До ее смерти осталось сто дней

Драко нагнал Гермиону у самых дверей. Дернул за плечо, вынуждая обернуться к нему, сильным толчком притиснул к стене и зажал ей рот ладонью. Наверное, они создавали жуткий шум, но за женским криком этого не было слышно. - Не смей, - Драко говорил на грани слышимости, но каждое слово хлестало словно плетка, причиняя Гермионе безумную боль и заставляя слезы непроизвольно течь по бледным щекам. - Ты ничем не поможешь. Она умрет. И ты умрешь. Тебя тоже подвесят под потолок и будут пытать, пока ты не захлебнешься кровью или не свихнешься. А может пустят по рукам и тогда ты, святая невинность, будешь умолять, чтобы тебя убили. Не глупи, Грейнджер. Гермиона чувствовала, что на щеках останутся красные метки от пальцев. Было тяжело дышать, к горлу подкатывала тошнота, и страх проникал холодом в каждую клетку. Она знала, что не имеет права уйти, ведь это подлость и трусость - бросить человека умирать. Но еще она знала, что не справится одна, что Драко прав, и она просто станет еще одной игрушкой для Пожирателей. Наверное, очень забавной игрушкой, ведь не каждый день удается "развлечься" с лучшей подружкой ненавистного Поттера. И никто ей не поможет, даже Люциус, который, по сути, обязан обеспечивать безопасность Гермионы. А должен ли? Быть может задача Малфоев - лишь обеспечить ей укрытие, которое будет достаточно безопасным, а вот каким образом Гермиона будет выживать в этом укрытии - дело ее личных умений и предосторожностей? Она не знала, уже ничего не знала и не понимала. Драко видел, как Гермиона борется с собой, поэтому не терпящим возражений тоном произнес: - Иди в комнату. Не выходи, пока я не разрешу. Немедленно! - Малфой резко дернул Гермиону за запястье и подтолкнул к лестнице. И она ушла, последними усилиями сдерживая раздирающие ее рыдания. *** Гермиона сидела в ванной комнате, на холодном кафеле. Наверное, уже прошли часы, слезы высохли, застыв на щеках липкой маской. Было тихо. Казалось, что ничего не произошло, но Гермиона знала, что внизу совсем недавно в муках умер человек. А она ничего не сделала, развернулась и убежала. Предала свои убеждения из-за страха, из-за Малфоя, который вновь удержал, потому что просто боялся отцовского гнева. Ему хорошо, он выполнил задание и плевать, что Гермиона уже никогда не сможет простить себе сегодняшний поступок. Это всегда будет грязным пятном на душе, кровью на руках и громким криком в сновидениях. Когда дверь тихо приоткрылась, девушка даже не подняла взгляд. Это мог быть только один человек. Человек, который участвовал в убийстве, который носил метку, которого она совершенно не знала. Раньше Гермиона даже иногда жалела его, считала, что он просто несчастный ребенок и ему всего лишь не повезло родиться в семье, где основная ценность - это чистота крови, а не любовь и готовность пожертвовать собственным благополучием ради счастья близких. Она думала, что где-то в глубине души Драко не такой плохой, а все его поступки - желание привлечь внимание, которым в Хогвартсе единолично владел Гарри. А вот сейчас она уже не верила в эти детские сказки. Он убивал, лгал и готов был на любую подлость, только чтобы защитить свои собственные интересы. - Можешь идти в библиотеку, Грейнджер, - сухо произнес Драко. Если бы Гермиона посмотрела на него, то заметила бы, что он еще бледнее, чем обычно, а руки сцеплены в замок, чтобы скрыть дрожь. - Не хочу, - тихо ответила Гермиона, прикрывая покрасневшие глаза. Не хотелось показывать врагу - а Драко отныне она, конечно же, считала именно врагом! - свою слабость. - Как знаешь. Я устал уговаривать тебя и бегать, спасая твою шкуру. Делай, что хочешь. - Вот и замечательно. Просто уйди! Мне неприятно находиться рядом с тобой. Наверное, не стоило говорить этого. Но Гермиона ведь не знала, что Драко и так на грани нервного срыва. Ей было не понять, каково это - смотреть, как капля за каплей из человека вытекает жизнь, как становится хриплым и монотонным крик, как гаснет свет в глазах, сменяясь безразличной пустотой. Гермиона никогда не смогла бы понять, какие эмоции бушевали в тот момент в Драко. Именно эти эмоции и заставили его резко обхватить тонкие запястья девушки и быстро дернуть ее на себя, вынуждая подняться с пола. Он встряхнул ее и прошипел, почти касаясь ее губ своими: - В следующий раз, Грейнджер, я позволю тебе присутствовать. Я лично приведу тебя за руку и заставлю смотреть, как в очередной раз убивают тех недалеких магов, которые поддерживают магглорожденных. Ты будешь знать, что этого человека убивают из-за тебя, из-за того, что вы, обладатели грязной крови, претендуете на то, что вам не принадлежит. Тебя будут умолять помочь, а ты не сможешь, потому что страх заставит тебя стоять на месте и лишь отводить взгляд, как будто ты не видишь и не слышишь. А если все-таки ты решишься помочь, то умрешь. И смерть твоя не будет легкой, это я тебе обещаю, - Гермиона только смотрела широко раскрытыми глазами в перекошенное от злобы и какого-то безумного отчаянья лицо Драко. Хотелось кричать - громко. Чтобы с криком вытек весь ужас, который переполнял ее. Но с губ не срывалось ни единого звука, и когда Драко договорил, в комнате установилась абсолютная тишина, нарушаемая лишь их тяжелыми дыханиями. - Отпусти меня, - в конце концов, тихо пробормотала Гермиона. За эти дни она слишком часто оказывалась в чересчур интимной близости с Малфоем. Наверное, она уже никогда не сможет загладить свою вину перед Роном и собственной совестью. Как ни странно, но Драко послушно разжал пальцы и отстранился. Взъерошил волосы, поправил мантию и уже абсолютно другим тоном - сухим и ровным - произнес: - В общем, сегодня можешь делать, что вздумается. В дальнейшем старайся не бродить по дому, предварительно не предупредив меня. Отцу очень сложно утаивать от большинства Пожирателей, что ты живешь здесь. Не усложняй задачу еще сильнее. И не привлекай внимание того, кого не следует привлекать, - имя Темного Лорда не было произнесено, но Гермиона чудесно поняла, о ком идет речь. Действительно, это была огромная опасность. О чем вообще думал Дамблдор? Иногда Гермиона подозревала, что ее просто бросили сюда в качестве пушечного мяса с какой-то значимой целью. Но разве директор смог бы так поступить с ней? Наверное, в данном случае Волдеморт не должен был заинтересоваться ею и возможным воздействием через Гермиону на Гарри. - Ладно, - коротко бросила Грейнджер и отвернулась к зеркалу. Ей хотелось поскорее остаться одной. Она еще встретилась взглядом с Драко в стеклянной поверхности, но не успела понять, что именно пряталось в глубине серых глаз. Резко развернувшись, Малфой вышел, тихо прикрыв дверь. *** Дорогой Рон! Я тоже очень соскучилась. Знал бы ты, как я хочу сейчас оказаться в Хогвартсе. Я соскучилась, кажется, по всему, даже по тем мелочам, которые раньше казались обыденными. Вы с Гарри совершенно меня не слушаете! Я не знаю, как вы планируете закончить этот год с таким отношением к учебе, Рон! Очень прошу вас взяться за ум, пока не поздно! У меня все без изменений. Жизнь здесь однообразна, если ты, конечно, не Малфой. Они развлекаются какими-то встречами с чистокровными магами, на которые меня, естественно, не приглашают. Хотя, не буду скрывать, это лишь радует. Не хотелось бы исполнять на подобных приемах роль шута. Вот и сегодня у них гости, а значит, я смогу спокойно поужинать в комнате, не лицезрея их кислые мины за столом. Мерлин, мне не верится, что прошел уже месяц! Тридцать долгих дней! С одной стороны, это всего лишь треть срока, мне сложно сдерживать досаду, когда я понимаю, что до Рождества еще долгих семьдесят дней. Но с другой, - я протянула здесь уже достаточно долго, чтобы выработать манеру поведения, которая помогает максимально избежать контакта с Малфоями. Сейчас мне уже значительно легче, чем вначале. Про деятельность Люциуса я ничего не знаю. Возможно, у них сейчас затишье. Если что-то узнаю, сообщу. С любовью, Гермиона. Девушка еще раз критически просмотрела письмо. Данный вариант был уже четвертым, три предыдущих она забраковала. По сути, она почти не соврала, вот уже две недели, как в доме было абсолютно спокойно. Гермиона очень надеялась, что это не пресловутое затишье перед бурей. Касательно убийства какой-то женщины и метки Драко она до сих пор не написала ни директору, ни мальчишкам. Какой смысл? Пока ничего нельзя предпринять, а значит, и поднимать панику не стоит. Решив, что в этот раз письмо получилось вполне удовлетворительным, Гермиона привязала его к лапке совы и выпустила ее в окно. Тяжело вздохнув, Гермиона села в кресло и принялась за чтение. Где-то на первом этаже Малфои встречали гостей, Грейнджер не помнила кого именно. Это значит, что ей нельзя выходить, а необходимо тихо сидеть в комнате. Впрочем, в последнее время она сознательно стала затворницей. Где-то в глубине сознания поселился страх, что Малфой выполнит свою угрозу, позволит ей наблюдать за мучительной смертью невинного человека. А, быть может, она просто стала бояться Драко, который оказался совершенно не таким, как ей представлялось. Спустя несколько часов Гермиона откровенно заскучала и искренне пожалела, что днем не предприняла очередную вылазку в библиотеку. Все книги были уже прочитаны девушкой и не могли в должной мере заинтересовать. Сейчас было поздно сожалеть, поэтому Гермиона прикрыла веки, стараясь ни о чем не думать. Сначала было спокойно, лишь часы мерно отсчитывали минуты, а потом в коридоре раздались какие-то подозрительные шорохи. Тяжелая дубовая дверь не позволяла понять, кто именно там ходит, но то, что возле ее двери кто-то находится, Гермиона знала точно. Подождав еще несколько минут и поняв, что человек или даже, возможно, люди не собираются никуда уходить, девушка решила выглянуть. Вряд ли ее планируют убить, иначе уже давно бы ворвались внутрь, а значит, в коридоре все должно было быть относительно безопасно. Гермиона медленно повернула дверную ручку и тихо выскользнула в коридор. Почти мгновенно она пожалела о своем решении... Это был Драко. Он целовал какую-то блондинку - жестко и требовательно. Его руки жадно гладили ее тело: вот он провел по ее груди, а спустя мгновение уже обхватил ягодицы, прижимая еще ближе к себе. Гермиона не хотела смотреть. Не хотела! Не хотела! Но и уйти не получалось, казалось, что ноги приросли к полу, а глаза упорно следили за двумя фигурами. - Драко, - хрипло выдохнула блондинка, когда они наконец-то разорвали поцелуй. Ее бледные руки оглаживали спину Малфоя, а потом она резко выдернула рубашку из брюк, провела ладонями по его животу и... увидела Гермиону. - А это кто? Драко повернул голову, окинул Грейнджер внимательным взглядом с ног до головы, усмехнулся и, склонившись к уху блондинки, прошептал: - А это Гермио-о-она, - только сейчас Грейнджер поняла, что он пьян. Инстинкты вопили, чтобы она убежала, закрылась на все засовы. Пока не поздно. Но тело не слушалось, наоборот, она вся обратилась во слух, стараясь не упустить ни единого слова Драко. Но он молчал. Долго молчал, уткнувшись носом в шею блондинки и по инерции поглаживая ее грудь, часто вздымающуюся и опадающую над вырезом платья. - Так может пойдем к тебе в комнату? - этот вопрос и глупое хихиканье блондинки сорвали с Гермионы оцепенение. Она вздернула подбородок и, развернувшись на пятках, взялась за дверную ручку. - Нет. Возвращайся вниз, - ответ Драко нагнал Гермиону уже на пороге. И было в этом голосе что-то угрожающее, посылающее по позвоночнику табун мурашек. Она и сама не знала, чего испугалась, но поспешила закрыть дверь. Не успела. Драко легко преодолел сопротивление, и Гермионе пришлось отступить, позволяя ему войти. - Что с тобой, Грейнджер? - сейчас Гермионе казалось, что он не настолько пьян, как ей почудилось вначале. По крайней мере, к ней Малфой приближался вполне уверенно, заставляя девушку затравленно пятиться назад. - Со мной? Ничего. - Ты что, ревнуешь, Грейнджер? Или просто любишь подсматривать? - Я не подсматривала, - Гермиона ощущала, как запылали от смущения щеки. - Значит, ревновала? - Драко усмехнулся, делая еще один шаг. И еще один. И еще... - Ты говоришь ерунду! Что с тобой? - Со мной? Не знаю. Возможно, меня бесит, что ты превратилась в загнанного зверька? Может, я хочу, чтобы ты набросилась на меня с кулаками или, на крайний случай, прокляла? - Ты добьешься, что я так и поступлю, - прошипела Гермиона. Увы, палочка осталась лежать на тумбочке, находящейся у двери. Недостижимо далеко. - Чего ты боишься, Грейнджер? Меня? Или себя? - Ничего я не... - Гермиона не договорила, вскрикнула и упала на кровать. Она и не заметила, как дошла до нее и теперь не знала, как поступить. - Серьезно? А мне кажется, что боишься. Боишься, что я сейчас наброшусь на тебя. А еще больше боишься, что тебе, такой праведнице, понравится, - Драко хмыкнул и плавным движением сбросил с плеч уже расстегнутую рубашку. Гермиона и правда в ужасе расширила глаза. Она не такая, она не живет инстинктами и желаниями, не позволит себе подобное поведение. Не предаст друзей. Наверное, Драко прочел что-то в ее глазах, потому что улыбнулся как-то совсем грустно. - Уходи, Малфой, - тихо прошептала Гермиона. Он же, наоборот, лег рядом, обхватил девушку за талию и подтянул повыше, на подушки. Укрыл их одеялом, уткнулся прохладными губами ей в висок и закрыл глаза. - Малфой, что ты делаешь? - Сплю. И тебе того же желаю, Грейнджер. Моя комната дальше, лень идти. Перестань болтать, - с этими словами Драко затих. Гермиона еще долго не могла заснуть, боясь даже вздохнуть. Она впервые спала в одной постели с парнем. Впервые чувствовала каждый изгиб чужого тела. Впервые ощущала тепло и уверенность, исходящие от кого-то другого, успокаивающие так сильно. Было странно осознавать, что весь этот опыт она приобрела с Драко Малфоем. Наверное, это было неправильно, но думать больше не было сил. В конце концов, Гермиона расслабилась и провалилась в спокойный и глубокий сон.