Расскажи мне о своей катастрофе

Я не хочу жить вечно, я просто хочу жить с тобой (с) Caotica Ana

Гарри Харт никогда не праздновал Рождество. Это ведь семейный праздник. А он проводил эти дни, наполненные суетой, радостью и погонями за самой толстой индейкой где-нибудь в тишине и покое. Работал под прикрытием в Сеуле, например. Или ликвидировал очередную преступную ячейку в Бангладеше. Или изнывал от жары в чертовой богом забытой Момбасе, потому что, видите ли, их информатор – грёбаный параноик и соглашается идти только на личный контакт и только на своей территории. Всегда что-то в этом духе. Как-то раз они с Мерлином распили пару бутылок виски на двоих в сочельник, но это было чистой воды совпадением – они отмечали удачное завершение одной очень долгой и нервной миссии, а не какое-то там Рождество. Но всё это было до Валентайна, церкви, выстрела в голову, комы и отстранения. Всё это было до Гэри Анвина. На двери его дома висит пушистый зелёный рождественский венок, с золотистыми колокольчиками и маленькими сосновыми шишками. Внутри его дома пахнет хвоей, свежевыпеченным печеньем и немного – корицей. Его гостиная – будто из какого-то рождественского фильма - небольшая ёлка в углу, три красных чулка над камином, по плотным портьерам змейками струятся гирлянды и мелькают цветными огоньками. На журнальном столике лежит ворох бумажных снежинок всевозможных форм и размеров и несколько детских книжек. На кухне на столе стоит противень с ещё тёплым печеньем – в форме ёлок, оленей и колокольчиков, обычно пустующий холодильник забит едой, на стуле сидит плюшевый медведь. Гарри думает, что эта улыбка на его лице выглядит совсем по-идиотски. Ещё он думает, что очень по-идиотски – в пятьдесят лет начать радоваться вещам, которые до этого не вызывали у тебя никаких эмоций. Ёлке, чулкам, гирляндам, фигурному печенью. Но Гарри ничего не может с собой поделать. Печенье возмутительно вкусно пахнет и невозможно удержаться, и не стянуть одно. Исходя из его вкуса становится понятно – Гэри Анвин, видимо, отлично умеет готовить и сам. Просто, маленький паршивец, хорошо это скрывает. Гарри успевает поднять чемодан в свою комнату, принять душ, переодеться в более удобные «домашние» брюки и рубашку. Успевает заглянуть в кабинет – там всё на прежних местах, как и в спальне. Как и во всем доме, в общем-то. Гарри готовился к тому, что приедет в хаос, но, видимо, сильно недооценил мальчишку – и хаос обнаруживается только в гостевой комнате, где, очевидно, он и обосновался. Радостное «Гарриииии!» разбивает тишину дома как раз, когда мужчина заканчивает обход своих владений и спускается вниз по лестнице. Он уже видит, как Эггси ставит пакеты с покупками на пол в прихожей, скидывает с себя куртку прямо на пол, торопливо стягивает кроссовки и теперь помогает снять пальто и разуться сестре. Так суетится, что девочка замечает Гарри, вставшего в дверном проёме, первой – улыбается и машет ему рукой. -Добрый день, маленькая леди, - с улыбкой кивает ей Гарри и только теперь Эггси, сражающийся со шнурками на ботинках сестры, оборачивается. И улыбается от уха до уха, смотря на мужчину так, будто они не виделись пару лет, а не несколько дней, а перед этим ещё и жили вместе гораздо больше, чем несколько месяцев. От этого взгляда в груди у Гарри поселяется какое-то странное тёплое чувство. Весьма приятное, надо сказать. -Привет. Мы ждали тебя раньше, не дождались и решили идти за продуктами, - говорит Эггси, наблюдая за Гарри, который проходит в прихожую, опускается рядом с ним и распутывает узелок, в который мальчишка умудрился завязать шнурок на ботинке сестры. -Холодильник и так под завязку, - улыбается мужчина, поднимая куртку Эггси с пола и вешая её куда положено. -Но кое-чего не хватало. Так, - Эггси подхватывает девочку на руки и оборачивается к Гарри. И выглядит так, будто очень-очень волнуется, - Дейзи, это – Гарри Харт. Тот самый друг, у которого мы сейчас гостим. Гарри, это Дейзи София Анвин, та самая моя сестра. Надеюсь, ты не очень против того, что мы немного подготовили твой дом к Рождеству. Дейзи молчит, но улыбается и любопытно рассматривает Гарри во все глаза – такие же, кстати, как у её брата. Харт, если честно, не знает, какого дьявола с ним творится – но он тянет Эггси за рукав кофты к себе и обнимает их. -Вы всё сделали очень красиво. Спасибо, - говорит он и улыбается, чувствуя, что его обнимают две пары рук – Эггси крепко обнимает его за талию, а Дейзи обхватывает маленькими ручками его плечи. -Вот видишь, Эггси. Я говорила – не бывает людей, которые не любят Рождество, - говорит она. Гарри думает, что это Рождество имеет все шансы на то, чтобы стать лучшим в его жизни. *** День выдался хлопотным, но продуктивным – вещи Гарри были разобраны и отправлены на свои места, ужин – приготовлен и съеден, все подарки – вручены, ребёнок – уложен спать. Гарри сидел на диване в гостиной, покачивая в пальцах стакан с виски, к которому даже не притронулся, а Эггси растянулся рядом, удобно устроив голову на его коленях. У Гарри на секунду возникает чувство, будто они с Эггси вместе уже много лет, и этот дом – их общий, и Рождество с елкой и печеньками - обычное дело… Странное, но приятное секундное наваждение. -Я скучал, - подкупающе-просто сознаётся мальчишка, ловя ладонь Харта и переплетая их пальцы. -У тебя было на это время? – с привычной иронией отзывается Гарри. Он тоже скучал по мальчишке, но вот так просто сознаться, не поддразнив – невозможно. Потому что недовольство Анвина просто очаровательно – эта складочка между бровей, колючий взгляд и упрямо сжатые губы. -Между прочим, да. Хотя у меня было много дел, я находил время на то, чтобы немножко поскучать по тебе. -Тогда ты можешь представить, как скучал я. У меня же не было совсем никаких дел. Всё недовольство мальчишки вмиг испаряется и сменяется до ужаса довольной улыбкой. -Но просто так признаться в этом ты просто не в силах, - хмыкает Анвин и тянется вверх, чтобы коснуться губ мужчины лёгким поцелуем. Гарри усмехается и согласно кивает, и они снова замолкают. Эггси водит пальцами по линиям на ладони Гарри, Гарри всё-таки пьёт свой виски. Через какое-то время Анвин меняет положение – усаживается, перекидывая ноги через ноги Гарри – так его можно обнять и удобно устроить голову на плече. -Я постараюсь побыстрее найти работу и какое-нибудь жильё, чтобы не слишком стеснять тебя… - обещает Анвин. Он всерьёз думает, что их с сестрой присутствие будет доставлять закономерное неудобство человеку, который привык жить один. Гэри ещё вполне способен сидеть тихо и не высовываться, но его сестра, всё-таки, ребёнок. А дети, даже самые разумные - бегают, шумят и требуют внимания. Хотя, будь его воля, он бы, пожалуй, остался в этом доме навсегда. Но это сценарий из области сказок. Почти такой же сказочный, как тыква, превращающаяся в карету и мыши, становящиеся лошадьми. Только ещё немного более. -Не нужно спешить, Эггси. Лучше найти сразу нормальную работу, нормальную школу для ребёнка и нормальное жильё. Чтобы потом не было проблем, - отзывается Гарри, - не думаю, что ваше присутствие в доме может приобрести масштабы катастрофы для меня и моей жизни. «Приобретёт», - любезно подкидывает мыслишку сознание, - «вдруг тебе понравится нормальная, человеческая жизнь?» Гарри думает – вряд ли. Гарри думает – мальчишка всё равно уйдёт. Он молод, красив и умён – с его стороны было бы глупостью оставаться с таким, как Гарри. Хотя бы потому, что тот через десяток лет превратится в старика, в то время как Гэри не будет и тридцати пяти. Поэтому максимум, что может сделать Харт – убедиться, что у мальчишки есть всё для нормальной жизни, чтобы со спокойным сердцем отпустить. *** Гарри, конечно, не остаётся в стороне – пока Гэри пытается найти себе более-менее приличную работу (предварительно наотрез отказавшись от предложения Харта помочь ему с трудоустройством), он устраивает Дейзи в хороший детский сад и уже отправляет запросы в несколько приличных, по его мнению, школ – к сентябрю девочке уже будет пять и озаботиться поиском школы лучше заранее. У Гэри дела идут куда менее гладко – он никогда не был привередлив в плане работы – но раньше было проще. Теперь нужно искать работу с оглядкой на то, что у него есть сестра, которую нужно будет забирать из детского сада и отводить в него – а это обстоятельство автоматически отметает львиную долю вакансий, доступных для Эггси – с суточным графиком или двенадцатичасовым рабочим днём. И вот это уже проблема. Потому что в местах, работающих по восьмичасовому графику на него обычно смотрят как на пришельца и говорят привычное «вы нам не подходите». Конечно, приходя домой, Анвин упорно утверждает, что всё в порядке и поиски продвигаются. Только вот к концу второй недели он становится бледным, уставшим и раздражительным. Гарри всё прекрасно видит, да и вполне понимает причины – но пока молчит. Надеется на то, что упрямство мальчишки иссякнет быстрее, чем он заработает себе все симптомы нервного истощения. В конце третьей недели, когда Анвин звонит ему и с плохо сдерживаемой паникой в голосе просит об услуге, Харт думает, что что-то случилось. -В чем дело, Эггси? С тобой всё в порядке? -Со мной? Да, со мной всё отлично, - привычно отговаривается парень, - просто я, кажется, не успеваю за Дейзи в садик. Ты сможешь её забрать? Я понимаю, что для тебя это будет неудобно, но она, вроде бы, к тебе привыкла и проблем быть не должно… - кажется, Гэри собирается продолжать эту тираду, но Харту удаётся его прервать. Вот сдержать облегчённый вздох не удаётся. И не засмеяться не получается тоже. -Боже мой, Эггси, я думал, случилось что-то ужасное. Конечно, я её заберу. Не волнуйся так, прошу тебя. Доведёшь себя до нервного срыва. -Спасибо, Гарри. Наверное, нам надо поговорить об этом, да?.. -Надо. Уже давно, - усмехается Харт. Последнюю неделю Анвин почти не разговаривает – ни с ним, ни с сестрой, плохо спит, через ночь просыпаясь от кошмаров, и, что самое главное – совсем не пристаёт к Харту – и вот это самый тревожный симптом. -Значит, сегодня поговорим. -Хорошо, Эггси. Не торопись никуда и не волнуйся. Мы будем ждать тебя дома. Сбрасывая вызов, Эггси пинает ни в чем не повинный фонарный столб. Он чувствует себя распоследней сволочью – ведёт себя как грёбаный эгоист и от его поведения страдают не посторонние люди – а два единственных в мире человека, которым он не безразличен и которых он любит больше всего на свете. Сразу после Эггси звонит Мерлин – он обещался заехать с самого Рождества, но, несмотря на то, что кадровый кризис в агентстве, вроде бы, миновал, Мерлин всё равно был завален работой по самую макушку. Сейчас ситуация более-менее наладилась, он возложил заботу о том, чтобы мир не рухнул, на плечи нового Артура и обеспечил себе пару дней отдыха. -Приезжай, конечно, только учти, что у нас будет компания, - предупреждает Гарри, в процессе телефонного разговора надевая пальто. -Твой мальчишка? – нейтрально интересуется Мерлин. -Во-первых, он не мой. Во-вторых – нет. Эггси занимается поисками работы, а я сейчас иду забирать из сада его сестру. Она и будет нашей компанией. -Да ты, я посмотрю, в сиделки записался, - совершенно беззлобно язвит Мерлин, - разве ты не можешь помочь мальчишке с работой? -Из нас двоих сиделкой большую часть жизни был ты, - парирует Гарри, имея ввиду все рекрутские наборы, что прошли через Мерлина, - могу. Только он слишком упрям и не соглашается на это. Через сколько тебя ждать? -Примерно через полчаса, полагаю. -Хорошо. Мы уже будем дома. Мерлин подъезжает к дому как раз тогда, когда Гарри и Дейзи поднимаются на крыльцо. Они втроём располагаются в гостиной – Гарри и Мерлин с виски, Дейзи – с какао и яблоком, которое Гарри под ехидным взглядом Мерлина почистил и нарезал на дольки. Девочка особо не интересуется ни разговором взрослых, ни даже включенными для неё мультиками – листает новую книжку, только иногда отвлекая Гарри, чтобы тот помог прочитать ей какие-то особенно длинные слова. -Кто бы мог подумать, что Гарри Харт ладит с детьми, - качает головой Мерлин. -Полагаю, это единичный случай. Это – очень разумный ребёнок. Она порой в разы разумнее своего брата, - хмыкает Гарри, - как дела в агентстве? Мерлин рассказывает ровно столько, сколько теперь может рассказать Гарри – а тот вдруг понимает, что не испытывает никакого сожаления по поводу того, что он – больше не часть всего этого. Он не может точно сказать, заслуга ли это времени, его путешествия или же Гэри Анвина, который, сам того не понимая, заставил его посмотреть на некоторые вещи под совсем другими углами. Скорее – всего и сразу, но Анвина – в большей степени. Гарри, в свою очередь, рассказывает Мерлину о том, чем он занимался последние пять месяцев – то есть о праздном шатании по Европе в компании изначально совершенно незнакомого человека. И хотя их дружба скоро должна была переступить тридцатилетний рубеж, разговоры по душам между ними были довольно редким явлением. Ещё более редким явлением был Мерлин, выступающий инициатором такого разговора – но, Харт, говоря о мальчишке, отсвечивает такой любовью и такой горечью, что он просто не выдерживает. -И что ты планируешь делать дальше? – спрашивает он, наполняя вновь опустевшие стаканы и подмечая, что они употребили уже больше половины содержимого бутылки. -А чем обычно занимаются престарелые аристократы? Всякой чушью, на самом деле. Я подумал о том, что можно было бы купить какой-нибудь небольшой ресторанчик, или книжную лавку… - начинает Харт, не понимая, или делая вид, что не понимает смысла вопроса Мерлина. -Гарри. Об этом мы тоже с тобой поговорим, но сейчас я о другом. -Ты о том, я планирую делать с Эггси? – Мерлин кивает, а Гарри вздыхает, делает большой глоток виски, даже не поморщившись после и пожимает плечами, смотря в сторону – на Дейзи, жующую яблоко. – Полагаю, что помогу найти ему хорошую работу и жильё и отпущу со спокойной душой. -Со спокойной ли? -Мерлин, ты сам понимаешь, что я не могу держать его рядом с собой. Я вдвое его старше – едва ли ему это нужно. Не хватало ещё, кроме всего прочего, стать для кого-то обузой. -Ты так уверен во всём, будто говорил с ним об этом, - говорит Мерлин, уверенный, что это не так. Его слова подтверждают. Правда, не Гарри, а сам мальчишка. -Конечно нет. Мистер Харт же считает, что у него есть право в одиночку решать судьбы мира, - хмыкает Анвин, который слышал разговор как раз с того момента, когда Гарри высказал очаровательное намерение отпустить его со спокойной душой, - добрый вечер, Мерлин, - кивает он мужчине. Он правда не подслушивал. Открыл дверь своим ключом, по одежде в прихожей понял, что к Гарри кто-то пришел и решил тихонько подняться наверх, чтобы не мешать. Кто же знал, что, проходя мимо гостиной он услышит именно то, что услышал. Он бы попытался не злиться – если бы у него были на это силы. Сил не было. Зато была мысль о том, как он ошибался, решив, что одного разговора с признаниями о том, что Эггси насрать, сколько Харту лет, будет достаточно. Ситуацию спасла Дейзи, навалившаяся на брата с объятиями. -Привет, малышка, - Эггси надеется, что его улыбка не слишком вымученная. Подхватывает сестру на руки, - прости, что не забрал тебя. Твой брат совсем забегался. Как Шалтай-Болтай. -Не можешь себя собрать?.. – хмурится Дейзи. -Точно, милая, - кивает Эггси и поворачивается к выходу из комнаты, коротко кивая мужчинам, - спасибо, что присмотрели за ней. Не будем вам мешать. Они уходят наверх, а по взгляду, которым провожает их Гарри, Мерлину совершенно понятно, что его друг окончательно и бесповоротно влюблён в этого мальчишку. И не меньше привязан к девочке, кажется. Что ж, всякое случается, вот только Гарри Харту придётся многому научится. Не решать за двоих, например. -Сдаётся мне, не все разделяют твоё мнение… - тянет Мерлин, подливая в стакан Гарри ещё виски. -Определённо, - со вздохом кивает мужчина, снимает очки и потирает переносицу, прикрыв глаза, - давай лучше поговорим о занятиях для престарелых аристократов. Долгий разговор об отношениях мне ещё предстоит сегодня вечером. -Только не преврати этот разговор в катастрофу. Не верю, что говорю это про непонятного мальчишку, выкатившегося к тебе под колёса из бара в захолустье, но он, вроде как, славный малый. Хоть и с приводами в полицию. -Я бы кинул в тебя этим стаканом, да только виски жалко. -Значит, мне повезло, - хмыкает Мерлин, - а о занятиях – у меня на примере есть пара мест, которые могли бы прийтись тебе по душе. Насколько быстро их владельцы согласятся уступить их тебе – другой вопрос. -Но это уже мелочи, решаемые моими финансами и твоим злоупотреблением служебным положением, - беспечно пожимает плечами Харт. -Ты хорошо меня понял, - хмыкает Мерлин. Ресторанами слишком сложно управлять, особенно учитывая стремление Гарри всё время всё контролировать, книжные магазины – это слишком скучно, а продуктовые – слишком пошло. -Антикварные лавки? В паре кварталов отсюда есть одна очень славная. -И как я сразу об этом не подумал. Учитывая твою любовь ко всякому старью это будет идеальным вариантом, - хмыкает Мерлин, а Гарри закатывает глаза. В итоге Гарри решает завтра прогуляться до той самой лавки – судя по её виду, дела там шли не слишком хорошо, но Гарри нужно было интересное занятие, а не прибыль. Поэтому на этом варианте они и останавливаются. После того как они допивают виски, Мерлин собирается уходить – потому что они всегда расходятся только после пустой бутылки. То есть если открыть сейчас вторую – посиделки затянутся ещё на несколько часов. Мерлин, в общем-то, не против – вот только ему надо поспать, а Гарри – разобраться с внезапно появившимися семейными проблемами. -У меня завтра относительно свободный день, так что если вдруг тебе согласятся продать это место – звони, всё оформим. Только учти, что потом тебе придётся найти поверенного. Я координатор, а не юрист. -Конечно-конечно, Мерлин. Но я же больше не агент. Поэтому для меня ты именно что юрист, - похлопывая друга по плечу, как ни в чем не бывало говорит Харт. -Ты – наглая задница, Гарри Харт. -Благодарю, друг мой. Спокойной ночи. -А тебе – поменьше разбитых тарелок. На этой ноте они и расстаются. Гарри закрывает за Мерлином дверь, приваливается к ней спиной, стоит так минут пять, а потом вздыхает и направляется наверх. Ему кажется, что в пятьдесят уже поздно учиться выяснять отношения. Но, видимо, придётся. Дверь в детскую (то есть в гостевую, которая внезапно превратилась в детскую) приоткрыта – Гарри тихонько стучит по косяку и входит после тихого «заходи». Дейзи уже спит, Эггси сидит рядом с ней на краю кровати, листая книжку, которую, видимо, читал сестре перед сном. Вид у него совсем несчастный и потерянный – видимо, больше не осталось сил на то, чтобы притворяться, что всё хорошо. Гарри подходит к нему и гладит по волосам, и мальчишка вздыхает, обнимает его и утыкается носом в живот. -Я слышал, что ты кормил Дейзи, но не слышал, чтобы ты ел сам, - шепотом говорит мужчина. -Я не хочу, - глухо отзывается мальчишка. -Ну смотри. Пойдём? Эггси кивает, тянется к ночнику, чтобы приглушить его свет до минимума, встаёт с кровати и направляется вслед за мужчиной. Когда они выходят из комнаты, Эггси тянет Гарри в сторону спальни – а то тот, кажется, собрался спускаться вниз. -Злишься? – спрашивает Гарри, прикрывая дверь в спальню и оборачиваясь к Эггси. -Не злюсь, - мальчишка садится на кровати и отрицательно качает головой, проводя ладонями по лицу, - расстроен. Какого хрена, Гарри? Обсуждаешь свои воззрения на наши отношения с Мерлином, даже не оповестив меня о том, что планируешь побыстрее выставить, якобы заботясь о моём благополучии? В гробу я видал такое благополучие! -Эггси… - Гарри подходит, но не садится рядом, а опускается на колени перед ним, ловя ладони мальчишки в свои и сжимая его пальцы, - я действительно думаю, что тебе это… ни к чему. -А вот я думаю, что ты охуительно не прав, - со вздохом отзывается Эггси и смотрит на мужчину. У него глаза с красными прожилками лопнувших капилляров, взгляд усталый, чуть раздраженный и всё равно – тёплый и даже ласковый, - я люблю тебя, Гарри. Мне плевать на твой возраст и на то, сколько тебе будет через десять лет и сколько будет мне. Это абсолютно левая информация. В конце концов, аристократы в начале двадцатого века только так и женились, так в чем твоя проблема, мистер голубая кровь? -Даже не знаю. В том, что мы уже в двадцать первом?.. – предполагает Гарри, улыбаясь. Это малодушно – но спорить и упорствовать не хочется. Он тоже любит – и понимает это слишком отчетливо для того, чтобы доказать обратное самому себе. – Боюсь, эта мысль всё равно будет меня беспокоить. -Пока ты меня не прогонишь? -Или пока сам не умру, что более вероятно, учитывая твоё упрямство, - хмыкает Харт за что тут же получает ощутимый тычок в плечо. -Дурак, - фыркает мальчишка. -Согласен. У меня к тебе деловое предложение. -Я внимательно слушаю. -Я попытаюсь свыкнуться с мыслью о том, что вдвое старше тебя. У меня, скорее всего, не получится, но я попытаюсь. Но вы с Дейзи, в таком случае, остаётесь жить здесь. И ты позволяешь мне помочь тебе с работой. Анвин хмурится и улыбается одновременно. -Если ты уверен, что поселившись здесь, мы не нарушим привычный уклад твоей жизни. -Вы его уже нарушили. Но мне по душе то, что в итоге получилось. Так что – почему нет? В конце коридора есть комната, где раньше был мой кабинет – сделаем из неё комнату для Дейзи. Кабинет мне теперь всё равно ни к чему. -Но это вроде как… семейная жизнь, да? -Боюсь, что так. Никогда не думал, что докачусь до такого. -В уплату за моральный ущерб обещаю варить тебе овсянку по утрам, - торжественно обещает Эггси, притягивая мужчину ближе и обнимая его за шею, утыкаясь носом в макушку. -Я согласен на условия этой сделки. А теперь раздевайся, лезь в постель и выспись как следует, пожалуйста. Выглядишь не лучшим образом. -Но ты ляжешь со мной. -Лягу, - кивает Гарри. Анвин засыпает моментально – оплетает Гарри объятиями и умиротворённо сопит. А вот Харт не спит ещё долго – всё думает о том, что неправильно поступает – но, удивительное дело, чувствует не угрызения совести, а только счастье. Всё будет так, как должно быть. *** Гарри получает в своё распоряжение именно ту антикварную лавку без малейших проблем – владелец только рад от неё избавиться. Что не удивительно – судя по слою пыли на полках и завалам хлама – у её теперь уже прошлого хозяина были дела поважнее, чем наведение здесь порядка. Эггси, пришедший посмотреть на «новое бесполезное приобретение», тут же задаёт самый нужный вопрос, которого Гарри и ждал. -Ну что, мистер Харт, - тянет он, - возьмёте меня на работу? Должен же кто-то помочь вам убрать этот бардак. -Думаю вы, мистер Анвин, именно то, что мне нужно, - в тон ему отзывается Гарри. Первую неделю они занимаются уборкой и систематизацией имеющихся товаров. Сгружают всё в коробки, которые перемещаются в небольшой рабочий кабинет – и пока Гэри, полный энтузиазма, сражается с пылью и грязью, чихая и чертыхаясь, Гарри перебирает содержимое коробок – Мерлин справедливо обвинил его в любви к разного рода старью – он действительно кое-что смыслит в антиквариате. Харт скрупулёзно составляет электронный каталог всех имеющихся в наличии вещей, нумерует каждый предмет и раскладывает обратно по коробкам уже в соответствии с разделами каталога. На это уходит три дня – Эггси на уборку требуется столько же и на четвертый день они расставляют всё по полкам. На пятый день Эггси вешает над магазином новую вывеску и объявляет магазин-в-который-никогда-никто-не-зайдёт открытым. Кто-то к ним заходит, всё же. Сначала это были какие-то толстосумчатые знакомые Харта, потом начали приходить знакомые знакомых и знакомые знакомых знакомых. -Удивительно, что столько людей интересуется таким старьём… - комментирует Эггси после того, как магазин покидает счастливый обладатель какой-то древней пыльной энциклопедии. Анвин, когда брал подобные книги в руки, всегда боялся, что они рассыплются в пыль от одного прикосновения. Поэтому сейчас он, присев на краешек рабочего стола Гарри, за которым тот и сидел, деловито отряхивал руки и задумчиво смотрел на дверь, за которой скрылся их клиент. -Прошел почти год, а ты всё никак не свыкнешься с этой мыслью, - хмыкает Харт, делая в ноутбуке пометку напротив купленной только что книги и поднимая взгляд на мальчишку, - это очень ценная книга, между прочим. -Я уж понял. Судя по тому, сколько он нам за неё отвалил, - беспечно отзывается Гэри, ослепительно улыбаясь. Гарри только качает головой. Может, и следовало бы научить мальчишку манерам, но он и без них чудо как хорош. -Через сорок минут можем закрываться и идти за Дейзи. -Да неужто? И ты не останешься здесь до полуночи? -Пятница. Короткий день. Я и так злоупотребляю работой. -Вот уж точно, мистер Харт, - урчит Эггси и тянется за поцелуем. -Эггси… -Да, я уверен, что нам стоит шокировать наших посетителей, - шепчет он мужчине в губы перед тем, как поцеловать. Поцелуем всё не ограничивается – Эггси шустро расстёгивает три верхние пуговицы на рубашке мужчины, скользит прохладными, лёгкими прикосновениями по изгибу плеч к ключицам, гладит тонкую бледную кожу кончиками пальцев – знает, что Гарри так нравится. Харт кладёт ладони ему на бедра и легонько отпихивает от себя. -Закрой дверь, - тихо командует он, и Эггси, который уже собрался было возмутиться, растягивает губы в довольной улыбке, выпрямляется и неспешно направляется к входной двери, запирает её, переворачивая табличку на сторону с надписью «закрыто» и возвращается в кабинет. Гарри сидит, расслабленно откинувшись на спинку кресла – смотрит на Гэри долгим взглядом из-под полуопущенных ресниц, потом ухмыляется и кивает на стол перед собой. Эггси обходит стол и садится на него так, чтобы быть прямо напротив Гарри. Тот смотрит пристально, этим своим возбуждающе-опасным взглядом, от которого тянет внизу живота приятным предвкушением. Гарри не обманывает его ожиданий. Проводит языком по нижней губе, легко улыбается и тихо, вкрадчиво, почти что вежливо оповещает: -Я хочу, чтобы ты себе отдрочил. Воздух со свистом выходит из лёгких Эггси, и он довольно ухмыляется, прикрывая глаза. Гарри, говорящий грубости – это что-то вроде его кинка. И Харт, конечно же, в курсе – и нагло этим пользуется. -Ты будешь только смотреть или потом присоединишься? – интересуется Эггси, расстёгивая ширинку и пуговицу на джинсах и приспуская их с бёдер вместе с бельём. Гарри в ответ лишь неопределённо пожимает плечами и качает головой, когда Эггси собирается спустить штаны ниже. – Ну ладно, - хмыкает мальчишка, откидывается назад, упираясь одной рукой в стол и проводит пальцами по члену от основания к головке. -Нет, Эггси. Оближи. Анвин языком широко обводит ладонь, вылизывает пальцы и кидает вопросительный взгляд на Гарри. Тот поднимает уголки губ и кивает – и Эггси сжимает пальцы на члене с тихим стоном. Для того, чтобы возбудиться до пятен перед глазами ему даже не обязательно себя трогать – достаточно такого взгляда мужчины – пристального, жадного и тёмного, пары грубых слов и командного тона. Эггси откидывает голову назад и прикрывает глаза, дрочит быстро, жестко, с оттягом – потому что слишком, мучительно хорошо, хочется побыстрее кончить – а потом пойти на второй заход, но его планы разрушает тихий голос Гарри. -Медленнее. Медленнее, Гэри. -Да, да, - со стоном выдыхает мальчишка – морщится, закусывает губу, поджимает пальцы на ногах, но слушается. -Вот так, мой мальчик. И не ускоряйся. Гарри встаёт с кресла, расстёгивает рубашку до конца, в два шага оказывается рядом со столом, встаёт между ног Эггси и проводит пальцами по припухшей нижней губе, чуть надавливая. Мальчишка – податливый, послушный, смотрит умоляюще, с острым изломом бровей, ерзает, толкаясь бёдрами навстречу движениям руки, но тут же прекращает, стоит Гарри на него шикнуть. Приоткрывает рот, впуская пальцы мужчины, облизывает их один за другим и глухо стонет и дёргает бедрами, когда чувствует, что к его члену теперь прижимается член Гарри. -Блять, Гарри, твою мать… - шипит он, когда длинные пальцы мужчины обхватывают оба члена, сжимают, гладят – но всё так же мучительно медленно. -Эггси, будь так добр, не отлынивай. Верни свою руку на место, - невозмутимо отзывается Гарри, задирая на парне футболку и проводя ладонью по животу. Когда Эггси смыкает пальцы на их членах, то неуверенно и в то же время умоляюще смотрит на Гарри. -Вот так. Темп на твоё усмотрение, - улыбается ему Гарри, а в следующий момент мягко сжимает его мошонку, заставляя мальчишку всхлипнуть и в очередной раз грязно выругаться. Эггси срывается – двигает рукой быстро, подмахивает бёдрам и хрипит ругательства. Кончает с громким стоном, цепляясь свободной рукой Гарри за плечо и прижимаясь к нему настолько близко, насколько это возможно. Гарри смотрит на него, довольно улыбаясь и Эггси улыбается в ответ, плавно сползая вниз и опускаясь перед ним на колени. -Знаешь, - тихо говорит он, - в наш первый раз я думал о том, что круто было бы посмотреть, как ты себе дрочишь. -Наслаждайся, - хрипло посмеивается Гарри, скользя пальцами по своему члену. Гарри делает это совсем не так, как Эггси – гораздо медленнее, легче, почти не сжимая пальцы вокруг. Выходит, что Гарри Харт даже дрочит себе с невероятным изяществом – просто загляденье. Эггси любуется, но не выдерживает – накрывает губами головку, обводя её языком, проводит губами вдоль члена, задевая пальцы мужчины, вылизывает мошонку, с удовольствием отмечая, как учащается дыхание сверху и накрывает пальцы Гарри своими – сжимает жёстче, и через две секунды ловит на язык капли спермы. Отдышавшись, Гарри тянет его за руку, помогая подняться на ноги, целомудренно целует в уголок губ и застёгивает на нём джинсы – со своими брюками он уже справился. -А ещё раз?.. – тянет Эггси, сверкая хитрющим сытым взглядом. -Имей совесть. Твоя сестра точно устроит нам бойкот, если мы снова заберём её самыми последними, - улыбается Гарри, протягивая мальчишке салфетку и начиная застёгивать рубашку. -Твоя правда. Но ночью ты мой. -Кто бы спорил. -Последний несколько ночей ты провел с работой. -А я говорил тебе… -Если ты сейчас опять скажешь про свой возраст, я подмешаю виагру тебе в утренний чай, клянусь Сатаной! – взвивается мальчишка, откидывая салфетку, которой стирал сперму со своего живота, на стол. -И прежде всего не поздоровится тебе, мой милый, - смеётся Гарри. -Ненавижу тебя, Харт! – фыркает мальчишка. -Я тоже тебя люблю, - кивает Гарри, приглаживает немного оторопевшему Эггси волосы и толкает его к выходу. -Что ты только что сказал? – пятясь к двери, уточняет Эггси. -Что люблю тебя. -Ну офигеть. Отмечу этот день в календаре красным. Так Гарри Харт впервые признаётся ему в любви. *** Они проходят вместе через многое. Первый выпавший зуб Дейзи и её заявление о том, что зубные феи бывают только в сказках. Её первые дни в школе и первые проблемы, связанные с этим. -Дейзи, если вам дают задание нарисовать дом, значит нужно рисовать дом, - терпеливо объясняет Гарри. -Но что если я хочу рисовать мельницу, а не дом? Дом и так все рисуют, - хмурится девочка. -Тогда нарисуй мельницу, но скажи всем, что это дом, - предлагает Эггси, - но помни, что обманывать – нехорошо. По крайней мере нас с Гарри. Гарри только осуждающе качает головой. Страшно подумать, что было бы с девочкой, если бы этот оболтус воспитывал её в одиночку. Очень ранний и потому внезапно случившийся кризис среднего возраста у двадцатисемилетнего Эггси, который на неделю вывел его из строя. В полной мере он был способен только на две вещи – смотреть слезливые фильмы и поедать мороженое столовой ложкой. И ещё плакаться Гарри о том, что он жалок, бесполезен и ничего не добился в этой жизни. -Тебе повезло, что у тебя есть я, - хмыкает тогда Гарри, ловя летящую в него подушку, - и я купил тебе ещё мороженого, - невозмутимо продолжает он. Появление собаки в доме и все связанные с этим неприятности. -А я говорил тебе, что не нужно показывать Дейзи фильмы про собак. Скажи спасибо, что я отговорил её от сенбернара как в «Бетховене». Это всего лишь мопс, Гарри. Просто в следующий раз не раскидывай свои газеты по всему дому, чтобы у него не было искушения изорвать их на мелкие кусочки. Гарри только качает головой с крайне скорбным выражением лица. Совсем неожиданный для Гэри упадок настроения Гарри, который оказывается связан с тем, что мужчина, разглядывая их первые совместные фотографии, заметил, как сильно поседел с тех пор. Эггси решает эту проблему за сорок минут – с помощью кисточки, расчески и краски для волос. -Ну вот, - рассматривая результаты своего труда, подытоживает Гэри, - и стоило оно двух недель споров? -Мне всё равно кажется, что это немного… не по-мужски, - с сомнением тянет Гарри, рассматривая свои волосы без малейших признаком седины, - но выглядит очень убедительно. -Могу тоже покраситься, если тебе станет комфортнее от этого. -Не стоит. Боюсь, в твоём случае это будет что-то довольно радикальное, а я не готов привыкать к тому, что у ты вдруг станешь рыжим или каким-нибудь… фиолетовым. Неспешное развитие их маленького антикварного дела – за прошедшие с покупки лавки годы Гарри и Эггси приобретают репутацию людей, которые могут достать почти всё, что угодно. Так оно и есть. Гарри хорошо разбирается в антиквариате, но иногда чересчур консервативен, Эггси же ничего не смыслит в «этих дорогих пыльных штуковинах», но зато его живого ума, пронырливости и упрямства с лихвой хватает на двоих. Вместе у них всё получается. Первый серьёзный ухажер Дейзи, который провожает её домой, носит её тяжелые учебники и по выходным водит в кино на утренние сеансы. Эггси говорит, что он неплохой малый и добавляет, что в случае чего он переломает ему руки. От комментария Гарри о том, что ухажеру тринадцать, и он из приличной семьи Эггси отмахивается. Возникшая между Эггси и Мерлином дружба и проблемы, появившиеся у Гарри из-за этого неожиданного обстоятельства. Возникшие у Гарри проблемы с сердцем и первый раз за десять лет, когда они из-за этого пропускают своё ежегодное июльское путешествие в куда-нибудь. С самого первого года их совместной жизни они делали это – освобождали от дел весь июль, выбирали пару мест на карте и втроём отправлялись в путь – на неизменной машине, если это была Великобритания или Западная Европа, или другими видами транспорта – в Исландию, например, они и вовсе плыли на пароме. Впрочем, они навёрстывают упущенное в тот же год – в конце декабря бросают все дела и летят в Неаполь, где отмечают Рождество. -Это должно было произойти десять лет назад, но я рад, что это происходит сейчас, - улыбаясь, говорит Эггси, смотря на Дейзи, которая занята привычным для себя делом – рисованием. -Я тоже, - тихо соглашается Гарри, - удивляюсь, насколько она на тебя не похожа. Дейзи правда совсем не похожа на своего брата. У неё волнистые каштановые волосы и карие глаза, до крайности серьёзный взгляд для всех посторонних и настолько же тёплый – для своих. Россыпь веснушек на щеках и плечах, хрупкое сложение и любовь ко всем оттенкам зелёного цвета. От Эггси в ней только острый нос и улыбка, которую Гарри про себя называет «анвиновской». -Внешностью она больше похожа на маму, а в воспитании больше взяла от тебя, чем от меня, вот и всё, - пожимает плечами Эггси. -О, если бы она поддалась твоему дурному воспитанию больше, чем есть, моё сердце бы точно не выдержало, - посмеивается Гарри и тут же получает тычок в бок. -Не говори таких вещей. А прелесть моего дурного участия в её воспитании в том, что она не выросла снобкой и занудой вроде тебя. Знает и назначение всех столовых приборов, и способ вырубить придурка, который будет её обижать. -Не обсуждайте меня хотя бы пока я с вами в одной комнате и всё слышу. Это невежливо, между прочим, - не отрываясь от рисования, подаёт голос Дейзи, - скажу вам то, что родители, имеющие больше одного ребёнка, обычно говорят им – я люблю вас обоих одинаково сильно. А теперь, будьте добры, уйдите в одну из двух совершенно пустых комнат. Конечно, их история – это не только счастливые моменты в гармонии друг с другом и миром. Были случаи, когда жизнь вставляла палки в колёса и всё шло совсем не так, как хотелось бы. Были болезни. Были разногласия, и споры, и ссоры – совсем пустяковые и очень серьёзные. Но никогда не было мыслей о том, что было бы лучше, если бы они никогда не встречались. Никогда не хотелось повернуть назад, отказаться от всего, уйти прежде, чем станет слишком сложно и больно. Мысль о том, чтобы отказаться друг от друга была нонсенсом. Бессмыслицей. Нелепицей. Они оба понимали, что время для всех идёт с одинаковой скоростью и, увы, оно не сможет замедлить свой бег только для них двоих. Эггси понимал, что Гарри уйдёт гораздо раньше, чем он. Он старался не зацикливаться на этих мыслях, потому что это неотвратимая жизненная константа, но иногда ему было горько от этого. Он старался скрыть это от Гарри, но едва ли это у него получалось. Потому что Гарри тоже понимал, что однажды он уйдёт уже навсегда, а его мальчишка останется здесь - один на один со своей потерей и горьким осознанием того, что ничего не изменить. И это будет страшно, тяжело и больно. Гарри знает, что станет причиной большого несчастья для самого дорогого человека в своей жизни – и понимает, что это неизбежно. -Только не смей расклеиваться, - говорит он Эггси как-то раз, потому что чувствует, что уже пора сказать это, - ты же понимаешь, что это неизбежно. Вспоминай об этом, если вдруг вздумаешь винить себя. И про то, что проведённое с тобой время было самым счастливым, тоже помни. Никогда бы не подумал, что смогу быть так бессовестно счастлив – а ты пьяный вывалился из бара под колёса моей машины и всё изменил. Кто бы мог подумать. -Я расклеюсь, а потом склеюсь обратно. Обещаю, Гарри. А ты помни, что если бы был шанс повторить всё с самого начала, я сделал бы всё точно так же. -Обещаю, Эггси. Они спешили в своей любви. Отдавали всё и без остатка. Доверялись безоговорочно. Никогда ничего не скрывали. И, оглядываясь назад, оба могли с уверенностью сказать – окажись они в самом начале, они бы разыграли эту партию без малейших изменений – от начала до конца. До конца. Который, на самом деле, никогда не наступит.