Алая комната

Девушка с короткими черными волосами сидела на плиточном полу небольшой квадратной комнаты. Обхватив руками плечи, она невидящим взглядом смотрела в пол. Истрепанное желтое платье давно уже выцвело, простым куском ткани покрывая худощавое тельце. Она не выбралась. На черно-белой плитке, на грязно-желтых стенах, на сером потолке — везде были бурые пятна крови. Интересно, как она не сошла с ума здесь, где время — понятие весьма размытое, когда час тянется неделю, а год пролетает за минуту. А может, она свихнулась гораздо раньше? Как долго Фрэн Боу-Дагенхарт задумывалась над этим вопросом. Всего лишь хотела попасть домой. Сбежала из психбольницы. Семь лет назад. Уже семь лет она находилась вне места и времени, в Пятой реальности, подвластной ужасающей Мабуке. Темная королева знала все, но почему-то не выпустила девочку отсюда, отдав её на попечение тому, кто больше всего жаждал её страданий. Ремор. Это он, принц тьмы, посадил её сюда. Он питается её болью и отчаянием. Он не отпустит никогда. Окровавленная маска рогатого чудовища вечно была при нем, как страшилка для маленьких детей, которые не хотят укладываться спать. Страшилка для неё, Фрэн. Сегодня должен был бы быть её день рождения. Вспоминая слова Конгвида по бесконечную слоистую реальность времени, девушка изредка спрашивала Ремора о сегодняшней дате. Странно, но время шло только вперед, не как в Иверсте. Воспоминания о сказочной, доброй стране были одними из самых болезненных. Демон охотно сообщал Боу-Дагенхарт дату, видимо, желая видеть её реакцию. За годы, проведенные здесь, Фрэн перестала реагировать на провокации, что немного осадило темного принца. Спасения ждать неоткуда, никто даже не знает о том, что существует не одна, а несколько реальностей. Даже мистер Полночь, её котик, не сможет помочь, не мурлыкнет что-нибудь успокаивающее, не лизнет шершавым языком палец в мысли "не горюй, все пройдет"…Он не придет. Дверь с противным скрежетом отворилась. Раньше Ремор казался девочке существом громадным, но сейчас, когда она подросла, демон был выше неё на каких-то две головы. Человеческие. Он передвигался плавно, точно полуденная тень, лишь чуть шелестя полами угольно-черной мантии. Фрэн кинула на него быстрый взгляд исподлобья, не шелохнувшись. — Здравствуй, Фрэн, — насмешливо произнес демон. Его голос был смешением чего-то несовместимого, неправильного. Глубокий, чуть рокочущий, в то же время включал в себя далекий отголосок металлического скрежета, от которого по обыкновению зудят дёсны. — Ты не ответишь мне? Девушка не смотрела на принца тьмы, спрятав лицо за спутанными волосами, даже когда он вплотную подошел подплыл к ней. Сильнее сжав пальцы на плечах, она сомкнула губы в тонкую линию. Ремор протянул костлявую руку, поднимая её голову за подбородок. — Я совсем забыл, что у тебя сегодня день рождения, — огоньки глаз, горевшие позади пустых глазниц козьего черепа, заставляли всю спину покрываться крупными мурашками. — Семнадцать, Фрэн, тебе уже семнадцать. Красивое число, не считаешь? Так много, так мало, и так ничтожно по сравнению с вечностью! Я даже буду настолько великодушен, что разрешу тебе выбрать подарок! — Брось, Ремор, — сухой голос, похожий больше на шелест осенних листьев, вздохом сорвался с её губ. — Не стоит стараться. Я прекрасно знаю, что ты лжешь, — она замерла, чуть подрагивая, когда вторая костлявая рука демона прошлась по её волосам. Голова его чуть склонилась. — Разве я лгал тебе когда-то? Нееет, Фрэн! — он рассмеялся вполголоса, — Я всегда говорю тебе только правду. И, если хочешь, я обещаю выполнить твою просьбу. В пределах разумного, разумеется. С потолка сорвалась капля крови, падая девушке на острое колено. Вообще, с момента появления демона комната будто ожила. Вязкая, мутная кровь сочилась отовсюду. Капала с потолка, стекала по стенам, разливалась по полу. Кажется, в этом потоке были слышны чьи-то крики. — Выпусти меня отсюда, — от долгого молчания голос её был неровным, шероховатым, будто запись со старой пластинки. — Фрэн-Фрэн-Фрэн, куда может пойти бедная девочка? Маленькая бедная девочка, сбежавшая из психушки семь лет назад. Маленькая девочка, которую все давно считают мертвой? — он задел рукой её скулу. — Я не могу выпустить тебя, Френ. Здесь и только здесь ты в безопасности. Только здесь ты не можешь умереть. — Я давно мертва, Ремор. Моё сердце перестало биться несколько лет назад. — Нет, Фрэн. Я сам остановил твоё сердце, иначе ты бы стала стареть. Знаешь ли, горечь старухи слишком сухая и протяжная, — он цокнул языком. Языком ли? — То ли дело боль подростка. Яркая, импульсивная, с оттенком бесконечной пустоты, — демон на секунду замолчал, добиваясь нужного эффекта. — Твоя боль ещё и сладкая. — Верни мистера Полночь, — голос девушки начал дрожать, она больно закусила губу, чтоб не расплакаться перед ним вот так. — Ты сама знаешь, что я не могу. Вы будете разговаривать, играть, ты не будешь грустить. А, точно, Фрэн, ты хочешь в подарок конфету? — заинтересованно спросил темный принц. — Мне кажется, твои ровесницы без ума от сладкого. Так, ты хочешь конфету, Фрэн? — Уйди, Ремор. Хотя бы день дай мне отдохнуть! — Боу-Дагенхарт резко вскинула голову. — Хотя бы один день, Ремор, пожалуйста! — она быстро села на колени, не обращая внимания на разлившееся по всей комнате кровавое море. На серых глазах выступили слезы. — Ты забрал у меня все, что только мог! Родителей, дом, друзей, мистера Полночь, ты даже забрал моё время! Ты сделал меня бессмертной, чтобы вечно пытать! Вечно причинять боль! — она вскочила на ноги, возвышаясь над присевшим демоном, — За что мне всё это?! Почему именно я, а не любой другой из миллиардов жителей Земли?! Почему не любой другой житель любой другой реальности?! — она кричала, пока сын Мабуки равнодушно наблюдал за её порывом. — Я не хочу! — голос Френ сорвался, она медленно сползла по стене, пачкая в стекающей крови волосы и платье. Положив руки на колени, она наклонила голову. — Я ненавижу. Ненавижу все здесь. Эту комнату, эту кровь, эту реальность. Тебя ненавижу, Ремор! Демон, не мигая, смотрел на девушку. Плавно поднявшись, он направился к выходу. У самой двери Ремор глянул через плечо, как-то грустно бросив всего пару слов: — Так и надо, Фрэн, так и надо. Маленькая кровавая волна лизнула туфельку Боу-Дагенхарт, чем-то прошелестев. Подняв пустой от слез взгляд, девушка увидела перепачканный леденец на палочке, завернутый в прозрачную упаковку. Лента бантика развязалась, уплывая куда-то вместе с кровавым месивом. Раньше Ремор, приходя, просто выпивал её слезы, забирал боль, не говоря ни слова. А потом, как-то, когда Фрэн была на грани срыва, истинного безумия и сумасшествия, принёс ей книгу. Конечно, не отдавая в руки. Казалось, темный принц просто поддерживал образ. Девушка нашла подарок лежащим в углу комнаты. Гамлет, в твердом переплёте. Надо сказать, Боу-Дагенхарт даже не думала, что в Пятой реальности есть книги, да и ещё их кто-то читает. По началу девушка даже не поняла, откуда взялась эта история у неё в комнате клетке и только после она догадалась, кто оставил здесь Шекспира. Эту книгу она почти заучила наизусть. Тогда она была не в состоянии размышлять, она просто поглощала строку за строкой, дрожа, как осиновый лист на ветру. После этого демон остановил все жизненные процессы в её теле. Ни есть, ни пить Фрэн не хотелось и ранее, она получала пищу каким-то неведомым способом, словно в определённый момент кто-то в её животе просто нажимал на кнопочку «не хочу», точно в замысловатой игрушке. А сейчас девочка даже не чувствовала свой пульс. Она могла сколько угодно неудобно лежать, ничего не затекало. Сколько она ни прыгала, дыхание не учащалось. Живой труп. От этой мысли на душе становилось холодно и склизко. Иногда она сравнивала себя с пятнистыми коровками, которых видела в детстве. Но они выглядели счастливыми, ели травку и давали людям молоко…. А Фрэн страдает и отдает демону слёзы. Что же осталось в ней от той самой любознательной девочки? Имя, цвет глаз — вот и все. Ах нет, осталась ещё и память. В груди неприятно стягивало внутренности. Сколько же ей еще тут сидеть? Боу подняла похудевшими пальцами леденец. Вообще, она очень сильно похудела. Сейчас она весит, наверное, не больше прикроватной тумбочки. Странное сравнение… Фрэн ещё и не умеет спать. Ремор прав в одном: если бы она сейчас была человеком, то давно бы сошла с ума. Девушка нервно хохотнула, ложась на холодный пол. Она много раз пыталась заснуть, но ничего не выходило. Ну что ж, пробуем в 2157 раз. Дверь с отвратительным стоном отворилась. С потолка упала первая капля крови за день. — Здравствуй, Фрэн, — темный принц медленно приближался, — Приступим? — Мне уже нельзя просить подарок? — неожиданно робко прозвучало в ответ. — Вчера я не забрал твою боль по твоей же просьбе. — Ясно. — Однако это не значит того, что я не хочу тебя выслушать, — демон кивнул головой в знак того, что девушка может говорить. — Просить о том, чтобы ты вернул в моё тело жизнь бессмысленно. Так что я бы хотела… — она немного замялась, подбирая слова, — Ремор, ты можешь снять маску? — она окинула его быстрым взглядом с ног до головы. Наверное, она поступила неправильно. Можно было попросить книги или все-таки конфеты. — Фрэн, ты же должна знать, что я могу принимать любое обличие. — А я хочу увидеть настоящее. Ремор замолчал, обдумывая её слова. Что ему стоит вот так просто снять с себя, наконец, этот череп и посмотреть на свою пленницу не через белёсую преграду? Застывший на месте, он напоминал какой-то ритуальный тотем, Боу даже подумала, что он заснул, однако мысль развеялась шелестом его мантии по полу. Демон присел так, чтобы лица их находились на одном уровне. — Внутри — пустота. Ты уверена, что не хочешь чего-то другого? — Уверена. Нарочито медленно темный принц потянулся костлявой рукой к маске. Взяв череп за глазницы, он медленно снял его. Фрэн, прислонившись к стенке, охнула. — Ремор, ты… Демон медленно кивнул, не отводя от девушки страшный взгляд красных глаз. Немного взлохмаченные черные, как вороньи перья, волосы, серовато-белая кожа, правильные, точно у статуи, черты лица. -…ты — человек! … Кости пальцев потихоньку затягивались кожей, окровавленный череп валялся на полу, точно декорация к какому-нибудь вестерну. Ремор провел кончиками пальцев по щеке Боу-Дагенхарт. Сколько раз он делал это раньше, не ощущая её кожи. Он провел рукой над её головой, девушка задохнулась и осела на пол, ощущая мириады крошечных иголок по всему телу. Тук-тук. Тук-тук. Такой знакомый, но уже забытый стук сердца явственно ощущала Фрэн в груди. Серые глаза наполнились слезами. Хрустальные дорожки прочертили обескровленное лицо, к которому вдруг начал возвращаться румянец. — Что…Зачем ты сделал это? Демон сел перед ней, совсем близко. — Ты сама хотела чувствовать. Буквально две минуты назад ты попросила меня об этом, — голос его изменился, не был больше таким резким и неприятным. Дагенхарт всхлипнула. — Фрэн, — тихо произнес демон, — уже с того дня я всегда знал, о чем ты думаешь, — он придвинулся к ней вплотную и провел языком по щеке, слизывая слезинки. Опаляя дыханием её ухо, зашептал. — Я знаю о тебе все. — он запустил пальцы в волосы девушки, не давая уйти, и поцеловал её. Боу вскрикнула, слезы быстрее полились из её глаз, но она не пыталась отстраниться. Знала, что не сможет. И знала, что не хочет. Тихо вскрикивая, когда Ремор больно кусал её губы, она обняла его за шею слабыми пальцами.