стой где стоишь! — громко возмутился я и снова оборонительно сложил руки на груди, но бессовестный Иксзибит пока что прекратил свои идиотские попытки продвинуться ближе.       Ещё немного, и я его придушу.. Ещё никто и никогда меня так не выводил из себя, реально никогда.       — Что ты помнишь? — упрямо задал свой вопрос он, а у меня чуть пар не повалил из ушей. — Честно.       Ладно, всё равно беседа у нас на одну и ту же тему. В следующий раз я обязательно спрошу поточнее, но говорить вслух о том, что именно я и правда помнил с той ночи, мне жутко не хотелось.       — Немного.. Я.. ээ.. — нещадно краснея, пробурчал я, кусая губы и безжалостно впиваясь пальцами в ни в чём не повинную ткань.       — Да расслабься, детка, что ж ты так смущаешься? — невинно спросил Фостер, покачав головой и состроив удивлённое лицо. — Какие у нас теперь могут быть секреты? — едко хохотнул он, явно начиная издеваться, а я вновь почувствовал себя бесконечно униженным и щедро облитым грязью.       Мне резко захотелось уйти и больше никогда в жизни с ним не разговаривать, но в таком случае придётся просто сожрать себе весь мозг в поиске правдивой догадки. Догадки, но не правды, какой бы горькой она ни была.       — Не выводи меня, я и так уже не знаю, как успокоиться! — я яростно всплеснул руками, уже не представляя, как освободиться от сковавшего меня конфуза.       Мажористое ничтожество всё же в примирительном жесте выставило руки на несколько секунд, но легче мне не стало, поскольку его присутствие всё равно накаляло с небывалой мощью.       — Я.. вообще не понимаю, как я так напился. Я пришёл-то туда из-за Стива, просто узнать что-нибудь про чёртов слух, а потом.. — я снова неуверенно поднял на него глаза, кусая губу и видя, что он серьёзно смотрит на меня в упор очень внимательно. Он сам себе тут же кивнул, будто размышляя о чём-то попутно моему рассказу, и раскрыл было рот, видимо, чтобы что-то добавить, но вдруг отчего-то передумал. — Потом ты ко мне пристал и увёл в свою комнату, — закончил я с откровенной укоризной в голосе, поскольку виновным в моём незавидном пробуждении я считал именно его и скрывать это не видел никакого смысла.       Фостер же лишь хмыкнул, продолжая противно улыбаться, а мне вот было совершенно, сука, не смешно!       — Ты матерился на всю общагу, чуть не расшибся на лестнице, едва стоя на ногах, а потом внизу ещё и Уайт разорался, — всё же вклинился в мой рассказ он и пожал плечами. — Я кое-как тебя заткнул и увёл к себе, так как ближе было, — говорил он спокойно и беспечно, а я напряжённо свёл брови на переносице, пытаясь что-то такое припомнить, и, кажется, даже смог сделать это.       Так-то похоже на правду. Точно, смутно помню про Уайта! Фостер уставился на меня в ожидании продолжения рассказа, и я, быстро облизнув пересохшие губы, всё же продолжил его, стараясь дышать как можно глубже.       — Ты полез ко мне со своими извращениями, и я.. по пьяни даже отвечал и.. Это всё ошибка, Фостер!       — Это всё? — как-то разочарованно и нетерпеливо спросил он, и я кивнул.       — Больше не помню. Совершенно, — честно ответил я, пожав плечами, и снова отвернулся к окну, обхватывая себя руками.       Я ему нисколько не врал, так как правда не помнил часть событий, которая просто канула в небытие, решив обойти меня, даже как главного участника. Ещё и эти ужасные засосы на нём.. Я сам ставил их, жадно впиваясь в кожу губами и зубами и просто упиваясь тем, как классно она пахнет, причём явно таким мужским запахом. И как это всё могло мне нравиться, я совершенно не мог взять в толк. Как бы я хотел повернуть время назад, чтобы ничего этого не было!       — Потом я стал раздевать тебя, — вдруг заговорил он голосом, страстно понизившимся сразу на несколько тональностей, и, кажется, сделал короткий шаг ко мне, но я не шелохнулся, продолжая смотреть в окно, хоть это и стоило мне великих трудов.       Он так говорил, что даже колючий, будоражащий мороз шёл суровой поступью по коже, у меня внутри всё словно странно затрепетало от этого голоса, а в мыслях я уже снова был в его комнате, представляя, как этот мерзавец снимает с меня одежду..       — Повалил на кровать.. — продолжал он томным шёпотом, подходя всё ближе, а я с опасением закрыл глаза и чуть раскрыл рот, чтобы делать более глубокие вдохи, так как воздуха уже не хватало от клокочущего волнения. А перед глазами же автоматически рисовалась очень горячая картинка к словам Фостера.       — Но з..зачем? — обречённо и даже смущённо спросил я будто не своим голосом, напрягшись всеми мышцами и из последних сил борясь с собой, так как в голове уже вовсю били тревогу, что надо отсюда убираться. Но в то же время азарт только сильнее разгорался, в надежде ожидая чего-нибудь ещё, и я неподвижно стоял в этом разрывающем меня на части смятении, так и не решив, кого сейчас слушать.       — Ну.. — загадочно протянул он, всё ещё находясь где-то позади меня, а я мечтал уже выпрыгнуть в окно, чтобы оказаться на достаточном от него расстоянии. — Ты же не любишь спать в одежде? — вот ж сука..       — Дебил! Я сплю без одежды один и в своей кровати! Сво-ей! — взмахнув руками, поражённо и рассерженно вскрикнул я и мало-мало в эту якобы невинную версию и поверил бы, если бы не проснулся в объятьях парня и весь в засохшей сперме! — А засосы? Как мне, блин, теперь ходить?! И футболку же из-за тебя хер снимешь.. — сжимая до хруста кулаки, я беспомощно всматривался в окно, где ничего толком и не происходило. Однако смотреть на него в тот момент мне было как-то по-особенному стрёмно, так что скучный двор куда лучше, чем этот урод.       — Ты так вкусно пахнешь, Билл, что я не мог удержаться, — едва не мурлыкал он, подойдя ко мне со спины максимально близко, и вдруг невесомо коснулся губами моей шеи, пробравшись под высокий воротник, плохо скрывающий его позорные метки.       Фостер шумно втянул носом запах моей кожи, проводя по ней лёгким касанием, отчего я взволнованно вздрогнул. Невольно выдохнув от страшно приятных мурашек, огнём вспыхнувших на потревоженной лаской шее, я хотел уже развернуться, чтобы от души дать ему по мордям, как почувствовал его руки, нагло сомкнувшиеся на моём животе и мягко заковывающие в кольцо.       — Не надо! — нервно вскричал я, пытаясь высвободиться и избежать этой смущающей неправильности. — Отъебись ты от меня наконец! — гневно передёрнув плечами, я с усилием расцепил его руки своими пальцами и отскочил к подоконнику, разворачиваясь в сторону чмища.       Я снова оказался в полной растерянности перед ним, просто захлебываясь в сильнейшем, захлёстывающем смущении. Ещё шаг ко мне, и я разобью ему рожу. Нет.. я не хочу.. Не хочу этих прикосновений! А он снова настырно пошёл в мою сторону, продолжая улыбаться, глядя на результат своих действий и словно упиваясь им с самодовольством.       — Ты слушай дальше, детка, — вдруг продолжил ушлёпок с загадочной улыбкой на губах, а я утомлённо закатил глаза от этой идиотской клички, которая так и прилипла ко мне, и заставить его не называть меня так я, похоже, уже был не в состоянии. — Потом.. когда ты, такой разгорячённый, лежал подо мной, я нетерпеливо проникал в тебя пальцами, одним за д..       У меня чуть не случился инфаркт, стоило мне только услышать это и попытаться хотя бы частично представить. Ну всё.. Я тут же взметнул кулак и, особо не раздумывая, резко направил в его хамскую рожу, но он каким-то чудом, не иначе, увернул голову от ожесточенного удара.       — ..другим. Э, ты чё дерёшься? — как ни в чём не бывало, изумлялся козёл, а я уже хотел орать во всю глотку от бурлящих во мне эмоций и бешенства. — Я просто рассказываю то, что ты, между прочим, пропустил! — пожал плечами он и, сделав последний шаг, остановился от меня так близко, что мы даже соприкоснулись бёдрами.       — Какая жесть.. Ты сраный извращенец! — окончательно отступая от него назад, к окну, я крепко закрыл лицо, неверяще и брезгливо мотая головой. Так вот почему мне показалось, что мне что-то в зад затолкали. Пальцы.. Фу.. как так вообще можно-то?! Я бы не смог.. никогда бы не смог.       — Я продолжу? — участливо спросил Фостер, вдруг говоря совершенно серьёзным тоном.       — Нет! — без промедления истерично завопил я. — Давай без мерзких подробностей! — я ещё плотнее вжал лицо в ладони, чтобы как-то поубавить жар на щеках от этого бесстыдства, но помогало, честно говоря, мало.       — Мерзких? Ты слышал бы, как вкусно ты стонал от этих подробностей! Я думал, что соседи все сбегутся, — самодовольно и с чувством воскликнул говнюк, а потом резко замолчал. Как хорошо, что я этого всего не помню..       Моих рук тут же коснулись чужие пальцы, требуя открыть лицо, что я сделал только после ряда усиленных сопротивлений. Я взглянул на него колючим, ядовитым взглядом, источая целые тонны ненависти за этот ужас, от которого у меня лицо просто пылало.       Фостер как-то виновато улыбнулся и дотронулся до моей пунцовой щеки, невесомо проводя по горячей от смущения коже и спускаясь касанием к подбородку. Я даже и не знал, закрывать мне блаженно глаза, наслаждаясь этим лёгким, странным чувством, или же всё-таки в отвращении морщиться.       — Я не стал заходить дальше, — мягким шёпотом проговорил он и, слегка придерживая за подбородок и изучающе глядя на меня, слабо покусывал свою нижнюю губу белоснежными зубами.       Я же нервно откинул назад голову, избавляясь от его настырных пальцев, которые слишком уж многое позволяют в мой адрес в последнее время. И теперь я окончательно прижался к подоконнику, практически садясь на него.       — Да неужели?! Чё, побрезговал? — язвил я, вот-вот готовый сорваться и вопить как резаный.       Это просто клеймо позора на всю жизнь! Но то, что он сказал, облегчило моё состояние сразу втрое, будто отнимая тяжёлый груз с моих уже уставших от него плеч. Очень хочу верить, что он мне не лжёт..       — Ты бы меня возненавидел.. — коротко опустив взгляд, как-то обречённо проговорил Чмостер, а я ахнул от возмущения.       — Пфф! Да я и так тебя, сука, ненавижу!       — Блядь, Билл, да я реально думал, что ты отдаёшь себе отчёт! Но когда понял, что нет, то..       — Лучше заткнись, чморина! И всем ты уже об этом растрепал?! Меня и так кто-то здорово прославил на всю общагу, так ещё и ты! — я оттолкнулся от подоконника и, самым яростным взглядом прожигая ушлёпка, стал наступать на него, с силой толкая руками и снова надвигаясь, пока он не уткнулся спиной в одну из всё ещё пустующих кабинок.       — Я никому не говорил, ты чё?! — возмутился чмище, хватая меня за занесённый кулак, отчего тот ударился лишь о его ладонь.       — Я.. да я вас слышал с Джо! Своими ушами! Да, сука, ты говорил с ним про меня! Я.. я же.. — надрывно причитал я, кривя губы в отчаянии и отвращении и стараясь хоть как-то ударить его, чтобы выпустить гнев и найти наконец хоть какое-то успокоение. Но он, как назло, успевал перехватывать мои атакующие руки.       — Он под утро приходил, пока мы спали, и увидел нас вместе, идиот!       — Да чёрт тебя дери! — всплеснув руками, я беспомощно схватился за голову, впиваясь пальцами в волосы, и теперь доставалось уже им, коль уж на Фостере отыграться не получалось. Лучше бы он ему рассказал, чем это..       — Он не растреплет, не боись, — с уверенностью заверил меня урод, отпрянув от кабинки, а я по-прежнему стоял и шокировано качал головой.       Так я и поверил.. Короче, за сегодня новость облетит половину общаги, а завтра я уже точно не отмоюсь от грязи, которая и так на меня льётся без конца благодаря этим слухам.       — А ты чё спокойный такой?! Для меня лично было так мерзко проснуться.. с тобой, — я скорчился от отвращения, беглым взглядом осматривая нахмурившегося Фостера с ног до головы. Хотелось побольнее ужалить его словами, но сейчас мне ещё больше хотелось лупить его с ноги, не жалея сил и своего здоровья.       — Хмпф.. А если б это вдруг оказался не я, то чё тогда?! — неожиданно громко и чудовищно страшно заорал Фостер, хотя до этого говорил со мной спокойным или же издевательским тоном, и такая резкая перемена даже неслабо удивила меня. Долго держался. — М.. Другой бы, думаешь, остановился?!       — Да кто другой? — я только усмехнулся в ответ на это глупое заявление и поднял на него глумливый взгляд. — Это только ты такой больной, что пристаёшь ко всему, что движется!       Надеюсь, наши бурные, горячие разборки никто сейчас не слышит, особенно Уайт, так как лететь с козлом в одном самолёте целую кучу часов я определённо не хочу. Если улечу, то с Джесс, так что морду бить ему пока и правда нельзя. Разобью прямо перед вылетом.       — Можно подумать, что тебе это не нравится! — выпалил ушлёпок и стал опасно надвигаться на меня, как и я минуту назад наступал на него.       — Представь себе! Не нравится! — теперь я снова пятился назад, чувствуя внутри лишь серую опустошённость и сильнейшее отчаяние, потому что весь этот пугающий кошмар вчера мне действительно нравился.. но я же не мог сказать ему это! Это слишком стыдно и неправильно.. И стоит только мне взглянуть теперь на его паршивую рожу, я сразу, словно автоматически, смотрю на губы, проклятые розовые и такие мягкие губы..       — Сейчас и проверим, — недовольно рыкнул он и резко подсадил меня на подоконник, тут же шире разводя мои колени и твёрдо вставая между моих ног. Он определённо знал, что я буду оборонительно размахивать кулаками, так что крепкие пальцы уже предусмотрительно сдавили мои запястья, словно наручники.       — Стой! Нет! — отчаянно рявкнул я, морщась и брыкаясь. — Отстань! Я не хочу!       Тёплые губы настырно пытались словить мои, но я всё ещё отворачивал голову, пиная бараноида ногами и дёргая руками, пытаясь их освободить. Однако в левой в процессе этого вдруг что-то так неприятно хрустнуло, что я, скривившись, замер под этим натиском, пока лёгкая слабость проходилась, казалось бы, по каждому пальцу.       — Не надо! Я не гей! Да Фостер, м..мать твою! — я по-прежнему мотал головой, стараясь увернуться, а отрывистые поцелуи касались лишь моих щёк, только слегка задевая плотно сжатые губы, так как я вертелся, как только мог.       — Я тоже.. — на выдохе проговорил козлище, глядя на меня из-под опущенных ресниц и обдавая своим противным, будто влажным дыханием. — Да не рыпайся ты! — вдруг громко приказал Фостер, и я от неожиданности даже обалдел и остолбенело застыл, инстинктивно зажмурив глаза, а грузное эхо его голоса ударилось о стены, отражаясь от одной к другой.       — Тогда зачем.. — отвернув вбок голову, дрогнувшим голосом прошептал я, невольно разгорячённый и взбудораженный нашей вознёй.       Я без конца ощущал на своей коже его частое дыхание, которое сбилось, пока он удерживал меня, а сам едва держался, чтобы просто взять и не отдаться этим настырным губам. Да что со мной творится..? Всё же было хорошо, пока не появился Чмостер!       — Потому что мне понравилось, и я хочу ещё, — остановив свои беспорядочные касания, твёрдо и прямо проговорил он, а у меня глаз даже задёргался от подобных откровений. Да как он.. У меня язык не повернётся сказать ему такое, и я не скажу. Никогда не скажу!       — Но я не..       — И ты хочешь.. но просто боишься признать.       Я мгновенно замер, обдумывая его последние слова. Он — не гей, и ему нравится целовать меня, ему плевать, что я — не девчонка, ему плевать и на то, что о нём подумают другие.. Почему?       Он снова приблизился к моему лицу и вдруг потерся о кончик моего носа своим, и этот жест заставил меня нервно хмыкнуть и даже задержать дыхание. Скажите мне, кто-нибудь, что я просто глючу, но скоро меня отпустит, и я очухаюсь где-нибудь обдолбанный, что всё лучше, чем это.       Из моей груди вырвался полувсхлип-полустон, я не дышал почти и уже расслабил руки, не пытаясь вырваться, потому что.. не знаю. Меня предательски заводила эта борьба, моё сопротивление и его натиск; я хоть и требовал меня отпустить, а сам всё равно хотел, чтобы он настаивал ещё. Куда мир катится..       В местах, где он меня касался, мучительно покалывало, а в паху уже стало тесно, тепло и даже чуть влажно от смазки, из-за чего мои щёки покрывались дополнительным слоем румянца.       — Мэйнюй, — вдруг прыснул он, вспомнив ещё одно глупое, раздражающее меня прозвище, а я оскорблённо надулся, с силой пихнув его в бедро.       — Ты достал меня, Фостер, со всей этой.. — негромко возмутился я и, не договорив, тяжело выдохнул, когда он вдруг поцеловал меня.       Я сидел на подоконнике совершенно неподвижно, пока тёплые, мягкие губы нежно и приятно касались безучастных — моих, поочередно посасывая, и вся его настойчивость словно куда-то испарилась. Таким Фостера я даже представить не мог, я думал, что он может только маньячно брать силой то, что ему нравится, а сейчас я будто таял от того, насколько нежным он был.       Я не отвечал, всё ещё пытаясь перекричать свой здравый смысл, который уже обматерил Фостера на сто рядов за всё это безобразие, а тело кричало, что это только моё дело, и пусть все идут в задницу, что кого хочу, того я и целую.. И я всё ещё никак не решался. Было тупо страшно переступить через все мои принципы и всё то, к чему я привык за всю свою сознательную жизнь.       Он попытался углубить поцелуй, но я всё ещё словно ломался и не отвечал, ломалось будто что-то в моей голове, так как тело уже давно было готово отдаться этому удовольствию. Я не закрывал глаза, в отличие от Фостера, и видел, как подрагивают его пушистые ресницы, чувствовал, что его руки теперь просто держали меня за запястья, не причиняя боли, но.. я не мог. Если я не смог отказать ему на пьяную голову, это не значит, что я не могу его оттолкнуть, пока трезвый!       В какой-то момент Фостер распахнул глаза, тут же сталкиваясь с моим неуверенным взглядом, и всё же медленно отстранился, не получив от меня того отклика, на который явно рассчитывал. И почему-то больше он настаивать не стал, что меня, если честно, даже как-то расстроило. Да и чмырь не выглядел теперь таким уверенным, он даже растерялся, видимо, только сейчас доперев, что своими действиями опять только доводит меня до белого каления, вместо того, чтобы всё решить относительно мирно.       Мой здравый смысл уже успел обрадоваться своему триумфу, как вдруг я, закрыв глаза, нерешительно подался навстречу его всё ещё раскрытым губам, которые без вопросов коснулись меня и вовлекли в поцелуй снова, и за это я, походу, буду скоро себя долго и упорно материть..       Наши губы слились, перехватывая друг друга и слегка кусая, и при первом же их соприкосновении до моего слуха донёсся слабый стон Фостера, который несказанно обалдел от моей непредсказуемости, да что говорить, я сам обалдел от неё не меньше. Ведь только мы коснулись друг друга, к моему паху прилила такая яркая, ослепительно-невероятная волна кайфа, что меня даже дёрнуло от этого ощущения, приправленного чувством неправильности и чего-то запретного, но безумственно манящего.       Раньше меня никогда так не вставляло от поцелуев, а сейчас я думал, что совсем потеряю рассудок от всего происходящего. Я вдруг дёрнул руками, освобождая их, и, поддавшись секундному порыву, обхватил ладонями его слегка щетинистое лицо, буквально впиваясь в Фостера своими губами, влажно, мокро соединяясь с ним в этом временном помешательстве и откровенном наваждении. Это всё не я, это всё само.. Да пофиг! Нас никто не видит, никто ничего не узнает, а я сейчас поцелую его и успокоюсь, и этот чёрт тоже, надеюсь, успокоится и перестанет меня доставать.       Вряд ли со мной после этого теперь случится что-то подобное, поэтому я даже хотел побыть главным в поцелуе, как это всегда со мною было раньше, с девушками, но тут словно было что-то не то. Не получалось.. Фостер довольно улыбнулся, и, казалось, вдруг вернулась его былая настырность, от которой мне резко перехотелось быть таким активным, и крышу мне понесло ещё стремительнее.       Он чувственно обнимал меня, всё ещё сидящего на подоконнике, прижимая к своей груди, а я невольно дрожал в этих сильных мужских руках, просто сходя с ума от мыслей, бурлящих в голове. Но в то же время что-то снова всячески заставляло меня отказаться от всего этого приятного безумия, приказывало послать чмище в задницу, настучать ему по яйцам и побыстрее свалить подальше.       Это наш первый поцелуй, когда мною движет не алкоголь, а я осознанно на него отвечаю и пробую его ласку на вкус, и от этого мне жар к голове приливает в таких огромных количествах, что всё рискует там к херам сдетонировать, и даже хочется отключиться. Первый и последний, так как больше я такого не допущу.       Опустив руки на его плечи и стиснув похолодевшими пальцами лёгкую ткань его тёмной рубашки, я покорно открывал рот, чувствуя его ловкий язык, нагло пробирающийся внутрь и уже хозяйничающий там. В голове же теперь была только одна мысль: «Бежать!», и всякий раз я мысленно говорил себе: «Ещё пять секунд, и бегу», но всё равно продолжал целовать этого козла, снова в мыслях повторяя себе одно и то же.       Он шумно и удовлетворённо выдыхал и крепко сжимал волосы на моём затылке, с глухим рыком притягивая меня к своему жаркому ненасытному рту, будто чувствуя, что я буквально в шаге от того, чтобы остановиться и дать дёру.       Одно я мог сказать точно — девушки целуются совершенно не так. По крайней мере те, с которыми мне доводилось это делать. Здесь я кожей чувствовал, как я слаб перед ним, словно ощущал его невидимое превосходство, которое ещё не в состоянии пробить из-за своей неуверенности и робости. Губы горячо покалывало, дыхание сбилось и утратило былое спокойствие и лёгкость, а щёки пылали огнём смущения, которое отдавалось ощутимой дрожью в груди, выдавая моё сильное волнение.       Что я, чёрт возьми, вообще творю?! Руки, будто чужие, сами проводят по его широким, мускулистым плечам, сжимая и массируя; веки тяжелеют, чтобы я не распахнул глаза, губы бесстыдно и охотно отвечают ему, а тело ослабло, не давая мне толкнуть Фостера и расстаться с его влажными и такими умелыми губами.       Я лишь шумно дышал, пытаясь принять ситуацию, словно всё так и надо, но.. так и не смог. Я невольно запаниковал, чувствуя, что страшно возбуждён, и утренние фантазии в ванной буквально ожили, что явно понравилось моему уже давно сдавшемуся телу. От этого мне стало невыносимо мерзко от самого себя, и тогда я наконец решился, обратно отдав здравому смыслу вырванные бразды правления.       — Всё, Фостер, доволен?! А теперь иди на хуй и не смей прикасаться ко мне! — рявкнул я, резко оттолкнув его от себя, но голос мой дрожал, как последний предатель, и тогда я, насилу освободившись от его рук, брезгливо вытер губы тыльной стороной ладони и быстро спрыгнул с подоконника, тут же поспешно рванув на выход и покидая помещение. — Ещё два чёртовых дня, и я убираюсь отсюда, — изнеможённо простонал я, чувствуя, что сейчас грохнусь без чувств от захлестнувшего меня смущения и кайфа. Как я мог.. как я только мог?! Боже.. я больной..       Я нёсся по коридору, как петух с отрубленной башкой, а куда меня несло, я даже не знал. Сейчас я просто мечтал, чтобы он не кинулся меня догонять, а если бы и кинулся, то уж лучше бы не нашёл. Вернуться сейчас на пару, как ни в чём не бывало? Или опять заныкаться в общаге? Нет, хватит трусливо прятаться, сейчас как раз прозвенит звонок, и я приду с невозмутимым видом в аудиторию, не обращая на него никакого внимания. Фостер для меня теперь абсолютно пустое место, а пока..       Я вышел на свежий воздух, чтобы проветрить уже дымящиеся мозги, и, застыв на каменном крыльце и закрыв глаза, постарался восстановить дыхание в ожидании, пока пропадёт томительное напряжение в паху и сойдёт жаркий румянец. Коснувшись пальцами горячих, ноющих губ, я шумно выдохнул, всё ещё ощущая вкус недавнего поцелуя. Господи.. как же он охуенно целуется, но в том-то и дело, что он! Фостер — парень! И ему тоже нравится со мной целоваться. Полный пипец. Похоже, у нас одно сумасшествие на двоих.. У меня член сейчас просто взорвётся, как ядерная бомба, если я не перестану об этом думать!       Всё, я в этом не участвую! Пусть тонет в этом дерьме сам и без меня!       Мне улыбнулись китайские ребята, которые прошли мимо меня, сказав бодренькое «хало», и я кое-как растянул губы в ответной улыбке. Мило. И я говорить, кстати, лучше стал за эти три с половиной недели. Мне совсем не страшно начать первым разговор, пороть чушь, главное ведь то, что я говорю на их языке, а это уже добавляет мне плюсов в глазах китайцев, да и исправят, если что. Не стоит бояться, живём же один раз, подумаешь, оговорился..       Я снова подумал про треклятого Фостера, который так и не собирался проваливать из моих дурацких мыслей. Ему серьёзно так важно моё к нему отношение? Не стал меня трахать, так как с утра мне бы это не понравилось? Да ладно.. Можно подумать, мне бы понравилось это ночью, но я бы всё равно ничего не помнил.. И, если честно, я даже в какой-то степени ему благодарен, но пальцы в заднице — это тоже, извините, ни в какие ворота! Он меня почти трахнул! Какая разница, чем? Сейчас ему, значит, поцелуи подавай, а потом что? Задницу попросит предоставить?! Щас, ага! Пусть катится!       Чертыхнувшись, я вернулся в здание, так как услышал звонок, но всё же остановился на несколько секунд перед зеркалом в холле, чтобы поправить воротник и максимально прикрыть засосы, и вдруг нервно захохотал в голос, хлестанув себя ладонью по лицу. Не, я не могу.. У меня на теле засосы, которые мне ставил мужик! Стив, ты будешь в шоке, если я тебе скажу и покажу.. Нет, я просто не могу нанести твоей психике такой мощный удар, который с лёгкостью может отправить в вечный нокаут.       Нервы ни к чёрту. Тут в пору плакать, а я ржу, но я ж не девчонка, чтоб сопли жевать, так что я поржу лучше. Слезами горю всё равно не поможешь, хотя и ржачем, собственно, тоже, но это хоть приятнее нытья.       В общем, у меня началась самая настоящая истерика. Я смеялся до слёз, чувствуя, как мне плохо и тошно внутри, мысли разрывают голову, а воспоминания лишь услужливо помогают им в этом. Мне так мерзко, противно, отстойно и даже страшно представить, что теперь будет.       Приятное, лёгкое опустошение накатило так же внезапно, как и начался этот непонятный срыв, и я обмяк, уткнувшись лбом в зеркало и закрывая глаза, всё ещё подрагивая всем телом и слыша, как китайские студенты покидают кабинеты и спускаются по лестнице в холл. Стало немного легче, словно пришло какое-то смирение, что изменить-то всё равно случившееся нельзя, и, отстранившись от зеркала, я снова взглянул на него. Губы чётким контуром покраснели и припухли.. Чёрт, сейчас же нас запалят все! Как так можно? Как не обращать внимание на мнение других? Я же общаюсь с этими людьми, так что..       Да они же так и так обсирают меня за спиной.. Со мной они милые и улыбчивые, а стоит уйти, так, наверное, обсуждают, что я творю в постели. Ага.. с мужиками, я же типа голубой. Мамочки..       В аудиторию я зашёл с кирпичным, максимально бесстрастным и невозмутимым, надменным лицом и застыл в дверях, в то время как за нашей партой уже преспокойно сидел Чмостер. Он с кем-то увлечённо базарил по телефону по-китайски, и сейчас я даже пытался подслушивать. Что-то говорил про пиво, а потом согласился сегодня куда-то прийти. Фу, слышать это слово не могу.. Это просто ужас, я словно заново пережил вчерашнее утро и моё убийственное похмелье, после которого я до сих пор не могу отойти. И я жутко хочу в столовку, эти два дня я ем настолько мало, что желудок скручивает в морской узел. Да так скоро на мне будут болтаться даже самые узкие вещи!       Я вздрогнул от нервной дрожи, неразрывной вереницей пробежавшейся по моему телу, поэтому поспешно отвернулся от чмища и взглянул на доску, где красивым каллиграфическим почерком было выведено: «我爱你、中国» «Я люблю тебя, Китай». Хмыкнув, я подошёл, взял мел и рядом написал своей корявой рукой: «我爱你、美国» «Я люблю тебя, Америка».       За спиной сразу послышались смешки и одобрительный свист с аплодисментами, и я, усмехнувшись, развернулся и с беспечной улыбкой, которая стоила мне очень многого, направился к парте Стива, где он с Дэйвом и впереди сидящим Люком опять что-то бурно обсуждал.       — Ты где был? — тут же спросил меня он, а я максимально ненавязчиво повыше подтянул ворот, чувствуя себя крайне неуютно и сконфуженно.       Где был.. с Фостером в туалете целовался. Где мне ещё быть..       — Да меня всё-то воротит после гулянки, на улицу ходил, — я слабо махнул рукой и слегка улыбнулся, видя, что Стив хохотнул, а Дэйв хмыкнул, покачав головой.       — Ну, ты как всегда! — воскликнул Браун, указав рукой в сторону доски, и я недоумённо вскинул бровь.       — А к нам тут какой-то великий каллиграф приходил, имя я забыл уже! Так это он нам показывал, как писать надо! А ты.. — Люк громко хлопнул ладонями по парте, а потом, хохоча, снова посмотрел на мой корявый почерк.       Вернулся на своё место я только со звонком с перерыва, нехотя сел на стул и всё же покосился на своего косичкоголового соседа. Блин.. жутко неловко. Его губы тоже заметно припухли, как у меня, и я же сам поцеловал его, когда он уже от меня отстранился. Чёрт!       Фостер задумчиво взглянул на меня и вдруг одарил каким-то словно беззлобным прищуром, а уголки губ при этом дрогнули в лёгкой умильной улыбке, от которой я поспешно отвернулся, принимаясь записывать в блокнот то, что мне совершенно не было нужно, а он молчал. Походу, планы я составляю так же шикарно, как и Сара. Своим поцелуем я же сделал только хуже — теперь он вообще от меня не отлипнет, когда я сам подался навстречу.. Я шумно сглотнул, с обречённостью понимая, что, походу, попал.       Честно. Мне было намного легче, так как за весь урок мы не обмолвились и словом. На нас оборачивался Майк, косился на Фостера, потом на меня и отворачивался обратно, а сам я сидел и разглядывал одногруппников, занятых личными делами, но в большинстве своём — учёбой. Это только я обленился, делаю очень мало, но зато больше воспринимаю на слух, что тоже неплохо.. Иногда они смотрели на меня в ответ и реагировали на мой взгляд неодинаково.       Кто же распустил слух? Роуз притихла и вообще со мной не разговаривает, хотя общались-то мы только во время конкурсов и чуть-чуть в Пекине. Энн сегодня не пришла, говорят, они беспалевно шляются по городу, но если узнает Уайт, ей и её подельникам попадёт. Кто же? Вот кто? Это мог сделать кто угодно! Даже из тех, с кем я не очень знаком..       Только в конце второй пары, когда прозвенел звонок, и Фостер только что скрылся за дверью, я случайно заметил в своём блокноте надпись, от которой у меня расширились глаза, и моё любопытство вспыхнуло ярким пламенем. В этот раз на полстраницы красовались объёмно и чётко прорисованные граффити-буквы: ВВ. Ну всё, если это очередная жесть вроде «симпатичной попки», я его прибью!       Я тут же достал телефон, принимаясь торопливо печатать в китайской поисковой системе «Байду» свой запрос латинскими буквами через транскрипцию: «Что такое ВВ». Я понятия не имел, как с моего телефона можно вводить иероглифы для запроса, так что приходилось делать так. Само исправится на иероглифы всё равно. Наверное, надо раскладку, наконец, добавлять.       Народ уже постепенно покидал аудиторию, один я копался в поисках истины, но потом, всё же побросав свои немногочисленные вещи в сумку, я тоже отправился на выход, чтобы староста могла закрыть кабинет, а сам снова уткнулся в телефон и вскоре завопил на весь коридор:       — Ну, тварь, берегись ещё у меня!       Я тут же достал блокнот обратно и пролистал все остальные страницы, чтобы убедиться, что эта надпись была единственной, и, к счастью, так оно и было.       Буквы, как и в прошлый раз, обозначали сразу несколько понятий. Первое кратко гласило «милый», отчего я брезгливо скривил нос. Фу, как слащаво, но это было ещё не всё. Говнюк по любой имел в виду второе значение, которое сокращалось от слова 宝贝 баобэ́й, что позаимствовано из английского для передачи уже знакомой мне «детки». Вот гадёныш, ещё и сидел тихо и смирно, жаль, что я сразу не заметил! Наверное, терпеливо ждал моей реакции, так как иногда я видел, как он косится на мой блокнот и едва заметно давит лыбу.       В столовку я пошёл в компании девчонок, которые начали меня доставать, даже те, с кем я особо и не общался, только лишь на уровне привет-пока. Они не задавали лишних вопросов, но я чувствовал, как они намекают некоторыми фразами на мою нестандартную ориентацию. От этого мне вообще стало стрёмно, и тогда я во всеуслышание строго и нервно заявил, то есть, в компании шестерых человек, что тот, кто распускает поганые сплетни — полнейшее дно, а я натуральный от и до. Ну, не считая Фостера и его пальцев, побывавших внутри меня. Об этом я, естественно, умолчал.       Кто-то задумался над моими словами, кто-то недоверчиво ухмыльнулся, так как их, похоже, предупредили, что я могу отнекиваться в случае чего. Бетани только и Джесс сказали, что не верят в моё гейство. Ну, и на том, как говорится, спасибо.       В столовой с голодухи я расправился со своим обедом очень реактивно и, смакуя недавние лакомства, принялся смотреть по сторонам. Удивительно, но я видел знакомые китайские лица. Я видел и Лэй Фэна, который радостно помахал мне рукой и одарил широченной улыбкой. Круто быть знаменитостью. Уж это я знаю точно.       Вдруг мой взгляд наткнулся на знакомый затылок с чёрными рядами брейдов, и мои кулаки сжались буквально на автомате. Стоит ли мне поднимать эту тему? Но это уже второй случай, а тревогу бить надо только при третьем. Первый — случайность, второй — совпадение, третий — намёки на пиздец, но какие тут могут быть совпадения?! Это вам не жопы в чужих блокнотах рисовать!       За одним столом с ним сидела Сара и что-то с дружелюбным видом втирала ему, но его лица я не мог видеть, только широкую спину. Хотя, зная его, я мог предположить, что он сидит сейчас с максимально безразличной рожей, так как он уже ясно дал понять, как к ней относится.       Я же с ней хотел мутить.. это был первый случай, кстати, когда я столкнулся с двуличностью. Меня хотели использовать, хотя план был отстойный. Фостер бы ни за что не повёлся на эту фигню, а я бы был в проигрыше больше всех! Я же ещё чуть его не убил на лестнице.. из-за неё. Н-да-а..       Я потрогал левое запястье, которое всё ещё слегка ныло, видимо, тот хруст, да даже щелчок, когда я сопротивлялся Тому, был неспроста. Выполнив вращательные движения повреждённой рукой, я недовольно закусил губу. Да почти даже не больно. Надеюсь, это не помешает во время выполнения моего номера, там мне больше правая рука нужна, но и левая так-то тоже..       Вдруг Фостер резко поднялся на ноги и, с грохотом подхватив свой поднос, стремительно направился на выход, а Сара вскочила и посеменила следом на своих огромных каблучищах. Так. Ладно, я с ним потом поговорю. Детка, блин. Почему я детка, а не она, например?!       Когда я вернулся в общагу, сразу рухнул на кровать с громким блаженным стоном, который как нельзя ярко выражал моё истинное и самое искреннее отношение к происходящему. Как же хорошо.. Я вдоволь наелся, отучился, теперь можно и поспать, жалко только, что раздеться не смогу. Фостер забрал у меня все радости жизни, а главное — покой!       А через тридцать минут раздался робкий стук в дверь, тут же активировавший мои скудные детективные способности. Так. Стив куда-то с парнями умотал после столовой, меня звал, да я отказался, так что это.. Фостер? Нет, тот выносит дверь так, как будто она изготовлена из толстенного пуленепробиваемого бетона, а тут.. тук-тук. Всё ещё гадая, кто же там пришёл, я всё же отворил дверь, снова пойдя на поводу у своего любопытства. Как же я хочу себе дверь с глазком..       — Привет, Билл, — Майк просиял лёгкой улыбкой и настороженно посмотрел на меня. — Можно войти?       Я поздоровался в ответ и кивнул, пропуская брюнета внутрь. На нём была надета белая майка и широкие шорты выше колен, и я автоматически провёл сравнительный анализ ясно-понятно чего и с кем. Вот не хочу этого делать, а само как-то выходит! Нет.. сразу могу сказать, мне не нравится, и желания потрогать совершенно не возникает. Мне тупо всё равно, тело как тело.       Да будь ты проклят, Томас Фостер! Из-за тебя я теперь смотрю на мужские тела, пытаясь сравнить с.. Хотя тут меня радует то, что я по-прежнему от них не возбуждаюсь. На Стива ноль реакции, к счастью, да и на Майка тоже.. только как-то мутно в этом плане с самим Чмостером..       — Я.. а это тебе, — парень протянул мне какой-то большой белый пакет, и когда я открыл его, мои брови удивлённо рванули вверх по лбу. Целый пакет персиков.       — Ээ.. Майк, зачем?       Мне это показалось как минимум странным, и я почувствовал себя неловко от такого воистину неожиданного поворота событий. Что ещё за фигня?       — Просто тогда, в Пекине, ты их так и не попробовал. Решил взять сейчас, — мягко проговорил он и пожал плечами, проходя к окну, и, коротко взглянув во двор, повернулся лицом ко мне.       Только теперь я наконец стал догонять, в чём дело, и сразу успокоился, чувствуя, как приятно меня отпускает уже успевшее зародиться и вынужденное ретироваться напряжение. Я-то уж подумал..       — А, да не стоило, я уж забыл!       Я поставил пакет на кровать, а сам всё равно сел рядом и всё же достал один фрукт, который едва вмещался в мою руку. Я потёр его своими ладонями и хищно на него уставился. Они просто огромные и такие вкусные!       — Мм! Какой аромат! Я ж обожрусь ими теперь опять! Ну, Майк.. — восхищённо протянул я и, опрокинув своё тело на локти, тут же с гортанным мычанием сделал первый укус. — Хочешь? — сразу взметнув взгляд, спросил я у Хейга, по-прежнему стоящего у окна.       Застывший парень медленно и криво улыбнулся и наклонился на подоконник, с прищуром внимательно глядя, как я смачно жую персик, и облизнулся. Знаю, что они очень аппетитные.       — Очень хочу.. — выдохнул он хриплым голосом, закусив губу, а я отвёл взгляд, чтобы нашарить фрукт для него. — А ещё.. я..       Я замер и снова поднял на него удивлённое лицо.       — Ты извини меня, Билл, что я тебя позавчера так напоил. Я хотел.. ээ..       Я непонимающе свёл на переносице брови, переваривая его скомканный словесный поток, а Майк будто растерялся и был взволнован. Хотя он же всегда такой, и его привычка постоянно извиняться меня дико раздражает.       — То есть, я не хотел, правда!       — А, — непонимающе кивнул я и ещё раз укусил персик. Божественно.. — Да я сам должен был меру знать, не переживай! Ах, ты б знал, как мне было хуёво утром.. — я брезгливо поморщился от одной только мысли об алкоголе вкупе с пробуждением у Фостера, припоминая и то, что в основном с одним Майком, кстати, и пил.       Наконец я достал ещё один фрукт из пакета, и так как мне лень было вставать и к нему подходить, просто бросил им в него, будто гранатой. Тот даже его не заметил и с треском получил снаряд прямо в лоб.       — Аау! — болезненно воскликнул он, а я, виновато охнув, вскочил на ноги и быстро подошёл к нему. Лень всё же была пересилена.       — Блин, я думал, ты словишь! Я не в глаз хоть попал? Покажи! — я снова укусил персик и, медленно прожёвывая, внимательно посмотрел на лицо Майка. Тот тёр место удара рукой и, прищурив один глаз, смотрел на меня в ответ.       — Ты просто сногсшибателен, — усмехнулся парень и растянул губы в улыбке, но мне всё равно было не по себе.       Над Стивом я бы обязательно поржал, а тут как будто неудобно. Майк убрал руку ото лба, и я увидел внушительное покраснение с правой стороны, свидетельствующее о моей непревзойдённой, но в данный момент мало уместной меткости.       — Ну пипец, — усмехнулся я и оглянулся в поиске куда-то укатившегося фруктового гиганта. — Прости, Майк! Тебя хотел угостить, а ты не ловишь! — заворчал я, в неловкости кусая губы. — Ты же вроде в мою сторону смотрел, — проговорил я, прищурившись, а потом увидел, как он смотрит на мой наполовину покусанный персик, а потом — на меня.       Фостер превратил меня в психа-параноика.. Чё он смотрит так на меня?! А, походу, он увидел засосы.. Но он же не знает, откуда они у меня взялись, на них не написано, кто их сделал, так что пока всё нормально.       Потом он вдруг сделал глубокий вдох, словно собирался что-то сказать, и дёрнул в мою сторону рукой, как вдруг в дверь снова постучали. И в этот раз долбёж как раз в манере чмища. Может, сначала спросить, кто там? Да как-то глупо это спрашивать в общаге, да ещё и в присутствии другого человека, не знающего о моих заскоках..       Встрепенувшись, я всё же направился открывать, чтоб не позориться, слыша тяжёлый вздох за спиной, а когда открыл дверь, то ушлёпок безо всяких угрызений совести зашёл внутрь, как к себе домой. Я чуть не подавился.       — Чё за наглость, Фостер?! — возмущённо воскликнул я, закрывая за ним дверь, а его противно улыбчивая рожа, щедро источающая хорошее настроение и бодрость, внезапно превратилась в хищный оскал.       Когда я перевёл взгляд на Майка, увидел совершенно идентичную картину. Что за хрень? Чё они так терпеть-то друг друга не могут?       — Ты! — недовольно прошипел Фостер, а потом перевёл суровый и какой-то обвиняющий взгляд на меня, а я снова жевал. Не, ну а что такого?       — Вали, а, ты тут нахуй не нужен, — пожав плечами, проговорил я с набитым ртом и наклонился левым боком на стену, искренне надеясь, что присутствие Майка его выбесит, и он поскорее свалит.       — Да?! Пусть лучше эта крыса отсюда уёбывает! — озлобленно рявкнул он, а потом снова посмотрел на меня. — А ты, детка, собирайся, — уже мягче добавил Фостер и, хмыкнув, нагло отобрал у меня персик прямо из рук, тут же вцепляясь в него зубами, чем вызвал во мне бурю возмущений.       — Что?! Нафига? Я никуда с тобой не пойду!       — Фостер, тебе сказали проваливать! — встрял теперь ещё и Майк, который отошёл от окна и направился в нашу сторону.       — А ты, гниль, ебало своё завали, — продолжал хамить чмырь, а я чувствовал, что ещё чуть-чуть, и на моей территории будет добрая драка.       Осмотрев обоих конфликтующих с нескрываемым неодобрением, я всё же решил, что надо побыстрее спровадить обоих, и пусть делают что хотят, а я посплю лучше.       — Ты чё о себе возомнил вообще?! — возмущённо ахнул я и пихнул его в плечо, но ушлёпок лишь прошёл мимо меня к моей кровати и вальяжно разлёгся на ней как ни в чём не бывало. Я начал закипать. — Ты оглох?!       — Фостер.. — начал снова Майк, но громкий голос мудилища его просто-напросто заглушил:       — В четыре нам надо вернуться, давай скорей. В город поедем, — он уже расправился с персиком и, проявляя немалые способности профессионального баскетболиста, прямо с кровати метко швырнул большую косточку чётко в урну, стоящую у стола.       — Какой ещё город? — непонимающе хмыкнул я, поскольку подобных планов у меня совершенно на сегодня не было. — Ты..       Вдруг зазвонил телефон Фостера, и тот, повозившись, всё же ответил собеседнику, но, увы, не мне.       — Да, — угрюмо проговорил он. — Я знаю, то есть, нет.       Я усмехнулся и, махнув рукой, ушёл в ванную помыть слегка липкие пальцы. Я открыл воду и, смыв капли сока, плеснул водой и себе в лицо, как вдруг вздрогнул, услышав голос прямо за своей спиной.       — Он не хочет ехать, мистер Уайт, — блин.. Город. Костюм. Репетиция. Вот оно что! — Сейчас, — буркнул он и мягко провёл пальцами вдоль моего позвоночника. Я тут же выпрямился, не имея сил терпеть настойчивую волну, промчавшуюся по следу этого прикосновения. — На, — мне протянули из-за спины трубку, и я, стиснув зубы, принялся вытирать руки о полотенце, а только потом взял широкий мобильник Фостера. Сейчас будет втык.       Так и было. Я кое-как убедил препода, что Фостер прикололся, за что тот пригрозил мне пальцем, странно прищурившись, и в итоге я поспешно принялся за сборы.       — Ладно, Майк, мне реально ехать надо.       То, что ехать придётся с чмищем, мне, естественно, ни разу не нравилось, как и то, что Уайт сам завербовал на это дело именно его. Но поездка за костюмом была не единственной целью: лаоши ещё попросил ушлёпка что-то забрать у какого-то мужика и потом передать ему, так что опять придётся ехать вместе. Я счастливчик с большой буквы.       Поблагодарив Майка за фрукты, я выставил его за дверь, а потом посмотрел на недовольного опарыша, который снова растянулся на моей кровати и жрал уже второй персик.       — Держись от него подальше, мой тебе совет, — вдруг изрёк он без намёка на веселье.       Я пренебрежительно скривил нос, но его странные слова меня всё равно насторожили. Что может быть не так с Майком? Какие-то их личные разборки должны как-то влиять на меня? С какой стати?! Давай ещё, как в детском саду, будем сраться на тему «не общайся с тем-то, потому что я его терпеть не могу».       — Не твое дело, с кем я буду общаться, а с кем — нет, — с нескрываемым презрением выплюнул я и полез в сумку, чтобы достать кошелёк, а потом, подтянув джинсы, подошёл к двери и обулся в свои кроссовки, которые уже давно не надевал.       — Тогда просто будь осторожнее, Хейг гнилой, — серьёзно добавил он и, быстро встав, вышел за дверь первым, оставляя меня в комнате.       Хмыкнув, я предусмотрительно забрал ключ и вышел следом. Что-то мне совсем не по себе стало. Стараясь ни о чём не думать, я просто шёл за козлом, проводя взглядом по полоскам его тёмной рубахи, а сам постепенно унёсся мыслями к своему скорому выступлению. Всем должно понравиться, хоть я и занимался не так уж и много.       Репетировать при всех я, конечно же, не собирался, а в комнате мне места не хватало. Я ударялся об углы кроватей, когда пытался выполнить выпады и прыжки, отчего соседи снизу, наверное, покрывали меня матами в четыре этажа. Поди, думают, что я оргии устраиваю.       Я громко усмехнулся этой мысли, на которую смотрел теперь лишь с лёгкими оттенками беспомощной грусти. Дебилизм, и как их всех переубедить? Короче, надо срочно найти просторное помещение, да ещё и в вечернее время. И поблизости.       Мы вскоре поймали такси, а когда оказались внутри, на заднем сидении, чмырь привычно улыбнулся и вдруг взглянул на меня.       — Уайт сказал, что ты занимаешься ушу. Честно, я обалдел, — сказал он, ухмыльнувшись, и осмотрел мою фигуру беглым, точно оценивающим мои возможности взглядом.       А я, вцепившись рукой в дверцу, максимально отодвинулся от него, чтобы даже коленом с ним не соприкасаться, а то он всегда так вальяжно разводит ноги, когда сидит, что места мало остаётся.       Хватит уже играть в этот бред, попробовал и хватит, хоть было и не так уж плохо, но последствия.. это не для меня. Найду себе хорошую девушку, тут осталось-то две недели. Да какие две недели, я же в субботу попрошусь улететь! Вообще хорошо! Надо только прожить эти концерты, и я буду дома. Блин, я подарки купил ещё не всем, и деньги с собой взял только на аренду. Может, тогда завтра сбежать после обеда в город да по сувенирным лавкам хоть прошвырнуться?       — Би-илл, — окликнул меня он, а я лишь ещё больше нахмурился, даже не думая к нему повернуться. Нет, Фостер, я больше не поведусь.       Я смотрел в окно, узнавая некоторые здания, скульптуры лошадей с всадниками в полную величину, хотелось немного погулять пешком в одиночестве, но сейчас я от чмыря так просто не отделаюсь.       Весь оставшийся путь прошёл в напряжённом молчании, что мне даже нравилось, так как Фостер не доставал. И меня успокаивало то, что он хоть изредка, да считается с моим мнением, видя, что я не хочу говорить.       Я не заметил, как мы приехали, и очнулся только тогда, когда Фостер, стоящий на тротуаре, распахнул дверь с моей стороны и галантно протянул мне руку. Я чуть не задохнулся от возмущения. Ну всё!       Оттолкнув его копыто, я сам вышел из авто и, раздражённо пыхтя и нервно хлопнув дверцей, всем своим весом наступил козлу на ногу, сильно пихнув его ещё и под рёбра. Фостер охнул и засмеялся над моей реакцией на его выходку, а я, гордо и надменно вздёрнув подбородок, да так, что аж в шее кольнуло, пошёл по улице.       — Куда собрался? — хохотнул он где-то за моей спиной. — Нам в другую сторону, — крикнул мне вслед говнюк, и я, чувствуя, как жар прилил к щекам, развернулся и пошёл обратно, так и не проронив ни слова.       Что он себе позволяет вообще?! Он со мной ведёт себя как с девчонкой!       Фостер хохотал, как сумасшедший, чем бесил меня просто до скрежета зубов. Его смех распирал мои нервные клетки изнутри, обрекая с мучительным стоном заканчивать свой жизненный путь так рано. В висках часто и резко колотило, руки до боли сжимались в кулаки, а дыхание напоминало быка, выпускающего пар из носа. Ещё один писк в мою сторону, и ему пиздец. Серьёзно. Если раньше мои угрозы как-то сходили на нет, то сейчас я действительно едва держал себя в руках, уже готовый совершить убийство.       Чмырь сверился с записью в блокноте и завёл меня в какое-то здание, похожее на гостиницу. Внутри всё было красиво оформлено в китайском стиле, и я невольно засмотрелся и восхищённо выдохнул. Ладно, убийство подождёт. Хотя.. ты хотел бы умереть в таком красивом помещении, а, Фостер?       Урод всё ещё лыбился, смакуя недавние эмоции, которыми сполна напитался, и глядел на меня с хитрыми огоньками, пляшущими в его глазах, чем меня уже изрядно доконал. И я в итоге не удержался от язвительного комментария:       — Слушай-ка, Фостер, — я ядовито улыбнулся, встречая заинтересованный взгляд козла с его той же противной улыбкой. — У тебя, походу, зубы расположены не по фэн-шую. Давай исправлю? — я резко поднёс кулак к его лицу, который застыл в нескольких миллиметрах от его губ, и, не разрывая зрительного контакта, предостерегающе прищурился.       Фостер всё же инстинктивно зажмурил глаза, которые он вскоре снова распахнул, и хмыкнул. Потом, заново улыбнувшись и подмигнув, этот идиот вдруг поцеловал меня в кулак, ловко отводя его от себя своей рукой и спускаясь поцелуем к запястью. Я тупо замер в новом приступе офигевания и, часто хлопая ресницами, сконфуженно отвёл глаза, чтобы набраться моральных сил и посмотреть снова. Нет, это уже непростительный беспредел!       — Ты! — прогремел я, сверля его уничтожающим взглядом и тыча пальцем в грудь, а недоумок лишь слащаво мне улыбался и молчал.       Конфликт постепенно разрастался, но к нам вдруг обратилась девушка у стойки регистрации, привлекая внимание обоих. На английском. Блин, как смешно она говорит, я не могу..       — Я могу вам тем-то помоть?       — Ага, вызовите дурку, ибо у меня нет больше сил бороться с бренностями этого мира.. и с этим озабоченным уродом, — брякнул я и отошёл от чмыря к противоположной стене, а тот господин с очень символичной фамилией Хуэй, который через Фостера должен был передать Уайту какие-то бумаги, всё ещё не спускался.       — Детка, держи себя в руках, — елейно промурлыкал чмо, давя смех, а потом подошёл к девице поближе и начал о чём-то с ней базарить.       Показав ему в спину двойную посылающую комбинацию из пальцев, я сделал глубокий вдох и принялся разглядывать картины на стенах.       Вскоре мы всё-таки забрали документы, и я облегчённо выдохнул, когда вышел на улицу. С чмищем я снова не разговаривал. Потом опять такси, и вдруг мудак задал мне неожиданный вопрос:       — А зачем вообще тебе китайский понадобился?       От этого вопроса я невольно опешил и совершенно его не ожидал, поэтому ответить сразу даже не смог, выдавив лишь тянущее время «Эээ».       — Не знаю даже. Фильмов насмотрелся, особенно с Чоу Юньфатом, а потом увидел объявление о наборе к Уайту в вашем корпусе, когда мы туда на какой-то семинар всей группой приходили, — я сам не заметил, как начал спокойно с ним говорить, рассказывая всё это, а Фостер внимательно слушал и вдруг хмыкнул.       — Мммм! Так вот, где я тебя видел! В натуре видел. В коридоре.. — вдруг сказал он, щёлкнув пальцами, словно вспоминал это очень долго и мучительно, и с облегчением хохотнул. — Да! Точно.. Ты тогда ещё Сильвии понравился, с которой я в тот период якобы встречался. Вообще уж охуевшая женщина.       Я удивлённо вскинул брови и заинтересованно уставился на него. Он видел меня? А я его нет. Ну, я бы и не запомнил. И что за Сильвия? Симпатичная? Хотя, чё я спрашиваю такую ерунду, Фостер не будет встречаться со всеми без разбора.. Да и я тоже.       — Я сам-то сейчас случайно вспомнил. Ну так что с китайским? — настырно спросил он, а я, смерив парня ещё одним подозрительным взглядом, всё же ответил:       — Ну, я для прикола пошёл и Стива с собой поволок. Думаю, похожу месяц да брошу, а потом втянулся. Уже второй год ходим, — я откинулся на сиденье поудобнее и безразлично посмотрел в темноволосый затылок водителя, который что-то напевал себе под нос. Эти китайцы вообще странные: водила огорожен от пассажиров какой-то непонятной решёткой. Пипец. Здесь так страшно быть таксистом?       А вообще лучше бы я не ходил к Уайту вовсе, сейчас бы всё было по-другому.. и не было бы Фостера, который сейчас сидит и глаз с меня не сводит.       — Стив, наверное, хороший друг? — какой-то грустной интонацией спросил он, но лицо его, когда я снова покосился в его сторону, по-прежнему выражало ту же беспечность и пофигизм. Я пожал плечами, хотя знал точный ответ.       — Я знаю его с первого класса, он лучший.       Фостер молча кивнул и отвернулся к окну. Не знаю, в Стиве я не сомневался никогда. Он приходил мне на помощь, когда надо было драться в школе со старшими парнями, даже если мы с Брауном были в тот момент в ссоре; если ему нужна была помощь, и я никогда не бросал его. Бросал зато все свои дела и бежал к нему. Да и когда выросли, всё равно мы по-прежнему вместе.       Я тепло улыбнулся своим воспоминаниям. Таких друзей, как Стив, у меня уже больше не будет.       — А ушу? — снова спросил меня Чмостер. — Как ты, — выделив последнее слово, проговорил он. — ..до этого вообще додумался?!       Я лишь засмеялся, запрокинув голову назад, удивляясь тому, что реакция на это у всех совершенно одинаковая.       По-моему, это очень необычно и классно, хотя шок у народа обычно положительный. И тут я тоже насмотрелся китайских фильмов. Один Джекки Чан чего стоит. Я сначала пошёл на борьбу, чтобы хоть немного косить под него и Брюса Ли, но там меня так дубасили во время учений, что я решил свалить и выбрать какой-нибудь безопасный выпендрёж, где меня никто не будет избивать так, что всё тело потом болит по трое суток после каждой тренировки. Хотя и на ушу мне тоже потом перепадало. Один хрен.       — А чё ты такой любопытный вдруг стал? — я подозрительно прищурился и сморщил нос, когда в полной мере осознал, что вообще происходит. Мне вот ещё задушевных бесед с этим чудовищем не хватало.       Вдруг вспомнились его бесстыдные поцелуи и настойчивые объятия, и я, выпучившись так, словно увидел ужасное привидение, с немигающим взором резко вжался в кресло. Чёрт.. этот человек тянет меня в какую-то бездонную яму, и надо держаться от него подальше! Извращенец! Я теперь буду целовать только девушек! Так что отвали!       Я до боли закусил губу и поспешно отвернулся к окну, незаметно коснувшись пальцами своей горячей щеки. Я смущаюсь из-за него, как.. Твою мать! Скорей бы уехать отсюда!       — Просто от тебя я такого совершенно не ожидал, — хмыкнул он с улыбкой, а отвечать на его попытки поболтать я не стал прямо до того момента, пока автомобиль не остановился возле какого-то здания.       О! Сейчас будем мне костюм выбирать!       Я сам заплатил за проезд и быстро выпрыгнул из такси, тут же принимаясь за осмотр улицы. Чмостер молчал, слегка хмуря брови, а потом кивнул на вход в большое здание, предварительно спросив у водителя, куда нам всё-таки нужно. Как ни крути, город всё равно незнакомый, и мы тут оба впервые.       Мы вошли внутрь, и я мгновенно растерялся. Столько всего.. что глаза разбегаются. И, я так понимаю, сейчас Фостер будет говорить за меня, хотя.. я же и сам могу попробовать.       — Как по-китайски будет «арендовать»? — лишь спросил я, с искренним восхищением и внимательностью рассматривая разнообразные ифу, кимоно и костюмы, висящие на стенах в несколько рядов. Как же я хочу их примерить, даже если мне они и не подойдут по направлению.       — Цзу, — коротко ответил Фостер и мельком взглянул на мою шею.       Я сразу же понял, что видны засосы, так как ворот всё равно немного широковат для такой конспирации, поэтому судорожно поддёрнул его выше, тут же замечая издевательскую усмешку на губах этого зазнавшегося урода. А он совсем не стесняется моих отметин и ходит так, не боясь, что кто-то увидит.. Всё у него так просто. Конечно, когда людей ни во что не ставишь, то легко так себя вести. Да и народ подумает, что их ему поставила какая-нибудь красотка, чего тут стесняться-то.. это про меня слухи ходят всякие.       Ко мне подошёл консультант, которому я сразу же сказал, что мне нужно, блистая всеми известными мне словами вежливости и церемоний, а Фостер молча стоял рядом и смотрел по сторонам, слушая, о чём я говорю с продавцом, а потом вдруг сказал:       — Детка, уже три часа, если что, — и плюхнулся на какой-то стул.       Он вообще ни о чём не спрашивает, делает то, что только хочет. Сволочь какая.. Вот наглёж! И этот наглёж тогда мне и не понравился в нём на первом собрании ещё перед отъездом в конце мая. Зато когда этот наглёж иногда применяется ко мне, это даже как-то.. нет!       Я показал ему средний палец и снова повернулся к продавцу, который принёс мне ифу двух цветов, ботинки и дао — саблю, на рукояти которой были повязаны два широких лоскута — красный и желтый. Я чуть не запищал от восторга.       Взяв её в руки, словно самое драгоценное сокровище, я сделал первый резкий выпад и вернулся в исходное положение, пробуя оружие в своей руке. Это не настоящая сабля, а специальная и гибкая, которая, разрезая воздух, издает такой звук, словно она столкнулась с саблей противника. Очень классно. Я коротко покосился на Фостера, который с интересом смотрел на мои действия. Так, с этим всё понятно, всё даже лучше, чем круто, теперь надо примерить ифу.       Оставив саблю на столе, я пошёл в примерочную с двумя костюмами. Захватил я и обувь. Юркнув за шторку в маленькое помещение, ярко освещённое маленькими лампочками, я посмотрел в зеркало, словно безмолвно общаясь со своим отражением и делясь с ним своим возвышенным настроением. Затем медленно провёл рукой по волосам, и на лоб упрямо выскочила непослушная прядь, которую я быстро сдул, но она упала обратно. Ладно, буду примерять. Продавец нашёл только два варианта, которые должны мне подойти, и я повесил свои сценические наряды, если можно их так назвать, на крючки.       Я быстро разделся и сложил свои вещи на небольшой стул около зеркала. Какой первый? Красный или чёрный?       От чёрного я пришёл в восторг, как только его увидел, так что начну с красного, чтобы дать ему хотя бы шанс. Скривившись, я покосился на многочисленные бордовые отметины на моём теле, снова быстро посчитав их, и поскорее надел на себя просторную лёгкую ткань, тут же затягивая причудливые застёжки. Потом резво надел штаны, и мне жутко захотелось уже поскорее выступить. Такой офигенский наряд..       Охрененно. Но глаза так и косят в сторону второго костюма, который приглянулся мне ещё больше. Полюбовавшись на себя и выполнив несколько специфических движений руками, насколько это позволяла теснота примерочной, я снова разделся, оставаясь в одних боксерах и обуви. Чёртовы засосы.. зачем он ставил их?! Лучше бы уж просто целовал, раз на то пошло.       Теперь я надел чёрные, достаточно свободные штаны, которые легкой прохладой опустились на мои бёдра, и счастливо улыбнулся. Мне так нравится! Так и должно быть, ничто не должно сковывать движения ушуиста, поэтому так привычный мне шмот в обтяг тут будет не в тему. А верх вообще шикарный! На спине и груди изображен потрясающий извилистый дракон, от которого я просто в экстазе! Крутой костюм.. Хочу его! Сколько бы он ни стоил на эти четверо суток..       Я взял за плечи чёрную и такую же свободную верхнюю часть одеяния и, с упоением любуясь, вытянул её перед собой, как вдруг в примерочную внезапно ворвался Фостер. Заорав от неожиданности, я развернулся спиной к зеркалу, прижимая руки со сжатой в них тонкой тканью к своей покрытой многочисленными отметинами груди, и в шоке уставился на козла. Блин, неожиданно! Стучался бы хоть..       — Проваливай, Фостер, я ещё не закончил! — возмутился я и кивнул ему на выход, на что он лишь закатил глаза.       — Я задолбался тебя ждать, — недовольно протянул он, принимаясь разглядывать меня с ног до головы, иногда бросая взгляды на зеркало за моей спиной. — Чё ты так долго?       — Исчезни. Ещё минут пять, и выйду. Всё, чеши!       — Я тут постою, мне скучно, — недовольно выпятив вперёд губы, протянул он, а я фыркнул. — ..или ты стесняешься меня? — вдруг поразила его догадка, так тонко и точно полоснувшая по моему самолюбию, и я всё равно шумно сглотнул.       Да мне-то пофиг, просто не хотелось показывать ему свои засосы, которые у меня всё равно появились из-за него же. Но он же в темноте мог их и не видеть тогда..       — Н..нет!       — Тогда вперёд, — он пожал плечами и удобно устроился у входа, подпирая собой косяк, и вперил в меня свой внимательный взгляд, будто взял на мушку.       Смирившись, я опустил глаза, глядя на его скрещённые ноги в широких джинсах и облизнул пересохшие губы. Нет, я его не боюсь, и я это докажу. Снова повернувшись к зеркалу и развернув чёрную куртку, я протолкнул руки в широкие короткие рукава и поднял их вверх.       — Вау, — одобрительно выдохнул Фостер и показал мне поднятый вверх большой палец, с интересом разглядывая меня, а я довольно заулыбался. Сам знаю, что она крутая..       — Блин, он шикарен, я его хочу взять, — радостно прошептал я, а потом присмотрелся к своей шее через отражение, отмечая далеко не радужную картину. — Только ты всё испортил.       — В смысле? — непонимающе поинтересовался он и удивлённо вздёрнул бровь.       — Все могут увидеть этот ужас! — я провёл пальцами по ярким засосам с обеих сторон и поцарапал их ногтём, будто они могли от этого так легко слезть с моей кожи. Бесполезно. — Ты не паришься, а я так не могу! — воскликнул я, всплеснув руками.       — Билл, их это не касается, — серьёзно и твёрдо проговорил он и снова осмотрел мой костюм беглым взглядом, вскоре столкнувшимся в отражении с моим. — Смотри.. Я обычно просто делаю то, что мне нравится, и с тем, кто мне нравится, — продолжил Фостер, а я нахмурился, вдумываясь в его слова и в размышлениях закусив кончик языка.       Он отстранился от так полюбившегося ему косяка и подошёл ко мне поближе, остановившись рядом со мной напротив зеркала.       — Ты сам же видел, какие они, — говорил он, стоя чуть позади и расправляя свободное ифу на моих плечах, как будто на автомате и не задумываясь, что он делает. — Да даже сплетню эту возьми, — его густые брови свелись на переносице, словно он обдумывал что-то серьёзное и важное, а я неподвижно стоял, будто он пригвоздил меня к месту одним только своим голосом. Я слышал и приятный аромат его парфюма, чуть горьковатый и пьянящий, и осторожно делал вдохи, чтобы украдкой насладиться им. Прусь от этого запаха.. — Кто-то зачем-то хотел сделать тебе крупную пакость и сделал же, а от последствий мучаешься уже ты, да ещё и паришься день и ночь, что они там, бедные, подумают. Да похуй вообще, Билл, ты пойми! Пусть они все катятся куда подальше со своим жалким мнением!       Я кусал губу, так ничего и не ответив, понимая, к чему он клонит, и всё же попятился от него вбок, наклонившись на стенку справа от себя.       — Можно подумать, ты поступил со мной хорошо! — скривившись, огрызнулся я и сложил руки на груди, а взгляд мой отчаянно вцепился в красный костюм, который всё равно сегодня останется в этом магазине. Но лучше уж я полюбуюсь на него, нежели буду смотреть на собеседника. Скорей бы уехать отсюда, а потом всё станет по-старому.       — Прости..       Что?..       Услышав это, я мгновенно вскинул на Фостера искренне поражённый взгляд, просто не поверив своим же ушам. Он извинился? Заносчивый, беспардонный говнюк Фостер сказал мне «прости»?! Я тут же с силой ущипнул себя за руку, чтобы наверняка убедиться, что я точно не сплю, но в итоге я так и не проснулся, просто тупо хлопал глазами, даже не зная, как следует на это реагировать.       — Да я бы и раньше остановился, если бы..       — Если-если.. Мог бы вообще меня не трогать, и ничего! — я фыркнул, отворачиваясь к зеркалу, так как мне опять было стыдно от этих воспоминаний и рассказов Фостера про пальцы.       — Не мог!       — Чё?! — едва не взвизгнул я. — Идиот, всё ты мог!       — Билл..       — Терпеть тебя не могу! — я с силой сжал губы и шагнул ему навстречу, тут же вцепившись ему в глотку.       Придушу мразь! Как же меня всё это достало, он всю кровь мне уже свернул!       — Это тебе за детку, — я яростно пнул его ниже правого колена, наслаждаясь болезненным шипением, но передышку давать я ему не собирался. — Это, — новый пинок по второй ноге, — за мэйнюй! — кричал я, а Фостер, чуть не падая на пол, впечатался в стену, скривившись от ударов по таким особенно неприятным местам, и мои пальцы снова безжалостно сжимались на его шее. — А это за.. — я навалился на него и предупреждающе приставил колено к его паху, уже собираясь надавить, но пока этого не делал, только представляя, как это может быть больно. — У меня даже язык не поворачивается это сказать.. за симпатичную попку!       Фостер вдруг звонко засмеялся, расплываясь в издевательской улыбочке и тут же опуская руки на мою талию и порывисто прижимая к себе. Один лишь этот жест, и я автоматически вспомнил Пекин и наш первый поцелуй.       Теперь я снова замешкался, тут же испытав сильнейшее желание во что бы то ни стало сбросить с себя эти руки, а потом вдруг ударился о стенку затылком, и то это случилось лишь из-за того, что я вовремя не успел наклонить вперёд голову, когда чмище внезапно поменял нас местами. Наглые руки медленно, но настойчиво пробрались под чёрную свободную ткань, касаясь кожи и легко поглаживая по бокам, а я задержал дыхание. Этого нам только не хватало!       — Клешни побереги! — рявкнул я и непонимающе посмотрел на Фостера, который всё ещё хмурил брови и яростно сжимал губы, но так и не делал ничего в отместку.       Почему он меня не бьёт?! Я его пинаю ногами, так и стремлюсь впечатать ему в морду кулак, а он.. Он блокирует мои атаки или тупо не дает сдачи.. начиная ласкать.       Он, приблизившись, поднял руку к моему лицу, тут же проводя тёплыми пальцами по губам, которые я, зажмурившись, поспешил сжать в тонкую полоску. Не дамся больше! Вторая его рука уверенно поползла ниже и чувственно сжала бедро, ещё и ловко закинув его себе на ногу, и буквально в следующий момент китаец-продавец заглянул внутрь, тут же удивлённо охнув, и начал ворчать что-то о том, что подумал, что нужна помощь. Ещё как нужна!       Я оттолкнул урода от себя, залившись краской и матеря его на все лады, а потом и вовсе вытолкнул из тесной примерочной. Когда же закончится этот дебилизм?!       Выходить я не торопился. Насилу успокоившись, я переоделся в свою одежду и всё же вышел, чувствуя себя неловко перед этим мужиком, который нас застукал в таком странном положении.       Фостер, оказалось, об аренде уже договорился сам, поэтому мой костюм лишь быстро затолкали в пакет вместе с остальными принадлежностями. Мы вышли на улицу, где я тут же пихнул чмошника в плечо, собираясь устроить ему очередной мозговынос на обширную тему «Какого это фига ты..»       — Сколько можно меня лупить?! — возмутился Фостер, схватив меня за запястье и резко отдёрнув мою руку от себя, а я нервно хмыкнул и насупился, уже практически ничему не удивляясь. Что, сдали нервишки?       — Сколько можно ко мне приставать?! — парировал я и поморщился, вырвав из его рук пакет с костюмом. — Сколько я тебе должен?       — Считай, что это тебе за моральный ущерб, — небрежно отмахнулся он, что мне определённо не понравилось. Не хватало ещё быть должным ему за что-то!       — Фостер! — гневно прогремел я.       — Том, — снова исправил он и очень красноречиво посмотрел на меня. Да ладно.. Или он, типа, пойдёт на уступки, когда я так его назову? Ну, не знаю..       — Сколько? Я от тебя не отстану, сразу говорю.       — Не отставай, — лишь ответил он, а я раскрыл рот, совершенно не ожидая такого ответа.       И что теперь? Всё равно буду капать на мозги, доведу его так, как он меня доканывает, чтоб спокойно не жилось!       — Вон такси, поехали быстрее, Билл. Уайт уже звонит, — он поманил меня в сторону остановившейся машины в нескольких метрах от нас, успевая при этом отвечать на звонок.       Всю дорогу мы тыкали друг друга, сыпля бесконечными колкостями, а потом он вообще начал меня щекотать. Таким образом почти весь путь водителю приходилось слушать мои истеричные вопли и ржач Фостера. Один раз мы с ним даже нечаянно стукнулись лбами, да так, что у меня чуть искры из глаз не посыпались.       В целом, доехали мы весело, но что меня вбило в состояние кратковременного ступора, так это то, что чмырь потом начал растирать мне место ушиба, а я, когда очнулся от этого резкого шока, снова принялся лупить его по груди. Нет, это было, скорее, чтобы сгладить обстановку, которая снова показалась мне слишком уж.. не такой. Да и эти удары были нарочито слабыми и едва ощутимыми, так что до самого прибытия никто толком и не пострадал.       Угомонился я только около здания, в котором у нас будет проходить репетиция. И мы опаздываем уже на двадцать минут.       — Когда ты наконец прекратишь меня позорить?! — возмутился я, пока мы поднимались по массивному крыльцу, на котором уже толпилось достаточное количество народу. Китайцы, конечно же.       Фостер лишь смеялся в ответ, прекрасно понимая, о чём я, так как я всю дорогу на него наезжал из-за того, что тот китаец навыдумывал себе невесть что про нас, когда увидел в примерочной. Иксзибит лишь отмахнулся своей привычной фразой, что жить надо только для себя и своего удовольствия, а на остальных срать. У меня такое ощущение, что скоро такими темпами я начну к нему прислушиваться. Да какое там удовольствие! Фостер откровенно ко мне пристаёт, ему даже пофигу, что я сопротивляюсь! Как так вообще?! Это ж надо.. с парнем.. И он настраивает меня против общества! А я, в отличие от него, существо социальное. Это он какой-то.. ну, не знаю.       На репетиции я лишь страдал фигнёй и общался. Посмотрел кое-что из выступлений китайцев, что меня ошеломило и очаровало, особенно танцевальные номера и их причудливые костюмы из каких-то перьев, потом что-то национальное, бубны, барабаны и всё такое прочее. Всё было настолько здорово, что я буквально захлёбывался в возгласах восхищения, обсуждая номера с Джессикой и Моникой, и жутко хотел с этими ребятами познакомиться. И мне очень понравилась прическа у одного парня, который был солистом в этой танцевальной группе. Волосы до лопаток, верхняя их часть собрана в тугой хвост, остальное свободно спадало на плечи, а виски, как у меня, выбриты, но на одном из них был круто прострижен какой-то необычный зигзаг. Короче, походу, я буду отращивать волосы.       В наших песенных номерах я участвовать отказался, сославшись на то, что певец я всё равно никакой, ибо медведь на мне особо тщательно топтался, да и мне нужно будет успеть переодеться сразу после наших номеров, и мне без проблем дали добро. Расписанный порядок номеров никто менять не стал, да и мне же лучше. Жаль только, я не смог пока договориться о репетиции в каком-нибудь зале без свидетелей, да и устал я что-то, так как в общагу мы вернулись только около девяти.       Планёрка, и я снова стою напротив чмища, который загадочно смотрит на меня, вовлекая в нашу старую игру «кто первым моргнёт», и в этот раз она продолжается дольше, чем обычно. Не знаю, от таких взглядов у меня безумные мурашки по коже бегут, мучительно-волнительная дрожь прошивает всё моё тело, и я начинаю думать о том, о чём мне думать не следует.. У него, вот, Роуз есть, а он зажимает меня, хотя я уже давно не видел, чтобы они хотя бы обнимались. Фостер её послал?       — Билл, чё он так смотрит на тебя? — раздался какой-то недовольный шёпот Майка.       Я от неожиданности вздрогнул и отвернулся от Фостера, когда справа стоящий брюнет тронул меня за руку, которую будто огнём обожгло от этого касания. Не люблю, когда меня слишком неожиданно трогают! Это.. я и так психую, что ни повод.       — Да так, ничего, — тихо ответил я, нервно заводя за спину руки, и больше не поднял глаз на своего ликующего соперника, который из-за Майка снова одержал нечестную победу в нашей небольшой игре.       Я повернулся в сторону Уайта, который говорил о планах на завтра, и заулыбался, вспомнив свой клёвый костюм, который я сейчас буду показывать Стиву. Майк чем-то явно загрузился, да и с Фостером они ладят не особо хорошо. И мне уже мало-помалу становилось интересно, что же между ними произошло, раз они так грызутся.. и я словно оказываюсь между двух враждующих сторон. Фостер говорил, что с Майком нужно быть осторожнее, но он ведь мухи не обидит, зачем ему что-то делать мне, когда он так дружелюбно настроен? Думаю, я ещё разберусь с этим потом.       Как только мы вернулись со Стивом в комнату, я тут же убежал в ванную, по-быстрому умылся и заодно переоделся в ифу, от которого я просто без ума. Главное — не порвать и не испачкать до воскресенья, а то доплачивать придётся за возмещение ущерба..       — Стив! Ну как? — довольно спросил я у друга, устало развалившегося на своей кровати, который тут же оживлённо уставился на меня, разглядывая буквально с ног до головы.       — Охренительно, Би Эр! Ну-ка, покажи пару движений!       Он даже поднялся в сидячее положение, а я взял саблю со своей кровати, которая, звонко рассекая воздух, ловким движением моей руки уже описала пируэт вокруг моего тела. Сам я, вытянувшись струной на одной ноге на пару мгновений, вдруг плавно, но в то же время резко присел до самого пола, вытягивая одну ногу в сторону.       — Круто, — вынес окончательный вердикт он, а потом вдруг прищурился, поднимаясь на ноги. — А с шеей у тебя опять что?       Я резко вскинул взгляд на смеющегося друга и буквально похолодел, чувствуя, что в то же время меня бросило и в губительный жар..       — Ха, скажи ещё, что это сделал Том Фостер, а-ха-ха, — весело ржал друг, видимо, считая свою шутку супер оригинальной, а я.. растерялся.       Я лишь нервно хохотнул в ответ и покрутил в руках свою саблю, даже неловко выронив её на пол. Пиздец. И что мне теперь делать?