Ястреб и Волк

      Ночная жизнь в Минратосе била ключом, как всегда, и «Волтурн» был по обыкновению забит под завязку. Довольно большой трактир втиснулся в переулок знаменитой Вивицца-Плаза — недостаточно шикарный, чтобы привлекать посетителей из числа знати, но слишком высококлассный для отбросов общества, в должной близости от центральной площади, чтобы быть популярным, но уже не настолько, чтобы перестать считаться опасным и пригодным для тайных делишек. Во всех отношениях идеальное сочетание, из которого владелец весьма успешно извлекал выгоду.       Гаррет Хоук безучастно взирал на царившую в трактире шумную неразбериху, мало что слыша и замечая. Сейчас он был слишком погружен в собственные тёмные мысли, чтобы должным образом воспринимать окружающую действительность. Весьма большой риск для человека в его положении. Но собственная защищенность заботила бы его больше, не будь Гаррет сейчас окружён, возможно, единственными во всём Тедасе людьми, которым он мог полностью доверить свои жизнь и безопасность.       Старшего Хоука с обеих сторон прикрывали его брат и сестра: близнецы Бетани и Карвер.       На два года младше двадцативосьмилетнего Гаррета, Бетани была старше Карвера всего на три минуты. И, так же, как и старший брат, она обладала магическим даром. Главным ребёнком в этом трио был Карвер, что весьма ярко проявлялось в его раздражительном характере. Эта особенность усугублялась статусом единственного из оставшихся Хоуков, кто не имел магических способностей. Гаррет никогда не мог полностью понять Карвера с его постоянным отчаянным чувством неполноценности, ощетиниванием на любое сравнение между ними - преднамеренное или нет - и регулярными попытками доказать собственную полезность. Которые, как правило, оборачивались ему же во вред. Но это отнюдь не значило, что парень не знал, с какой стороны браться за меч — массивный клинок, который обычно обретался у Карвера между лопаток, а сейчас лежал подле него, чтобы можно было легко дотянуться в случае нужды. Этот клинок и его владелец прикрывали спину Хоука уже бесчисленное количество раз, так же, как и магия Бетани, если не больше.       Тем не менее, жизнь в Империи Тевинтер никогда не была простой, даже при самых благоприятных обстоятельствах. А ещё в тысячу раз сложнее она оказывалась для не склонных к магии. Хоук слегка ухмыльнулся этой мысли. Что ж, похоже, для постоянной тревоги его младшего братишки всё-таки существовало какое-то разумное объяснение.       Ферелденский отступник Малкольм Хоук мог отправиться куда угодно после того как много лет назад наконец сбежал из Казематов Киркволла. Рука об руку со своей «украденной» невестой Лиандрой, он мог выбрать любое место в Тедасе. Почему они решили повернуть на северо-запад в Тевинтер, до сих пор оставалось тайной. Если бы они перебрались в Неварру, или Антиву, или Орлей — или, упаси Создатель, даже Ферелден — Гаррет был уверен, вся их жизнь сложилась бы совершенно иначе.       Вместо этого его отец поселился в Минратосе и заключил договор с первым же магистром, готовым нанять ферелденского отступника. Долговое рабство – это почти то же самое, что положение имперского раба, едва ли ступенью выше, но отец был сильным, упрямым и решительным человеком. Черты, которые в итоге унаследовали и его дети. К тому времени как эти дети достаточно повзрослели, чтобы понимать, как устроено местное общество, Малкольму удалось заработать для себя и своей семьи гражданство, войти в класс Лаэтан, а также добиться некоторого уважения, обеспечиваемого этими переменами. У них не было ни могущества, ни богатства, но они были вместе, в безопасности и сыты. На тот момент этого было вполне достаточно.       А потом отца уничтожили. Убили.       О, они утверждали, что Малкольм Хоук — порочный малефикар. Достаточно смехотворное обвинение, когда девяносто процентов верхушки Тевинтерских магов практикуют именно то, в чем его обвинили. А за закрытыми дверями - и даже куда более ужасные вещи. И, конечно, никого не интересовало, что отец никогда в жизни не заходил дальше укола собственного пальца для усиления заклинания, не говоря уж о призыве демонов или использовании рабов как расходного материала для магии крови, как гласило это обвинение.       Нет, единственное преступление Малкольма состояло в том, что он выступил против могущественного магистра. Весьма опрометчиво, так как у Хоука-старшего не было ни реальной власти, ни, соответственно, возможности как-то защищаться от столь опасного врага. Отца волновало только то, что этот самый магистр был жестоким и капризным ублюдком, заслуживавшим гораздо худшего наказания, чем публичный выговор, который ему достался.       Гаррету было всего двенадцать, когда однажды ночью за Малкольмом пришли. Когда-то он покинул юг, чтобы сбежать от храмовников и их тирании. И то, что несмотря на все старания и ухищрения, на которые пришлось пойти ради свободы, его жизнь в итоге всё равно забрали храмовники, нельзя было назвать иначе, чем жестокой насмешкой судьбы. Гаррет всё ещё помнил ужас, ледяными тисками сжавший тогда его грудь, крики матери, полные отчаяния, и плач испуганных близнецов. Однако ярче всего ему врезался в память взгляд, брошенный отцом, когда храмовники тащили того прочь. В нём в равной мере читались поражение и вызов, и воспоминание это навсегда осталось стоять у старшего из детей Малкольма перед глазами.       - Позаботься о них, Гаррет! - громко кричал отец, пока солдаты тащили его, сопротивлявшегося, за дверь их скромного дома в темноту, царившую снаружи.       Гаррет поклялся себе, что позаботится о семье во что бы то ни стало, и он следовал этому обету последние шестнадцать лет. Даже после того как они потеряли свой дом, большую долю репутации и положение, которое отец заработал для них. Даже после того как спустя годы их мать умерла от продолжительной болезни. Она так и не оправилась от горя, а плохие условия, в которых они вынуждены были жить, окончательно подточили её здоровье. С тех пор Гаррет заботился о брате и сестре изо всех сил. Кроме того, он посвящал каждую каплю своих времени, сил и воли подготовке к тому, чтобы полностью уничтожить человека, который убил его отца и разрушил его семью.       Ему предстояло нелегкое дело, это уж точно. Гаррет Хоук, несомненно, был очень сильным и талантливым магом, но у него не было ни покровителя, который помог бы ему пройти соответствующее обучение, ни минимального влияния в обществе на случай отступления. Противник же его не только являлся одним из самых могущественных магов во всем Магистериуме, но и обладал всеми ресурсами, союзниками и богатством, которые только можно было обрести при подобном статусе. Он также был на пару десятилетий старше, что означало больший объем знаний и практического опыта. Разумеется, ничто из этого не могло остановить Гаррета. Он получит то, что причитается ему по праву. Его отец будет отомщен. Данариус сдохнет от его руки, или же сам Хоук погибнет, пытаясь добиться этого…       Внезапно задумчивое состояние Хоука было прервано: перед его лицом возникла крепкая рука и помахала, привлекая внимание. Он слегка отстранился назад и, не произнеся ни слова, бросил взгляд на возмутителя спокойствия, который сидел напротив за тем же столом. Означенной особой являлся гном, который только лишь насмешливо фыркнул, сохраняя полнейшую невозмутимость.       - И вот я сижу тут, пытаюсь донести до тебя ценные, потенциально жизненно важные сведения, а ты поглощен мечтами, - пробормотал Варрик Тетрас в ободок собственной кружки. – Опять ты в своём неповторимом репертуаре.       Хоук, не сдержавшись, тихо рассмеялся: умение насмешить его в любой ситуации, даже когда настроение не располагает к веселью, входило в число многочисленных талантов Варрика. Гаррет вовсе не был суровым человеком, скорее, просто сосредоточенным и непреклонным. А также очень осмотрительным и невероятно настороженным, дабы избежать возможного предательства. Несложно догадаться, что с учетом всего этого у него не было много друзей. Вернее, друг был всего один — Варрик. И по большей части благодаря тому, что проклятый гном не принимал «Отвали» в качестве ответа.       Второй сын дома Тетрас, член Торговой Гильдии с хорошей репутацией, Варрик большую часть жизни провел в Вольной Марке, если верить его словам. Только последние пять лет он прожил в Тевинтере, распоряжаясь находящейся тут семейной собственностью. У Гаррета сложилось впечатление, что за этим стояла какая-то история, но — несмотря на склонность Варрика рассказывать о чём угодно и кому угодно, кто хотел бы послушать, и даже тем, кто не горел таким желанием — она оставалась загадкой. Гном-купец большую часть своего времени проводил в «Волтурне», отдавая должное местной выпивке и играя в «Порочную добродетель», на улицах Вивицца-Плаза — управляя своей впечатляющей шпионской сетью, или же рядом с Хоуком — подчас доводя его до полного и абсолютного сумасшествия.       -Пожалуйста, выслушай его, брат, - внезапно прошептала Бетани, и Гаррет обеспокоенно нахмурился, заметив дрожь в ее нежном голосе и непролитые слезы, стоявшие в темных глазах. - Нам понадобится вся помощь, которую мы сможем получить.       Карвер пока что оставался безмолвным и по большей части угрюмым, но его страх и беспокойство — ничуть не меньшие, чем у сестры-близнеца — выдавали себя в строгих линиях, залегших у слишком юных голубых глаз и рта.       - Прости, Варрик, - выдавил Хоук, потянувшись за собственной кружкой и делая глоток эля. Гном невозмутимо отмахнулся, однако, на сей раз обратился к Бетани:       - Не переживай, Солнышко. Я обещал, что добуду нам преимущество, а ты ведь знаешь, что я хороший добытчик. - Он поиграл бровями и уверенно ухмыльнулся, сумев наконец-то вызвать у нее улыбку, за что Гаррет был внутренне благодарен. - Мой источник с вражеской территории подтверждает, что это будет стандартная магическая дуэль. К счастью для нас, Данариус, похоже, не считает тебя серьёзным противником, способным доставить много хлопот. Так что он и не собирается дополнительно «подпитывать» свои способности заранее.       Гаррет знал, что высокомерие Данариуса сыграет ему на руку, но подобное заявление всё равно было горькой пилюлей. Судя по тихому рыку, который сорвался с губ сидящего по другую сторону Карвера, младший разделял его чувства.       - Ученица Адриана будет его секундантом, — продолжил Варрик, и эта новость не была неожиданной. - Так как ты только Лаэтан, они сочли излишним устраивать дуэль на «Земле Испытаний». Она пройдет в имении Данариуса. Конечно, дома и стены помогают, знакомая территория — это преимущество для противника, что немного напрягает, но всё равно, это тоже не стало для нас неожиданностью. Настоящая тёмная лошадка в этой истории — его домашний раб-телохранитель-эксперимент-как тебе заблагорассудится называть его.       Брови Хоука взметнулись вверх от любопытства:       - Что в нём такого особенного?       Наклонившись ближе к собеседнику, Варрик понизил голос во избежание возможности быть подслушанным и для большей театральности:       - Я сам никогда его не видел, зато слышал об ублюдке достаточно. Похоже, Данариус вытатуировал на коже одного из своих любимых эльфийских рабов настоящие лириумные узоры. По всему телу.       - Создатель... - выдохнула Бетани, широко распахнув глаза.       - Ну и какой от этого прок? - тут же потребовал объяснений Карвер, нахмурившись в недоумении.       - Например, он может использоваться как постоянный и удобный источник маны, - тихо включился в разговор Хоук. Лицо его было задумчиво. Варрик кивнул, подтверждая эти слова.       - По-видимому, он также в два раза сильней обычного человека, и ходят слухи, что он проникает кулаком людям в грудь, минуя доспехи и плоть, и раздавливает их чертовы сердца одними только пальцами, как перезрелую дыню.       - Вот дерьмо... - на сей раз пришла очередь Карвера воскликнуть вслух, в то время как Бетани смогла лишь, широко распахнув глаза, беззащитно прижать руку к горлу. Хоук даже глазом не моргнул.       - Судя по всему, эльф будет там (по слухам, он никогда не покидает Данариуса), но не предполагается, что он вмешается в саму дуэль, - продолжил Варрик. - Я подчеркиваю, «не предполагается». Там будет присутствовать представитель Магистериума в качестве судьи и свидетеля поединка, чтобы подтвердить, что бой был честным. Но не расслабляйся раньше времени — вполне возможно, что этот человек более благосклонен к Данариусу. Я даже почти уверен, что он у магистра в кулаке. Старый ублюдок слишком осторожен, чтобы не позаботиться об этом.       - Бетани, присмотри за ученицей, - тихо сказал Хоук, и сестра кивнула, если и не до конца уверенная в себе, то хотя бы полная решимости не подвести его. Однако Хоук доверял её мастерству. Бетани была талантливым элементалистом — гораздо более талантливым, чем ей самой казалось — и в любом случае, поспорить с ленью этой Адрианы могла только её же жестокость.       - Карвер, Варрик, ваша задача — присмотреть за телохранителем. Во время поединка с Данариусом я не смогу еще и следить за тем, чтобы он не вмешивался.       - Конечно, - горько заметил Карвер. - «Присмотреть» за супер-сильным лириумным призрачным эльфом. Без проблем.       Варрик рассмеялся, а Хоук лишь слегка закатил глаза, больше ничем не удостоив этот комментарий.       - Да ладно тебе, Младший, что за жизнь без небольших опасностей и азарта?       - Всё равно, гном, я бы предпочёл оставить свое сердце там, где ему положено быть. Целым.       Хоук слегка повернулся в своём кресле, бросив на младшего брата тяжелый взгляд. Выражение его лица было нечитаемым.       - Прикроешь меня?       Младший Хоук моментально вытянулся, как будто его пнули, щеки запылали, а в голубых глазах заискрился возмущенный гнев:       - Я с тобой, брат, - резко выдавил он. - Всегда.       - Всегда, - тихо повторила Бетани, и её рука обвилась вокруг предплечья Гаррета, успокаивающе сжимая его.       Хоук кивнул, накрыв её ладонь своей. Окончательная неизбежность грядущей схватки легла на его плечи, холодная и исполненная цели:       - Всегда.       Гном посмотрел на троицу и медленно покачал головой, прежде чем допить оставшееся в кружке:       - Как-нибудь на досуге я напишу обо всём этом книгу.