Starlight.

      Меня клеймили, ты знаешь? Грязные руки не оставили живого места: клеймили острыми словами, клеймили позором и калёным железом. Столетиями измызгали в чужой крови. Лишали еды, сна. Надежды. И в своей темнице метр на метр я вспоминал былые времена – когда века назад меня нельзя было взять живым, когда мой боевой клич разносился над ратным полем, повергая сарацина в ужас; вспоминал о своих братьях-тамплиерах, разделивших со мной клятву положить жизнь на защиту пилигримов. Вспоминал и то небо. Бездонное небо, мириады звёзд, терпкий запах жжённой испанской бумаги – это под руководством сенешаля сжигали ‘лишнее’. Наутро нас арестовали. В пятницу тринадцатого октября.       Гравити Фолз богат на дураков: кто-то желает денег и славы, другие идиоты прозябают в своём безумии и рутине (эта грань так тонка, когда одно сменяет второе). А есть придурки вроде Диппера Пайнса, так неосторожно прикорнувшего у дерева. Билл с усмешкой, читаемой лишь в его одном глазу, потёр руки: вот потеха намечается. Заблаговременно погрузив окружающий мир в коматоз, треугольник пнул мальчика под рёбра. Пайнс вскочил, как ошпаренный. - Что ж ты дёрганный такой. Годы идут, а выдержки всё ещё никакой.       Но Диппер уже успокоился и вернулся на своё место, кинув усталый взгляд в сторону: - Какого чёрта ты вообще здесь делаешь? - Собираюсь копаться в мозге одной мадамы, сосновое деревце, таки это наша демоническая работа, - он хитро прищурился и повис в воздухе, закинув ногу на ногу. И, как обычно, слова совершенно разнились с мыслями. Заметь меня, говори со мной, обрати на меня внимание, слышишь? - Понятно, - флегматично бросил Дип.       По золотой поверхности мелькнула красная тень. - А ты, видимо, в свой день рождения даже сестре не нужен. Вспомни-ка, когда она в последний раз прибегала к тебе? - Возненавидь всех. Оставь свой мир. Пошли со мной? - Кто тебя вообще просил являться? – даже не повернул головы в сторону. Просто хочу мучить тебя до конца жизни. - Да тебе восемнадцать лет стукнуло, грех пропустить – стареешь, - следом сорвался глупый смешок.       Эту реплику Диппер вообще пропустил мимо ушей. Билл наливался огнём, но стих, вмиг обернувшись своим человеческим обличием. Секунда – и он навис над парнем, что безразлично уставился в книгу. - Берега попутал, малец, а? – губ Сайфера коснулась дьявольская улыбка. И законы логики, мира и здравого смысла перестали существовать. Диппер вжимался в хвою, впервые за короткий разговор подняв на демона глаза, но в них не читалось ужаса, страха или смятения, только удивление, ведь тот впервые предстал за несколько лет знакомства в образе людском. И стоит признать, чрезвычайно пленительном: безукоризненный костюм-тройка обтягивал фигуру, будто считал себя второй кожей, а под лёгким и ярким, словно солнце, плащом скрывался сам млечный путь. Билл галантно приподнял подбородок мальчишки, читая каждую тень и эмоцию на его лице, ухмылка разрасталась всё шире, и блондин начал походить на довольного хищного кота. - Что за..? – всё своё ошеломление и негодование парень успел передать в двух словах, пока его не обездвижила чужая рука. Сайфер прильнул к шее жертвы, впиваясь в загорелую кожу зубами, оставляя следы: синяки и укусы – эти метки несдержанной страсти.       Всего лишь во второй раз за семь столетий я почувствовал, что моё существование не бессмысленно; что то, что происходит с моим духом, - это не прозябание, не тина, не бесконечное болото, а движение, хоть и порывистое, агрессивное, губительное. Будто бы я был рождён, чтобы найти, сковать и уничтожить тебя.       Пайнс окаменел, внезапно все его тайные желания обрели воплощение. Нет, это не ненормально. Тот двенадцатилетний пацан пережил перевоплощение, и только Бог знает, почему его отношения с противоположным полом так долго не складывались – быть может, потому что его так притягивала эта война, этот вызов? Он тяжело и прерывисто выдохнул, будто признавая эту свою сторону, и потянулся навстречу грубым ласкам. Билл резко отстранился в растерянности, но, поймав во взгляде еле заметную нежность, вновь улыбнулся уже бесхитростно и поднял голову вверх, раскрывая чудо - природа вокруг ожила: над ними раскинулся небесный шатёр. С бесконечными галактиками, сияющими и давно мёртвыми звёздами. А солнце, забирая с собой сухой восточный ветер, скрывалось за горизонтом, сквозь поросли хвои кидая последние тени. С трудом оторвавшись от этого зрелища, Диппер метнулся вперёд и, судорожно обнимая, повалил ментора в тёплую траву. Билл прижал сосенку к себе.       И сейчас я благодарен тем масонам, принёсшим меня в жертву. Я готов пасть в ноги тем, кто клеймил меня; тем, кто раздирал мою плоть и тем, кто орошал меня жидким золотом.