Это было в Китае

第十一章

      Ночью меня просто сокрушающе штормило, зуб на зуб не попадал, я даже почти не спал в этих невыносимых муках, а когда ненадолго проваливался в забытьё, мне снились какие-то неведомые кошмары.       Зарядку сегодня я пропустил уже в силу других технических причин. Нещадно ломило во всём теле, а глаза категорически отказались открываться. Да и на завтрак я снова не пошёл, прокопавшись около зеркала со своими волосами, потому что руки остервенело тряслись, как у алконавта, и не слушались. Я кое-как сделал начёс и, захватив сумку, вышел наконец на улицу. Нет, если точнее, то на завтрак у меня сегодня была аппетитная горсть разных таблеток и всякие спреи. Ну, и большой вкусный персик.       Слепящее солнце постепенно накаляло асфальт, но мне всё равно было чертовски холодно, будто я оказался на Северном полюсе, и, нервно передёрнув плечами, я уныло поплёлся в сторону корпуса, вымученно улыбаясь редким прохожим.       Сегодня я совсем не выходил в коридор, чтобы пообщаться с китайскими студентами на перемене, а просто неподвижно пролежал на парте, широко растёкшись по ней, и не реагировал на какие бы то ни было раздражители. На дальнем ряду кто-то противно шушукался про то, что вчера вечером меня подозрительно видели в комнате Фостера, и я там якобы от боли даже кричал, и им было безумно интересно, где теперь у нас новые синяки. Кто-то остроумно пошутил про мою задницу, припомнив главную причину нашего мордобоя, но я совершенно не имел сил отвечать на эти глупые шутки.       А на вторую пару пришёл наш горячо любимый мистер Уайт, чего я поначалу даже не заметил, просто продолжая расслабленно лежать с видом пришибленного таракана, а он что-то опять говорил и без конца бурчал.       На соседний стул неожиданно плюхнулся Стив, отчего мне по ушам тут же с громом проехался страшный гул от удара упавшего на парту рюкзака, и я сразу нервно вздрогнул, скривившись от неприятных ощущений. Видит же, что я ухом к столешнице прижался, и специально гремит?!       — Стив, мне так хуёво, — жалобно протянул я, не сдержав стона умирающего. — Можешь, блин, потише?       В ответ на мою просьбу раздалась лишь необъяснимая тишина, и я всё же непонимающе раскрыл левый глаз, чтобы посмотреть на друга, но на его месте по неведомым причинам сидел..       — Ты?! — широко распахнув в недоумении свои сонные глаза, я мгновенно возмутился, тут же поднимаясь со своей твёрдой подушки.       Чмостер вперил в меня свой пронзительный взгляд, едва заметно вздёрнув уголок губ в ухмылке. И уже вскоре я отметил, что на нашем столе лежал вовсе не рюкзак Стива, как я подумал сначала, а толстый блокнот и дорогущая ручка.       — Твой план изначально был дерьмовым. И не думай, что такая идея и мне в голову не приходила, — уверенно отчеканил он, чуть склонив башку, и лишь удобнее растянулся на стуле Брауна, указывая жестом на всё ещё стоящего в дверях Уайта и в приказном порядке пересаживающего вчера образованные «дуэты». И этого скотиноподобного, выходит, тоже сюда ко мне отправили по распределению. Лучше бы Слизерин..       А у него, кстати, уже сошёл отёк с разбитой губы. Везёт же.. Хотя и у меня на лице всё не так уже страшно, как в начале было, но чёртов синяк всё равно ещё на месте.       Ничего ему не ответив, я лишь молча упал обратно на парту, чувствуя сумасшедшую сонливость и невероятно мешающее затруднение в дыхании; нос был заложен вообще напрочь, отчего у меня и голос стал откровенно «простудным».       — Даже не попробуешь выгнать меня? — неподдельно удивился новоиспечённый сосед, но я лишь шумно выдохнул через рот неприятно раскалённый воздух и не глядя красноречиво показал ему оттопыренный средний палец.       — Cейчас мне пофиг на тебя, — на выдохе устало ответил я, а урод как-то разочарованно хмыкнул. — Это ты вчера, сука, прямо на меня чихнул, — снова проворчал я, обессиленно не поднимая головы, хотя первые симптомы болезни стали проявляться ещё со вчерашнего утра, но он-то же об этом не знает.       Чмостер ничего не ответил, просто проглотил смешок, а я не стал больше с ним пререкаться, не имея на это малейших сил. Сейчас я хочу только спать, и даже присутствие в непосредственной близости этого отвратительного барана мне не помешает. Наверно.       — Но хотя, когда Уайт уйдёт, ты технично уёбываешь отсюда, — едва слышно, чтобы препод не запалил, всё равно добавил я спустя секунды, после чего довольный Фостер начал открыто смеяться уже в голос.       Начался урок, Уайт свалил, но мы по-прежнему сидели с ним вместе. Я подпирал слабым кулаком свой подбородок и стеклянным, безразличным взглядом смотрел на учителя Ли, которая вновь стояла у доски в своём красивом наряде. У неё были прямые и очень длинные чёрные волосы, смуглое лицо, всегда светящееся доброй улыбкой, а голос был чуть хрипловатым, и я слегка улыбался, когда она, забавно вздёрнув брови, смотрела на меня. В какой-то момент она подошла прямо к моей парте, становясь напротив, и заботливым тоном спросила, эмоционально растягивая слова:       — Би Эр, ты, что ли, заболел?       — Ага, — прохрипел я, пожав плечами.       Женщина принялась охать и причитать, как это я, мол, умудрился, не надо болеть, ведь на улице такая прекрасная, сука, солнечная погода, а половина класса болеет; да она даже отправила меня в общежитие, но я с вымученной улыбкой на губах всё же от её предложения отказался. Подобным беседам, кстати говоря, подвергался любой простуженный студент.       — Тебе нужно побольше отдыхать и пить горячей воды, Би Эр, — с той же заботой в голосе продолжила она, слегка погладив меня по голове, беспощадно приминая ладонью с адским трудом сделанный начёс. Хорошо, что у меня почти намертво там стоит. В смысле, на голове.       — Ага, и лучше — из-под крана, — вполголоса на английском съязвил чмошник, всё ещё сидящий рядом, и за это получил от меня слабый тычок в бок, когда учитель всё же отошла от меня обратно к доске.       — Заглохни, — отмахнулся я и вместо рук попытался убить его своим жутким, максимально устрашающим взглядом. А что, сосуды все полопались, так что теперь глаза у меня жутко красные, как у старикана с двухнедельным запором. Очень страшно.       Сара на уроки сегодня не пошла, поэтому мне совсем было нечем заняться. В столовой я безразлично потыкался в своём обеде, так как палочки нагло валились из ослабевших пальцев, поэтому я просто вернулся в общагу принимать новую спасительную порцию лекарств.       У меня ужасно болела голова, особенно её левая часть, и в сон просто смертельно клонило, да так, что я едва глаза открытыми держал. Это я чужими, особо пробивными микробами надышался, от Стива в том числе! Потом и с Сарой рядом сидел, а Чмостер так вообще чихнул мне почти что в лицо, когда валялся на мне, как на диване, вчера. Это вообще было верхом беспардонности! Я как бы тоже чихать на него хотел, но он-то, блин, додумался сделать это в прямом смысле!       Пока я продолжал расслабленно чиллить на кровати, в комнату вернулся до чёртиков радостный Стив, и один только его охваченный ненормальным восторгом видок дал заметный тычок моему неусыпному в любом состоянии любопытству.       — Я Вас внимательно, — улыбнувшись, низко пробасил я, с трудом приподнимаясь на локтях.       — Ухх! Братуха, ты прикинь, мы с Моникой поцеловались! А-а-а! — воодушевлённо и торжественно затрещал Браун, едва не крутясь вокруг своей оси, а я удивлённо открыл рот и слегка покачал головой, расширенными глазами глядя на него.       — Ну-у, поздравляю! — радостно воскликнул я, разделяя его маленькую победу, и протянул в сторону друга раскрытую ладонь, в которую тот дал мне пять, да так, что я болезненно взвыл.       В детали я вдаваться не пытался, мы просто, как всегда, промаялись фигнёй перед следующей парой. Потом, после музыки, многие ребята ушли на какое-то неведомое собрание, которое устраивала мною трепетно обожаемая учитель Мин, что-то по поводу театральных постановок для одного из концертов, который будет проходить в конце сентября, но я на него, естественно, не пошёл. Да на хер мне оно не упало! Мне больше хотелось вдохнуть свежего вечернего воздуха, который, к сожалению, так и не мог пробиться в мои взятые в заложники лёгкие через нос, и иногда я даже чувствовал, что начинается безумная головная боль, когда я наклоняюсь. Температура стойко держалась на крайне высокой отметке, слегка снижалась, конечно, после этих китайских таблеток, а потом я снова начинал напоминать помидор, размазанный по стенке с особой жестокостью.       Джесс предлагала ещё разок замазать мой фингал, но, только увидев, в каком я был задроченном состоянии, всё же решила, что это ситуацию нисколько не спасёт, да и синяк всё равно уже начал цвести, что тоже являлось весьма хорошим знаком.       В целом мне здесь, в прекрасной Поднебесной, всё очень нравилось. Приветливые, интересные, не в меру любопытные люди, безумно вкусная еда, красивая вечерняя подсветка на зданиях, разнообразного цвета и формы уличные фонари.. Пугал меня лишь неподвластный порядку хаос на дорогах, несметные орды велосипедистов, смертный страх попить воды из крана, и заметно напрягало наличие Иксзибита. Он теперь, блин, как изжога: хрен от него избавишься, и доставляет он уж очень ощутимый дискомфорт.       Я, кстати, пока что так и не купил себе местную симкарту, но периодически подумывал об этом. Уайт сказал, что надо за ней идти в отделение ChinaMobile, а их вывеску на высоком здании я видел из автомобиля такси где-то ближе к центру города, но, похоже, для этого мне снова будет нужен Фостер. А если я просто возьму и пойду туда с кем-то другим, да и всё? Ага, и потом неделю ходить не смогу, так как он меня изобьёт. Да пусть только попробует!       На планёрке я всё время просто стоял, профессионально гипнотизируя пол под ногами, поскольку чувствовал я себя крайне отвратительно. Уайт несколько раз окликнул меня, и пока меня не потряс за плечо Майк, я даже того и не услышал.       — Коулман витает в облаках, — хохотнул кто-то из студентов в конце ряда, но вычислять, кто это сделал, мне совершенно не хотелось.       — Я очень надеюсь, что драк больше не было, — детально и придирчиво осмотрев наши с Фостером лица и не заметив новых свидетельств очередного мордобоя, Уайт облегчённо выдохнул и обратился вновь ко мне. — Почему вы такой унылый, мистер Коулман? Улыбайтесь, думаете, всем приятно видеть Ваше хмурое лицо? — продолжал наезжать на меня лаоши, и я растянул губы в утомлённой, измученной улыбке, невольно поднимая болезненный взгляд на Фостера.       Тот стоял, небрежно наклонившись на стену и чуть скрестив ноги в широких штанинах, монотонно жевал жвачку и молчаливо смотрел в ту же точку на полу, что и я уже минут десять.       Когда я на дрожащих ногах заполз в свою комнату, то вдруг неостановимо закашлялся, обдирая своё горло какими-то невидимыми острыми когтями, и уткнулся лицом во входную дверь, пока опирался на неё ладонями, чтобы окончательно не повалиться на пол. У меня даже слёзы рванули из воспалённых глаз, и я кое-как остановился, всё ещё издавая устрашающие звуки помирающего гуся.       — Билл, что-то ты совсем разболелся, — взволнованным голосом окликнул меня друг и подскочил поближе. Всё ещё переводя рваное дыхание, я просто молча посмотрел на Стива и кивнул, а тот взял меня под локоть и повёл в ванную умываться.       — Да ладно, — глухо ответил я, прерывисто дыша через рот. — Мне ж только к вечеру так стрёмно-то становится.. Похер, пройдёт, — я отмахнулся и вытерся своим полотенцем, утыкаясь в него на несколько секунд и закрывая глаза, чувствуя пылающий жар под своей кожей. Сейчас мне в таком виде вообще лучше к Саре не соваться, у нас тут не болеет-то только самый ленивый.       — Знаешь, я как-то слышал от девчонок, что лучший способ лечить больное горло — это глубокий минет, но.. — договаривать он не стал, как только увидел, какими ужасными и ошалелыми глазами я посмотрел на него, резко отодвинув от лица своё пушистое полотенце.       — Фу, Стив! Фу-фу-фу! — поражённый такой странной шуткой, яростно фыркнул я. — Совсем уж охренел?! — брезгливо скривившись, я недовольно отпихнул хохочущего друга с дороги и вышел из ванной.       — Эй, да я же пошутил! Ты чего?       Друг напичкал надувшегося меня лекарствами и насильно загнал в постель, плотно закутав даже своим одеялом, как только увидел, с какой чудовищной амплитудой меня трясёт.       Эту ночь я снова промучился и проворочался до самого утра. Мне казалось, что любое соприкосновение с простынёй больно давит на мою странно чувствительную кожу, и только когда солнце стало неуверенно пробираться через задёрнутые шторы, я наконец смог забыться мертвяцким сном.       Проснулся я только после обеда, и первое, что ощутил — это невозможная головная боль, совершенно заложенный нос и как будто отвратный запах гноя, исходящий откуда-то изнутри. Я тут разлагаться, что ли, начал?! Вот это мне уж точно не понравилось.       Я с колоссальным трудом выполз из-под двух одеял и посмотрел на себя в большом зеркале в ванной. Лучше бы я этого не делал, так как оттуда на меня взирало взглядом, не поддающимся описанию, страшное, опухшее чудовище с маленькими глазами и чёрными лохматыми волосами, спадающими прямо на лицо небрежными прядями. Нет, ещё немного, и в этой стране я вполне реально сойду за своего.       Я абсолютно не выспался, хоть и бессовестно прогулял все утренние уроки. Сейчас было уже почти два часа дня, и когда я продрал свои китайские глаза, на столе вдруг увидел пакет с уже знакомым логотипом, внутри которого на прозрачном пластиковом контейнере лежал листок бумаги, сложенный вдвое: «Достопочтенному господину Лу́ну».       Я негромко хохотнул, покашляв, и слабо заулыбался такой проявленной заботе. Стив опять назвал меня господином Драконом, как однажды сделал это в столовой, а ароматные блюда, которые он для меня взял, были исключительно острыми. И ими я, вероятно, всё горло себе сожгу, особенно сейчас! А ещё я дико жалел, что не мог почувствовать восхитительный аромат специй из-за забитого носа, но всё равно попробовал принесённую другом еду.       Мне казалось, что я сразу налечу на все углы, если только рискну выйти из комнаты, так как ближайшие два дня почти ничего толком не жрал из-за болезни, да и кусок в саднящее горло совершенно не лез. Я достал телефон и снова упал обратно на кровать, а вскоре вернулся Стив и плюхнулся рядом со мной прямо сразу.       — Я тут с Моник после обеда поблизости прогулялся, крутое место одно видел, надо будет с тобой туда сходить, — начал рассказывать он, будто оправдываясь за своё отсутствие, а я лишь безмолвно кивал во время его слов, на которые мне, честно говоря, было совершенно пофиг. — Про тебя, кстати, спрашивали. Я сказал, что ты конкретно слёг.       На третью пару я тоже идти не собирался, а вместо этого где-то за полчаса до её начала я всё же надумал сходить к мистеру Уайту с повинной. Я правда больше так не могу.. Я хочу гулять, общаться, а не лежать пластом на кровати в расплющенном состоянии! Я старался держаться поближе к стене, чтобы хоть с какими-то гарантиями добраться до второго этажа на слабых, непослушных ногах, и когда всё же с трудом дополз к открытой двери в комнату нашего учителя, на которой висел неизменный ромбовидный красный плакат с перевёрнутым счастьем, я услышал отчётливые голоса.       Один из них — голос знакомой сволочи с заплетёнными косами на всей башке, и он в чём-то увлечённо пытался убедить колеблющегося Уайта. Я лишь хмыкнул и просто остановился рядом с дверью, тут же опираясь вытянутой рукой о стену и вымученно прикрывая глаза.       Нет, я всё равно уже чувствовал себя лучше спустя какое-то время после пробуждения, у меня была не очень и высокая температура, доставала только боль у левого глаза и общая усталость.       — Зачем Вам туда ехать..? — спрашивал недовольно лаоши, но Фостер молчал, видимо, отвечая только своей уебанской мимикой. — Эх, ладно! Давайте тогда к концу следующей недели? И четверо, минимум! — вдруг сдался всё же Уайт и тяжело вздохнул. Что там у них происходит?       — Спасибо, — почти что вежливо буркнул бараноид, и я как-то не сразу понял, как он так стремительно вылетел от Уайта и, даже не заметив, сбил меня с ног своим тяжёлым кабаньим телом, словно кеглю.       Я упал и ощутимо ударился локтями о твёрдые плиты, тут же сдавленно простонав от внепланового знакомства с полом, на котором я беспомощно распластался, а потом жутко колючим взглядом снизу вверх уставился на этого слепошарого.       — Блин, чё ты встал на дороге? Подслушивал?! — прошипел он и, к моему вящему удивлению, вдруг схватил меня за руки и одним рывком поднял с пола в вертикальное состояние.       Сквозь зубы ядовито брякнув адрес, куда ему не помешало бы сходить, я вновь невольно пошатнулся от уже второй по счёту резкой смены положения, но в последний момент успел ухватиться за предплечья Фостера. Навалившись на него случайно и неловко врезавшись подбородком в его плечо, я замер и со стоном поморщился от звенящей темноты в глазах и лёгкой боли в копчике.       — Билл? — настороженно покосился на нас Уайт, и я, шумно дыша через рот, насилу отодвинулся от молчащего ушлёпка. — Вы ко мне?       — Ээ.. да, да, — тем же чуть гнусавым голосом ответил я, и когда тьма наконец отступила, возвращая мне зрение, я разжал свои слабые пальцы на крепких руках Чмостера, после чего удерживающий меня на месте говнюк, смерив смятенным, непонимающим взглядом, хмыкнул и сразу же направился на выход. — Просто.. мне плохо, а лекарства толком не помогают.       Преподаватель заметно загрузился, тут же оглядел меня внимательно и обеспокоенно, после чего завёл в свою комнату, усадил на стул и начал подробно расспрашивать о симптомах, щедро отругав ещё и за запущенное лечение. В общем, я всё рассказал Уайту, так как он однажды говорил, что у него есть маломальское медицинское образование. Всё закончилось его приговорной фразой:       — Это похоже на гайморит, и Вас надо вести в больницу.       Я вздрогнул от сковавшего меня ужаса. Китайская больница.. Самой первой мыслью было просто взять и позорно отнекаться, поскольку это всё рефлекс, который исправно срабатывает с детства. Насилу поборов его, я просто кивнул ему в ответ, чувствуя, что дрожь от этого только усилилась. Не хочу болеть..       — Но учтите, что лечение в Китае дорогое. У Вас есть деньги? — спросил он, а я снова кивнул, чтобы не напрягать и без того напряжённое горло. — Тогда.. спускайтесь вниз через пять минут.       Делать нечего. Я вернулся в комнату, взял пять самых крупных китайских купюр, а это были сотни, и набросил на плечи куртку. А так как Стив был в это время в ванной, я решил, что расскажу ему о своём новом «приключении» несколько позже.       — Билл, а ты куда идешь? На пару? — я оглянулся на чей-то голос и увидел в дверях пухленькую Бетани, которая была одета, о небеса, в жутко короткие шорты. Я чуть не ослеп от её неотразимости.       — Э-эм.. нет, я с Уайтом в больницу, — прогундосил в ответ я и пожал плечами, а девушка взволнованно вскинула брови и вдруг умчалась смерчем в свою комнату, неистово захлопнув дверь. Вот странная.       Я непонимающе хмыкнул и, развернувшись, продолжил свой непростой путь, держась за стенку.       Когда мы с преподом вышли со двора, миновав площадку, я оглянулся на громкий топот чьих-то массивных ног. Переодевшаяся Бетани изящно, как того позволяла фигура, семенила по асфальту в каких-то босоножках и пыталась настигнуть нас, что неизбежно случилось уже вскоре.       — Лаоши, нихао! — чуть запыхавшись, проговорила она. — А я с вами пойду, — она улыбнулась мне своей широченной улыбкой, а я даже нервно закашлялся и поспешно отвёл взгляд. Попадос.       — О, как хорошо, что у Вас есть такие друзья, — улыбаясь, проговорил мне Уайт, на что я лишь мысленно хмыкнул.       Больница находилась совсем недалеко, её название виднелось на верхушке высокого здания, торчащего из-за крыши нашего корпуса, и когда мы делали упражнения на зарядке, эти красные иероглифы «Мэн что-то там ещё» было прекрасно видно.       Уже вскоре Уайт о чём-то трещал с девушкой в регистратуре на первом этаже, пока я задавался любопытным вопросом, не сломается ли его язык от таких ужасных выкрутасов, а потом он вдруг поманил меня следовать за ним, вырывая из размышлений. Около кабинета осталась в одиночестве стоять приставучая Бетани, а мы с преподом вошли внутрь.       Доктор негромко спросил, как меня зовут, сколько мне лет, и что у меня, собственно, болит. Я гордо ответил на два первых вопроса, но на последнем вполне предполагаемо затупил и тут же с надеждой посмотрел на Уайта, который ответил за меня. Потом мне просто всунули в руки градусник и куда-то ушли, оставив в этом устрашающем месте одного.       От нехрен делать я огляделся. Ничего особенного, если честно, больница как больница, просто всё кругом в иероглифах. Светло, красиво и чисто. Меня слегка потряхивало от озноба и непонятного волнения, и почему-то сейчас я вспомнил про паскудного Фостера. Он, наверное, теперь и пальцем меня не тронет, особенно в присутствии Уайта. Сегодня так вообще даже подняться помог.       Я удивлённо хмыкнул в пустоту кабинета, снова прокручивая в голове случившееся. Можно было и без этого обойтись, хоть он и виноват в моём падении, но лично я бы ещё с ноги ему по печени зарядил, будь я на его месте, а он.. Хотя не знаю. Как ни крути, но этот гадёныш вчера меня спас, и я ему реально благодарен. А в коридоре меня ждёт Бет. Чувствую, будет весело.       Вскоре вернулся Уайт с тем же врачом, который отобрал у меня градусник и с кирпичным лицом сел за комп, тут же начиная заполнять какую-то таблицу с моими данными. Я устало вздохнул и, не удержавшись, чихнул, едва успев прикрыть рот и нос, а от говорящего укоризной взгляда со стороны мистера Уайта я чуть не заржал. Теперь любое чихание вызывает у меня нервный хохот.       — Вам три дня будут ставить капельницы, — сказал вдруг Уайт, последовательно транслируя для меня врача и тут же тем самым привлекая к себе моё внимание, и я взметнул на него перепуганный взгляд.       Капельницы?! От простуды? Я в афиге отвесил челюсть и снова покосился на невозмутимого мужика, который что-то бурчал себе под нос. И как только Уайт его понимает..       — Будете приходить сюда, и желательно, чтобы Вы были не один, — продолжал он, а я усмехнулся. Теперь он мне не доверяет, я прямо чувствую. — Вот с Бетани, например, или с Томасом.       Меня повторно покоробило. Не-е, лучше уж, наверное, с Чмостером. Гляди, им тут больницу разнесём, пока воюем, зато скучно не будет, а то от одних плотоядных взглядов Бетани меня начинает ещё больше трясти. Кстати, иногда я даже забываю, что козлище это Томасом зовут..       И вот.. я уже сижу в специальном голубом кресле в пустом кабинете в конце коридора, к моей руке тянется тонкая трубка, которая подцеплена иглой к коже чуть выше безымянного пальца, и в меня медленно стекает какая-то прозрачная жидкость. Сегодня в меня зальют аж две бутылочки этой неведомой драгоценной хуйни. Три с половиной сотни на них, блин, потратил! И не дай бог мне это всё не поможет..       Напротив в точно таком же кресле посиживал Уайт с одним лишь только отличием, что рядом с ним не было капельницы, а прямо рядом со мной — Бетани, и меня всячески развлекали разнообразными беседами. Уайт даже вёл себя нормально, и я сделал вывод, что он всё же не такой сухарь, как раньше мне казалось: он улыбался, вспоминая свои прежние поездки и путешествия, а я, блаженно прикрыв глаза, слушал и слушал, убаюкиваясь, до тех пор, пока он вдруг не сказал, что ему пора идти, и я встрепенулся. Он хочет меня оставить наедине с ней?!       — Билл, как ты себя чувствуешь? — заботливо и ласково спросила девушка, осторожно тронув меня за свободную руку, когда учитель ушёл.       — Нормально, — коротко и небрежно бросил я и прокашлялся, чтобы прочистить горло. Плюс ко всему появился отличный повод отнять свою руку и прикрыть ею рот.       Эту капельницу надо целый час, похоже, ждать, полчаса первую бутыль и столько же — вторую. И это время, полагаю, мне покажется истинной бесконечностью в самом плохом смысле этого слова.       Короче говоря, Бетани активно присела мне на уши. Из нейтрального мы обсудили уже всё на свете, а когда разговоры вроде «хобби» закончились, она была готова пылко обсуждать со мной даже беспилотные боевые самолёты последнего поколения. Уже почти закончилась вторая бутылка, а это означало, что совсем скоро я пойду в общагу и наконец смогу прилечь, избавившись от этого напрягающего общества, в котором я жутко боюсь лишнего сболтнуть и дать ей призрачный шанс на взаимность. У меня уже всё сквадратело от долгого сидения, мы даже сделали несколько селфи, и то, что мы в больнице находились, Бетани нисколько не смущало. Нет, завтра на капельницу я лучше пойду со Стивом, потому что этого ужаса я больше не стерплю, ведь для меня всегда целая проблема кого-нибудь отшить!       Когда всё закончилось, я кое-как отделался от навязчивого общества Бетани и тайком сбежал в столовую, благо карточка лежала в кошельке, а он был у меня с собой. Было ещё рановато ужинать, и я пока пошарился по небольшому рынку, расположенному неподалеку. Улицы переходить я, кажется, мало-мало научился, а в столовой потом подсел к столику малознакомых парней с четвёртого этажа. Ну а потом была планёрка.       — Я договорился с арендой автобуса, и в субботу мы отправимся на экскурсию в музей, — умиротворённо говорил мистер Уайт, стоя перед своими многочисленными подопечными и оглядывая всех строгим взглядом.       Я чувствовал себя ещё как-то сносно. Просто стоял, наклонившись всем своим весом на стену, и внимательно смотрел на противоположную. Зачем? У меня было достаточно хорошее настроение, чтобы немножко поиграть с Фостером в нашу игру «кто первым моргнёт». Уже секунд пятнадцать упрямо терплю, глаза неконтролируемо слезятся, а тот чмырь лишь криво усмехается, не сводя с меня своих карих, пронзительных глаз. И когда я в силу своего физически неустойчивого состояния всё же моргнул, он коротко засмеялся и, лукаво подмигнув, переключил внимание уже на свою Роуз. Какой ужас, куда он опять суёт свою руку.. Я шокированно закатил глаза и посмотрел на странно задумчивого Майка, который нервно кусал губу и где-то погряз в своих мыслях.       Вообще коллектив у нас неплохой, и кроме нас с Фостером даже никто больше не дрался. Думаю, либо боятся после того, как нас здорово отчитали, либо реально отношения нормальные у всех. Стив давно перебазировался поближе к Монике и вечерами со мной уже не стоял, а Сара тупо в мою сторону не смотрела, будто меня здесь и не было вовсе, как я ни пытался поймать на себе её взгляд.       — Билл, как Вы себя чувствуете? — раздался голос мистера Уайта, который заметил, что я широко и протяжно зевнул, и все резко с очень удивлёнными лицами уставились на меня, даже говнюк.       — Ээ.. да всё хорошо, — в не меньшем откате ответил я, и хриплый голос только меня выдаёт, плюс я чуть не обоссался, когда вернулся в общагу после двух бутылок с лекарством.       Со стороны Бетани вдруг послышалось подозрительное шушуканье, и она, походу, только что выложила рядом стоящим девчонкам, где мы сегодня тусили. В общем, к ночи об этом узнает вся общага.       — Возвращайтесь в комнату, Вы же едва стоите! — громко упрекнул меня лаоши, а я удивлённо взглянул на него.       Серьёзно? Ну, говорил он мне, что может голова закружиться в качестве побочного эффекта. Меня и правда едва ощутимо один раз качнуло возле выхода из больницы, но потом же ничего не было.       — Идите и не спорьте! — настойчиво повторил он, и я всё же выпрямился и, ещё раз взглянув на резко ставшего серьёзным Иксзибита, кивнул учителю и под многочисленными взглядами покинул длинный ряд студентов.       Супер. Я теперь почему-то чувствую себя каким-то слабаком, и мне это определённо не нравится.       Утром следующего дня я снова сидел за своей партой, а место рядом со мной непривычно, но приятно пустовало. Нет, от Чмостера избавиться я так быстро не смог, просто сейчас перемена, и он куда-то умотал по своим бараньим делам. Вообще я старался не смотреть на него, только изредка, и так как глотать было больно, я тупо молчал. Мне это удавалось довольно долго, поскольку и ему, похоже, тоже было совершенно до фени, что я сижу рядом с ним. Я лишь заметил, что он подозрительно внимательно смотрит в сторону Джессики и Стеллы. Вторая, кстати, в отличие от Джесс, была свободна, но мне она как-то не особо нравилась, поэтому я до сих пор к ней так и не подкатил.       Время тянулось скучно и немыслимо нудно, а мне в глубине души уже безумно хотелось поскорее поправиться и вляпаться во что-нибудь интересное. Адреналина снова стало не хватать. В общем, выздоравливаю и всецело берусь за Сару, она же обещала как-нибудь со мной погулять, помнится.       Вообще я как бы только отдалённо понимал, о чём шла речь на уроках, но спрашивать у своего, не побоюсь этого слова, куратора я, конечно же, ничего не стал. Ещё чего. Скоро конец третьей пары, сегодня опять это чёртово вырезание, к которому в этот раз я даже совсем не притронулся в целях своей же безопасности. Нервы целее будут. Я просто лениво наблюдал за студентами, сидя за последней партой в окружении других парней. Джек опять острил и веселил всех, и я слегка улыбался, когда остальные начинали сдавленно хрюкать и даже икать от смеха.       К своему сожалению, я узнал, что сразу после пары Стив уходит на первую репетицию к учителю Мин, и там он, оказывается, будет играть какую-то эпизодическую роль, поэтому долго извинялся, что не сможет со мной сходить в больницу. Он даже подумывал сбежать ради меня, но я лишь отмахнулся и сказал, что пусть он тогда валит на свои игрульки, а я просто уж как-нибудь да схожу туда с Чмостером, если и тот туда же, конечно, не попрётся.       Тот, кстати говоря, тоже уже собирался валить из кабинета вместе со всеми остальными, поэтому я тут же поспешил к нему. Я шёл прямо за ним, глядя в его темноволосый затылок с необыкновенным плетением и совершенно не зная, как же мне к нему лучше обратиться. Ведь за всё это время, сколько мы знаем друг друга, именами мы так ни разу и не пользовались. Назову Чмостером, он меня прямо на месте и размажет. Дорогой Том, помнится? Да щас. Фостер? Не знаю..       Набрав полные лёгкие воздуха, я просто слегка похлопал ладошкой по его спине в серой рубашке с редкими тёмно-синими пересекающимися полосками и принялся ждать. Он сразу обернулся, тут же обалдев, затормозив и принимаясь с нескрываемым удивлением осматривать меня с ног до головы, и в итоге остановил взгляд на моём сконфуженном и слегка растерянном лице.       — Да ладно, — осёл ядовито залыбился и заинтересованно уставился на меня, складывая руки на груди. — И чего же ты хочешь?       — Мне надо.. в больницу, — сходу нагло выпалил я, кашлянув на середине фразы, и я так до конца и не понимал, как у меня только язык повернулся вообще. Я просто ума не приложу, но получалось так, что я не просил его сходить со мной туда, а тупо ставил перед фактом.. И он, похоже, тоже это заметил.       — Ха, а я же давно говорил: тебе надо лечиться, — не прекращая источать самодовольство, пропел он ехидно, а я стиснул зубы, силясь на него не психануть. — Уже узнал адрес местной психушки и тебя проводить? — Фостер облизнул пересохшие изогнутые в ухмылке губы и, словно ржавыми крючьями, впился в меня своим взглядом.       — Сам-то ты псих, — максимально сдержанно ответил я и, нервно сжав кулаки, отвёл глаза в сторону уже удаляющихся по коридору ребят.       — То есть, ты уже не отрицаешь? Да у нас прогресс! — он снова хохотнул, чуть запрокинув голову, и я решил, что пора уже наконец переходить ближе к делу, иначе так слово за слово, и кто-нибудь из нас точно окажется на лопатках с отбитыми почками.       — Короче, — резко сказал я, чувствуя, что этот козёл опять пробуждает во мне заснувшее бешенство, — Уайт сказал, чтобы ты..       — А мне Уайт ничего не говорил, — так же порывисто бросило в ответ одноклеточное, дёрнувшись на шаг ко мне, едва не столкнувшись со мной своим торсом. — Проси по-человечески, и вот тогда.. ну давай, — он хитро прищурился, готовно ожидая, пока я всё же ему покорюсь, но вот обойдётся. Больно надо мне ещё его, какого-то мажористого чмошника, просить, так что всё, можно считать, я уже передумал.       — Да нихера мне от тебя не надо! — недовольно закатив глаза и пренебрежительно махнув на него рукой, я обрулил его высоченное тело, попутно толкнув плечом, и направился на выход из корпуса. Вот только он опять молниеносно схватил меня за запястье, останавливая и дёргая назад на себя. Пару секунд он буравил меня недовольным взглядом и выжидающе вскинул брови, но изменять своё решение я в любом случае не собирался. — Отцепись! Я сам схожу, — прошипел я, вновь отобрав из его цепких пальцев руку, и быстрым шагом продолжил путь по коридору.       — Бля.. вот за что мне такое наказание.. — изнеможённо простонал гадкий Чмостер где-то сзади и, вскоре поравнявшись со мной, всё же тоже направился в сторону больницы.