Star-crossed lovers

      Доминия, маленький тихий городок на окраине Фа’Дииля. Владелица скромной гостиницы "Благословение Силы", канарейка-чокобо, заваривала утренний чай, когда на галерее второго этажа негромко хлопнула дверь единственного занятого номера. По лестнице застучали деревянные сандалии на толстых подмётках, и на кухню заглянула девушка-кошка: - Доброго утра, мисс Юкка! - Доброго утра, Даéна, - степенно кивнула канарейка. - Как спалось? - Замечательно! - мурлыкнула кошка и потянулась, ухватившись за притолоку. - Если бы вы посоветовали, где мне найти проводника на Шоссе Луон, я была бы просто счастлива. - Проводника... так сразу и не скажу. Дуэль ушел с караваном в Польпорту, Шверт тоже где-то в лесах пропадает. С Никколо лучше не связываться, это такой мошенник... О, погоди-ка! - канарейка высунулась в окно и крикнула через улицу: - Аэвен! Зайди на минутку, дело есть!       В холле гостиницы стояла загорелая светловолосая девушка, в короткой фиолетовой тунике и тяжелых остроносых башмаках. - Что случилось, мисс Юкка? Девушка-кошка шагнула вперед и протянула мягкую лапу с убранными когтями: - Я - Даена, монах-воин из храма Огня-и-Ветра, ищу проводника на Шоссе Луон. Ты знаешь это место? - Допустим, - Аэвен нахмурила светлые брови, - а что именно тебе надо на Шоссе? Кошка чуть замялась, нервно помахивая длинным коричневым хвостом: - Я ищу мудреца Гáюса. Мне надо спросить, как... Надо спросить его совета. - Хорошо, - кивнула девушка и закинула на спину изрядных размеров плетёный короб, стоявший рядом, - я отведу тебя к Гаюсу. Только сначала заглянем к Меймей, я должна отдать ей фрукты. ***       Пока шли из города, Аэвен исподволь рассматривала неожиданную спутницу. Симпатичная мордочка с раскосыми травянисто-зелеными глазами и большими ушами, в которые вдеты бронзовые серьги-бубенчики. Покрытое короткой шоколадно-коричневой шерстью тело, легкое и поджарое. Как и другие люди-звери Фа’Дииля, Даена носила одежду - но темно-синие шорты и короткая курточка из плотной ткани облегали её гибкое тело, словно вторая кожа.       По дороге (когда не надо было отбиваться от ядовитых жуков и кусачих раббитов) кошка с увлечением рассказывала про Гато – гористый район, где находится один из древнейших храмов Фа’Дииля, храм Огня-и-Ветра. - Ты непременно должна там побывать, Странница! - увещевала она. - Второго такого места нет в мире. А Кристальный Водопад! Это нечто потрясающее, особенно если смотреть на него с Каменного Гнезда! Как он сияет! Ты просто обязана увидеть это! А      эвен свернула в казавшиеся непролазными кусты. - Здесь будет гораздо короче. Даена удивлённо хмыкнула, но пошла следом и оказалась на большой солнечной поляне, где лежало самое странное из виденных ею существ. Похожеё одновременно на собаку и гусеницу, с продолговатым жирным туловищем и множеством маленьких толстых лапок, покрытое бархатной на вид шёрсткой, раскрашенной полосами тёмно-розового и лилового цвета. Мордочка, как у бассет-хаунда, с длинными висячими ушами, чёрным носом-пуговицей и печальными-печальными глазами. На макушке топорщился хохолок зелёных выростов-«листьев». Существо медленно семенило по поляне, то и дело останавливаясь и пощипывая траву. - Что это за чудо? – удивилась Даена Существо подняло мордочку и воззрилось на пришедших. - Это Бóинк. Он поможет нам сократить дорогу. Аэвен взяла кошку-девушку за руку, подошла к замершему зверю и погладила его по спине. В ушах у Даены раздалось гулкое «бо-о-иннк!» и мир повернулся вокруг них. В следующий момент кошка обнаружила, что стоит на развилке дорог. Неподалёку возвышалась статуя Богини-в-пути, отмечая середину шоссе. - Боинк перенес нас туда, где находится его хвост, - ответила Аэвен на невысказанный вопрос и показала под ноги. Из земли торчал длинный розовый «прут» с пучком зелёных «листьев» на конце. «Прут» лениво колыхался, хотя ветра не было. - Этих существ создали Маги во время второй войны, - продолжала Странница, шагая по дороге, - стоит дотронуться до него, и окажешься там, где хвост Боинка. Очень удобно, чтобы сократить дорогу, они попадаются в самых неожиданных местах. Правда, - вздохнула она, - вернуться обратно тем же способом не удастся. Ну, хоть не всю дорогу пешком пылить.       За разговорами Даена не заметила, как они вышли к холму. На отвесном склоне выступающие камни складывались в изрезанное морщинами лицо. Кусты шипичника вместо густых бровей, каменные веки сомкнуты, и тропинка упирается прямо в тяжелый квадратный подбородок. Девушки подошла ближе, и каменные веки открылись. Тёмные блестящие глаза оглядели их, и холм произнес низким, звучным басом: - Добро пожаловать, Странница. Рад снова видеть тебя. Чем я могу помочь? Даена подошла ближе, внимательно глядя в каменное лицо: - Мой друг умирает от проклятия демона. Как я могу помочь ей? - Делай то, что твой друг ждет от тебя. - Но она ничего не просит делать для неё. Она просто собирается принять то, что произойдёт! - Тогда и ты прими это. Ты понимаешь, что она старается сказать тебе? - Нет, я не буду! У неё такая сильная воля! Это демон ослабил её тело и дух. Я только хочу помочь ей вернуть прежнюю себя! - У людей есть сила изменять самих себя. Это то, чему она пытается научить тебя. Прислушайся к её словам. Кошка раздраженно дернула хвостом: - Я просто теряю время. Этот разговор бесполезен. Прощай! - Твоя клятва тоже бесполезна. Прощай, - произнес холм ей в спину. Даена резко повернулась: - О какой клятве ты говоришь? - О клятве, которую ты дала Матильде. Она не имеет смысла и принесёт только вред. - Откуда ты знаешь…? – кошка испуганно прикусила язык. - Земля слышит все клятвы и помнит их, - холм закрыл глаза и погрузился в молчание. Даена развернулась и зашагала прочь, раздражённо подёргивая хвостом. Всю обратную дорогу она хранила молчание. - Мне надо успокоиться и хорошенько всё обдумать, - сказала кошка-девушка Страннице, когда они расставались возле гостиницы. – Спасибо тебе, что проводила. Если будешь в Гато – обязательно заходи в храм Огня-и-Ветра. У нас хорошая библиотека, не хуже, чем в Гео. ***       Спустя некоторое время, Аэвен решила наведаться в Гато. Город, вырезанный в скалах, казался причудливым нагромождением каменных зубцов и арок, словно оплавленных чудовищным жаром, покрытых застывшими каплями и потёками, как оплывающая свеча. На самом же деле, это была работа ветров, обтачивающих скалы столетие за столетием. Храм парил над городом, каким-то чудом удерживаясь на конце длинного скального выступа, нависавшего над озером на головокружительной высоте. Дома у подножья скалы ещё тонули в утреннем сумраке, а витражные окна храма горели цветными огнями, подсвеченные первыми лучами солнца, и отражались в озёрной воде. На улицах то и дело попадались монахини Огня-и-Ветра – неспешно шествующие фигуры, с головы до ног закутанные в белые накидки со множеством подвесок в виде тонких, мелодично позвякивающих колец. - Неужели вы не боитесь, что здание может обрушиться в озеро? – не удержавшись, спросила Аэвен у одной из монахинь. Из-под белой кисеи, скрывавшей лицо, послышался тихий смех. - Девочка, этот храм стоит здесь три тысячи лет, с начала Мира. Сама Богиня Древа создала его – и только Она может обрушить. Даже самым могучим магам это оказалось не под силу.       Даена обрадовалась приходу Аэвен и без возражений отвела её в храмовый скрипторий. Но спокойно почитать девушке не удалось. В коридоре то и дело раздавался торопливый перестук деревянных сандалий и тревожные возгласы. Вбежала Даена, на ходу раздавая указания. - Что случилось? – вскинулась Аэвен. - Монахини-целители ходили в Джунгли за травами. Они заблудились и разошлись, а когда собрались у дороги, оказалось, что одна потерялась. Извини, что не могу уделить тебе время, но кроме меня просто больше некому её искать. Это опасное место. - Не проблема, я пойду с тобой. - Ох, ты меня так выручишь! ***       В Джунглях они разделились. Аэвен повезло больше. Между кустами мелькнуло белое пятно, и девушка увидела на поляне лежащую ничком монахиню. Аэвен бросилась было туда – и замерла, разглядев круживших над поляной Фей. Девушка осторожно подвинула ветки кустов, чтобы Феи не заметили её, и пригляделась. Над телом висели, лениво взмахивая радужными крыльями, хрупкие фигурки, ростом с не больше локтя. Полупрозрачные лоскутки одежд трепетали от ветра. Большие головы - с радужно переливающимися глазами, которые занимали три четверти лица, острыми длинными ушами и облачками цветных паутинно-тонких волос – были обращены к неподвижному телу. - Эта дрянь совсем не имеет магических сил. Она бесполезна. Нам нужна другая, сильная в магии, чтобы стать нашей королевой! – раздался пронзительный голос, и непонятно было, какая из Фей говорит - крохотные тонкогубые рты не шевелились. - Лорд Ирвин обещал, что скоро у нас будет новая королева. Он велел похитить настоятельницу из храма Огня-и-Ветра. - Интересно, сколько она проживёт? Нашей прежней королеве было 28 732 года. - Вряд ли она протянет так долго, - хихиканье Фей больно врезалось в мозг, как тонкое сверло, - лорд Ирвин сказал, что она человек, а люди живут всего 500 лет. - Неужели они живут так мало? - Да, и кроме того, она уже старуха… морщинистая, высохшая, страшная карга! Одна из Фей с возмущённым воплем взвилась над поляной: - Но если она старая и уродливая, почему она должна стать нашей королевой?! Людям не место в нашем мире! И всех чужаков, нарушивших границы наших владений, мы будем уничтожать! Вот так! Фея с визгом вцепилась тонкими пальцами в белую накидку, раздирая её на клочки. Аэвен, забыв об осторожности, бросилась на поляну, чтобы защитить монахиню, и тут с противоположной стороны из кустов выломился парень с огромным, в две трети его роста, мечом. С яростным воплем он набросился на Фей. Маленькие фигурки заметались в воздухе. От прикосновения стали они рассыпались на яркие клочки цветного тумана, которые таяли в воздухе. Воспользовавшись суматохой, Аэвен скользнула к неподвижному телу и, откинув белый капюшон, принялась растирать монахине виски. Покончив с Феями, воин подошел и резко спросил: - Как она? Аэвен, продолжая свой труд, взглянула на неожиданного помощника. Воин был высоким и мускулистым, очень молодым, с юношески-гладким лицом. Необычного оттенка янтарно-смуглая кожа резко контрастировала с совершенно белыми волосами – длинными, ниже пояса, и схваченными на лбу узкой полосой зеленой ткани. Приглядевшись, Аэвен отметила странное несоответствие в его одежде: сапоги, пояс и широкие кожаные наручи выглядели новыми, очень качественными, а остальная одежда – сшитой наспех из вылинявших обносков, которых к тому же не хватило – штаны едва достигали середины бедер, а куртка с короткими рукавами, всего на ладонь длиннее подмышек, не сходилась на груди. Монахиня застонала и открыла глаза. - Какая нелёгкая понесла тебя в чащу, - наклонившись к ней, рявкнул воин, - Ты что, не знаешь, что здесь водятся Феи? - Я заблудилась… - пробормотала монахиня и медленно села, держась за голову. Аэвен поддержала её, помогая подняться. - Выведи её отсюда, - резко приказал парень, - здесь опасно оставаться. Феи вернутся. - Разве ты их не убил? – удивилась девушка. - Здесь убить Фей невозможно. Они живут в другом мире, а то, что ты видишь – иллюзия. Вещественная иллюзия, они могут ранить или убить. Но сами не умирают, а только теряют облик. Через некоторое время они вернутся, и будут очень злые. Я с ними разберусь, а вы шевелитесь, живее! Чёрт, когда Ирвин успел заполучить их в союзники? Сказав это, парень размашистым шагом направился вглубь чащи, а Странница повела монахиню к выходу из Джунглей.       Там уже ждала Даена. Известие о странном воине взволновало её. Когда, по возвращении в храм, пострадавшую монахиню увели к целителям, Аэвен подступила к Даене с расспросами. - Этого человека зовут Эскад, - неохотно поделилась кошка-воин. - Он прямой потомок Святого Лиотта Ласданака, уничтожившего вирм Фреймольд, чудовищное создание, вызванное магами во Вторую магическую войну. С тех пор храму служат потомки Святого Рыцаря. Мы… росли вместе с ним, и с …моим другом. Десять лет назад Эскад пропал, и все думали, что он погиб. - Где же он был всё это время? – задумчиво произнесла Аэвен. - Эскад провёл эти десять лет в Подземелии, - прозвучал из темноты коридора негромкий голос, и девушки, обернувшись, увидели рослого человека-ворона в пестрой одежде из желтых, красных и голубых треугольных лоскутков. Из-под высокой шляпы (с полями размером с тележное колесо) поблескивали глаза и торчал длинный чёрный клюв. - Мудрец Покиель! – ахнула Даена. – Ты знаешь, что стало с Эскадом? Что произошло тогда в шахтах? - Знаю, - кивнул ворон, - и покажу. Но перед этим ты должна рассказать Аэвен то, о чём промолчала. Она имеет право знать, с чем столкнулась. - Но я поклялась Матильде, что буду молчать! - Гаюс сказал тебе правду - эта клятва принесёт только вред. Впрочем, если ты не хочешь нарушать слово, я сам расскажу.       Ворон взмахнул синим плащом с золотыми звездами, и всех троих окутала стена тёмного тумана. Звуки окружающего мира утихли до еле различимого гула, и зазвучал голос ворона: - С самого основания храма Огня-и-Ветра, верховными жрицами и настоятельницами становятся женщины из одного рода. Последней верховной жрицей, после смерти предыдущей, стала Матильда. С Даеной они одногодки, и стали близкими подругами. Эскад рос вместе с Матильдой, видел её каждый день, общался и дружил. И в десять лет безнадежно в неё влюбился. Ирвина привела странствующая монахиня, и оставила в храмовом приюте для сирот – он не знал своих родителей. Так или иначе, его пребывание в храме было вполне законным – Богиня Древа равно благосклонна ко всем своим детям, не взирая на то, к какому из Семи Народов они относятся. И хотя демоны были рождены из самой тёмной тени Дерева Силы, и приносят в мир хаос и разрушение, они способны ощущать боль и любовь, как прочие обитатели Мира. Подобно тому, как свет и тень немыслимы друг без друга, так же драконы и демоны являются неотделимой частью Фа’Дииля. - Да, всё верно, - кивнула Даена. – Матильда, Эскад, Ирвин и я, мы росли вместе. Матильда должна была стать верховной жрицей, её готовили к этому с детства. Эскада и меня воспитывали, как воинов. А Ирвин… он просто жил здесь.       Матильда одинаково ровно относилась и к Ирвину, и к Эскаду, и к Даене. Но Эскада это дико злило. По его представлениям, жрица – хотя бы и будущая – не должна даже находиться рядом с демоном. А если она этого не понимает, да ещё и дружит с ним – значит, демон её заколдовал... Дикая смесь ревности, замшелого фанатизма, ни капли логики... Ирвина это забавляло. Он был старше Эскада, и сильнее его, даже невзирая на воинскую подготовку. И всякий раз давал сдачи, если Эскад его пытался задирать. А Матильду привлекала свобода Ирвина. С самого раннего детства ограниченная правилами, ритуалами и запретами, зная, что вся её жизнь будет подчинена определённой цели – до самой смерти – Матильда, по правде сказать, завидовала Ирвину. Он был свободен, мог идти куда захочет, и делать что угодно. Разумеется, целиком и полностью расхлёбывая последствия – но когда кто об этом задумывался? Ей хотелось хотя бы денёк пожить, как Ирвин, без правил и ограничений. И получилось так, что Ирвин подговорил Матильду сбежать с ним из храма. Наверняка ненадолго, «только погулять». Он ведь тоже её любил, и не хотел, чтобы ей попало от старших. Они отправились в шахты Улкан. Это казалось забавным – сбежать из-под надзора старших жриц, побывать где-то за стенами храма. Матильда была в восторге. Но об этом узнал Эскад, и бросился следом. Он решил, что Ирвин окончательно заколдовал Матильду. Ведь не может же жрица, пусть даже будущая, добровольно нарушить правила? Это просто немыслимо. Матильда должна вырасти и стать настоятельницей, Эскад должен вырасти и стать храмовым рыцарем, чтобы защищать её – это заведено от века, так правильно, и иначе быть не может. А Ирвин только мешает. Без него все было бы так, как дόлжно. Значит, Ирвина быть не должнό. Вот просто не должнό его быть вообще, и всё. А Матильду надо догнать и вернуть в храм. Там её жрицы быстро от колдовства демона освободят. И всё будет правильно. Шахты были неподалеку от вулкана, и в тот день началось извержение. Матильда и Ирвин заблудились в старых штольнях. Матильда испугалась. Она никогда не покидала храм, старшие жрицы всегда присматривали за ней, жизнь была расписана и предопределена, кому что сказать, когда что сделать... А теперь пришлось решать самой.       Даена замолчала. Покиель мягко коснулся крылом её плеча. - Ты знаешь почти всё. Кроме того, что произошло в шахтах Улкан, когда Матильда и Ирвин решили бежать. Я покажу вам. Земля и ветер помнят всё, что произошло в Мире. Ворон вынул из-под плаща серовато-голубую лорантовую чашу, в которой колыхалась вода – настолько тёмная, что не разглядеть дно. - Это Зеркало Памяти, - произнёс Покиель, - взгляните в него и узнайте, что произошло в прошлом. Девушки склонились над чашей, и темная вода выплеснулась, подхватив их и увлекая в глубину… ***       Тёмную пещеру едва освещали сполохи пламени, вырывающегося из трещин в стенах. Жарко и душно, пахнет серой. Это место – в глубине шахт Улкан, одна из заброшенных штолен. Через проход в стене быстрым шагом вошли двое. Впереди - мальчик-львёнок, покрытый длинной красно-коричневой шерстью, с симпатичной кошачьей мордочкой и роскошной густой гривой, из которой торчали кончики длинных острых ушей с темными кисточками. Он держал за руку хрупкую светлокожую девочку с рыжими косами, в длинном, богато вышитом зеленом платье с капюшоном. В полутьме девочка споткнулась, и, тяжело дыша, почти рухнула на пол. - Не могу больше идти, ноги не держат... Львёнок сел рядом. - Матильда, похоже, мы заблудились. - Не говори так, – ахнула девочка, - что же теперь делать? Внезапно пещеру тряхнуло, с потолка посыпались мелкие камешки. От толчка Матильду бросило вбок, так что она оказалась у львёнка на коленях. - Что это? - Похоже, обвал, - Ирвин прислушался, чутко поводя ушами. - Начинается извержение. Думаю, это завалило вход в штольню. - Нет! – Матильда побледнела. - Как же мы выберемся? Неужели мы здесь погибнем? Она заплакала. - Я не хотела ничего плохого... только немножко свободы... О, Богиня, неужели за это ты нас наказываешь? Ирвин спокойно смотрел на неё: - Тебе в любом случае не о чем переживать. Вызовешь своего духа-хранителя, он тебя перенесет в храм, и все дела. Никто не заметит, что ты уходила. - А ты? – всхлипнула Матильда. - Как же ты выберешься? Ирвин развел пожал плечами: - Твой дух не будет меня спасать, я демон. Да и какая разница, что со мной будет, я ведь никому не нужен. - Не говори так, ты нужен мне... Я… я не хочу быть жрицей… тогда я не смогу дружить с тобой. Ирвин невесело усмехнулся: - Я не друг. Я демон, который хочет отнять твою силу и душу. Так считает этот рыцарёнок. - Неправда! – вспыхнула Матильда. - Ты всё врёшь! - В любом случае, вызови духа, спросишь у него совета, что делать дальше. - Я... без тебя мне незачем... я никогда не хотела быть настоятельницей, но выбора не было. А ты показал, что может быть что-то другое... Без тебя я не смогу жить... Я не хочу, чтобы ты погиб, Ирвин. Мы должны выбраться только вместе. Или вместе погибнуть. Львёнок нахмурился, почесал за ухом. Потом сказал: - Ты можешь попробовать отдать мне часть силы духа-хранителя. Я разберу завал. Матильда без колебаний сняла с шеи цепочку и протянула ему амулет.       И в тот момент, когда Ирвин начал читать заклинание, вызывающее духа-хранителя, в пещеру вбежал Эскад. И, конечно же, безо всяких раздумий, бросился с мечом на Ирвина, вопя, что тот заколдовал Матильду, лишил её разума, а теперь собирается отнять у неё силу духа-хранителя, чтобы творить всяческие непотребства. И с Матильдой что-нибудь противоестественное тоже сделает – или уже сделал. И в этот момент в пещере произошёл обвал. ***       Матильда очнулась в храме, в комнате для медитаций. Как она туда попала, никто не видел – все считали, что она находилась там с прошлого дня. Про то, что случилось в шахтах, и про потерю амулета она никому не сказала, только Даене, взяв с неё клятву молчать. Убегая за Матильдой, Эскад вскользь упомянул, что собирается в шахты. Его искали, но не нашли. Все решили, что он погиб под обвалом. А Ирвин – просто исчез. Демоны, они такие. Захотел – и ушёл, не сказавшись. Узнав, что оба её друга пропали, Матильда решила, что должна безропотно подчиниться своей судьбе, и через год приняла жреческое посвящение, став настоятельницей и верховной жрицей. Но постоянно сознавая свою вину за случившееся и страдая из-за потери, она начала стремительно стареть. Спустя десять лет Матильда выглядела древней старухой, хотя ей было всего двадцать шесть. Почти всё свободное время она проводила в Комнате Сновидений – главных покоях для медитаций. Даена, видя как она мучается и стареет, пыталась как-то помочь, но Матильда отвергала любые попытки. Точнее, оставалась к ним безразличной. «Если ты хочешь что-то делать, делай, мне всё равно. Я приму любую судьбу. Один раз я попыталась пойти наперекор – и вот что получилось. Это моя вина, и мое наказание» - говорила она. *** - Вот как всё было… - задумчиво произнесла Даена. – Теперь я понимаю, почему Матильда так переживает. Выходит, это всё Эскад начал! А Ирвин всё-таки спас Матильду, хоть и забрал силу её духа-хранителя. Значит, Эскад попал в Подземелие, и теперь вернулся, а Ирвин каким-то образом попал в мир Фей, и провёл там эти десять лет. Может, он тоже сможет вернуться? Покиель? Но мудрец-ворон исчез. Девушки снова стояли в коридоре храма. ***       Через несколько дней Эскад пришёл в Гато и встретился с настоятельницей. Он ужаснулся, увидев, что стало с Матильдой. Эскад рассказал, что эти десять лет провёл в Подземелии, мире мертвых, где мудрец Олбин-Воин учил его боевым искусствам. А теперь он вернулся, чтобы убить Ирвина и освободить Матильду от его колдовства. Матильда уверяла, что это не так, но Эскад её не слушал.       На другой день Феи, приняв облик монашек, попытались похитить настоятельницу, но Даена и Эскад им помешали. После этого Эскад с ещё большим упорством стал искать встречи с Ирвином, чтобы убить его. Матильда, узнав от Фей, что её разыскивает Ирвин, была рада, что оба её друга оказались живы, и уговаривала Эскада забыть про месть. Но бесполезно. ***       Аэвен в очередной раз наведалась в Гато. Когда она в лавке приценивалась к товарам, к ней подошла монахиня в ярко-красной накидке, какие носили посвящённые внутреннего круга. - Настоятельница Матильда хочет поговорить с тобой, Странница. - Со мной? Зачем? Разве она меня знает? - Этого она не сказала. Просто велела найти в Гато Странницу с кулоном в виде хрустальной капли, и попросить её прийти. Аэвен пожала плечами: - Ну ладно, если надо... Монахиня провела её во внутренние покои вырезанного в скальном массиве храма и остановилась перед двухстворчатыми дверями из темного дерева. - Это Комната Сновидений, где монахини разговаривают с Богиней. Настоятельница ждет тебя.        Аэвен толкнула створку двери и вошла. Где-то под высоким потолком светился цветными стёклами оконный витраж – но здесь, внизу, всё тонуло в полумраке и тумане благовоний. На каменном ложе в темноте, едва подсвеченной слабыми огоньками лампад, шевельнулась облачённая в рясу худощавая женщина. Аэвен знала, что одеяние аббатиссы должно быть ярким, как языки горячего пламени – но плотно расшитая бисерными узорами ткань казалась такой же тускло-серой, как дым благовонных курильниц. Морщинистое лицо было бескровным и бледным, как обвивающая его белоснежная кисея. - Подойди ко мне, Странница, - раздался тихий старческий голос. Старуха открыла глаза, окруженные сетью морщин, и пристально взглянула на девушку: - Аэвен. Ты пришла, спасибо. У меня есть просьба. Ты знаешь Даену. Это она рассказала о тебе. Она пропала. Сказала, что должна поговорить с Ирвином. И до сих пор не вернулась. Ты можешь поискать её? Девушка задумалась, потом кивнула. - Я постараюсь. ***       Выйдя из храма, Аэвен задумалась – где искать Даену? Ей на глаза попалась монахиня в ярко-жёлтой накидке, сидевшая под полотняным навесом. Рядом на циновке стояла большая корзина, накрытая вышитой тканью. На бортике корзины примостилась статуэтка Богини-Прозревающей. Аэвен подошла ближе и протянула медную монетку в пять лукров. Монахиня безмолвно приподняла покрывало – ровно настолько, чтобы просунуть под него руку. Аэвен, зажмурившись, перебирала пальцами насыпанные в корзину крупные гладкие плоды и, наконец, вытащила один. На свету кожура резко потемнела, сменив цвет с белого на густо-синий, и на ней проявились слова: «Спроси Мудреца на Озере». Аэвен задумчиво хмыкнула, прочитав надпись, и зашагала к выходу из города, грызя сочную мякоть плода, пахнущую мёдом.        Озеро Килма, несмотря на свою живописность, пользовалось дурной славой. Феи! На его берегах безобразничали Феи. Начиная с самого безобидного – вроде запутанных тропинок, по которым будешь блуждать до позднего вечера, не в силах найти дорогу – и до превращения нежеланных чужаков в каменные статуи. Их, конечно, расколдовывали… волшебники в Гео, куда ещё надо добраться, и заплатить немаленькую сумму, и дождаться очереди – волшебники, они такие занятые… Поэтому Аэвен не удивилась, услышав из-за кустов стоны и оханье. Выйдя на поляну, она увидела большую черепаху, опрокинутую на спину. Черепаха раскачивалась, дёргалась и размахивала перепончатыми лапами, но тщетно. Аэвен подошла ближе, уперлась руками в зелёный панцирь и, используя посох как рычаг, помогла ей перевернуться. Черепаха шлёпнулась на лапы и некоторое время пыхтела, стараясь отдышаться, приглаживая лапами растрепавшиеся зелено-седые патлы. Потом внимательно оглядела Аэвен темными глазами, прятавшимися в морщинистых складках век: - Спасибо тебе, девушка. Это феи сделали. В последнее время они особенно раздражительные. Так что будет лучше, если ты уйдёшь. - Я не могу уйти сейчас, - вздохнула Аэвен, - сначала я должна найти свою знакомую. - Как ты думаешь, чем мы отличаемся от Фей? - Нашими мирами? Или внешностью? Не знаю, - произнесла Аэвен, немного удивлённая этим неожиданным вопросом. - Мы видим Фей, получая образы прямо в мысли. На самом деле мы не видим их глазами, мы ощущаем их. Это довольно сложно объяснить. И люди и Феи используют Силу Древа, пронизывающую мир, для своих нужд. Не думаю, что на самом деле мы сильно отличаемся. Может быть, прыгнув в Круг Фей, можно попасть в их мир. Думаешь, оказавшись там, ты превратишься в Фею? Леди, что была здесь недавно, спрашивала об этом. - Девушка-кошка с коричневой шерстью? - Да, она сказала, что ищет путь в мир Фей. Она отправилась по той тропинке, в чащу. Погоди, - окликнула черепаха девушку, которая уже развернулась, чтобы уйти. – Я наложу чары, чтобы Феи не смогли навредить тебе. Черепаха подняла перепончатые лапы и поводила ими в воздухе, бормоча какие-то странные слова. Вокруг Аэвен возникла цепочка светящихся шариков, которые облетели её несколько раз и рассыпались яркими искрами. - Вот, так будет гораздо лучше. Теперь тебе не повредит их магия, – с этими словами черепаха кивнула и медленно поковыляла к берегу. - Постой, - окликнула её девушка, - ты… ты Тоут, верно? Один из Мудрецов? - Я просто старая черепаха, которая живёт возле озера, - донеслось из кустов.       Аэвен торопливо пошла зашагала по указанной тропинке. «Надеюсь, с Даеной всё в порядке, и Феи не успели подстроить ей какую-нибудь гадость». Тропинка кружила и петляла, то приближаясь к берегу, то уводя от него, но вот за кустами послышались голоса. - Ты стал таким взрослым, Ирвин. И… демоническим. - Да, мир Фей сильно отражает мысли. Ты можешь создать свою внешность, просто вообразив её. - Поэтому ты хочешь забрать туда Матильду? - Это одна из причин. Странница осторожно двинулась обходя кусты и выискивая удобную лазейку. - Что ты задумал? Отвечай! Что ты сделал с Матильдой? Она стареет слишком быстро с тех пор, как вернулась из шахт, – по голосу чувствовалось, что Даена вот-вот сорвётся. - Эскад говорит, это потому, что ты забрал силу её духа-хранителя. Ты отнимаешь у меня друга… а я ничего не могу сделать! - Ну, что ж, это очень плохо, - голос Ирвина прозвучал равнодушно. В просвет между кустами Аэвен увидела Даену, которая пригнулась, готовая напасть: - Ох, заткнись! Верни ей силу духа-хранителя, сейчас же! Кошка-девушка бросилась вперёд на скрытую за ветками фигуру – Аэвен видела только тёмный силуэт – и, отброшенная мощным ударом, покатилась по траве. - Отправляйся назад и скажи Матильде: «Ты увидишь, что это был только сон, когда всё закончится», - произнёс Ирвин, и по поляне прокатился нарастающий гул. Странница вскочила из-за кустов и успела заметить тёмный массивный силуэт, исчезающий в круге, похожем на ярко светящееся зеркало. Даена бросилась следом, крича «Я не позволю тебе!», и растворилась в сиянии. Когда Аэвен подбежала, Круг Фей уже сжался до размеров тележного колеса и продолжал уменьшаться. Девушка попыталась коснуться его – но какая-то сила упруго оттолкнула её, и круг исчез. Не оставалось ничего другого, кроме как вернуться. ***       Тихо прошелестела открывшаяся дверь, и по каменному полу глухо застучали тяжёлые башмаки. Аббатисса не шевельнулась, не открыла глаза. Только тихий, еле слышный голос произнёс: - Ты… нашла Даену? Аэвен, тяжело вздохнув, подошла ближе. - Нет, я потеряла её у озера. Она пошла… - девушка запнулась. - В мир Фей? Это значит, что Ирвин тоже здесь? Нет, не говори ничего. Спасибо тебе. …В детстве я часто видела Фей. Но Эскад не мог, так что он корчил рожи, когда я беседовала с ними. Мы говорили об этом, когда он был здесь. Он сказал он может как-то видеть их теперь. Может быть, они всё ещё живут здесь, в Гато... Голос настоятельницы звучал всё тише, пока не умолк, и Аэвен осторожно вышла, неслышно прикрыв дверь. Какое-то время Матильда лежала неподвижно, а потом всхлипнула, закрыв лицо руками. - О, Богиня… - прошептала она. - Матильда, - раздался голос из-под потолка. Настоятельница, вздрогнув, приподнялась на каменном ложе и огляделась. - Кто ты? – спросила она испуганно. В разноцветном столбе света, падавшего из витражного окна под потолком, парила марионетка-человечек. Красная мантия колыхалась, как от ветра, над венчавшей голову короной клубилось белое облако пара, а круглое лицо с длинным красным носом весело улыбалось. Человечек спустился ниже и повис над Матильдой, покачиваясь от неощутимого сквозняка. - Мы не видели друг друга довольно давно, Матильда. Не помнишь меня? Моё имя Сельва. - Сельва из Четырёх Ветров? Один из Мудрецов? - Верно. Я навещал тебя, когда ты была ребёнком. И я хорошо знаю тебя. - Тогда, ты знаешь, что Ирвин забрал силу моего духа-хранителя? - Да, знаю. Когда эпоха подходит к концу, всё что угодно может произойти. - Конец эпохи? Ты можешь прозревать будущее, сир? Что произойдёт с Ирвином и Эскадом? - Будущее решается теми, кто пройдёт по его дороге. Ты, Даена, Эскад, Ирвин, Елазул, Перл, Ларк, Сьерра… - …И Аэвен? - Ты тоже так думаешь? Я хотел это услышать, - Сельва улыбнулся ещё шире. - Ох, я не могу сказать ничего про то, что решили Мудрецы! – вздохнула настоятельница. - Олбин Воин, Гаюс Земля, Розиотти Зверь, Тоут Черепаха, Покиель Птица и Сельва с Четырёх ветров. Ты станешь седьмым Мудрецом, - торжественно произнёс человечек. - Что? – удивлённо воскликнула Матильда. - Почему выбрали меня? - Ты та, кто завершит эту эпоху, - Сельва спустился ещё ниже и теперь висел, глядя ей в лицо. - … Да, мой эгоизм стал причиной хаоса. Я… любила Ирвина. Позволь мне просто умереть. Ради того, чтобы мир уцелел. - Матильда, ты свободна любить любого, кого ты хочешь. Люди боятся видеть тени которые создают сами. Но нет такой вещи как тени. Ты понимаешь, не так ли? Настоятельница снова закрыла лицо руками. - …Всю свою жизнь я видела только тени, - тихо прошептала она. - Обратись взором в будущее. Вина которую ты чувствуешь только отгораживает твоё сердце. Открой своё сердце, Матильда. Прости себя. Течение времени скоро изменит свой путь. Люди станут свободными. Но настоятельница только печально вздохнула, покачав головой. ***       Вернувшись на другой день, Даена пошла к Матильде, в надежде уговорить её уйти с Ирвином. Или хотя бы поговорить с ним, «а то этот сумасшедший и в самом деле что-нибудь ужасное сотворит, а силы у него немерено!» Там она наткнулась на Эскада, который, как обычно, размахивал мечом и орал, что упокоит этого демона и всех, кто будет лезть ему под руку – то есть Даену и Аэвен. В самый разгар ссоры Матильда произнесла заклинание и перенеслась в руины древнего города Миндаса, где был древний алтарь Четырёх Ветров, чтобы встретиться там с Ирвином. Эскад, Даена и Аэвен бросились за ней и тоже попали в телепорт. Аэвен выбросило в подземелье под алтарём, и она долго выбиралась оттуда, отбиваясь от пещерных кровососов и саккабусов.       А на ступенях пирамиды, на вершине которой был алтарь, она увидела Эскада и Даену, которые переругивались. Эскад орал, что Даена стала демоном, как Ирвин, потому что не хочет понимать, что происходит, и позволяет ему творить всякие беззакония и разрушать мир. Даена огрызалась, что Эскад окончательно рехнулся, что все его разговоры про обучение у Олбина – враньё, потому что ни один мудрец такому учить не станет, и что как он был фанатичным идиотом, так и остался. Между ними завязалась драка, и Эскад очень тяжело, почти смертельно ранил Даену. Аэвен попыталась вмешаться, и тогда Эскад стал драться с ней. Однако Аэвен его победила, отняла меч и велела убираться, пока она не разозлилась всерьез. ***        Эскад, мрачный, как туча, поднимался по ступеням к алтарю. Аэвен осталась с Даеной. Она шипела сквозь зубы, чтобы не ругаться, чертила руны и зашивала, но это не помогало остановить кровь, текущую из глубоких ран. И сила Камня-Слезы, как назло, не отзывалась в этом гиблом месте… Потом раздалось постукивание трости, и рядом с Даеной на колени опустилась настоятельница. Нескольких легких касаний и пары слов было достаточно, чтобы раны закрылись. Эскад стоял в стороне, упорно делая вид, что всё это его не касается. - Пожалуйста, верни Эскаду его меч, - попросила настоятельница. Странница отцепила от котомки клинок и скользом швырнула по камням в сторону рыцаря. - Если хочешь, можешь обижаться, - буркнул Эскад, когда Матильда медленно поднялась. - Я не обижаюсь, это твой выбор, - тихо сказала настоятельница, - ты волен делать то, что считаешь нужным. Потом она повернулась к Аэвен: - Мне понадобится твоя помощь, чтобы перенести Даену в храм. Аэвен осторожно подняла девушку-кошку, завернув в плащ. Сухие губы настоятельницы прошептали несколько слов на древнем забытом наречии – и все четверо уже стояли в Комнате Сновидений. Через пару минут в открывшиеся двери вошли монахини-целительницы и, повинуясь безмолвным жестам Матильды, унесли Даену. Настоятельница обессилено опустилась в каменное кресло. Помедлила, потом тихо позвала: - Эскад... - Ты виделась с Ирвином. Не отрицай. Я это знаю. Чего он хотел? - Ирвин просил меня отправиться в мир фей. Он надеялся, что там я проживу дольше, ведь там время течет медленнеё. - И ты... - Я отказалась. Я приму свою судьбу, какой бы она ни была, - настоятельница тяжело вздохнула и пристально взглянула на Аэвен: - Тогда Ирвин сказал, что разрушит этот несправедливый мир, если мы не можем быть вместе. Он собирается призвать древнего змея Люцемию.        Эскад выхватил меч и с воплем «Я этого не допущу!» ринулся за дверь. Аэвен, наплевав на приличия, села на пол рядом со сталагмитовым креслом. От двух телепортов ломило виски, ободранные в зарослях шипичника руки горели, и от всего произошедшего в этот день на душе лежала свинцовая тяжесть. - Аэвен, - прошелестел усталый голос настоятельницы, - я хочу попросить тебя ещё об одном одолжении. Помоги Эскаду победить Ирвина. Аэвен хмыкнула: - Зачем? Он прекрасно справится и без меня. Чему-чему, а убивать его Олбин научил. И я вовсе не хочу оказаться у него на пути, как Даена. Она утомленно оперлась спиной на сталагмит. Глаза слипались, голова слегка кружилась от запаха благовоний. Аэвен медленно сползла в дремоту...        ...Перед ней, вися в пространстве, извивалась змея с чешуёй из выщербленных временем камней, огромная, как река. На мгновение Аэвен уловила взгляд узких глаз цвета раскалённой лавы, и по позвоночнику разлился вязкий холод страха – это существо было неизмеримо древним и чуждым, оно жаждало разрушать и только разрушать. Откуда-то Аэвен знала, что змея спит, но если она проснется... «В незапамятные времена, - зазвучал тихий старческий голос, - маг призвал в этот мир змея Люцемию. Чудовище уничтожило врагов мага, а потом его самого, вместе с башней. Оно хотело уничтожить весь мир, но погибло, сраженное Силой Древа. Ирвин снова призывает это существо в наш мир». Аэвен, как во сне, полетела вниз, к голове змеи. По мере приближения стала видна каменная плешь между рядами зубчатых гребней, а на ней две фигуры. В одной из них Аэвен угадала Ирвина – высокого человеко-зверя, с косматой гривой и клыкастой ухмылкой на кошачьей морде. Варварски-яркие, грубые украшения – браслеты, кольца, пояс – сверкали сквозь длинный буро-красный мех, покрывавший все его тело. Топорщились шипами золотые наплечники. Ирвин, подергивая хвостом, смотрел на залитого кровью Эскада, стоявшего перед ним на коленях. Эскад, судорожно вцепившийся в рукоять меча, попытался подняться – и рухнул ничком. Ирвин шагнул к нему, и одним движением когтистой лапы сломал шею. Потом каменная змея дрогнула, плиты-чешуи сдвинулись, поглотив окровавленное тело, и человеко-зверь расхохотался. Древняя змея всё быстрее сплетала петли и кольца тела, и ползла к сердцу залитого золотистым светом мира, где росло Дерево Силы. Перед глазами Аэвен замелькали картины: горящие леса, в огне которых метались и гибли звери; город, сотрясаемый корчами земли, рушащиеся дома и мостовая, разломанная огненными трещинами; огромная приливная волна, надвигающаяся на порт, корабли на гребне казались крохотными щепками… Повсюду гибла жизнь, и на её месте не оставалось ничего, кроме рассыпавшегося прахом камня. Аэвен услышала полный боли и отчаянья крик – и проснулась, осознав, что кричала сама. По-прежнему мерцали цветные огоньки лампад, и настоятельница сидела в каменном кресле, пристально глядя на неё. Аэвен, тяжело дыша, вытерла мокрый от пота лоб. - Что это было? - Ты видела, что станет с миром, если Эскад будет один. Всей его силы и мастерства не хватит, чтобы одолеть Ирвина. - Древо Великое, но почему я? Почему не какой-нибудь могучий герой? - Ты Странница, и ты сама выбрала эту дорогу. Потом Аэвен отправилась в к лекарям. Даена спала целительным сном без сновидений, и сидевшая у её постели монахиня успокоила девушку: «Она обязательно выздоровеет».       На другой день Эскад и Аэвен поднимались на плато над водопадом. На одном из самых высоких отрогов горы было гнездо гигантской птицы Кункун. Настоятельница сказала, что та доставит их к месту, где спит каменный змей. - Что за глупость! Это недостойно воина – ехать на какой-то курице! – ворчал Эскад, - И вообще, как я на ней полечу? - Как, как, - огрызалась Аэвен, - схватишь за лапы и полетишь, а там спрыгнешь, где пониже. Почём я знаю?       На скале возле гнезда их ждал Сельва. Эскад замер от удивления – всё-таки, Мудрецы не часто показываются людям – а Странница, как ни в чём не бывало, поздоровалась и подошла ближе, разглядывая «транспорт». Кункун, облачённая в радужные перья, была изящной и хрупкой – если бы не внушительные размеры. Её крылья могли послужить крышей для немаленького дома. Сельва приглашающе махнул рукой: - Залезайте ей на спину, и держитесь за перья покрепче. Не бойтесь, ей не будет больно. Эскад презрительно хмыкнул, однако последовал за Аэвен. Она, взобравшись по подставленному крылу, зарылась по шею в пушистые перья, и на удивленный взгляд воина ответила: - Наверху очень холодно. А Кункун летает быстро. Эскад гордо задрал нос: - Я рыцарь, я не боюсь холода! - Конечно, - ухмыльнулась девушка, - я посмотрю, какой сосулькой ты прилетишь.       На полдороге Эскад замерз настолько, что все-таки соизволил спрятаться в перья, сообразив, что если замерзнет до бесчувствия, не сможет сражаться. Они летели долго, до самого края мира, но вот, наконец, Сельва, сидевший у основания шеи птицы, повелительно крикнул и указал вперед. Аэвен увидела висящие в пустоте межмирья кольца огромного змеиного тела, похожие на нагромождения гор. Кункун описывала круги, приближаясь к голове змеи, когда в них полетели черные стрелы заклинаний и огненные шары. - Приготовьтесь прыгать, - крикнул Сельва, - как только Кункун спустится. Я вас прикрою. И помните, вы должны убить Ирвина – иначе змея не остановить!       Они сражались долго, выматывающе долго. Даже учитывая немалый воинский опыт Эскада. Ирвин был очень силён, а уж его магия… Аэвен пару раз на волосок была от смертоносных заклятий, от которых не спас бы и кор. А когда Эскад нанес последний удар, и Ирвин рассыпался огненной пылью, каменный змей задрожал и начал стремительно рушиться. Сельва едва успел подхватить их…       Кункун опустилась возле гнезда, и Аэвен, как с горки, съехала по голубому крылу. - Наконец-то, твёрдая земля, - простонала она, - Вернусь домой, на неделю залезу под одеяло отсыпаться! Эскад презрительно хмыкнул и отвернулся, делая вид, что готов хоть сейчас на новые подвиги. Хотя колени у него так и подгибались от усталости. Когда они спустились в деревню возле храма, Эскад, даже не попрощавшись, утопал по дороге. Девушка задержалась, чтобы умыться у фонтана. - Аэвен! Ты вернулась! Обернувшись, Странница увидела спешащую к ней Даену. Девушка-кошка хромала, и одна рука висела в лубках, но она была несомненно жива. - Ого! Быстро ты выздоровела, прямо, как на кошке всё заживает. Даена невесело улыбнулась: - С тех пор, как вы улетели, прошло три дня. А Матильда была прекрасной целительницей. - Была? – у Аэвен все похолодело внутри. – Что случилось? - Настоятельница… Матильда умерла. Даена рассказала: едва поправилась настолько, чтобы ходить, она отправилась к настоятельнице, и когда зашла в Комнату Сновидений… - … её тело просто растаяло в воздухе. Я не понимаю, что произошло… Неужели Ирвин всё-таки забрал её в мир фей? Аэвен покачала головой: - Ирвин мертв. Эскад… и я, мы сделали это.       Вечером Аэвен дотемна сидела на крыльце. Спать не хотелось. Стоило закрыть глаза, и в памяти возникало бледное личико Матильды-девочки, которую Аэвен видела в Зеркале Памяти, и её голос: «Ирвин… Без тебя я не смогу жить…», а потом шёпот старой настоятельницы: «Я приму свою судьбу, какой бы она ни была». Когда засветились первые звёзды, прямо из воздуха соткалась фигура Покиеля в пёстром плаще. Он тихо подошел к Аэвен и протянул ей черное крыло. - Идем со мной, Странница. Ты заслужила увидеть, чем закончится эта история. Девушка коснулась блестящих перьев, и её закружил вихрь…       Ирвин стоял, оглядывая залитую багровым светом пещеру. Было жарко, по стенам змеились огненные жилы, а где-то вдалеке трещало пламя. Вокруг него, приплясывая и подпрыгивая, крутились шадоли, похожие на клочья пыли. - Новенький, новенький, - смеялись они визгливыми голосами, - ещё один, тоже станет шадолью, станет одним из нас! Их цепкие, влажно-холодные пальцы срывали украшения, больно щипали и дергали Ирвина за шерсть. Он отбивался, но шадолей было слишком много. Они навалились пыльно-затхлой волной, Ирвин чувствовал что вот-вот задохнется и упадет… Но вдруг шадоли отхлынули, и он услышал знакомый голос: - Убирайтесь. Не смейте его трогать. Напротив него стояла старая настоятельница. Пыльно-серые твари обступили её, смеясь. - Старуха, старуха! Кто ты такая, чтобы приказывать нам? - Я земля, - сказала Матильда, и шагнула вперед, - я океан, я звёздное небо, я ветер. Я – Жизнь. По праву, данному мене Жизнью и Силой, приказываю – сгиньте, шадоли. Она снова шагнула, и из старухи превратилась в девушку – рыжеволосую, босую, в длинном зелёном платье. От неё заструилось зелено-золотистое сияние, и шадоли с визгом ринулись прочь, рассыпаясь и исчезая. Матильда подошла к Ирвину и улыбнулась: - Ну, как это – быть мёртвым? Разве так не проще говорить правду? - Матильда… я теперь ничему не удивлюсь… ни твоей силе, ни моей смерти. - Действительно, это сила Вселенной, не моя. Наши души могут создавать всё, что угодно. Стоит только пожелать. Ирвин, сгорбившись, отвернулся от неё. - Я демон. Все чего я хочу – это разрушать… - Но это неправда! – девушка шагнула к нему, - Ты создал меня. Люди вокруг переделали меня в того, кем я не была. Но встретив тебя, я вновь стала обретать свою сущность. Я стала собой. Она обняла Ирвина, зарывшись лицом в густую гриву. Человеко-зверь осторожно коснулся когтистой лапой её волос. - Матильда… Твое присутствие всегда было радостью для меня. И если бы я мог возродиться, я бы продолжал любить тебя всем сердцем. Девушка подняла голову, и зеленые человеческие глаза встретились с золотыми кошачьими. - Все, что тебе нужно, это пожелать, Ирвин. - Я боюсь, что твое тело слишком хрупкое для этого… Матильда засмеялась: - У нас нет больше земных тел. И этот несправедливый мир, который ты хотел разрушить, больше не стоит между нами. Девушка протянула руки, обняв человеко-зверя, и Ирвин осторожно поцеловал её. Их тела засветились зелено-золотистым светом и растаяли.        Аэвен снова очутилась на крыльце. Рядом с ней сидел Покиель и неторопливо заворачивал в лоскут ткани Зеркало памяти. - И что, этим всё закончилось? – спросила девушка. - Может, да, а может, нет, - улыбнулся ворон. – Настоящие истории никогда не заканчиваются.