Сгоревшая в тумане

Вокруг была мертвая тишина. Я осторожно шла по траве, которая была такой безумно мягкой. Я не понимала, что происходит. Все вокруг было ни таким, каким я видела его раньше. Я чувствовала какую-то потерянность и забытость, чувствовала себя ненужной куклой, которую выбросил повзрослевший ребенок. Все что я видела – это плотный туман, серый, тоскливый и немного пугающий. Он поглотил собой все привычное для меня, все, что я любила раньше. Я пыталась бежать, но ноги будто не слушались меня и шли спокойно. В сердце била тревога, глаза разъедал оставшийся в воздухе дым, а в горле першило. Трава резко закончилась, и я почувствовала, что по ногам пробежал холод. Я присела и провела рукой спереди от себя. Это была вода. Теплая и очень чистая, она неподвижно лежала у меня под ногами. Я умыла ей лицо, которое было серым от сажи. Струйки стекали с моих локтей на колени. Я вдруг захотела улыбнуться, но не смогла и заплакала. Мои слезы, тяжелыми каплями стекали по щекам, а на душе было то ли тяжело, то ли просто плохо. В общем, я сейчас ничего не понимала. Хотя нет, одно я знала точно – моего мира больше нет. Мой дом, близкие, родные мне люди…их больше нету. Больше нету ни чего того, что я могла считать родным. Я поднялась с травы, но продолжала стоять около воды. Она меня успокаивала, хоть я все еще захлебывалась в слезах. Я не знала, что мне делать. Повернувшись спиной к озеру, я почувствовала легкий ветерок. Может он и теплый, но не родной, ни такой, как дул здесь раньше. Я решила бежать. Бежать отсюда, не оглядываться назад, мчаться что есть силы в этот серый едкий дым. И я побежала. Я пробежала через траву, но как только мои голые ступни прикоснулись к камням, я почувствовала жуткую боль. Камни были горячими, таким как пламя, которое сожгло мой дом и всю деревню. Я упала. Мои глаза закрывались медленно и так для меня мучительно. Камни теперь обжигали все тело, но я не могла подняться. Да я и не хотела делать это. Я просто хотела умереть, чтобы больше не чувствовать ничего: не испытывать ни боль, ни одиночество, которое теперь было просто неизбежно. Рукой я нащупала камень. Он был очень острый и горячий. Я взяла его в свою слабую руку и начала бить по запястью другой руки. Я надеялась, что им я смогу прорезать свои вены. Но я только содрала кожу, не больше. Это было мучительно. Моя кожа болела, горло раздирал едкий дым, но я по-моему не чувствовала уже ничего. Сейчас я закрою глаза, и больше уже никогда не смогу открыть – у меня просто не хватит сил. Но это и хорошо. Я закрыла глаза. Вдали был слышен собачий визг.