Это было в Китае

第十九章

      На несколько секунд в трубке воцарилась давящая, крайне устрашающая тишина, из-за которой я пуще прежнего напрягся, и это, скорее всего, теперь говорило только об одном: он меня уроет.       — Ну ёбаный ты, нахуй, в рот, блядь! — громко разразилась моя трубка благим матом, и я, тут же скривив губы в виноватом оскале, слегка отодвинул её от своего уха. — Какого ты, сука, хера куда-то опять утащился?! — Фостер орал как потерпевший, продолжая извергать на меня свою гневную тираду, а я, нахмурившись, всё ещё пытался всматриваться в прохожих в тщетной попытке узнать там Майка.       Что я мог сказать.. Да! Я вляпался и не знаю, что делать, кроме как ему позвонить!       — Не ори на меня! — ещё громче него заверещал я, чем, наверное, привлёк всеобщее внимание, да и срать мне сейчас, что они там подумают!       — Я ведь так и знал! Так и знал же! — продолжал свои сокрушённые вопли Чмостер, а потом наконец перешёл ближе к делу, и даже голос его будто поспокойнее стал. — Куда ты ходил? Хоть примерно!       — Майк меня в парк какой-то привёз, и..       — Ну вообще пиздец! — яростно взревела трубка, даже мне закончить не дав, и я невольно поморщился от снова атаковавших мой многострадальный слух децибел. — Ну а сам пидорас этот слился куда?! Почему ты остался один?!       — Я.. да блин, Фостер! Я не знаю, я в толпе его потерял! — в тон ему ответил я, а сам уже, кстати говоря, стал без своей куртки ощутимо замерзать.       Погода постепенно портилась, да и ветер прохладный ещё начался, мне спать жутко хотелось, но не падать же на первую попавшуюся лавку! Я, конечно, бомж, но не до такой же степени!       — Так.. что делать..? — после непродолжительного ряда колоритных ругательств будто сам себе пробормотал вскоре Фостер, а потом всё же спросил. — Что видишь поблизости? Говори максимально подробно!       И я, осмотревшись, стал сбивчиво рассказывать, что особенно привлекает моё внимание и что может служить подходящим ориентиром. Как назло, мне всё казалось слишком уж обычным и ничем не цепляющим, да и я всё ещё был чересчур взволнован, потому и не получалось надолго где-то задерживать свой мечущийся от вывески к вывеске взгляд.       — Бля.. я вообще без понятия, где это, — нервно выдавил он, а я, осознав всю тяжесть нашей ситуации, безнадёжно и озлобленно выругался. — Ща я, короче, этому педриле ещё позвоню, — с нотками угрозы прозвучало вслед, а я стыдливо и встревоженно вздохнул. — А ты-то чё тупишь там? Ему сразу позвонить или такси взять — не судьба?! — он снова заводился, шумно дыша в трубку и повышая на меня психопатический голос, а я лишь сокрушённо поднял глаза к тёмному небу и всячески старался сдержать себя в руках.       — Я не знаю, куда ехать! И номера нет.. — взмахнув рукой, воскликнул я, чувствуя, как без конца переполняет всего меня несокрушимое негодование, и я совсем не могу его выплеснуть сейчас, поскольку оно словно в груди где-то застряло, не сумев пробить удушающий ком в горле.       — Пипец.. Ты просто катастрофа какая-то! .. Так, короче, Билл, ты там не ссы. Я сейчас тебе скину ад.. — только и успел проговорить Фостер, как вдруг всё внезапно заглохло, оставляя меня наедине с противной тишиной.       — Аллё? .. Фостер? Вот чёрт!       Телефон, как я в итоге понял, разрядился напрочь, а зарядник.. а я его и не взял сроду с собой!       Несколько раз матюгнувшись себе под нос, отчего мне нисколько не полегчало, я тут же попытался включить его снова, и, к счастью, на экране хоть что-то стало появляться. Я даже облегчённо улыбнулся и стал нетерпеливо ждать окончания загрузки, потом дрожащими пальцами набрал номер снова, но телефон, помахав мне прощальной анимацией, обратно вырубился ещё до первого гудка. Я счастливчик..       Изнеможённо простонав, я откинул с лица выбившиеся пряди и снова обречённо осмотрелся, растерянно взирая на прохожих, совершенно незнакомых и так беззаботно беседующих друг с другом, и я никак не мог отделаться от отчётливого чувства дежавю.       Почему мы так с Майком разминулись? Ушёл, называется, персиков купить и с концами.. Мне теперь Фостер устроит такую мощняцкую взбучку, когда я вернусь! А я вернусь, куда я денусь, и он скоро за мной приедет, почему-то я в этом ни капли не сомневаюсь. Так что буду его ждать. Но только вот мы же так и не выяснили окончательно, где я..       Запаниковав и накрутив себя ещё больше, я продолжал мёрзнуть, едва держа себя в руках, чтобы стоять на одном месте и сдвигаться в стороны максимум только на несколько миллиметров, чтобы уж точно больше никуда не вляпаться до прихода Фостера. Придёт за мной, как миленький. Наверно..       Спустя недолгое время моих переживаний и неопределённых ожиданий ко мне вдруг подошёл какой-то китайский мужик лет пятидесяти на вид, который, как я понял, был художником или вроде того и начал быстро втирать мне какую-то ахинею, иногда вставляя очень ломаные слова на английском. Он, оказалось, обещал мне шикарный портрет почти что за бесценок, но я старался его не слушать.       — Какой, в жопу, портрет?! — не сдержавшись, заорал я по-английски на него, злобно размахивая руками и перебивая всякие его непонятные «сюсюсю», а тот даже опешил ненадолго. — Я заблудился, блядь, один, вечером в чудовищно гигантском китайском городе, где живет почти двадцать два ёбаных миллиона человек, а он мне втюхивает какой-то вшивый портрет?! — всё ещё истерил я, снова отворачиваясь и слыша, что мужик, отойдя от ступора, отвязываться, похоже, даже и не собирался, улыбался, настырно говорил своё «да-да, полтлет-полтлет!», что это много времени не займёт, надо только куда-то там с ним пойти и что-то ещё, а я только снова игнорил его, держа кулаки наготове, но и подальше, чтобы ему ненароком не вломить. Проблем потом не оберёшься..       Я так и стоял, переминаясь с ноги на ногу уже около пятнадцати минут, слушая этого настырного типа, который был на зависть упёртым. Спрашивал он и всякую типичную фигню, что обычно хотят узнать у иностранцев, а я смотрел на него с высоты своего роста, как на карлика, и закатывал глаза, как вдруг услышал резкий, знакомый и причём ещё чертовски недовольный голос. Но слышать его я сейчас был рад больше всего на свете:       — Сюда иди.       Внимательнее присмотревшись к дороге, я и впрямь увидел там Фостера, стоящего около открытой дверцы автомобиля такси, и уверенным шагом дёрнул в его сторону, оставляя позади этого китайского художника. Чмище, с подозрением покосившись на китайца, который меня столько времени доставал, смерил неодобрительным взглядом сперва его, а потом уже меня. А я-то что?       И только я оказался рядом с машиной, меня без особой нежности прямо за шиворот впихнули на заднее сиденье, а сам Фостер сел рядом с водителем. Взглянув на его крайне рассерженный профиль, я реально начал беспокоиться за свою жизнь уже с новой силой, а он лишь устрашающе молчал и часто постукивал пальцами по колену. И первые пару минут я до дрожи не решался с ним заговорить.       — Том.. — всё же рискнул потом позвать я, испытывая сильнейшее желание как-то оправдаться, но слушать он меня даже не стал:       — Завались, — холодно огрызнулся он в ответ, и я обиженно хмыкнул, оскорблённо отворачиваясь к окну и принимаясь напряжённо смотреть на мелькающие машины за стеклом.       Почему он такой злой и чёрствый, как старый сухарь?! Меня ведь тоже понять можно..       — Я сейчас на тебя очень зол. Ещё хоть один, сука, писк — и я тебя пришибу, — словно сквозь зубы выдавил он, так даже и не повернувшись ко мне, а я фыркнул.       Ну спасибо, блин, за такую заботу.. Даже сел подальше, реально, видимо, чтобы меня не убить по дороге.       Очень вскоре мы приехали к гостинице, и я теперь точно заметил, что парк действительно был не так уж и далеко, что можно было, совсем не сворачивая с улицы, дойти до неё пешкодралом. Заплатив, Фостер первым вышел из машины, громко хлопнув дверцей, и я от греха подальше последовал его примеру безоговорочно. Я безумно опасался теперь к нему подходить, поэтому старался даже идти помедленнее него, но это его тоже взбесило ещё больше.       — Ты, блядь, быстрее можешь булками шевелить?! — гневно рявкнул он и в итоге больно схватил меня за руку, с силой быстро утягивая к дверям, как провинившегося щенка.       — Пусти! К..какого хрена?! — возмущался я, шипя и брыкаясь, и на нас даже удивлённо уставились девушки у стойки регистрации, но Чмостер лишь доброжелательно улыбнулся им, продолжая тащить меня за собой.       Когда мы оказались около нашей двери, он одной рукой втолкнул меня внутрь, и я, не удержав равновесия, запнулся и грузно упал коленями на твёрдый пол, едва успев выставить перед собой руки. В тот же миг я услышал, как снаружи дверь замыкается на замок, что повергло меня в сильнейшую растерянность.       — Эй! Ты чё это делаешь?! — едва дыша от возмущения, орал я, выпучив глаза. — Открой меня сейчас же! — вскочив на ноги, я кряхтел и дёргал ручку, но та упрямо не поддавалась под моим нажимом.       Здесь, блин, какие-то другие замки стоят, не как в общаге.. поэтому либо я выйду отсюда с ключом, который сейчас у Фостера, либо без двери. Вот только мне нечем будет оплатить гостинице ущерб, если я сейчас её чем-нибудь вынесу.       — Закрой рот, — прозвучал приглушённый голос через дверь, а потом я услышал, как запиликали электронные кнопки на его телефоне.       Недовольно пыхтя и для улучшения обстановки включив свет, я так и переминался около двери и чуть ли пар не пускал от пышущей злости и адского негодования. Я уже понял, что он меня не собирается выпускать, стоя к тому же прямо около двери, вероятно, наклонившись на неё спиной. Совсем уж охренел! Но хотя бы ни разу пока не ударил, что странно..       — Ну и где ты, пёс паршивый, ползаешь?! .. Да. Резче давай!       Прошло от силы две минуты, как вдруг я услышал топот ног и взволнованный голос запыхавшегося Хейга со стороны лестницы:       — Блин, Фостер! Где ты нашёл..? Ооохх.. — он даже не договорил, как раздался судорожный и болезненный выдох, который сменился сдавленным стоном и кашлем.       — Не трогай его! Том! — истошно взревел я, долбя кулаками в закрытую дверь, отчего она громко содрогалась от ударов. — Да выпусти меня! Я всё объясню! — никто не ответил, оставляя меня в полном неведении, чего я уже просто не мог выносить, а звуки сражения всё продолжались.       Вскоре я всё же услышал, как ворчащего и кряхтящего Майка, похоже, волоком по полу протащили мимо нашего номера, а потом оглушительно хлопнула дверь где-то справа по коридору. Я сразу сделал вывод: там и живут Майк с Дэйвом.. Потом настала относительная тишина, прерываемая неразборчивыми наездами Фостера: похоже, они переместились в номер, и Хейг отхватил уже там. Что же я наделал.. и этот сумасшедший ещё должен когда-то прийти и сюда.       Я гневно пнул свой рюкзак, вымещая на нём своё эмоциональное перенапряжение, и обхватил себя руками, всё ещё не согревшись после моей «удачной» прогулки. Бедный Майк.. Он же не хотел ничего плохого.. Всё, Фостера теперь точно в Америку отправят. Не думал я, что для этого он будет драться с кем-то из-за меня. Вот тебе и подстроил его возвращение..       Отчаянно схватившись за голову, я безвыходно сел на кровать, нервно раскачиваясь вперёд-назад, но вскоре снова стал наворачивать бессмысленные круги по всему номеру. Нервы были на пределе, и было очень холодно, а потом, не вытерпев, я достал из рюкзака свою военную куртку и, кое-как протолкав непослушные руки в рукава, надел её на себя и снова сел.       Прошло ещё минут пять, если не меньше, и лишь тогда раздался громкий скрежет ключа. Я тут же подскочил на ноги, устремляя взор на дверь, из-за которой и появился Фостер. Он шумно дышал и был чертовски зол, аж воздух чуть ли не трещал вокруг него от сильнейшего напряжения.       — Чё ты с ним сделал?! — сжав кулаки, я в два шага оказался около него, рассерженно заглядывая в лицо, но тут же отшатнулся назад, когда увидел его ледяной взгляд, определённо не обещающий мне ничего хорошего.       — Слушай сюда, засранец, — зашипел он, опасно наступая на меня, пока я, беспокойно пятясь от него, не упёрся ногами в кровать позади себя. — Чё тебе на заднице-то не сидится?! Неужели не нагулялся сегодня? Нет?! А я тебя уже предупреждал..       Он больно схватил меня за плечи и, как какую-то тряпку, с силой тряс с каждым новым вопросом. А я даже не знал, на какой ему сначала отвечать и как это лучше сделать, поэтому просто содрогался, широко распахнутыми глазами глядя в его озлобленное лицо.       — Билл, вот какого хера ты с ним куда-то попёрся?! — источая неиссякаемое бешенство, продолжал нападать на меня Фостер, а я даже в ужасе вздрагивал от резких скачков его ожесточенных интонаций.       — Да я.. Майк же просто.. мы.. — у меня был такой неимоверный сумбур в голове, я не мог толком сконцентрироваться и буквально терялся, а он с силой сжимал мои плечи чуть ли не до хруста, заставляя морщиться. — Ай, больно! Да отстань ты уже от меня! — я оттолкнул его, но он набросился на меня снова.       От его внезапного мощного толчка я больно врезался бедром в острый угол кровати, да у меня искры едва не посыпались от таких ярких ощущений, и, утратив равновесие, я грохнулся на пол, встречаясь с ним своими лопатками. Зашипев и оскалившись, я приподнялся и чуть отполз назад, но Фостер без особых усилий сам поднял меня в вертикальное положение и сжал в кулаке мою куртку, притягивая на себя.       — До тебя же могли докопаться! Ты это понимаешь?! — он стиснул зубы и резко взмахнул рукой передо мной, и я даже было подумал, что он хочет мне вмазать. Мысленно я уже представил и ощутил все последствия удара в тончайших оттенках, но его так пока и не последовало. — Один старый проходимец уже пристал!       — Да что я мог сделать?! — вскричал я, всячески пытаясь от него отдалиться, хотя бы избавиться от куртки, которую он так крепко сжимал, но это было бы всё равно бесполезно.       — Не хуй было с Майком уёбывать! — проорал чмырь, снова дёрнув рукой, а я всё подсознательно готовился к ударам, которых до сих пор почему-то не получал, и все эти резкие движения были лишь проявлением его чрезмерной любви к жестикулированию.       — Да.. да ты задрал уже мне указывать! Фостер, ты мне вообще кто?! — желчно рыкнул я, гневно всплеснув руками, а потом снова оттолкнул урода от себя и быстро рванул на выход.       Вдруг я вскрикнул, почувствовав, как чмырь резко оказался за моей спиной и мгновенно притянул обратно, прижав к своей груди, а сильная, прям как у стального гиганта, рука крепко сжалась на моём горле, надёжно перекрывая доступ кислороду и надавливая сильнее. Я тут же начал ожесточённо брыкаться и вырываться, даже смог пихнуть его локтем, попав куда-то в правый бок, и баран за моей спиной, с коротким стоном дёрнувшись, с силой перехватил меня поперёк живота второй рукой.       — Вот, значит, как?! А чё ты мне-то тогда позвонил, когда в жопу очередную залез, а?! А?! — буквально давил из себя фразы Фостер, продолжая жать своим смертельным захватом на мою шею, и я, пытаясь отодрать от себя его руку и уже чувствуя, что в глазах стало стремительно темнеть и мелькать, с трудом прохрипел, мотая в разные стороны головой:       — П..пусти! Ахх.. не н..надо, — я сопротивлялся что было сил и безнадёжно дёргался, срываясь на хрипы и стараясь оттолкнуть козла от себя или как-то пнуть, но у меня от его силы уже заметно задрожали ноги, и воздуха больше не стало хватать.       При страшной мысли, что от бешенства он уже явно себя не контролирует, я, сдавленно кашляя и закатив глаза, максимально расслабился и безвольной куклой стал оседать на пол. К моему счастью, не в меру психованный Чмостер вдруг это заметил и, будто очнувшись, охнул и тут же меня подхватил.       — Эй! — громко воскликнул он, развернув меня к себе, и стал яростно бить по щекам. — Билл! Билл! Чёрт возьми!       Жадно дыша ртом, я всё же медленно открыл глаза, тут же увидев перед собой взволнованное лицо Фостера, и вцепился в его чёрную футболку мёртвой хваткой, хотя все пальцы уже изрядно ослабли.       От выражения его обосравшихся щей мне жутко хотелось смеяться, но я всячески сдерживал себя, и сейчас думал ещё и о том, было ли ему так же трудно сдерживать смех, когда он притворялся на лестнице?       Я надрывно закашлялся, но дышать мне на самом деле было крайне тяжело, так как прикидываться я стал слишком поздно. Коротких, отрывистых вдохов едва хватало моему сердцу, уже забившему тревогу и пытавшемуся меня спасти, а потом я вдруг почувствовал, как чмырь порывисто прижал меня к себе и стал успокаивающе гладить по спине и волосам.       — Ну всё, всё.. — тихо шептал он, пока я отчаянно давился воздухом, который пытался вдохнуть, а моя грудь судорожно вздымалась ещё и от рвущегося наружу смеха. Вообще я чертовски удивился тому, что этот болван сейчас делал, но всё равно продолжил играть дальше. — Глубже дыши, не дёргайся, — удерживая в своих руках и не давая мне даже шелохнуться, мягко говорил он, а потом, отстранившись, вновь взволнованно посмотрел на меня.       Я же наконец к тому времени стал постепенно успокаиваться и хоть в себя приходить. Да он чуть не убил меня, как ни крути! Да убил бы, если б не моя хитрость! Больной на всю башку!       — Ты.. п..псих! — презрительно и с отвращением выплюнул я, ещё больше от него отстраняясь, и, собрав последние силы и выпутавшись, оттолкнул его от себя, вскоре быстро скрываясь за дверью ванной, благо та была недалеко, и нервно замкнув её за собой.       Блин.. свет не включил.       — Билл, открой, — настойчиво проговорил ушлёпок, нажав на ручку двери, которая только и сдерживала сейчас от меня это животное, а я утомлённо сполз по ней на пол, закрыв глаза и всё ещё шумно и жадно дыша через кашель. Руки взволнованно дрожали, кадык просто горел и болезненно ныл, как и вся шея, но я уже начал победно улыбаться. — Билл..       — Чмырь ебаный, — буркнул я, расслабленно вытянув ноги на прохладной плитке и всматриваясь в нерушимую темноту ванной.       Совсем уж этот Фостер ебанулся со своей ненормальной опекой! Мы так друг друга точно же убьем когда-нибудь! Если не на лестнице, так задавим своими же руками.. Мы всё ближе и ближе к такому моменту, похоже..       — Блядь! — прошипел его голос за дверью, а я замолк, почувствовав себя страшно отвратительно после случившегося, и говорить мне с ним совершенно не хотелось.       Какая же он тварь! Чудовище. Избил Майка и чуть меня не задушил! И было бы из-за чего ещё!       — Неуравновешенный придурок! — оскорблённо рявкнул я, легко прижав дрожащую ладонь к своей многострадальной шее. — Тебя от общества.. изолировать надо!       Вскоре я услышал, как Чмостер снова выругался, а потом, ударив кулаком в дверь, отчего я даже перенял через свою спину этот импульс отчаянной ярости, с грохотом вышел из номера, больше ничего не сказав. Реально псих. И я иногда даже начинаю его бояться.. Может, сейчас, пока этот недоносок убрался куда-то, и стоит съехать от него к Майку, чтобы его не видеть?       Обдумывая свою новую идею, я прислушался, а потом всё же, морщась, поднялся с пола, осторожно открывая дверь и выглядывая наружу. Фостера в комнате действительно не было, и я облегчённо выдохнул, всё ещё содрогаясь всем телом от пережитого стресса. Взглянув на свой рюкзак, стоящий прямо у кровати, я снова задумался.       Заманчиво, но нет.. Тогда он вообще с цепи сорвётся и закончит начатое, так что одну-то ночь я уж переживу в одном номере с этим сучарой. Поправив укладку и закутавшись в тонкую куртку, я тоже вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. В коридоре чмища тоже, к счастью, не было, и я отправился в номер девчонок, откуда доносились голоса ребят. Похоже, они решили бухать даже без нас, совместная прогулка ведь накрылась, да и разборки испортили весь коллективный настрой..       — Привет, — максимально беспечно и даже виновато улыбнулся я и осмотрел присутствующих, в частности, Майка.       Тот хмуро сидел на кровати, упёршись спиной в изголовье, и, встрепенувшись, криво улыбнулся мне в ответ, когда заметил меня. Мне, может, показалось, но все как-то странно насторожились с моим появлением, но тоже дружелюбно поздоровались. Дэйв и вовсе отсалютовал мне какой-то бутылкой, из которой, судя по количеству содержимого, он пил уже давно.       — С тобой всё нормально? — спросил я и сел на кровать рядом с Хейгом, внимательно и с подозрением осматривая парня, кивнувшего в ответ, но так как он совсем не шевелился, я не мог понять, больно ему или нет, и насколько ему больно после нападения этого психопата.       — Да, всё нормально, а ты? Он тебя не..? — начал было парень обеспокоенным голосом, но я сразу же отрицательно помотал головой в ответ.       — Нет, просто разорался, а потом ушёл, — я слегка пожал плечами и поспешно перевёл взгляд на девушек, которые тоже смотрели на нас.       Пришлось соврать, что он меня не тронул, чтобы конфликт не продолжать, я и так, такой вот молодец, натворил тут делов. Фостер же типа не должен допускать, чтобы со мной здесь что-то случилось, Уайт даже прямым текстом это сказал, а я.. Да кто ж знал, что так получится! Я же не один уходил из гостиницы, а у чмища слишком уж резкие методы воздействия! Он уже предупреждал, что мне всыплет, если я уйду куда-то без него, вот и сдержал слово. Всыпал так, что я чуть даже не потерял сознание.       С этими напряжёнными и крайне отягощающими размышлениями я и сидел в номере девчонок, а в восемь мы впятером отзвонились Уайту. Говорить мне с ним пришлось по телефону Дэйва, ведь мой-то реанимировать так пока и не удалось, да и заряжать нечем, так что надо зарядку попросить потом у кого-нибудь. Про Фостера мы ничего сказать ему не смогли, так как элементарно не знали, куда он вообще утащился, но пусть сам с ним и разбирается, мне вообще на него глубоко навалить. И ребята ко мне очень хорошо относятся, с чего он взял вообще, что они двуличные?! Это просто он такой! Хуже него никого не может быть на свете! Врёт ещё.. да и симулянт к тому же! И я, честно говоря, у него неплохо учусь..       Я снова самодовольно улыбнулся, вспомнив, как чмырь перепугался, когда подумал, что я кони из-за него чуть не двинул. Поменялись мы местами, однако. Я бы даже уверенно сказал: «один — один». Подольше всё-таки надо было представляться, но в какой-то момент мне реально хотелось истерически заугорать: такого растерянного Фостера я реально ни разу не видел.       — Ну что, ребятки, как говорят китайцы: «Кто не был на Китайской стене, тот — не настоящий китаец» или как там, — начал довольнёхонький Дэйв, пьяно размахивая бутылкой. — Но мы сегодня побывали! Хоть мы и не китайцы вовсе, — продолжал он, широко улыбаясь и подмигнув, и все поддержали его весёлыми возгласами.       Потом он оттянул пальцами уголки своих глаз и начал показательно нести какую-то околесицу на явно вымышленном, что понял даже я, китайском, забавляя всех присутствующих и заряжая своим лёгким настроением.       Спустя какое-то время мне всё же удалось расслабиться и даже согреться в таком приятном обществе. И про наш неприятный инцидент с Чмостером я уже почти забыл, а Майк, похоже, вовсе задремал, уронив голову на грудь, так как часы уже показывали первый час, а мы сегодня просто жутко устали. Я тоже выпил лишь маленькую бутылку какой-то алкогольной фигни, и меня всё равно уже слегка повело. Спать хотелось невероятно, и я тогда засобирался обратно в свой номер.       С одной стороны, я очень сильно хотел, чтобы неуравновешенного, гадкого Фостера там не было, и желательно до утра, но с другой.. куда он ушёл? Ведь уже ночь, мало ли, что творится там, на улицах, тем более, кто знает, как тут отнесутся к одинокому иностранцу. Везде же дебилов хватает, как бы китайцы ни любили тех, кто прибывает к ним из других стран..       Невольно начиная за него переживать, только тут я, кажется, наконец понял, что Фостер тоже ведь подумал именно так, когда я, не зная толком языка, остался на улице совершенно один, да ещё и не врубая, где я нахожусь, когда ему ещё было велено во все глаза за мной смотреть. И психанул он тоже из-за этого. Он тоже волновался, что со мной что-то случится..       Стиснув зубы и ощутив болезненное нападение стыда, я осторожно отворил дверь и вошёл в темноту нашего номера, тут же тревожно замирая. Неужели ещё не пришёл? Я взволнованно закусил губу, чувствуя, что паника постепенно нарастает, больно сдавливая мне грудную клетку, отчего даже сердце быстрее биться стало. Но потом, прислушавшись, я всё же различил плеск воды в ванной и в смешанных чувствах застыл посреди комнаты, всё равно облегчённо выдохнув. Хоть он и сотворил со мной такое несколько часов назад, я почему-то не хотел, чтобы этот гондон противный куда-то надолго уходил в чужом городе один, да ещё и по темноте. И к тому же на нервах. Бухать к нам он так и не пришёл, и это, что уж скрывать, меня, так или иначе, даже радовало.       Я подошёл к кровати и внезапно, ахнув, вспомнил, что забыл свою камуфляжную куртку в номере девчонок, поэтому, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов и тут же ощущая приятное головокружение, я бросил ещё один короткий взгляд на закрытую дверь ванной, из-под которой проскальзывала полоска света, и спешно вышел обратно. Прямо около нужной двери я ещё и нечаянно запнулся буквально на ровном месте и чуть на пол не грохнулся из-за непослушных ног, а потом вдруг услышал голос Роуз, которая что-то говорила, а её поддерживал жиденький смех Энн и комментарии Дэйва.       — Да он вообще какой-то странный стал! Хотели же жить в одном номере, а он с этим Биллом день и ночь только и таскается! — Роуз была явно недовольна, и обида громко звучала в её словах, а говорили они вроде как про Чмостера и про меня.       Осторожно приоткрыв дверь, я незаметно протиснулся внутрь и застыл в небольшом коридорчике около двери в ванную, так что меня, с улыбкой наклонившегося на стену, пока никто и не заметил. Забавно.       — Да ладно тебе, Роузи, — усмехнулся Дэйв, пытаясь как-то поддержать блондинку. — У Фостера же пассии меняются, как носки, надолго ты всё равно не задержишься. На, лучше выпей коктейльчик, — судя по тихому звону какой-то склянки, девушке в итоге передали горячительный напиток.       — Дэйв! Какой, нахер, коктейльчик?! — ахнула оскорблённая Роуз, а я тихо хохотнул. — Этот чёртов дохляк уже второй шикарный секс мне обламывает! И это как минимум! — продолжала изрыгаться она, а я, поперхнувшись пустотой, даже опешил от её слов.       Лицо моё ощутимо вытянулось от обескураженности, в которую я так неожиданно влип, поскольку такого я услышать не ожидал явно.. Резко захотелось выйти к ним и начать жаркие разборки, мол, с чего это вдруг на меня такие наезды, но я так и застыл, подпирая стену своей спиной.       — Да ну, Билли тоже красавчик, — возразила вдруг Энн, а Роуз раздосадованно хмыкнула, и всё её негодование, казалось, могло передаваться мне воздушно-капельным путём даже на таком расстоянии и из-за угла. — Хоть и правда худощавый.       — И бедного Майка из-за него чуть не искалечил, — сокрушённо продолжала Роуз и, судя по шороху, потянулась на кровати, а я встрепенулся, недовольно сжав гневно задрожавшие кулаки.       Значит, всё-таки избил его! Но Майк даже не показывал, что ему больно, просто.. просидел неподвижно всё время на кровати.. вот чёрт!       — Думаешь, надо было Билла где-то в городе оставить, или чё? — удивлённо спросила Энн, а потом странно засмеялась, будто сказала что-то крайне смешное и несерьёзное. Пьяная дура. Это тебя ещё в гондоне надо было оставить! — Вот Том не..       — Давайте сменим тему, девочки, а то все, блядь, про одного Тома Фостера и говорят. Вот что только хорошо.. — блондин прервался, чтобы сделать очередной глоток, и раздался плеск горячительной жидкости в его бутылке, — так это денег у него дохрена, и он проплачивает почти все гулянки, да даже у нас дома! — Дэйв усмехнулся, пьяно ворочая языком, а я нервно дёрнул уголками губ, начиная закипать. — И даже вот этот самый коктейль. Так что с ним ссориться не на-адо!       Я молча слушал и хлопал глазами, и почему-то мне было дико неприятно, что про Чмостера за глаза такое говорят. При мне они ни единого плохого слова о нём не сказали, даже наоборот. Видимо, думают, что я ему всё растреплю.. А я, похоже, растреплю.       — Пипец! — снова протянула Роуз и недовольно захныкала, отчего мне безумно захотелось ей втащить, и плевать вообще, что девчонка, поскольку раздражает она меня теперь просто несказанно. — Вот нафига Том Уайта упросил этого обсоса с нами брать?! Всё бы без него было потрясно!       Эта неожиданная фраза едва не опрокинула меня на пол своей непревзойдённой внезапностью, и я, удивлённо ахнув, плотно зажал себе рот ладонью, чтобы не выдать ненароком своего присутствия. Хотя, наверно, пора уже было пойти и показаться им всем наконец, все зубы повыбивать, чтоб не базарили больше, тихушники драные, на меня за спиной!       Так это что значит.. То есть, Уайт не отпускал меня сам, и это Фостер за меня впрягся, чтобы мне поехать в Пекин?!       Я от такой ошеломляющей информации был в колоссальном шоке и прострации, совершенно не понимая, с какой ещё радости ему это надо. Может, они гонят? Не похоже на него, ведь он, сам Чмостер, разве мог добровольно взять на себя такую изнурительную обузу вроде меня?! Не, да не может быть..       Энн вдруг замычала какую-то мелодию, дополнительно действующую мне на нервы, Дэйв стал ей подпевать, а Роуз какое-то время молчала, но потом я снова услышал её удивлённый возглас:       — О, глядите-ка! — вдруг раздалось негромкое шуршание и довольное мычание. — Видимо, этот забыл. Вещица, кстати, классная. Хм.. а мне идёт? Зацените! — продолжала заинтересованно тараторить блондинка и, похоже, поднялась на ноги.       — Я тоже такую хочу, — завистливо протянула Энн, а Дэйв засмеялся, продолжая что-то противно мычать. Что это они там делают? — Дай мне примерить!       — Н-да, Коулман такой тощий, что она даже мне как раз! — с пренебрежением проговорила Роуз, и вот тут моё терпение лопнуло.       Я в тот же момент отлип от стены и уверенно прошёл в комнату, а потом, сурово сложив руки на груди, ядовито выплюнул:       — Да это просто ты такая жирная корова, что в мужскую куртку впритык влезла!       На меня тут же переключилось внимание всех присутствующих в номере, и первые несколько секунд они выглядели так, будто я застукал их на месте преступления. И ведь так оно и было.       — Ой, Билл, ещё решил посидеть? Садись, — как ни в чём не бывало улыбнулась уже внушительно пьяненькая Энн, а я лишь пренебрежительно скривился. — Ээ.. А ты давно тут? — снова спросила она, хлопая ресницами, а я с ухмылкой на губах показательно задумался.       Стоит ли вообще связываться с этими.. двуличными ублюдками? Я ведь не поверил тогда Фостеру, недовольно защищая их, а они тут реально нам кости со всей тщательностью перемывают! Майка только с ними не было, видимо, уже ушёл спать.       — Достаточно. Куртку гони! — рявкнул я блондинке, и та, вздрогнув от моего голоса и хмыкнув, обиженно надулась и всё же принялась стягивать с себя мою вещь, которую мне даже надевать после неё перехотелось.       Ничего, вернусь в общагу, надо будет хорошенько постирать, слишком уж я полюбил эту курточку, чтобы выкидывать из-за какой-то вшивой дуры. Роуз даже покраснела и ни слова не сказала мне в лицо, и я разочаровался в ней окончательно. Только и может за спиной вякать, дрянь..       — Билли, ну ты чего? — пропела Энн, пытаясь урегулировать сложившуюся ситуацию, и снова мне ласково заулыбалась, но я резко выдрал из рук Роуз куртку и напоследок недовольно отчеканил:       — Счастливо оставаться, — а потом, когда уже захлопнул за собой дверь, добавил негромко. — ..мрази.       Нафиг они сдались.. тратить на них воздух! Мне даже ехать с ними завтра куда-то перехотелось, поскольку от такого противного отношения мне стало до одури тошно. Уже через пару секунд я, полыхая своей злостью и разочарованием, прям как олимпийский факел, вернулся в свой номер, где меня встретила всё та же неизменная темнота, но теперь я точно знал, что кто-то в ней всё же есть. Разувшись, я на ощупь прошёл к своей кровати, после чего, перегнувшись через неё к тумбочке, включил небольшой светильник. Тот сразу рассеял слабый приятный оранжевый свет по комнате.       Фостер, как я заметил, лежал на своей кровати спиной ко мне, он снова был в одних только боксерах, и одеяло закрывало только его ноги до колен. Я молча нахмурился и вздохнул. После всего услышанного в комнате этих уродов мне безумно хотелось задать ему несколько вопросов как минимум и причём прямо сейчас. Меня совершенно не колышет, что он спит, поэтому, бросив отвоёванную куртку на свою кровать, я уверенно подошёл к окну и воинственно глянул на чмище. Похоже, он и правда спал, так как был неподвижен и спокоен, лицо было умиротворенным, а дыхание — ровным, но немного шумным.       Фыркнув, я небрежно плюхнулся задом на кровать рядом с ним, отчего он тут же разлепил глаза и вперил в меня сонный непонимающий взгляд. Фостер был хмурым и даже не ухмыльнулся, увидев меня, хотя обычно делал это постоянно, сколько я его уж знал. Он просто осмотрел меня, внимательно и пронзительно, и, видимо, убедившись, что я действительно жив, лишь широко зевнул и вопросительно выгнул бровь.       — Значит так, — находясь примерно на уровне его груди, я повернулся к нему корпусом и залез на кровать с ногами, поджав их под себя.       Чмостер даже чуть сдвинулся в сторону, освобождая мне место, и приподнялся на локтях, отчего чёрные косы ловко и быстро свалились с обнажённых плеч и повисли вдоль груди. Наконец его губы изогнула привычная ухмылка, и у меня, если честно, даже от сердца отлегло. Ведь если Фостер не ухмыляется, то совершенно неизвестно, чего от него ожидать, и это откровенно напрягает.       — Я совершенно ни хрена не понимаю, так что надеюсь только на твою честность.       — Звучит интригующе, — он сонно протёр глаза и провёл рукой по изысканно-волнистому плетению косичек, а вскоре его уже более бодрый взгляд снова оказался на моём лице.       — Я знаю, что это ты договорился с Уайтом насчёт меня, — сурово проговорил я, неотрывно глядя на мудака и внимательно следя за его реакцией. И она на его сонной физиономии всё же отразилась.       — И чё с того? Жалеешь? — слегка дёрнув уголки губ, он чуть опустил взгляд и, к моему безграничному удивлению, совсем не стал отпираться.       Я от этого даже растерялся, поскольку оказался совершенно не готов к такому прямому ответу.       — Ну.. — я тоже смятенно и неуверенно отвернулся на светильник, который стоял на тумбочке между нашими кроватями, и задумался над ответом, закусив губу. — Нет, но я хочу знать причины, — честно ответил я, вновь встречаясь с ним взглядом, а он многозначительно хмыкнул и снова расслабленно откинулся на подушку, заводя руки за голову, и от его действий мышцы красиво напряглись и ещё более чётко выделились на поджаренной лучами коже.       — Просто так.       — Ой, не ври, — хохотнув, я цокнул языком и недоверчиво скривил губы, а потом автоматически зевнул, увидев, как сладко это сделал чмище. Стадный инстинкт не подводит меня никогда, хорошо оно или плохо. — Ты не можешь что-то сделать просто так.       — Откуда тебе знать? — вдруг спросил у меня он, а я лишь с подозрением прищурился и хмыкнул.       — Да правда, Фостер! — всплеснув руками и чуть улыбнувшись, я уселся поудобнее и недовольно пихнул его в бедро. — Что тебе это даёт?       — С тобой весело, — ответил он совершенно неожиданно для меня и снова протяжно зевнул, морщась и прикрывая глаза.       Охереть, как весело! В гробу я такое веселье видал! Чуть не задушил меня! Я тяжело вздохнул в ответ, и тут до меня стал доходить отчётливый запах бухлища и табака, исходящий прямо от Фостера. Он набухался в одного, пока мы пили все вместе?!       — Да и ты же так хотел поехать. Чё ты возмущаешься-то? Лучше бы спасибо сказал, — вновь заговорил он, глядя на меня снизу вверх.       Я снова покосился на Фостера и нервно закусил губу, обдумывая его слова, а моя совесть вдруг дала мне ощутимый подсказывающий тычок, поскольку об этом я даже как-то сразу и не подумал.       — Спасибо, — выдохнул я и даже скривил рот в недоулыбке, ведь я никогда не жалел этого слова для тех, кто действительно оказывал мне какие-либо полезные услуги. — И за.. — чуть было не ляпнул я и про недавнюю помощь с возвращением из парка, но вовремя замялся.       Я не стал продолжать, вспомнив почти удачную попытку удушения, и настроение, которое и так было не особо положительным, окончательно упало. Ещё бы спасибо я за это ему не сказал.. Фостер, видимо, понял, что я имел в виду, и тоже хмуро поджал губы, опустив взгляд. И тогда я решил перебить тему, да побыстрее, так как у меня были и другие вопросы.       — И ещё.. — задумчиво протянул я, и он снова посмотрел на меня в ожидании слов, а его длинные пальцы всё ещё нервно отстукивали замысловатый ритм по упругому бицепсу. — Про двуличных ублюдков..       — А-а, — он пренебрежительно махнул рукой и снова вытянулся на кровати, закрыв обеими руками глаза и потирая лицо. — Мне срать, что они обо мне думают и говорят.       — Что-то не похоже, — с нескрываемым сомнением хмыкнул я. — Я случайно подслушал их пиздёж, когда за курткой вернулся. Там и меня обозвали дохляком, который обламывает Роуз второй шикарный трах..       Чмище вдруг громко захохотал, сотрясаясь всем телом в конвульсиях выплёскивающихся эмоций, и меня из-за него тоже стало синхронно потряхивать на его кровати.       — А мне, вот, не срать, что они так.. Блин, чё ты ржёшь?! — я непонимающе смотрел на него, хмуря брови, а он всё смеялся. — И зачем ты Майка избил?! Что он, блин, такого сделал?       — Зачем? Что такого сделал?! — Фостер явно изумился от моих новых вопросов и вновь начинал закипать, резко убирая с лица следы недавнего смеха и становясь рассерженным и даже злым. — Похвалить его надо было, что он тебя потерял в, мать его, Пекине, да ещё и вечером?! Прикинь, чё бы было, если б я тебя не нашёл?       — Ой, только не ори, а, — я фыркнул, морщась от его громкого голоса, который сидел у меня уже в печёнках. — И без тебя голова болит.       — Пить меньше надо.       — Пфф. На себя посмотри! Алкаш! Бухать в одну харю! — укоризненно парировал я и пихнул его ещё раз, но в этот раз сдача в виде тычка под рёбра последовала незамедлительно.       — Тебе разве дело, что я и с кем делаю? — он изумлённо выгнул бровь и, усмехнувшись, улёгся на бок, подперев рукой голову, а взглядом вцепился в меня, будто клещом.       — Тебя же Уайт домой отправит за эти разборки, — проговорил я, решив лучше не отвечать на его вопрос, на который однозначного ответа у меня всё равно почему-то не было, поэтому я в очередной раз перескочил на новую тему. — Так что скоро будешь до-ома, — я ехидно усмехнулся, радостно поиграв бровями, на что Фостер, подозрительно прищурившись, лишь хмыкнул и, нашарив где-то под собой пульт, врубил телек, тут же принимаясь листать каналы.       Он вдруг улыбнулся чему-то своему, да так странно и совершенно беззлобно, что я невольно засмотрелся на то, как непривычно он в тот момент выглядел. И мне даже казалось, будто передо мной сидел абсолютно другой, незнакомый, обыкновенный парень, а не противный Иксзибит.       — Думаешь, я совсем идиот? — снова повернув в мою сторону свою полосатую голову, недовольно спросил он, и я, особо не раздумывая, несколько раз уверенно кивнул в ответ.       — Да.       Злобно прищурившись, Чмостер в ответ на мою дерзость лишь пихнул меня ногой, а потом вдруг заржал издевательски. Тогда, оскорбившись, я яростно кинулся на него, без особого труда роняя на спину и принимаясь отчаянно лупить в отместку, но толком-то даже и не вкладывая силу в свои удары. Мне снова было весело и даже хотелось немного подурачиться, да и, наверное, выпитая бутылка здесь сделала своё дело.       Когда мы всё же относительно успокоились после нашей непродолжительной шуточной борьбы, ушлёпок вдруг заинтересованно уставился на экран, вытянул из-под своей головы подушку на середину кровати, а потом ловким рывком опрокинул на неё и меня. Непонимающе захлопав глазами, я даже рот раскрыл для возмущенного вопроса, как комментарий происходящему последовал и без дополнительного на него запроса:       — Что-то сегодня ты слишком уж много базаришь, — с оттенками рассудительности протянул он и апатично зевнул, не отводя взгляда от зомбоящика. — Гляди, — он кивнул на экран, на котором я, приняв призыв, увидел симпатичных, но слишком уж размалёванных китаянок в военной форме. Жутко не люблю красные губы.       Вместе с тем меня прилично напрягал ещё тот факт, что смотреть этот самый фильмец мне вроде как обещается с противным чмистым чмом. Однако, выбросив из головы эти настырные мысли, я всё же поудобнее устроился на своей половине подушки, даже не обращая внимания на то, что практически голое тело мажорного Фостера лежит совсем рядом, и я даже упираюсь в его плечо. Но я до того сегодня устал, что шевелиться больше не хотелось.       — Уайт не узнает, — вдруг проговорил он, и я, сразу не совсем врубившись, заинтересованно повернул в его сторону голову, тут же уткнувшись немного сонным взглядом в широкую дырку на его ухе, находящуюся сейчас так близко. — На Хейге даже синяка не будет. Ну, надеюсь.       — Как?! — тут же вспыхнул я в праведном гневе, слегка приподнимаясь и вылупившись на него в откровеннейшем афиге.       Это получается, что я, значит, с фингалами должен китайские улицы красить, а Майку он даже одного не поставил? Вот где в этом мире справедливость, вашу мать?!       — Детка, ты такой любопытный, что мне страшно иногда! — тошнотно лыбящийся Фостер игриво щёлкнул меня по носу и снова к телеку отвернулся, а я без всяких промедлений снова психанул, но уже по другому вопросу.       — Да ты в натуре нарываешься!       Я наградил его щедрым тычком под ребро, в ответ на который прозвучал возмущённый выдох, потом я добавил и ещё удар, нанесённый чуть ниже предыдущего, и поскольку держать в себе зло очень вредно, я с огромной радостью поделюсь им с этой бешеной собакой.       — Руки оторву! — рявкнул он бульдогом, резко схватив меня за атакующую руку, и уже в следующий момент крепко стиснул на ней пальцы, предотвращая новое нападение, поэтому ткнуть его ещё раз я не успел.       — Пфф! Кишка тонка! — с откровенным вызовом огрызнулся я, но даже и не ожидал, что в следующий момент буду молниеносно прижат к кровати тяжёлым телом этого кабана.       Его воинственное лицо оказалось буквально напротив моего, отчего чёрные косы, слегка щекоча, стрёмно лезли мне в рот, касались при этом ключиц и шеи, и мне отчего-то мгновенно и крайне необъяснимо поплохело. По телу промчалась волна непонятных мурашек, стоило мне только нечаянно взглянуть на его пухлые, приоткрытые губы, из которых на меня вырывались частые, шумные выдохи.       Моё тело словно парализовало, в голове был беспокойный жар, а сердце, призывно и громко стуча, разогналось просто с нереальной скоростью, когда я почувствовал, что Фостер медленно, но настойчиво повёл ладонью по моей левой руке от самого запястья и выше. Он так пристально и странно смотрел на меня, будто говоря что-то своими чёрными глазами, чего я никак не понимал, и оттого мне с неведомой силой хотелось в воздухе раствориться и укрыться где-нибудь от этого взгляда.       — Т..ты что делаешь? — лишь шёпотом выдохнул я, а перед глазами резко промелькнули все его предыдущие приставания, которые уже успели произойти за эти три недели. Но они же были по ошибке или по игре, а сейчас-то мы.. трезвые почти!       Я тут же заёрзал под его весом и даже вздёрнул правую руку, уперев её в его обнажённый грудак, с усилием нажимая в попытке оттолкнуть подальше, а левая же уже была настойчиво прижата к кровати. Фостер загадочно молчал и хитро смотрел на меня, покусывая нижнюю губу, его рука настойчиво поднималась всё выше, к плечу, а на моей коже после его пальцев против всякой воли оставались колкие и мучительно приятные мурашки. Мне из-за этого невозможного и даже, я б сказал, кайфового ощущения уже хотелось мысленно убиться об стену головой, а потом пожёстче расшибить и его. Нет, наоборот.       Я сумасшедший! Меня прижал к кровати этот чёрт безрогий, а я такой лежу и даже толком не попытался его сбросить.. А самое постыдное заключалось уже в том, что во мне едва теплился какой-то непонятный, чудовищно нездоровый интерес: настолько ли его губы мягкие, как кажется внешне?       Меня словно током прошибло, стоило только вспомнить тот кошмар, что мне в самолёте приснился. Уже почти всё забылось, даже то, что я почувствовал тогда во сне, но смириться с такой непростительной фигнёй было просто невозможно. Я нормальный! Да и он ведь вроде тоже!       Зажмурившись, я снова дёрнул ногами, чтобы ударить козла, а потом вдруг истошно заорал на весь номер оттого, что он резко вцепился мне в плечи со страшным рычанием, словно и правда пытался мне руки оторвать. Да я чуть не скончался от этой чёртовой неожиданности, поэтому, слегка отойдя, принялся яростно материть ушлёпка, надеясь, что зазорный румянец на щеках не заметен при свете небольшого светильника. Какую хрень я себе навыдумывал! Он же опять надо мной прикололся, а я.. я..       — Ты.. ты чё, бля, скотина, творишь?! — попытавшись его стукнуть хотя бы своим лбом, истерически взревел я, на что противный урод лишь засмеялся и самодовольно теперь смотрел на меня сверху вниз. А у меня, между прочим, чуть сердце не остановилось от страха!       — Вырываю руки, как и предупреждал, — коротко пожал плечами он, всё ещё нависая надо мной, а я шумно сглотнул, стараясь не смотреть на него, поскольку меня невыносимо испугало ещё и то, что меня почему-то стали посещать какие-то ужасные мысли!       — Фу, ты воняешь! — брезгливо поморщившись, протянул я, чтобы как-то перебить тему, и уже почти спихнул удивлённого Чмостера обратно на его сторону кровати, но силёнок мне всё равно не хватало, особенно под лёгким градусом в крови и под конец дня.       — Да ну, я чистил зубы, — поражённо возразил он, сделав такое обиженное лицо, что я нервно захохотал, но то, что эта тварь меня не выпускала, меня по-прежнему сильно смущало и напрягало.       Только со Стивом я мог вот так спокойно валяться на кровати, он даже, бывало, сидел прямо на мне, когда мы дрались, а тут.. Здесь ведь почти что то же самое, тоже страдаем фигнёй, но я никак не могу отделаться от тягостного ощущения, что что-то будто бы было не то.       — Хрен знает, но мне и своего перегара хватает! — в очередной раз очень многозначительно перекосившись, буркнул я, а чмырь, услышав мой ответ, вдруг широко заулыбался. Внезапно и резко он приблизился к моему лицу, сталкивая нас носами и едва не касаясь своими губами — моих, и из-за этого противное, странное тепло и сладкое чувство какого-то головокружительного предвкушения против воли мне ударили в низ живота.       Быстро и недвусмысленно облизнувшись и сделав глубокий вдох, он уже буквально перечеркнул в одночасье всякие мои сомнения, а потом, когда я уже обеспокоенно прикрыл глаза в ошеломлённом ожидании этого неправильного прикосновения.. он просто щедро обдал меня своим жарким, до тошноты пропитанным крепким алкоголем и куревом дыханием, от которого меня даже повело. Да он, походу, десять пачек разом скурил, судя по всем «ароматам».       Обезумевшее сердце пропустило удар, и Фостер снова резко отстранился, оставляя меня со всем абсурдом моих поспешных суждений наедине. А осознав, что только что произошло, а точнее, чего, к превеликому счастью, не произошло, я болезненно поморщился и, скорее выдав брезгливое «буэ», ещё сильнее вжал голову в подушку, сходя с ума от сокрушительного смущения и непонимания самого себя. Да он реально издевается надо мной!       — Фостер, мать твою! — истерично возмутился я, нахмурив брови и изогнув губы в отвращении, так как от такого конкретного перегара я едва не проблевался.       — Том.       — Том, мать т.. блядь, — я даже не сумел договорить, как сам же громко и безудержно рассмеялся, расслабляясь так приятно и словно невесомо.       И после этого внезапного приступа освобождения себя от лишнего эмоционального перенапряжения мне всё же удалось спихнуть с себя этот давящий мажорский груз. Творится определённо что-то совершенно непонятное: я называю чмище по имени, и от этого мне даже не хочется вырвать себе язык.       Фостер уже удобно развалился на своей половине кровати и с нескрываемо довольной и источающей вселенское ликование улыбкой уставился обратно в телек. То он душит меня, то просит называть Томом, что я и делаю.. Нет, это я зря сделал всё-таки. Вырвалось.. Был Фостером, Фостером, как минимум, и останется!       Я устало вздохнул, до сих пор не веря в то, что я только посмел представить несколько секунд назад, и всё же не смог сдержать утомлённого зевка, когда тоже взглянул на яркий экран телевизора. В глазах неприятно и неостановимо зарябило, изнуряя и без того настрадавшийся за последнее время мозг, который пощады от меня, похоже, теперь вообще не дождётся.       А в фильме те самые девушки пытались обезвредить бомбы, которые оказались под сиденьями каких-то важных шишек, ведущих свои государственно важные переговоры. Напряжённая музыка, крупный план симпатичной китаянки с яркими красными губами, и всё.. Разминировано. Все облегченно выдохнули, но надо ещё обезвредить последнюю, и если кто-то встанет со стула или малёх шелохнется, то всем, помягче говоря, придёт пиздец. Включая девушек, хоть они и такие симпатичные.       — Дай я, я сделаю! — кричит ещё одна писклявая девица, которая выглядит просто как легкомысленное дитя при сравнении с её более солидными на вид компаньонками. Ей в итоге разрешают, чем и вызывают на себя мой праведный гнев телезрителя:       — Вот дуры тупые! Сейчас же все, нахер, взлетят! — недовольно взревел я, махнув рукой в сторону экрана, и пренебрежительно фыркнул.       Кто ж даёт таким девушкам заниматься настолько важными операциями?! Ну, это же фильм, тут якобы вообще не придерёшься ради хлеба и зрелищ. Хорошо, хоть с субтитрами, а то лично я большей частью вообще не врубаю, что они там балаболят.       Порывисто хохотнув, Фостер коротко взглянул на меня, а потом, с какими-то своими непонятными мыслями, скрытыми от любопытного меня, покачал головой и снова повернулся к экрану. Я же широко зевнул, рискуя нанести урон своей челюсти из-за размаха открытия рта, и, наплевав на фильм, ненадолго закрыл глаза с безмятежной улыбкой на губах.       Если честно, то мне сейчас было невероятно легко, даже в обществе Фостера, и даже после случившегося. Тупо вот так кино посмотреть, сначала, конечно, немного подраться, хоть это больше было похоже на приятельскую перепалку, но всё равно.. Я нормально общаюсь с зазнавшимся мажором, которые меня бесят до крошения зубов! А причины ведь у меня на то были..       Я был бесконечно счастлив. Ничто меня не напрягало, я никуда не торопился, а просто пришёл домой с прогулки с моей любимой собакой Нерой. Она радостно лаяла и облизывала мои руки, показывая, как меня любит, и виляла своим длинным хвостом.       — Кто у нас тут хорошая девочка? — посмеиваясь, умильно приговаривал я и любовно гладил её мягкую светлую шерсть, тиская, играя и к себе прижимая, как вдруг меня окликнула мама, вмиг оказавшаяся рядом, и я поднял на неё взгляд с радостной улыбкой.       — Сына, — ласково позвала она, и я тут же поднялся с пола, без промедления подходя к ней и вскоре оказываясь в тёплом объятии, а глянув на настенные часы, я недоумённо заметил, что стрелки наматывают круги с нереально космической скоростью, так же быстро меняя и время суток за окном. — Мы завтра к Смитам поедем погостить, — говорила мама, поглаживая меня по спине, а я лишь улыбнулся и молча стал ластиться к ней, как Нера ластилась ко мне недавно.       Потом она, даже вдруг оказавшись намного выше, чем я, ещё крепче прижала меня к себе, нежно поцеловала в макушку и словно другим голосом, изменённым и даже низким, сказала:       — Прости меня, Билл..       Я изумлённо отстранился и взглянул на неё, видя, что её лицо стало каким-то расплывчатым, словно бы белым пятном, и я, непонимающе хлопая ресницами, спрашивал:       — Мам, за что? Ведь всё хорошо!       Я лишь чувствовал, как тёплые пальцы нежно и несказанно приятно прикасаются к моему лицу, медленно проходясь по щекам, словно обводя лицо по контуру. Ощущения эти были такими яркими, что я даже прикрыл от безумного удовольствия глаза, а потом просто подался навстречу и крепко прижался к этому тёплому светлому облаку, обнимая и расслабляясь в его успокаивающих белоснежных руках.       Вскоре всё стало смутным и непостоянным, а я осознавал, что умею летать, стоит только захотеть оторваться от земли, и я правда зависал в воздухе и получал от этого просто нереальное удовольствие.. А потом я вдруг проснулся оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо.       — Ещё пять секунд, — сонно прохрипел я и отвернулся с желанием ещё хоть немного полетать, что мне сказочно нравилось, но вскоре меня беспардонно дёрнули уже за лодыжку, безжалостно отнимая у прекрасного сновидения.       Пять секунд — это же образно!       Я всё же с крайней неохотой разлепил глаза и, к своему неудовольствию, понял, что спал почему-то не раздевшись. Раздражение молниеносно накатило на меня с новой, сокрушающей все попавшиеся на его пути нервные клетки силой. Я недовольно фыркнул, а потом вдруг увидел Фостера, который молча стоял у кровати со стороны моих ног. Так вот это кто меня дёргает!       — Привет, — бодро проговорил он, слегка улыбнувшись и так и не отводя от меня своих смеющихся глаз, между которыми я был бы не против оставить отпечаток своего размашистого кулака в тот момент.       У него с утра хорошее настроение? А где же тот психопатический чёрт, который вчера хотел меня задавить?       — Ага, — сонно зевнул я и снова ненадолго закрыл глаза, после чего всё же, поразмыслив немного, добавил. — Тебе тоже, — не знаю, просто захотелось ответить, но я был по-прежнему недоволен некоторыми подробностями моего пробуждения. И что это он торчит у моей кровати?       — Чё злой такой? — спокойно поинтересовался козлина, поскольку его, судя по всему, сейчас совершенно ничего не тревожило и не бесило, как меня. Он вопросительно выгнул бровь, глядя на меня сверху вниз, но я лишь устало вздохнул, первое время не желая что-либо отвечать.       — Терпеть не могу спать в одежде, — честно признался я в причине своей сердитости на внешний мир и приподнялся на локтях.       Новый широкий зевок пустил по моей коже потрясающие мурашки, отчего даже захотелось смачно потянуться, что я и сделал, так как часть тела заметно за ночь затекла, принося ощутимые неудобства на измятой коже.       — Мм, — понимающе промычал он. — Ну, буду знать.       — А? — не въехав, переспросил я, а потом случайно заметил, что вообще нахожусь даже не на своей кровати, и пораженно ахнул от этого ошеломительного открытия.       Я же вчера так и уснул вместе с Фостером!       Он был уже собран, полноценно готовый к новому дню путешествия, а я перевёл осторожный и полный надежды взгляд на свою идеально заправленную кровать, в центре которой так и лежала брошенная мною куртка. Значит, он дрыхал тоже здесь. Офигеть..       — Короче, шевелись, и в город двинем, — принялся подгонять меня он, и я, всё же приняв на своё сонное, но уже ощутимо обескураженное лицо максимально безмятежный вид, поднялся с кровати и, разминая мышцы, пошёл в ванную.       Там во время моих водных процедур мне постепенно вспомнилось всё, что было вчера вечером, и настроение снова целым комплектом новых кирпичей рухнуло вниз, разламываясь и рассыпаясь от удара об шипастое дно моей души. Ехать с теми уродами, которые оказались такими немыслимыми подставщиками, никуда мне теперь не хотелось, но выбора как такового тоже не было.       — Всё? — стоя около входной двери, поинтересовался Фостер, когда я спустя двадцать минут в своём привычном безупречном облике выперся из ванной.       — Почти, — бросил я в ответ и, покопавшись в рюкзаке, выудил оттуда свой не особо упитанный кошелёк, в котором осталось от силы несколько сотен.       Да уж.. Совсем скоро я вовсе без денег останусь. Недовольно покосившись на бумажник, в котором от моих несчастных взглядов денег всё равно ни на фэнь не прибавится, я захлопнул его, чтобы лишний раз не расстраиваться от своего нищебродства, и затолкал в карман, пока шёл в сторону Фостера.       Когда мы вышли из номера, я уже хотел было постучаться в соседние номера, чтобы поторопить всех остальных членов команды, как мою руку неожиданно остановили, и я недоумённо покосился на Чмостера, почувствовав это резкое ограничение в действиях.       — Понравится тебе или нет, но мы с тобой едем одни, — спокойно, но в то же время с оттенком ослиного упрямства проговорил Фостер, уже в следующий момент легко опустивший мою руку, так до этого и занесённую над дверью.       — Если честно, мысль неплохая, но.. это как-то же нехорошо, — пожав плечами, я снова внимательно взглянул на неподвижную и безмолвную дверь и вспомнил, что Майка вчера из-за меня избил рядом стоящий чморина.       Как он себя хоть чувствует? Реально не будет синяков?       Похоже, ответ на свою фразу я бессовестно прослушал из-за внезапной задумчивости, поэтому лишь услышал новый, уже более громкий и настойчивый возглас справа от себя:       — Билл, я тоже спать хочу, так что очухайся уже наконец, и поехали куда-нибудь.       Я вздрогнул и повернулся в его сторону, а он к тому моменту уже тупо развернулся и вразвалку пошёл к лестнице. Мне же оставалось удивлённо хмыкнуть и скорее последовать за ним во избежание каких-либо конфликтов.       — А почему всё-таки без них? — поспешно догнав Фостера только на первом этаже, поинтересовался я, и тот только усмехнулся в ответ. — Блин, ты ответишь или нет?!       — Во-первых, они все с похмелья, во-вторых, Хейгу хуёво, в-третьих, с двуличными ублюдками нам с тобой делать нечего. И с этого, думаю, и надо было начинать всё перечисление, — словно бы на одном дыхании выпалил он целое повествование со всеми имеющимися причинами и безразлично пожал плечами, выходя из гостиницы.       Уже оказавшись снаружи, он высоко и блаженно потянулся и, прищурив один глаз, молчаливо уставился в небо. Спокойный, как удав, честное слово, а меня жрёт и откровенно обгладывает любопытство, которое в итоге даже не подавится моими костями, если я не накормлю его порцией вкусной информации. У меня на языке крутилось так много вопросов, и, похоже, ответы я из него вышибу всё равно, чего бы мне это ни стоило.       — Не думал, что это скажу, но всё-таки в Хайларе лучше, — вдруг проговорил он, ещё раз потянувшись с хрустом позвонков, а словив мой вопросительный взгляд, продолжил. — В смысле, воздух там чище в тысячу раз, но зато, блин, дыра дырой.       Я лишь молча кивнул в ответ, поскольку спорить с ним в отношении этого действительно не было всякого смысла, и принялся дальше обдумывать свой первый вопрос, подготавливая его к озвучиванию.       — И чем же я лучше двуличных ублюдков? — с нескрываемым подозрением я скривился от воспоминаний и вперил в него свой испытующий взгляд, немедленно требующий максимально искреннего ответа.       — Ты говоришь мне в лицо всё, что обо мне думаешь, а они — нет, — проговорил он прямо и безуклонно, а его губы растянулись в какой-то стандартно идиотской улыбке, пока я начал переваривать его слова.       Допустим, этот ответ я всё же принимаю, потому что так оно и есть, и я действительно ни разу не позволял себе тупо пресмыкаться перед чмищем ради какой-то личной выгоды, так что это и правда так. Вроде бы. Ладно, тогда спрошу другое.       — Почему в Пекин поехали именно мы? — задал я новый вопрос, пока мы шли в сторону какой-то кафешки, которую выбрал бараноид в качестве пункта утоления нашего утреннего голода.       В животе предательски урчало, больно обтягивая стенки спазмами, и мне уже не терпелось хоть что-нибудь скорее проглотить. Хорошо, что я мало вчера пил, иначе тоже бы помирал сегодня. И чего это Фостер поднял меня прямо со сранья? Около шести, блин! Хотя уснули мы.. ээ.. не знаю, сколько было времени.       — Поехали первые попавшиеся почти. Я вообще мог и хотел один поехать, если бы не Уайт, — он лишь несчастно хмыкнул, но его голос почти перебивался частым гудением огромного количества машин. Он принялся увлечённо и сосредоточенно глядеть по сторонам, а я, откровенно говоря, поддавался удивлённому шоку.       То есть, это Фостер всё с поездкой замутил?! Вообще вся идея — его?       — Но..       — Он сказал, что отпустит минимум четверых, а там даже пять вместе со мной насобиралось, а потом добавился и ты, — закончил свою мысль он, не дожидаясь моих вопросительных уточнений, а я поражённо покачал головой. — Жутко Хейга брать не хотелось..       Продолжать он не торопился, а я не стал настаивать, пускай и было любопытно. И когда только успел договориться? Везде ж пролезет.. Да и бабла у него реально дохера, мог бы вообще в другой город поехать на практику и там наслаждаться свободой.       — А раз ты в команде типа главный, ты не должен так же.. ну, за них отвечать? — тщательнее подбирая слова, я снова повернулся и взглянул на его ровный профиль, пока он внимательно смотрел на дорогу, разыскивая нам подземный переход и при этом покусывая губы, и с прищуром обрабатывал где-то в своей голове персональные размышления.       — Должен, да не обязан, — с усмешкой проговорил Фостер, всё же встречаясь с моими глазами, и его слова даже заставили меня неслабо удивиться. Но со мной же он возится! Или, может, дело тут в двуличности..       — А я?       — Им ничего не доспеется, да и хрен на них, а вот тебе.. — он издевательски и нескрываемо ехидно ухмыльнулся, вновь коротко взглянув на меня и покачав головой. — Тебя хоть в ванной стой и контролируй, чтобы ты не утопился ненароком, — выпуская наружу свой противный смех, добавил Фостер, а я, надувшись, мысленно чертыхнулся, вспомнив, как блестяще играл роль Титаника недавно. Помнит всё говнюк..       Так до места мы и добрались. Пока чмище заказывал завтрак, я мониторил нам свободный стол, а во время еды я снова крепко задумался, апатично просидев в молчании, пока колупался в своей тарелке и бесконечных мыслях, а потом меня вернул в реальность громкий, низковатый голос чмошника:       — Куда хочешь сходить? — поинтересовался он, без тени усмешки поглядывая на меня и мои руки, неловко держащие палочки, а я в ответ посмотрел на него так, словно видел в первый раз в жизни.       — Да ладно, Фостер, — отмахнулся я и изумлённо хохотнул, тут же подавившись от своего возгласа рисом, который даже встал у меня поперёк горла. — Ты предлагаешь выбирать мне?       — Почему нет? Вдруг будут какие-то особые предпочтения, — он хитро прищурился и облизнулся, быстрым, словно изучающим взглядом пробежавшись по моему лицу, и, поджав отчего-то улыбнувшиеся губы, снова уткнулся в свою еду.       — Ну.. — задумчиво протянул я, в размышлениях переводя взгляд в сторону, окидывая им рядом стоящие столики, а потом всё же предложил. — Может, тогда Запретный город?       Я получил согласный кивок в ответ, а вместе с ним и совершенно не гнетущее молчание прямо до окончания нашего утреннего перекуса.       За завтрак полностью заплатил он, и я, поворчав немного, что могу платить за себя и сам, всё же не стал долго сопротивляться. Инициатива наказуема, ведь так? Вот и всё. А на улице словно стало прохладно и ещё более пасмурно, чем вчера, как мне показалось. Надеюсь, что я не сильно околею в своей кожаной жилетке, а то сентябрь всё-таки на дворе..       Мы сели в такси, и я снова во всех деталях и красках вспомнил, как Фостер забирал меня вчера из парка. Если его ничем не злить, то он вполне спокойный и даже, я б сказал, забавный, а если же нет, то его просто от бешенства порвёт, а он, в свою очередь, порвёт тех, кто рискнул его вызлить. Майка он вообще избил, ничуть не запариваясь о возможных последствиях, а меня почему-то даже ни разу не ударил так, чтобы мне было действительно больно, как в прошлые разы. Только душить под конец начал и, похоже, так увлёкся и не понял даже, что я малёх прикинулся. Напугался, что тоже может загреметь из-за меня за решётку? Хотя.. он без проблем отмажется, что ему вообще стоит.. Как ничего не стоит и моя жизнь, за которую он, в случае чего, даже сполна и не ответит.       Вскоре мы оказались на месте, и я вновь ощутил себя по-настоящему счастливым и просто окрылённым. Это ж охренеть как круто! Сейчас мы проплатим себе вход и посмотрим тут всё, но тут, честно говоря, задолбаешься ходить, пока всё осмотришь. Почему этот упрямый, помешанный на идеальном Уайт не отпустил нас сюда на более длительный срок? Вот так галопом слишком уж неинтересно! Толком не насладишься впечатлениями и полученными эмоциями, коих тут можно нагрести вагон и ещё несколько внушительных по размерам телег, как надо уже возвращаться назад.. Мы даже треть посмотреть не успеем до вылета!       Итак, Запретный город! Как давно я о тебе мечтал!       На протяжении длительного времени я совершенно не затыкался, комментируя наперебой буквально всё, что только видел, особенно то, что меня в самой большей степени интересовало. Роскошно.. Невероятно.. Потрясающе!       — Как известно, во дворце Сына Неба, то есть, императора, всего насчитывается девять тысяч девятьсот девяносто девять комнат, — вдруг проговорил Фостер интонацией бывалого экскурсовода.       И вообще он не отходил от меня ни на шаг, пока мы осматривали все эти превосходные веранды и павильоны с музеями. Его тотальный контроль и наблюдение меня в то же время, на удивление, ничуть не смущали, да и потеряться где-то, когда он рядом, я теперь совершенно не боялся.       — Н-да, — задумчиво протянул я с той же восхищённой улыбкой. — Так трудно было ещё одну построить?! Не перенапряглись хоть, м? — я звонко засмеялся, коротко взглянув на него своим нескрываемо счастливым взглядом, и продолжил с трепетом под рёбрами озираться по сторонам.       Плюс ко всему я без конца фотографировал что-то на телефон Фостера. Тот ведь в итоге даже отдал свою мобилу мне по причине того, что ему самому уже в край надоело делать снимки, которые ему было сроду и не надо. Держать в руках его мажорскую лопату было поначалу тяжело, вдруг я, пахорукий, разобью или ещё чего. А то уже срались на эту тему..       — Нельзя. По легендам, во дворце Небесного императора было десять тысяч комнат, так что его наместник на Земле не мог с ним равняться, — ответил мне он, а я, изумлённо покачав головой, всё же повернулся к Чмостеру, который с улыбкой и хитрым прищуром смотрел на меня и выглядел таким.. другим как будто, что я просто поражался.       — Чё, реально здесь столько комнат? — недоверчиво и восхищённо переспросил я, на что он негромко рассмеялся.       — Я ж не считал, а прочитал это в Инете, — он прикусил белыми зубами нижнюю губу и отвёл взгляд. — Китайцы любят красивые цифры.       — Ну конечно же! — коротко съязвил я, прищурившись, и тоже продолжил осмотр, приносящий мне несметное удовольствие от одного только присутствия среди всего этого великолепия.       Что сказать, мне всё безумно нравилось! Я просто поверить не мог, что я и вправду нахожусь в таком фантастическом месте, ведь когда ещё я смогу досюда добраться, если бы не эта практика у четвёртого курса, куда нас позвал приплюсоваться мистер Уайт.       — Том, смотри! — изумлённо выдохнул я и поспешно указал рукой в сторону туристов, одетых в странные костюмы, которые, видимо, предоставлялись на примерку за отдельную плату.       Фостер, проследив за моим жестом, заговорщически прищурился:       — Пошли, — лишь сказал он, одним только своим словом вызывая во мне новую волну восторга и сладкого предвкушения, и мы тут же поспешили туда.       Через несколько минут мы уже стояли, переодевшись в стражников, и я непоколебимо требовал, чтобы Фостер фотографировал меня, так как мой совершенно бесполезный телефон всё ещё был в необратимом нокауте.       — Блин, Билл, ты хоть раз видел, чтобы стражник, мать его, смотрел.. так?! — сокрушался он, цокая языком, а я непонимающе сводил на переносице брови, поскольку делал я всё так, как в таких ситуациях делаю обычно.       — Тебе какое дело? Фотай, и всё.       — Тогда тебе надо было взять другой наряд, — усмехнулся он и, вновь взглянув в экран, всё же щёлкнул меня несколько раз на свою трубищу, когда я даже постарался принять максимально серьёзный и суровый вид императорского стражника.       — Какой же? — ехидно скривившись, спросил я и снова осмотрел себя с нескрываемым восторгом. Если быть скромным, то я просто шикарен.       Снова взглянув в камеру, тут же запечатлевшую меня в столь потрясающем костюме, я загадочно улыбнулся, не имея сил скрывать своё неуёмное счастье.       — Наложницы императора, например, — чмище лукаво и с подколом подмигнул и всё же громко засмеялся, увидев, как живописно и стремительно меня перекосило от гнева. — А что? Драгоценные шпильки в волосах, длинная юбка, ханьфу.. Эээ.. макияж..       — Ты уж чё, совсем?! Ну всё, сука, прощайся с жизнью! — воинственно зашипел я, а потом, подобравшись, словно кобра перед смертельной атакой, пронзительно вскричал: — Во имя императора!       На меня тут же обернулись несколько встревоженных моими воплями туристов, которые, судя по всему, понимали наш родной язык, как и многий здешний персонал, но я на них не реагировал.       — Сдавайся или сдохни!       Я сделал резкий выпад, несколько изящных поворотов, плавных, красивых жестов руками и прыжок, которые тренировал к своему выступлению. Я сразу увидел, как Фостер неописуемо охренел, поражённо захлопав глазами, а потом, избавившись от этого нападения внезапности, снова закатился в новом припадке хохота. В следующий миг я оказался около него и, не сдержавшись, яростно прописал ему кулаком прямо под дых, отчего Фостер вполне ожидаемо загнулся, всё же продолжая сдавленно хохотать.       — Нас.. выгонят сейчас, — удар был встречен плотной нагрудной пластиной костюма и был не таким уж и сильным, поэтому вскоре мудилище выпрямился и без промедления схватил меня за руки, выворачивая их почти до хруста, и я невольно заскулил. — Так что тихо! — заорал он мне прямо на ухо, чем снова привлёк к нам целую массу дополнительного и определённо лишнего внимания.       Вокруг нас раздались лёгким, но несколько смущающим и стыдящим шёпотом сдавленные смешки, но я лишь хмыкнул в ответ на всё это.       — Ты сам напрашиваешься!       — Нет, детка, это ты про..       Я не дал ему даже договорить, стоило мне только услышать это позорное обзывательство, и лишь с силой наступил на его выставленную вперёд ногу, что заставило эту скотину зашипеть ядовитым змеем и позволить мне освободить руки.       — Ты меня уже затрахал! Я не..       — Я-а?! — изумлённо протянул он, поражённо вылупляя глаза, и снова засмеялся, откровенно наслаждаясь моей реакцией на все дурацкие колкости и подпитывая себя эмоциями, в необъятных количествах источающимися сквозь всего меня. Однако я лишь с силой хлестанул себя по лицу и нервно хохотнул. Он скоро сведёт меня с ума. У меня уже нервы не в порядке!       — Я сам заплачу за себя, — лишь буркнул я в ответ, решив не обращать на него никакого внимания и вспомнив то, как он полчаса назад умудрился тайком оплатить за нас обоих предыдущую экскурсию, чего я сразу даже и не заметил, и теперь пошёл сдавать свой костюм обратно.       — Стоять! — властно и безапелляционно приказал Иксзибит, и я от такого внушительного тона даже вздрогнул и замер на миг, но потом упрямо отправился дальше, не собираясь его слушаться. — Давай ещё фотку! Вместе, — продолжал он и, быстро догнав меня, дёрнул за руку обратно. Я недовольно уставился на чмо, пока он снова включал камеру на телефоне, но только уже фронтальную, и изнеможённо закатил глаза. — Сейчас можешь смотреть и как в тот раз, если хочешь, — он выпятил свои улыбающиеся губы вперёд, отчего его вид стал таким забавным и просящим, и я, растерявшись, всё же заторможенно ему кивнул. Приблизившись к нему, чтобы влезть в кадр, я таки взглянул на большой экран перед нами, а потом.. сексуально выгнул бровь, и раздался щелчок.       Несколько раз нам звонили ребята, которые сегодня были предоставлены самим себе, даже сообщили, куда они упёрлись, сперва захотев отыскать и нас, но мне было как-то пофигу. Я даже обедать сегодня не пошёл, насколько мне всё понравилось и не хотелось отрываться, а очнулся я лишь тогда, когда у меня совершенно не осталось денег в кошельке. Всё спустил на осмотр Запретного города, который сейчас и не был таким запретным, как раньше.       До самолёта оставалось ещё где-то четыре часа, и мы засобирались обратно в гостиницу, чтобы собрать манатки и сдать номера, потому что эта процедура тоже могла немного затянуться. Шли мы пешком, нет, не из-за того, что у меня, самого нищебродского нищеброда из всех возможных, не было в кармане даже одного мао, не говоря уже о юанях, а просто чтобы посмотреть хотя бы улицы по дороге.       Но в пути нас настигла внезапная неприятность — пошёл адски мощный, ледяной ливень, когда мы почти добрались до пункта нашего назначения. Оставалось идти, примерно, один перекрёсток и миновать всего-то пару домов, поэтому мы ускорились, а слушать вполне логичные и рассудительные уговоры чмища о том, что надо бы лучше переждать, я не хотел. Некогда же ждать! Когда он всё же остановил меня и насильно затащил под какой-то навес, спасать нашу сухую одежду и шкуры было всё равно уже слишком поздно.       — Ты ебанутый! Говорю, надо переждать, а ты! — сердито орал на меня Фостер, подрагивая и истекая водой, а я лишь молча стоял рядом и довольно-таки ритмично стучал челюстями. Меня било крупной дрожью от сокрушительного и невыносимого дубака, а потом, пока дождь поутих, мы всё же продолжили марш-бросок до гостиницы, чтобы греться и сохнуть уже там.       В итоге мы вбежали в номер мокрые насквозь, волосы у меня распрямились, и от начёса не осталось и названия. Лично мою футболку можно было выжать и напоить сразу несколько стран Африки, при этом прилично повысив ещё и уровень мирового океана, и мы, оставляя за собой влажные дорожки на полу, ввалились в ванную, куда меня насильно заволок Фостер. Он быстро стянул с себя не менее мокрую чёрную футболку и небрежно бросил в раковину, сразу принимаясь крутить смеситель, чтобы набрать согревающую ванну. А я тупо стоял и, дрожа, смотрел на его влажную рельефную спину, задумчиво покусывая губу. Потом я вдруг та-ак громко чихнул, что даже гулкое эхо ударилось о плиточные стены и, казалось, вернувшись, врезалось обратно в меня сносящей волной.       — Ну пиздец теперь вообще! — озлобленно ворча, воскликнул недовольный Фостер и развернулся ко мне, пока я дрожащими пальцами пытался стянуть с себя жилетку. Кое-как справившись, я тупо бросил её на пол и принялся согревать дыханием совершенно непослушные руки. — Щас греться будешь, идиот. Уайт же нас зароет, если ты опять простыл! — продолжил Фостер и быстро сделал шаг ко мне, после чего вдруг накрыл мои руки своими странно тёплыми пальцами, как будто он сейчас вовсе и не попадал вместе со мной под целый шквал воды.       Сжав их, тем самым обхватывая мои, он снова выругался, покачав головой, а я.. непонимающе смотрел на него. Этот придурок так печётся обо мне, что.. Не знаю, мне почему-то хочется даже улыбаться от всей этой долбаной заботы. Он же так яро отказывался, чтобы мы работали до конца практики «в дуэте», а сам-то возится со мной, как нянька, да и на экскурсии мне было с ним вполне весело и даже интересно.       — Чё лыбишься? Э-эй, ау, раздевайся резче, — он помахал рукой перед моим лицом, пытаясь вернуть из горячо обожаемого мною астрала.       Шумно сглотнув, я резко оторвал взгляд от его раскрытых, слегка потемневших от холода губ, которые теперь, вместо кос, отчего-то бросаются мне в глаза в первую очередь, когда я на него посмотрю.       Блин.. я ничего не понимаю.. Я не должен об этом думать, так почему тогда я думаю?!       — Билл, — он подошёл ко мне ещё ближе, и я, интуитивно сделав последний шаг назад, впечатался спиной в стену позади себя. Когда я поднял взгляд и растерянно посмотрел в его карие, чуть прищуренные глаза, даже пикнуть не успел, как он оказался максимально близко и, легко проведя рукой по моей щеке, резко припал к моим словно онемевшим губам.       Мне будто воздух вышибло из груди в одночасье, и я стоял недвижимой статуей, пока он настойчиво и жадно покусывал мои губы своими мягкими и слегка прохладными губами, уверенно и умело проводя по ним языком, будто пробуя, а рукой властно придерживал за голову, касаясь моей щеки большим пальцем и поглаживая. Я впрямь совсем оторопел, забыв, как дышать надо, и оказался в полной прострации на несколько коротких секунд, пока Фостер творил всё это безобразие, о котором я, чёрт дери меня, позорно думал уже второй день!       Вдруг резко очнувшийся разум твёрдо приказал немедленно оттолкнуть Чмостера от себя, что я и сделал, залепив ему такую мощную затрещину, что тот громко зашипел, схватившись за отбитую щеку. Он сильно отшатнулся назад и, потеряв всякое равновесие, чуть не грохнулся в почти набранную ванну, и я буквально на автомате успел схватить его за руку и потянуть обратно на себя, иначе чмище при новом падении точно б разбил себе голову. Да за такое мог бы и разбить, и ничё!       — Т..ты совсем охуевший?! — наконец взвизгнул я, поражённо раскрыв рот и во все глаза уставившись на козла перед собой.       Сердце яростно стучало, как сумасшедшее, я жадно ловил воздух, заполняя им резко ссохшиеся лёгкие и чувствуя, как жарко горят мои потеплевшие губы от этой неожиданной и до ужаса неправильной ласки. Я всё ещё не верил произошедшему и напрочь запутался в своих же ощущениях, не знал, как себя повести, что сказать, поскольку голова оказалась совершенно стерильной от всех нормальных мыслей, оставляя там только ненормальные. Он поцеловал меня! Мерзкий Чмостер, мать его, меня, сука, поцеловал!       На самом деле я был в едином шаге от бешенства, но он, видимо, воспринял мой широкий спасительный жест и падение в мои руки как-то по-своему, так как в следующий момент я оказался в крепком захвате, а его настырные губы снова без всякого спроса захватили мои, теперь уже и впрямь не церемонясь и с той же дерзкой жадностью целуя, имея при этом ещё и наглость раздвигать их языком и прорываться дальше. Губы были прохладными от недавнего дождя, что резко контрастировало с жарким языком Фостера, а я мычал и теперь отчаянно сопротивлялся, стараясь сжать их сильнее и пытаясь снова оттолкнуть козла от себя, но мои согнутые в локтях замёрзшие руки были плотно зажаты между нами, позволяя мне лишь дёргаться в стороны и мотать головой.       Как бы я ни возмущался и ни противился, моё вспыхнувшее олимпийским огнём тело, сполна утолившее своё нездоровое любопытство, всё равно среагировало моментально и по-своему, стоило лишь Фостеру приблизиться ко мне на такое дико опасное расстояние: колени предательски задрожали, голова невероятно закружилась, а в паху стало тянуть так сладко и горячо, что стыд прилил к моим щекам, окрашивая их в насыщенно-розовый. Нет.. Я же не..       — Пусти.. мм..мен..ня! Пусти, сучара! — завопил я, когда всё же смог хоть чуть-чуть от него отстраниться и высвободить сначала правую, а потом и левую руку, чтобы, не жалея сил, выбить эту дурь из чмища, который нагло пользовался тем, что я открывал рот для воплей, и ещё увереннее засасывал мои раскрытые губы.       Он, как с цепи сорвавшись, с силой тесно прижимал меня к себе, жадно водя по спине ладонями, отчего мокрая холодная футболка неприятно липла к коже. Да даже почти невооружённым взглядом в его каждом чёртовом действии и касании невольно читалось самым крупным текстом слишком неприлично яркое наслаждение, что реально становилось совершенно не по себе. И теперь я, к своему ужасу, понимал, что начатое мною сопротивление и впрямь становилось всё слабее под натиском томительного кайфа, который стал постепенно меня накрывать. Не помня самого себя от стыда и неправильности происходящего, я с силой зажмурился и вдруг даже попробовал несмело ответить ему, отчего резкая волна нового возбуждения почти смертельно пробила моё тело. Это просто долбаное безумие.. Я ведь уже должен трижды убить его за всё это, а я.. я..       — Ты чё.. гей? — оробев под его настойчивостью, шокированно и испуганно выдохнул я уже в следующую секунду, сумев на миг резко отвернуться и сморщиться от спутанных мыслей, ударивших в мою голову болезненным штурмом, а сильные пальцы вдруг спустились и крепко сжали мои ягодицы.       Я совсем растерялся, не зная, куда себя деть в такой абсолютно непредвиденной ситуации, а наглый Фостер с победной улыбкой сорвал с моих губ первый позорный стон, после чего я снова вмиг оказался надёжно прижатым к стене.       — Не-а, — жаркий шёпот в ответ, и я теперь был совершенно сбит с толку, и всего за секундное замешательство почти вовлечён в новый поцелуй. Это конец всему.. Мой мир никогда не станет прежним..       — Тогд..да.. — теперь я больше не отвечал, лишь быстро вертел головой, кряхтя и сгорая от позора, да даже эти короткие слова давались мне с огромным трудом.       Я был в таком сильном шоке, что тело меня даже слушать совсем не хотело, обездвижив и ослабив, хоть поначалу я и попытался освободиться.       — Думаешь, я не видел.. как ты смотришь? — выдохнул он мне в лицо, вновь находясь так близко, и жарко добавил. — Детка, тебе же нравится, — Фостер схватил меня за дёрнувшиеся руки и плотно прижал их к стене, навалившись на меня всем своим весом.       А я думал, что сейчас провалюсь на месте со стыда и отчаяния, потому что разум вопил оттолкнуть козла и проломить его башкой дыру в стене, а телу, которое так давно не знало чужой ласки, позорно хотелось ещё и ещё, и было не важно, от кого именно, и от этого мне было страшно и даже противно.       — Не похоже, что правда не хочешь.. — пока он шептал это, успевал спускаться дорожкой влажных умопомрачительных поцелуев по подбородку прямиком к шее.       Когда страстные губы сомкнулись на моей слишком чувствительной коже, я с шумным выдохом закатил глаза, сжимаясь от мурашек, и чуть не отключился от пестрящих искр перед глазами, а в паху всё болезненно скрутило. Позорище.. После всей этой хрени мне лучше утопиться в ванне, так как я не смогу больше смотреть ему в глаза.. и себе тоже. Вообще никому!       Видимо, моё молчание и временное бездействие Фостер воспринял как зелёный свет и продолжил свои невозможные ласки, от которых меня уже на части буквально рвало, а когда я наконец осознал, что он явно чувствует бедром мой предательски выпирающий стояк, которого по законам здравого смысла рядом с парнем совершенно быть не должно, я резко вздрогнул и чуть не скончался от мысли, что я вообще позволяю с собой делать. Я словно очнулся, перезагрузился и, окончательно поражённый осознанием случившегося, дёрнул руками и освободил их, всё же насилу отталкивая наконец от себя этого в край обнаглевшего козла. Я тут же выпихнул его из маленькой ванной, с нечеловеческим грохотом захлопнув за ним дверь и нервно закрывшись на замок.       Со стоном отвращения вперемешку с тихим скулежом от постыдного удовольствия я сокрушённо сполз по ней на мокрый пол и плотно закрыл ладонями неумолимо вспыхнувшее от безумного волнения лицо.       Господи.. Что сейчас только что было..