В комнате было сыро и холодно. Мое тело было обездвижено веревками: руки, ноги и торс, я не мог пошевелиться. Да и просто не было сил. Было ужасно больно вокруг запястья: с каждым разом щемило все сильнее. Мой взгляд устремился в потолок. Когда-то он был белым, но с годами никто не оттирал от него грязь и паутину. Я сразу представил маленьких паучков, которые могли бы упасть мне на лицо, а убрать бы их я, увы, не смог. Мысль о пауках насторожила больше чем то, что я привязан к кровати в неизвестном месте. Я начал бессчётно перебирать смутные обрывки памяти, вспомнить то, что произошло.
Я обычный студент из обычной семьи. Папа экономист, мама инспектор. У меня есть младший брат, который ходит в начальную школу, много друзей. А также есть девушка, с которой познакомились ещё в школьные годы. Маленькая блондинка с каре. Я учился в университете, она заканчивала последний год школы. Это всё, что удалось вспомнить, дальше только смутные фигуры, крики и...
Дверь палаты приоткрылась, и в помещение зашла белая фигура. Подойдя ближе ко мне он, человек в белом халате, присел на соседнюю кровать. Теперь я смог разглядеть его лицо. Бледный, почти что фарфоровый человек с узким подбородком и очках, сидел укоризненно бросив на меня косой взгляд сквозь очки.
- Ну что ж, привет! – улыбнулся он мне.
- Кто Вы? – прохрипел я
- Врач, главврач, - поспешно добавил человек в халате.
- Я не понимаю...
Тогда доктор сложил руки и с ухмылкой осмотрел мое тело. На минуту он даже отвлекся, но потом, быстро отведя взгляд, продолжил.
- Ты ничего не помнишь? Что ж, убийцам-психопатам это свойственно. Ты убил свою подружку. Что же подтолкнуло тебя порезать ее на мелкие кусочки и разбросать по окрестностям? Почему вы оказались тогда в лесу, а может ты заманил ее? – и тут он достал несколько бумажек из кармана и, встав, подвел их к моему лицу.
Я отвернулся и прищурил глаза, но он схватил меня за волосы и как щенка ткнул головой в эти снимки. На секунду мне пришлось взглянуть на них. Сложно было поверить, что это действительно мог быть я. Моя подруга была растерзана, будто чудовище напало на неё. Её руки, ноги, голова – всё не было одним целым. Сложилось впечатление, что её локоны были окрашены в красную краску.
- Скорее всего у тебя был фетиш на её волосы, - заметил врач, пряча фотографии. – Экспертиза показала, что они были вымочены в её же крови. Ты это делал аккуратно, ни один волосок не пропустил, – ехидно улыбнулся он мне. – Что же касается остального, то до хирургической точности ещё далеко. Она долго страдала. Первое что ты сделал – вспорол ей живот, потом грудную клетку и, когда она уже была мертва, порезал на куски, - врач стоял и говорил, смотря на меня свысока как на клопа, которого он собирался раздавить. При всем этом доктор сохранял невозмутимую улыбку на лице.
Потом он перестал говорить и молча стал развязывать веревки, которые привязывали меня к кровати. Освободив меня, он лишь слегка улыбнулся и направился к двери. Перед выходом поднял руку вверх в знак прощания и, обернувшись, вышел.
Теперь я был свободным, но ощущал, что опустошён. Внутри был только ветер. Мне захотелось подняться с кровати, это оказалось весьма непростым заданием. Очутившись на полу,, мои ноги содрогнулись и я вновь упал на кровать. И тут что-то задрожало во мне. Я бросился лицом на простыню, постепенно на белой подушке образовалось серое мокрое пятно. Я не сразу понял, что плачу. Мне стало страшно, холодно, пусто... Неужели я мог убить её? Как я мог сделать это? Что вообще происходит?!
И тут моя память стала прояснятся. Я помню, как люди с оружием пришли в тихое субботнее утро, как меня повели к следователю. Потом состоялся суд. Мама плакала, отец все время был на телефоне. Никто не поймет, как это – смотреть сквозь решётки. Я вспомнил как кричала её мама, проклиная меня.
И тут мне стало еще больнее, я как будто почувствовал боль той матери. Я не мог поверить во все это.
Два дня назад студент, теперь же убийца собственной девушки.
Не помню столько я пролежал, переосмысливая все, что свалилось на меня за два дня. Тогда с ней мы действительно поссорились. Ссора была незначительной. Тут сыграл мой вспыльчивый характер и её обидчивая натура. Но как всё могло дойти до убийства? Ведь я любил её. Да, и думаю это было по-настоящему. Она была всегда веселой и жизнерадостной, полной моей противоположностью.
Я не мог простить себя за то, что совершил. Мне следует просто умереть. Тогда мама не будет мучится, отец больше не будет иметь забот. А её мать будет знать, что убийца её дочери получил по заслугам. Может там я смогу извиниться перед ней, искупить свой грех.
Подняв голову, я увидел в углу комнаты женщину. Она тоже посмотрела на меня. С начала мне стало жутко, но в её глазах тоже мелькнул страх. Я встал с кровати и хотел было подойти, но она сделала это первой.
- Внизу, - прорычала женщина с темными кругами под глазами.
- Что внизу? – насторожился я.
- Призраки, ответила она, резко развернувшись.
Через несколько секунд молчания она схватилась на голову и упала на колени. Зарыдав, как дитя, женщина стала кататься по полу. Я сразу же забыл о своих проблемах и схватился помогать ей. Она отбивалась от меня, кричала что-то несуразное. Мне сразу стало не по себе. Как будто она кричит из-за того, что я напал на неё, вырывается из рук убийцы.
Интересно, она тоже так кричала, когда поняла, что я хочу сделать. Вырывалась ли она, хотела убежать? Что чувствовала, когда любимый человек пытался убить её? Она была в шоке? Ей было обидно? Я представил, что эта женщина – она. Мне стало страшно. Не убью ли я и эту бедняжку сейчас? Когда я держал её в своих объятиях, в голове я уже придумал как убью её... Но не убил. Она успокоилась, положила голову мне на плечо и уснула. Наверно, её уже давно никто не обнимал, не давал заснуть на своей груди.
Я опять заплакал, представив себя, гниющего в этой палате долгие годы. Поднял жительницу этой тюрьмы, уложил на кровать. Мне было её очень жаль, но в тоже время она казалась отвратительной.
Выйдя за дверь палаты, я очутился в абсолютно белом коридоре. Все окна были плотно закрыты и на них стояли решётки, но одно из дверей в тот мир было разбито. Я поднял один из больших осколков, лежащих на полу и... Это было то, что мне нужно. Я не мог так много принять, смирится, слышать эти проклятья с разных сторон раздававшихся у меня в голове. Я хотел уйти от них, выкинуть, избавится, и наконец я смогу это сделать. Осколок приятно холодил кожу. Он легко скользнул по ладони, оставляя красную полоску крови...
- Что ты делаешь? – этот чистый голос пронзил моё тело. Я обернулся.
Рядом стояла белая девочка. Ненормально седые волосы и белый сарафан. Кожа тоже была почти прозрачной. Тоненькие руки потянулись к руке, где лежал осколок. Мне стало стыдно перед ней, ведь она совсем ещё ребенок. Но с другой стороны, что ребенок делает здесь один?
- Как ты попала сюда? Где твои родители? – немедленно выкинул стекло я.
- Я тут живу, - тем же ангельским голоском сказала она и потянулась ко мне, чтобы взять меня за руку.
Этот жест напугал меня, и я поспешно убрал руку.
- Не прикасайся ко мне, - отвернулся от неё я и уже подумал уходить.
Она казалась чистой и невинной, таким как я даже не стоит прикасаться к ней. Я боялся испачкать её. Мне казалось, если я прикоснусь к её фарфоровой коже, она станет черной, как и я сам внутри.
- Как тебя зовут? – не угомонилась она.
- Я чудовище... - прошептал я. – Не лезь ко мне! – и тут я не сдержался. Меня охватил гнев на самого себя. Всё, что было у меня в душе, всё это я выплеснул вместе со своим криком.
На мое удивление девочка не убежала и, казалось, даже не испугалась. Она просто стояла и смотрела куда-то в окно, даже не подняв взгляд.
- Ты не монстр раз признаешь это. Монстры не чувствуют в отличие от тебя. Чувствовать – большой дар, и он подвластен далеко не всем.
- Ты меня не знаешь. Ты слишком маленькая что бы об этом говорить, - успокоился я.
Но она улыбнулась мне. Сразу стало теплее, как будто всё, что я натворил, ушло, и остались только мы.
- Может и не знаю, но ты не похож на убийцу. Ты очень добрый.
И тут меня ударило током.
- Откуда ты знаешь, что я убил кого-то? – насторожился я. – Ты говоришь так, как будто знаешь меня... - от ее слов мне стало даже жутковато. В маленькой девочке-ангеле я стал видеть что-то до жути страшное.
- Ты не убийца, – повторила она.
- Эй! Что ты творишь!? – заорал кто-то за моей спиной.
Обернувшись я заметил двух мужчин, одетых в белые халаты.
- Черт! Как он развязал веревки?
- Парень, что ты тут делаешь? – посмотрел один на меня, смотря на стекло под мои ногами.
Я хотел показать им девочку, с которой минуту назад говорил, но её не было. Если бы она ушла, я бы услышал шаги, но... Санитары взяли меня под руки и увели в палату. Я не сопротивлялся, когда они усадили меня на носилки, завязав руки. Когда один вышел из палаты, другой остался сторожить меня, чтобы я вновь не сбежал. Потом, кажется, врач вернулся и вколол мне что-то, и дальше я уже ничего не мог понять. Мир помутнел.
***
Яркий свет нещадно слепил глаза. Я хотел пошевелится, но был парализован. Я всё же смог свыкнутся со светом и попытался осмотреться. Но везде был мрак, только одна лампа светила мне на голову. Вдруг послышался голос того врача, что развязал меня. Он нес в руках две длинные палки, на концах которых была вата. Мне это приспособление казалось несколько причудливым, но потом я вспомнил, как в фильмах этот инструмент убивал или сводил людей с ума*.
Он нажал на что-то, послышался треск и звук мотора. Я хотел вырваться, но не мог даже рота открыть, не то, что шевелиться. Он несколько минут настраивал прибор, а потом принялся за меня. Подводя к моим вискам вату, он что-то говорил. Я не всё мог разобрать, так как звук мотора заглушал его голос.
- Это всего лишь что-то вроде проверки на прочность, - смог расслышать я.
Он все ближе подводил прибор к моей голове. Он наслаждался моими ожиданиями мучений. И наконец он это сделал. Ток распространился по моей голове. Голова болела, будто внутри меня резали мой же мозг. Я хотел закричать, но всё, что смог сделать, так это только открыть рот. Наконец он отвел это от меня, но в голове до сих пор вспыхивали боли. Я закрыл глаза и заплакал. Но даже это причиняло невыносимую боль. С каждой слезой мой мозг выдавал ответную реакцию.
- Я не ошибался в тебе, ты очень сильный юноша. Заряд был очень маленький, так что ты не умер. Хотя большинство...
Я хотел, чтобы он заткнулся, каждый звук звучал для меня, как лезвие ножа. Он говорил и говорил, его слова перемешались и превратились в сплошную кашу. Вскоре я отключился.
***
Я проснулся с ужасной головной болью. Не только голова, но и тело горело. Везде было темно. Наконец, я мог двигаться, хотя каждое движение давалась с трудом. Схватившись за голову, я стал её сдавливать, думая, что смогу таким способом облегчить боль. Но ничего не могло помочь мне. Ничто живое, ничто человечное. Все будто повернулись ко мне спиной, я остался один. Почему никто не пришел из родных? Я не могу вспомнить их лица, все, как один, пустые. Они что-то говорят мне, но все звуки сливаются воедино. И все они кричат, они осуждают меня. Из всех них я смог различить голос матери, она плачет, кричит, ругает меня. Отец говорит, что я ему больше не сын. Брат боится, называет меня чудовищем. Все мои знакомые, друзья, все отреклись от меня. Но один голос звучит ясно и звонко. «Ты не убийца,» - говорит она мне и это облегчает боль.
На утро я вновь оказался привязанным к кровати. Конечности уже изрядно затекли. Я хотел умереть, ведь уже давно мне на всё было всё равно. В тот раз меня остановила только та девочка, и из-за неё я еще жив. Зачем она это сделала? Я ненавижу её.
В палату опять кто-то вошел. Опять фигура в белом халате.
- Привет, привет! – рассмеялся мой вчерашний мучитель. – Как ты себя чувствуешь? – ему было радостно смотреть на меня.
Я промолчал, но понимал, что мне от этого будет только хуже.
- Наверно, ты в обиде, - предположил он. – Это было только часть твоего лечащего курса. Сегодня у нас еще уйма процедур! Проверим твой мозг, как ты держишься после вчерашнего. Ты меня приятно удивил, большинство после этой процедуры становились идиотами, но ты ещё нормальный, пока. Скажи, тебя мучают кошмары или, может, ты слышишь голоса?
Я продолжал молчать. Сейчас мне было слишком плохо, чтобы говорить.
- Убийцам свойственно слышать голоса своих жертв.
- Значит я не убийца, - с полной уверенностью заявил я
- Отпечатки твоих пальцев на её теле, её подруги рассказывали, что ты нередко поднимал руку на свою девушку.
- Я никогда этого не делал.
- Ты это делал. И за это ты будешь до конца своих дней гнить у меня под опекой.
- Просто убейте меня.
- Закон мне не дает такого права. Я сделаю лучше: заставлю тебя страдать, - он улыбнулся своими уродливыми губами.
Я отвернулся.
- Кого ты встретил в больнице, когда я отпустит тебя?
- А какое вам дело?
- Дела моих подопечных и мои дела. Если ты не скажешь это сейчас, я заставлю тебя сказать это потом, только в следующий раз у тебя может не оказаться ноги или руки.
- Это была девочка, - повернулся к нему я.
- В больнице нет детей.
- Но она была там! – занервничал я
- Как выглядела та девочка?
И мне пришлось описать всё, что произошло тогда. Но правда пришлось опустить часть про стекло, которым я хотел сократить себе жизнь.
- Возможно, ты придумал её. Но я могу заверить тебя, что на территорию больницы не пускают детей.
- Вы хотите сказать, что я не только псих-маньяк, но и шизофреник? – даже я улыбнулся.
- Первый шаг к выздоровлению осознание! – воскликнул он и поспешно вышел с комнаты.
***
Я долго лежал неподвижно. Закрывал глаза, засыпал на некоторое время. Если бы мне только позволили перевернутся на бок, я был бы счастлив. Но я всего лишь убийца, не заслуживший такого комфорта. Если бы меня только развязали... Я бы не убежал, я понимаю, как опасен для людей. Я начинал думать, чтобы хоть как-то развеять себя. И мои первые мысли были о той девочке. Неужели я действительно выдумал её? Неужели она плод моей больной фантазии? У меня было тысячи вопросов, но ни одного ответа.
***
Доктор поспешно вышел из палаты своего подопечного. Пройдя по лабиринтам коридоров, он добрался до самой странной двери. Открыв её, он спустился по лестнице. Вокруг было темно и сыро.
- Джон! - крикнул психиатр.
Из-за угла появилась чья-то мускулистая, напыщенная фигура.
- Где куколка?
В помещении загорелись керосиновые лампы. Сразу стало видно позади человека. Он показал рукой на одну из дверей напротив психиатра.
Доктор быстро подошёл к двери. Открыв её, он никого там не обнаружил. Только пустые наручники были далеко отброшены в дальний угол камеры. На его лице появился испуг, но потом ясная улыбка.
- Сегодня будет ещё один, - торжественно заявил доктор.
- Будет сделано, - прохрипела чёрная фигура.
- Это было твоё упущение. Ты не уследил за ней, и она сбежала.
- Мне жаль...
- Пожалей лучше новоприбывшего. Это случится по твоей вине.
- Зачем он вам?
- Мне просто интересно. Кто же этот парень? Убийца или жертва?
- Он будет невинной жертвой.
- Он будет частью. Ты тоже желаешь, чтобы мой замысел осуществился. Разве ты не скучаешь по своей жене и детям, которых ты убил? - доктор ехидно улыбнулся и прошёл мимо подземного жителя.
- Я все сделаю...
***
Ночью мне не спалось. Я лежал в постели без движения целый день. Мне хотелось есть, но убийц никто не кормит. В животе резало. Тело дрожало от холода. Ну конечно, сейчас же осень. Сейчас всё тело дрожит, и хочется есть.
В комнате послышался скрип двери. Кто-то беззвучно вошёл в комнату. Он направлялся к моей кровати. И тут я не на шутку испугался. Я никогда не верил в призраков или что-то ещё, но рассказ той женщины о приведениях бросил меня в дрожь. Фигура приближалась все ближе и ближе. Я пытался освободится и дать отпор ночному гостю, но это было бесполезно, я хотел закричать, но массивные руки прикрыли мне рот. Сзади появился доктор, он держал в руках шприц.
- Извини, но ты станешь отличным подопытным
Он вонзил шприц мне в руку, и я заснул.
