Дивный новый мир

Одним из проявлений религиозного экстаза, охватившего Тедас, стала традиция называть новорожденных в честь наиболее известных последователей Корифея. Особой популярностью пользовались Флорианна, Самсон и Кальперния, и носители сих славных имен в скором времени заполонили города и деревни. Окликнув приятеля, незадачливый посетитель рисковал привлечь внимание доброй половины переполненной таверны. Посему в скорости молодые родители, желая как-то выделить свое чадо из толпы вероятных тезок, переключились на менее заметных сподвижников нового бога, а затем и вовсе на тех, чьи имена можно было найти лишь на полях исторических документов. На смену Кальперниям и Самсонам пришли Форнье и Денамы, а вслед за ними Амладары, Ливиусы и Имшаэллы. Вскоре пришел черед инвертирования имен. В год 12 от начала Эпохи Возрождения в одном лишь Камберленде было зарегистрировано две сотни мальчиков с именем Йелар и порядка полусотен девочек, которым предстояло жить с именем Лоррэк. К несчастью, в своей земной жизни Корифей имел не так уж много сторонников, а численность населения все росла. Во многом поэтому новым веяньем стали имена-аббревиатуры, которые неистощимые на идеи молодые родители изобретали с упорством, достойным лучшего применения. С 42 года от начала Новой Эпохи в документах родильных отделений при крупных городах начинают появляться заметки о младенцах с именами Аркор(а) (Армия Корифея), Вестор (Великий сетиизм торжествует), Свисет(а) (Свидетель Сетия), Корнабо (Корифей наш бог), Флокасаор(а) (Флорианна, Кальперния, Самсон организаторы революции), Сетамлада (Сетий Амладарис), Веларкор (Великая армия Корифея) и Дитнэра (дитя новой эры). Тревогу забили священнослужители Корифея, когда во время молитвы за благоденствие новорожденной неваррской принцессы Симбокориспаркаполобвомасифлоимпои (Славь Имя бога нашего Корифея и сподвижников его Архонта Кальпернии, полководца и объединителя Вольной Марки Самсона и Флорианны, Императрицы Орлея) загорелся алтарь, а из пламени вышел святой Дух Выбора собственной персоной и предложил выбрать для ребенка имя попроще. Скептики по всему Тедасу подвергли слухи о явлении святого Духа обоснованной критике, однако зерно сомнений в своих действиях было посеяно в умах верующих. По сей день многие родители, стремясь подчеркнуть необычность отпрысков, дают им неблагозвучные, а порой и вовсе непроизносимые имена. Но, к счастью, много и тех, кто считает уникальность своего ребенка само собой разумеющейся и не нуждающейся в подтверждении.

― Из курсовой работы "О культуре нового времени" студента третьего курса Камберлендской Академии Джона Сиврэса Гериона Корнабо Ваэля, 120 год от начала Эпохи Возрождения

***

Спорить о том, как назвать ребенка Найтмерия и Флокасаор, молодая пара из ферелденской столицы, начали сразу после того, как узнали, что ждут девочку. Стоило Найтмерии предложить имя Ливия, как Флокасаор тут же напомнил, что Ливией зовут его мымру-начальницу. Предложенная им Малифантина была мгновенно забракована, как имя "той вертихвостки из старших классов". Дед Ралей, отец Найтмерии, предлагал не портить малышке жизнь и дать имя Дейзи, или хотя бы отойти от религиозной тематики, раз Корифей все равно перестал отвечать на молитвы, – и назвать Даздранаферой – от сокращения лозунга «Да здравствует народ Ферелдена!», но был вынужден отступить под обрушившейся на него волной критики. Время шло, и споры разгорались все жарче. ― Суитес! ― кричала в запале Найтмерия. ― Прекрасное имя, так мою тетку зовут. ― И половину соседней улицы! Хочешь, чтобы наша дочь считала себя частью серой обывательской массы? Ее будут звать Думапрекора ― "Думат ― предтеча Корифея". ― Только через мой труп! ― Да Беллой назовите. Никого сейчас Беллами не зовут, а такое красивое имя. ― Да что вы понимаете, папа! Однако вечно так продолжаться не могло. И во время очередного ожесточенного спора Найтмерия внезапно побледнела и схватилась за живот. Все разногласия были забыты в один миг, и семейство в полном составе покатило в роддом в примчавшемся по первому зову служебном целительском фургоне. ― Какая красавица, ― восхищенно заворковала Найтмерия, впервые беря дочь на руки. ― Наша малышка. ― Само совершенство, ― согласился Флокасаор. ― И я, кажется, знаю, как ее назвать. Найтмерия с любопытством посмотрела на мужа. ― В честь твоей матери, ― лукаво улыбнулся он. Найтмерия на миг задумалась, а затем удовлетворенно кивнула. ― Так тому и быть. ― Найтмерия перевела взгляд на дочку. ― Добро пожаловать в дивный новый мир, Кальсония. Стоящий возле кровати дед Ралей уткнулся в букет и зарыдал.