Буря по имени Сэм

Cede the wherefores and do na chide, Maybe I am peenging — ween of joy; Cede the wherefores and do na chide — Thrawn and slab of leer I hold thee, And yore was 'gal. Theatre Of Tragedy — Samantha

Раннее утро в Египте, как и, наверное, в других жарких странах — это самое приятное время для тренировок. Но в тот день один из самых известных бойцов EDF, Сэмюэль Стоун, поднялся особенно рано. Он не очень хорошо спал в последние несколько дней. И хотя враг все это время вел себя относительно тихо, особенно на Земле, Сэма мучило дурное предчувствие. Выйдя на тренировочную площадку с первыми лучами солнца, боец решил как следует размять тело, а заодно и отвлечься от неприятных мыслей. Немного разогревшись, Сэм засек время и начал пробежку. Но даже спустя пять километров он не почувствовал желанного облегчения, по крайней мере в голове. Да, в теле появилась приятная бодрость, однако противный червячок напряженности продолжал монотонно грызть сознание. После пробежки Сэм решил переключиться на стрельбу. Он опустошил уже не одну обойму, когда к нему подошел Родригес. — Эй, привет! — выкрикнул солдат, стараясь быть услышанным в череде громких выстрелов. — ЗдорОво, — холодно ответил Стоун, выпустив последний патрон. — И что тебе не спится по утрам? — спросил Родригес, подойдя ближе и сложив руки на груди. — Полбазы переполошил своей пальбой! Сэм ничего не ответил, только смерил сослуживца суровым взглядом. — Ой, да ладно тебе! — махнул рукой Родригес. — Не кипятись. Эти твари наконец-то притихли, и можно позволить себе немного расслабиться. Ну, хоть чуть-чуть. Вздохнув, Сэм отвернулся, взял новую обойму и легким движением вставил ее на место. — Ты когда-нибудь слышал выражение «затишье перед бурей»? — Конечно, слышал! Что ж я, идиот что ли?! — Мне порой кажется, что да, — чуть слышно буркнул Стоун. — Чего? — прищурившись, переспросил Родригес. — Я говорю, не стоит расслабляться. Мы не знаем, что замышляют пришельцы. — А я думаю, они просто трусливо поджали хвосты после того, как наши хорошенько наподдали им на Аррахе. — Да уж, мечтай, — ответил Сэм и, прицелившись, открыл огонь по очередной мишени. Родригес стоял, с некоторой досадой наблюдая за тем, как Стоун с легкостью расправлялся с двигающимся из стороны в сторону муляжом противника, раз за разом попадая в «яблочко». Когда от цели остались одни ошметки, Родригес, в свойственной ему манере махнув рукой на слова Сэма, положил эту самую руку ему на плечо. — Ладно, приятель, — сказал он, по-дружески потрепав Стоуна, — пошли, сожрем чего-нибудь на завтрак! Вновь одарив сослуживца тяжелым взглядом, Сэм решил, что в его словах все же есть толика смысла. И, предварительно стряхнув с себя чужую руку, он вернул пистолет обратно в кобуру, закрепленную на бедре, после чего они вместе двинулись в сторону основного здания базы. *** Небольшой космический корабль EDF входил в воздушное пространство Земли. Саманта Стоун никогда не любила сопутствующую этому процедуру сканирования. С тех пор как началась война, меры безопасности были многократно усилены, и теперь каждый корабль (да что там корабль! Даже малюсенький камушек, подлетавший к планете, который должен был сгореть в первую же секунду попадания в экзосферу) обязательно должен был пройти сканирование. Саманту мучило неприятное покалывание во всем теле, когда невидимые лучи сканеров пронизывали ее до самых костей, проверяя, кем на самом деле является каждый живой и неживой объект на борту. И хотя эта процедура длилась обычно не более минуты, девушка всегда нервничала, чувствуя себя словно голой перед совершенно чужими людьми. Однако помимо физических неудобств, нервозности ей прибавляли гневные мысли о брате, на встречу с которым она и летела. Эта была незапланированная поездка. Саманта не видела брата уже больше года. Ей казалось, что Сэм, наконец, признал ее совершенно взрослой и самостоятельной, однако, как показали последние события, он по-прежнему одним глазом следил за ней и порой даже позволял себе, хоть и тайно, но вмешиваться в дела сестры. Пройдя весьма непростой курс обучения, Саманта рассчитывала присоединиться к войскам EDF, защищавшим планету Арраха. И надо сказать, девушка имела на это все шансы. Она без труда обращалась со всеми видами персонального оружия, за исключением самых тяжелых, также имела навыки в вождении некоторых видов военной техники, и в дополнение ко всему вышеперечисленному она прошла курс первой медицинской помощи в полевых условиях. Саманта уже представляла себя в рядах бравых бойцов и тайно надеялась снискать себе не меньшую славу, чем ее брат, даже несмотря на то что она была женщиной. Однако неожиданно ее вызвали к начальству и объявили, что ее отправят не на Арраху, а в совершенно в другую колонию, которая в то время считалась одной из самых тихих, поскольку с самого начала войны отряды Ментала появлялись там лишь пару раз. Такое решение поразило девушку до глубины души. Забыв про устав, она принялась яростно кричать и размахивать руками, заявляя, что это несправедливо, ведь она прошла полный курс обучения, и ее навыки пропадут даром, если ее отправят в «мирную глушь». Однако никто не собирался объяснять Стоун причины такого решения. Вместо этого она получила приказ отправиться в место распределения через три земных дня. Побагровев от злости, Саманта выскочила из кабинета, в голос выкрикивая ругательства. Но не успела она дойти до конца коридора, как ее осенила мысль, что все это произошло неспроста и что кто-то явно был замешан в таком странном решении. И единственным человеком, заинтересованным в том, чтобы девушку запихнули подальше от зоны реальных боевых действий, был ее брат, известность и слава которого скорее всего помогла ему связаться с нужными людьми и повлиять на распределение. А поскольку отбытие на будущее место службы должно было состояться не ранее чем через три дня, Саманта решила воспользоваться этим временем, чтобы слетать на Землю и высказать брату все, что она о нем думает, или даже по-сестрински отлупить его, если представится такая возможность. *** Когда космический корабль приземлился на космодроме, расположенном на искусственном острове посреди Атлантического океана, Саманта схватила свой рюкзак и поспешила в числе первых покинуть место, изрядно надоевшее ей за более чем двенадцатичасовой перелет. Оставалось только перейти в здание аэропорта, находившегося тут же неподалёку и успеть на рейс до Каира. Благо что добираться до конечного пункта ее путешествия оставалось не более трех часов. Прибыв в столицу Египта, девушка отправилась в местное транспортное отделение EDF с просьбой присоединиться к очередной группе бойцов, которых должны были доставить на военную базу, где служил Сэм. Саманта действовала «на удачу», прекрасно понимая, что может застрять в Каире на неопределенный срок или вообще не успеть повидаться с братом до того, как ей нужно будет возвращаться. Но порой удача все-таки поворачивалась к ней лицом, так что, когда в вертолете нашлось одно свободное местечко — как будто специально для нее — девушка мысленно поблагодарила судьбу и, потирая руки, отправилась к взлетной площадке, предвкушая возможность наконец-то отвести душу за весьма удручающее начало своей военной карьеры. *** Обернувшись и поздоровавшись с пассажирами, Хеллфаер завела двигатели и уже хотела взлетать, но внезапно в рации раздался басистый мужской голос, велевший ей подождать еще одного человека. Пожав плечами, она подумала о том, что заявление об извечно опаздывающих женщинах весьма не справедливо и мужчины тоже частенько заставляют себя ждать. Но каково же было ее удивление, когда вместо ожидаемого бойца EDF на площадку выбежала девушка, одетая вовсе не в военную форму, а в простые обтягивающие джинсы, такую же обтягивающую футболку и кроссовки. Она была невысокого роста и казалась даже хрупкой; у нее были короткие каштановые волосы и милая улыбка. Не добежав до вертолета пару метров, Саманта сначала отправила в полет свой рюкзак, а затем сама запрыгнула внутрь, чем изрядно удивила остальных пассажиров. Широко улыбнувшись в ответ на изумленные взгляды, она помахала рукой так же удивленно уставившейся на нее Хеллфаер, как бы говоря «все, можно лететь!». Отвернувшись, летчица криво улыбнулась и с досадой подумала о том, что позлорадствовать на тему опаздывающих мужчин ей явно не удастся. Полет прошел спокойно, и уже через полчаса вертолет приземлился на территории базы EDF. Пассажиры быстро покинули салон и направились каждый по своим делам. Хеллфаер, однако, еще нужно было проследить, чтобы ее любимую вертушку заправили и осмотрели техники, так что, когда она вспомнила о неизвестной пассажирке, ее уже нигде не было видно. Пожав плечами, летчица оттряхнула покрытые песчаной пылью брюки и отправилась к основному корпусу базы. Тем временем Саманта, вновь действуя на удачу, спешно приближалась к кабинету заместителя начальника штаба. Подойдя к двери, она почувствовала легкое волнение, но, сделав несколько глубоких вдохов, взяла себя в руки и легонько постучала в дверь. Получив разрешение, она вошла и, отдав честь, представилась, сделав едва заметный акцент на своей фамилии. Заместитель начальника штаба, не удостоивший вошедшую девушку взгляда, внезапно перестал заполнять формуляры и, отложив ручку, пристально посмотрел на Саманту. — Мне сообщили, что вы прибудете, — строго сказал он, — однако, насколько я понял, вы не службу сюда явились. — Я… эмм... — запинаясь, начала девушка. — Вы совершенно правы. Я буквально на один день, точнее, на одну ночь. Очень прошу Вас разрешить мне остаться на базе всего одну ночь! — Да что вы говорите! — мужчина угрожающе поднялся со стула. — Вам здесь не отель! Какого черта вы вообще сюда явились?! Стушевавшись от такого напора, Саманта невольно попятилась, но, вспомнив про горечь и обиду за свое распределение, собралась с духом и, изобразив на лице самое жалостливое выражение, умоляющим тоном залепетала: — Пожалуйста, мне ОЧЕНЬ нужно повидать брата, который служит здесь! Но от этих слов зам.начальника еще больше разозлился. — Да вы что, с ума сошли, уважаемая?! — воскликнул он. — Это военная база, черт побери! — Я знаю. Простите, — все тем же умоляющим тоном продолжила девушка. — Я не штатская, и через пару дней отправляюсь на место службы. Пожалуйста, я не видела брата уже больше года и не уверена, что после распределения мне удастся его увидеть. Вы ведь понимаете, война… — Саманта отвернулась, изобразив подступившие слезы, тем самым подведя мужчину, молча сверлившего ее грозным взглядом, к кульминации своего спектакля. — Сэм — единственный родной мне человек. Договорив, девушка шмыгнула носом и робко посмотрела на собеседника. В глубине души ей стало неловко от того, насколько далеко ей пришлось зайти в погоне за своей целью. Но, помня о том, что ей еще надо успеть высказать Сэму все, что она о нем думает, девушка продолжила давить на жалость. Однако последняя фраза Саманты несколько удивила мужчину. — Погоди-ка, ты о Сэмюэле Стоуне? Девушка мысленно закатила глаза и обозвала стоявшего перед ней человека идиотом, когда поняла, что он не слышал и половины того, что она ему сказала до того момента, как он оторвался от своей писанины. — Да, сэр, — ответила Саманта, робко опустив взгляд. — Он мой брат. Тяжело вздохнув, зам.начальника отвернулся и, сложив руки на груди, посмотрел на один из ящиков небольшого шкафа, стоявшего сбоку от письменного стола. В нем лежала спрятанная под кучей разных бумаг фотография его жены и дочери, которые сейчас находились за сотни тысяч километров на одной из колониальных планет. И хотя семья оставалась в относительной безопасности, он очень скучал по ним. Подумав еще некоторое время, зам.начальника штаба вновь повернулся лицом к девушке, которая все это время смотрела на него с невыразимой надеждой. — Ладно. Раз уж вы здесь, не отправлять же вас обратно пешком, — выдохнул военный и потер пальцами переносицу. — Можете переночевать в женской жилой части, а я пока зарезервирую вам на завтра местечко в вертолете, чтобы вы успели прибыть в Каир вовремя. Услышав столь желанные слова, Саманта буквально подпрыгнула от радости. Она бросилась неистово рассыпатся в благодарностях и даже хотела чмокнуть мужчину в щеку, но, наткнувшись на суровый взгляд и сложенные на груди руки, тут же виновато склонила голову и сцепила руки за спиной. — Простите, — прошептала девушка. — Я у вас в неоплатном долгу. — Ладно-ладно, идите уже! — отмахнулся зам. начальника, напоследок подсказав ей, где можно найти Сэма, а затем, немного подумав, добавил: — Только одна просьба — будьте тише воды, ниже травы и старайтесь поменьше попадаться на глаза. Намек ясен? — ДА! — воскликнула Саманта, мгновенно встав по стойке «смирно» и, отдав честь, пулей вылетела из кабинета. «Фух! — набегу выдохнула она и вытерла ладонью выступившие на лбу капельки пота. — Что ж, премьера драматического спектакля прошла с успехом, а теперь время для фильма ужасов!» *** Время подходило к девяти часам вечера, когда Хеллфаер с недовольным видом нарезала очередной круг по территории базы в поисках техника, который еще несколько дней назад обещал ей разобраться с подозрительным шумом в одном из пилотируемых ею вертолетов. И когда Хеллфаер узнала, что он так ничего и не сделал, ей стало уже не до шуток. Решив поискать провинившегося в казарме, летчица спешно направилась туда. На этот раз ей повезло — она почти сразу обнаружила «проштрафившегося» механика в одной из комнат. Высказав ему все, что она о нем думала, и потребовав немедленно заняться починкой вертолета, Хеллфаер поспешила покинуть «царство мужского шовинизма», как она сама называла эту часть базы. Но не успела летчица преодолеть и половину пути, как услышала громкие возгласы за одной из дверей. Голоса принадлежали мужчине и женщине, и, судя по тональности, они явно о чем-то спорили. Стараясь не шуметь, Хеллфаер осторожно подошла к двери и заглянула в щель. Какого же было ее удивление, когда в переругивающейся паре она узнала Сэма Стоуна и ту самую незнакомку, которую она лично привезла сегодня на базу. Хеллфаер грызла мысль, что подслушивать нехорошо, но когда речь заходила о такой раздражающей ее персоне, как Сэм Стоун, она ничего не могла с собой поделать. Поэтому, встав чуть в стороне от двери, стала прислушиваться к доносящимся из комнаты голосам. — … не ожидала от тебя такой подлости, Сэм! — бушевала девушка. Но ей никто не отвечал. — Не думала, что ты вот так вот запросто сунешь мне нож в спину! И вновь никакого ответа. Хеллфаер никак не могла понять, кем была эта странная гостья и почему она так неистово кричала на Сэма. — Я столько сил потратила на учебу, чтобы быть полезной на фронте, и что в итоге?! Меня забросили в самую глухую глушь, где еще ни одного выстрела не раздалось! Что мне там делать? Без толку всем глаза мазолить?! — Да с чего ты взяла, что это я подстроил?! — наконец не выдержал Сэм. — АГА! Вот ты и спалился, братец! — победно вскричал женский голос. «Братец?! — стоявшая за дверью летчица едва сдержала возглас удивления. — Так значит, эта девушка — его сестра!» Только сейчас Хеллфаер осенило, почему черты лица гостьи показались ей знакомыми. Она с досадой поджала губы, подумав о том, какого интересного пассажира она сегодня везла. А тем временем из-за двери вновь послышались голоса: — Скажи мне это в глаза, Сэм! — не унималась девушка. — Скажи, зачем ты так поступил со мной?! — Ох, Зеленка… — простонал Стоун и, судя по звуку шагов, подошел вплотную к сестре. — Неужели не понимаешь? Сэмми, на Аррахе, реальные бои идут. Какого черта ты там забыла?! — Вот удивил! Да я именно в реальные бои и хочу попасть! Как ты не понимаешь, я нужна там! — Нужна ты там, как же… — пробубнил Стоун. — Как собаке пятая лапа ты там нужна! Нет-нет, молчи, Пирожок! — перебил Сэм едва открывшую рот девушку. — Хотела, чтобы я тебе объяснил — вот и слушай! У тебя еще сопли под носом не высохли, чтобы в реальные бои лезть! Тебя убьют в первом же бою, и некому будет твою задницу из-под пуль вытаскивать. — Да почему ты решил, что я ничего не смогу сделать?! — чуть не плача отвечала Саманта. Голос ее достиг истерической высоты, ведь она вовсе не ожидала, что Сэм даст ей решительный отпор и план мести с треском провалится. — Чем я хуже тебя?!! Послышался тяжелый вздох. — Тебе действительно надо объяснять, почему? — Сэм говорил устало. Ему уже явно надоел этот бессмысленный спор, ведь он был уверен, что поступил правильно, не допуская и мысли о возможности участия сестры в реальных боевых действиях. — Проклятье! Почему ты все время пытаешься оставить меня в тени?! Голос девушки звенел неподдельной обидой и глубоко уязвленной гордостью. Но если для Хеллфаер мотивы Саманты оставались еще не совсем понятными, то для Сэма они были абсолю ясны. Сестра всегда старалась быть наравне с ним, силилась не отставать, а пороиной даже хотела в чем-то превзойти его. Однако каждый раз она выбирала явно не свою сферу деятельности. Сэм никогда не отрицал, что его сестра была талантлива. И даже в таком не женском деле, как военная подготовка, она, подталкиваемая собственными амбициями, делала заметные успехи. Но Сэм не мог позволить ей вот так сходу бросаться в гущу событий просто потому, что ей этого захотелось, ведь несмотря на то что они ладили с трудом, Саманта оставалась его единственным родным человеком, после того как умерли их родители. Сэм знал, что его младшая сестренка застряла на фазе соперничества с ним. Именно поэтому он всегда наблюдал за ней одним глазом, готовый, пусть даже ценой подобных сцен, не дать ей совершить роковую ошибку. Тем временем ситуация стремительно накалялась. Почувствовав, что пора делать ноги, дабы не получить дверью по носу, Хеллфаер на цыпочках направилась к выходу. Едва успев выскользнуть на улицу и отойти от корпуса шагов на десять, она услышала позади себя женский голос. Вздрогнув от неожиданности, летчица обернулась и увидела Саманту; ее глаза блестели от стоявших в них слез. Стараясь взять себя в руки и унять дрожь в голосе, гостья обратилась к Хеллфаер: — Извините, вы не подскажите, где тут можно умыться? — Да… эм, здесь недалеко, — немного растерявшись, пролепетала Хеллфаер, но уже через секунду ее губы растянулись в лукавой полуулыбке, ведь столь интересная персона сама вошла с ней в контакт, дав прекрасную возможность познакомиться поближе. — Я вас провожу. — Спасибо. Если вас не затруднит, — шмыгнув носом, вежливо сказала Саманта, и они обе двинулись в сторону столовой. Девушка шла, понуро опустив голову, ей явно не хотелось ни с кем разговаривать. Такое положение вещей вовсе не устраивало Хеллфаер, поэтому она первой решилась заговорить. — Кажется, это вы сегодня были моим четвертым пассажиром? Однако Саманта была так погружена в свои мысли, что даже не сразу осознала, что ей задали вопрос. Она посмотрела на шедшую чуть впереди девушку и в двух забавных хвостиках узнала пилота вертолета, на котором она добралась до базы. — Да, виновата, — робко улыбнувшись, ответила она. — Хеллфаер, — летчица на ходу повернулась лицом к гостье и протянула ей руку. — Для друзей просто Фиона Старр. — Саманта Стоун. — Правда?! — воскликнула Хеллфаер, изобразив удивление. — Не знала, что у Сэма есть сестра. — Кажется, я снова виновата, — взгляд девушки стал немного веселее. — Кстати, можно на «ты». Летчица радостно закивала: такое развитие событий ее однозначно порадовало. — Слушай, а ты случайно не голодна? — спросила Хеллфаер, когда они уже подходили к небольшому одноэтажному зданию, отведенному под столовую. Саманта только пожала плечами. Хорошенько понервничав, она совершенно забыла, что за последние десять часов ничего не ела. — Пойдем, перекусим! — Хеллфаер расценила ее жест как согласие. — Я вот тоже на одном завтраке с раннего утра болтаюсь. Да, кстати, ты у нас надолго? Судя по единственному рюкзаку тебя не служить сюда прислали. — Да, — кивнула Сэм, — завтра я должна быть в Каире, чтобы успеть на свой корабль. Так что, я здесь буквально на одну ночь. Я прошла подготовку, и мне дали пару дней выходных, вот я и решила слетать на Землю, чтобы повидать брата. Хеллфаер хотела сказать, что, видимо, встреча была не очень-то радостной, но решила пока промолчать. Однако, учитывая открывшееся обстоятельство, она поняла, что действовать придется быстро, иначе можно не успеть расспросить Саманту обо всем, что ее интересовало. Дождавшись, когда гостья умоется и приведет себя в порядок, летчица, подхватив ее под руку, бодрым шагом повела за стол. Девушки поставили перед собой тарелки, но Саманта не спешила приступать к еде, задумчиво ковыряя вилкой картофельное пюре. Хеллфаер взглянула на часы — десять вечера ровно. — Что-то поздний у нас ужин получился, — улыбнулась она гостье. — Да… — вздохнула Саманта, отправив наконец вилку себе в рот. Хеллфаер понимала, что тянуть больше нельзя и решила аккуратно приступить к расспросу. — Сэм, можно мне тебя так называть? — спросила она, хотя ей было несколько непривычно. — Да, пожалуйста, — ответила гостья и, прожевав кусок курицы, добавила: — Брат иногда зовет меня Сэмми. — О, как мило! У тебя очень красивое имя, — слова Хеллфаер были абсолютно искренними. теперь она уже смелее, хотя по-прежнему ненавязчиво рассматривала черты лица гостьи. — Ваши родители однозначно отнеслись с юмором к выбору имен: Сэм и… Сэм! Обе девушки рассмеялись, однако смех Саманты отдавал какой-то скрытой горечью, которая не ускользнула от слуха внимательной собеседницы. — Извини, — Хеллфаер виновато опустила глаза. — Я, наверное, неудачно пошутила. — Нет-нет, что ты! Все в порядке, — Сэмми поспешила успокоить новую знакомую. — Просто… не люблю вспоминать о юморе наших родителей. Да и вообще о них в целом. Собственное признание оказалось для Саманты неожиданностью, и последнее предложение она договаривала, отвернувшись, сквозь прижатые ко рту пальцы, словно пытаясь остановить сами собой срывавшиеся с языка слова, что не могло не удивить Хеллфаер. В голове летчицы зашевелились нехорошие подозрения. — Вы, должно быть, очень близки с братом? — она попыталась сменить тему, однако ее слова вновь вызвали скрытое напряжение у собеседницы. — Сэм старательно опекал меня вплоть до семнадцати лет, когда он уехал учиться в военную академию. Точнее сказать, ему приходилось опекать меня. — Почему? — удивилась Хеллфаер. — Разве вы жили не с родителями? Повисло долгое, напряженное молчание. Неожиданное презнание совершенно незнакому человеку, коей, несомненно, являлась для Саманты Хеллфаер, озадачила девушку, но одновременно с этим ей очень хотелось хоть с кем-нибудь поговорить о наболевшем. И по непонятной причине новая знакомая с первого взгляда расположила к себе все-таки осторожную по своей натуре Саманту. — С родителями, но… они не очень-то о нас заботились,— наконец сдавшись, ответила девушка, погрузившись в мрачное уныние. - Они были… Хелфаер нервно заерзала на стуле. Она чувствовала, что Саманте очень тяжело дается этот разговор и в то же время очень хочется выговориться, но сейчас Хеллфаер была для нее слишком чужим человеком. Нужно было срочно сменить тему. — А сколько между вами лет разницы? — Я младше его почти на пять лет. — Наверное, это здорово — иметь старшего брата. Никогда не бывает одиноко, — улыбнулась летчица. — У меня вот не было никого. — Насчет «одиноко» не знаю, а вот то, что нам никогда не было скучно вдвоем — это точно! — усмехнулась Саманта, вспомнив о своем богатом на события детстве. — Классно! — поддержала ее Хеллфаер, почувствовав, что разговор наконец повернул в нужное русло. — С Сэмом так вообще не соскучишься. То и дело хочется его чем-нибудь треснуть хорошенько. — Точно-точно! — смеясь, поддакивала Саманта. — Я, кстати, в детстве именно так и поступала. — Правда?! — возбужденно воскликнула Хеллфаер. — Надо признать, брат от меня немало натерпелся. Я частенько била его ложкой по голове, когда он делал мне замечание или кричал на меня. Так что, стоило ему только открыть рот, как я тут же вооружалась. Сначала это были чайные ложки, потом столовые… Он на меня прикрикнет, а я потом тихонько залезу на стульчик и — бац ему ложкой по затылку! — Правильно! — хохотала летчица. — Нечего на сестру голос повышать. Хеллфаер невольно залюбовалась легким румянцем, который расцвел на лице Саманты от приятных воспоминаний. — А однажды, когда мне было четыре года, Сэм, как всегда, меня за что-то отругал, и я, вся в слезах, побежала на кухню в поисках своей любимой защитницы. И тут мне на глаза попался половник… От такого поворота событий Хеллфаер едва не скатилась на пол от смеха, предвкушая развитие событий. — И чем все кончилось? — немного успокоившись, спросила она. — Ну, видимо, Сэм затылком почувствовал приближающуюся опасность и, вовремя обернувшись, застал меня в одном шаге от себя с воинственно поднятым оружием возмездия. Остаток вечера я провела в углу, ревя и завывая жалостливые песни, чтобы хоть как-то ему отомстить, не дав спокойно сделать уроки. Хеллфаер утерла выступившие на глазах слезы. Теперь она поняла, почему однажды во время их очередного спора Сэм в шутку предложил разбушевавшейся девушке стукнуть его по голове поварёшкой, если ей от этого станет легче. — А родители разве не ругали тебя за это? — удивилась Хеллфаер, но тут же мысленно стукнула себя по лбу, вспомнив, что о них лучше не спрашивать. Саманта сдержанно вздохнула, ее взгляд стал серьезным и задумчивым; от былой веселости не осталось и следа. Она некоторое время молча смотрела себе в тарелку, на автомате ковыряя остатки картофельного пюре. Мысли девушки устремились куда-то в прошлое, но задерживаться в нем она не стала — слишком неприятны были эти воспоминания. Крепко зажмурившись, Сэм сделала вид, что зевает и прижала ладони к лицу. Сбросив таким образом напряжение, она наконец почувствовала себя спокойнее. — Им не было особого дела до наших потасовок, — махнула рукой Саманта, но горькая улыбка все же тронула уголок ее губ. — Однажды отец даже перепутал Сэма с другим мальчиком. — Что?! — в полном изумлении воскликнула Хеллфаер. - Как так? — Это еще в детском саду случилось. Сэму было шесть лет. Я из-за простуды сидела дома. И вот однажды холодным зимним вечером отец пошел забирать Сэма из сада. Вернулись они домой, а я вижу, что на нем одежда какая-то странная. А когда брат снял намотанный почти на все лицо шарф, я поняла, что это и не Сэм вовсе. Отец с матерью посмеялись, и он повел мальчика обратно. Хеллфаер слушала эту историю с раскрытым от удивления ртом. Нехорошие мысли в ее голове зашевелились с новой силой. — Как же так получилось? — тут же прозвучал ожидаемый вопрос. — Неужели ваш отец не узнал собственного сына среди других детей? Как же так можно? Он что, пьяным был?!! Пылая праведным гневом, Хеллафаер уставилась на свою собеседницу, ожидая от нее объяснений, но по грустной улыбке и потухшему взгляду, она поняла, что сама ответила на свой вопрос. — Прости, я не хотела… Зря я спросила, — нервно затараторила она, почувствовав себя ужасно неловко. — Ничего страшного, — вновь махнула рукой Саманта и потянулась за кружкой с уже остывшим чаем. — Мы с Сэмом быстро привыкли к пагубной привычке родителей, когда уже стали достаточно взрослыми, чтобы осознать происходящее. Замолчав, Саманта стала задумчиво вращать чашку между ладонями. Хеллфаер не нашлась, что ответить — настолько глубоко ее поразило услышанное. И хотя Саманта старалась изобразить безразличие, только дурак мог бы поверить, что ей не больно все это вспоминать. «А тут еще и сегодняшняя ссора с братом!» — с досадой подумала летчица и стала судорожно искать способ вновь отвлечь Саманту от тягостных мыслей. Но внезапно гостья сама переменилась в лице: на ее губах заиграла улыбка, словно она вдохнула свежести приятных воспоминаний. — Что? — словно заражаясь ее внезапной улыбкой, спросила Хеллфаер. — Я тут вспомнила. Мать как-то рассказывала, что, когда отец ушел с тем мальчиком обратно в сад, я села посреди комнаты и начала реветь, требуя вернуть МОЕГО брата. Честно говоря, я ей тогда не поверила. Едва ли я стала закатывать из-за этого истерику. — А почему нет? — лукаво спросила летчица. — Я бы, наверное, очень испугалась в такой ситуации. — Не знаю… — пожала плечами Сэм. — Слишком уж мы с ним часто ссорились и даже дрались. Хотя, когда я немного подросла, лет, эдак, с семи-восьми, я начала повсюду таскаться за ним. Сначала он отнекивался от меня… — Конечно! — не удержавшись, перебила ее Хеллфаер. — Какому мальчишке охота, чтобы за ним сестра таскалась, как хвост за собакой. Меня тоже в детстве не брали в пацанячьи компании, а с девчонками мне было неинтересно. Хотелось бегать, прыгать, лазить где попало, а не сидеть за маленьким столикам и важно разливать чай по пластмассовым чашкам, изображая светский раут. — Да-да! — закивала Саманта. — Я была такой же. Сначала сама за братом везде увязывалась. А после того как мать однажды, наливая чай, промахнулась и вылила кипяток мне на ноги, Сэм, видимо, решил, что оставлять меня одну можеть быть опасно, и стал сам брать меня с собой повсюду. После уроков мы обычно гуляли часов до шести или даже до семи вечера. Хотя нет, не так: это он гулял с друзьями, а я просто ходила за ними в надежде когда-нибудь стать полноценным членом их компании. Потом мы шли домой, делали уроки, ужинали и ложились спать. — Тебе было интересно с такой компанией? — спросила Хеллфаер, размышляя о том, каковы же все-таки были отношения Сэма с сестрой. — Да. Только вот немного обидно было, что меня часто оставляли «посидеть в сторонке», пока мальчишки в «войну» играли. Конечно, Сэм всегда за мной присматривал, но порой мне все же было ужасно скучно. А если меня и брали в игру, то я вечно получала роль то заложницы, то перебежчицы, то шпионки, то еще какого-нибудь отрицательного персонажа. Девушки весело рассмеялись, и Хеллфаер едва сдержалась, чтобы не сказать, что Саманта, видимо, решила отыграться. Вот только теперь это была уже настоящая война, а не детские игры. И где-то в глубине души она чувствовала, что это в полной мере осознает, только Сэм, но не его, пускай и очень смелая, но все же немного легкомысленная сестра. — Его друзья даже стали особым образом говорить про Сэма, — продолжила Саманта, — «Вон, — кричали они, смотрите — Стоун идет, гремя мелочью!» Я тогда наивно полагала, что речь идет о той мелочи, на которую Сэм мне каждый день пирожок покупал в местном хлебном магазинчике. С тех пор Сэм иногда называет меня «Пирожком». Я еще удивлялась, почему он своим друзьям кулаком грозил, а иногда даже подзатыльников отвешивал, — Девушка смеялась, прикрыв рот ладонью. — А оказалось, что речь шла обо мне! Потому что я всегда семенила за Сэмом, о чем-то болтая без умолку, и неважно, отвечал он мне или нет. А еще за плечами у меня всегда болтался просто огромный для такой маленькой девчонки ранец, который тоже издавал характерные звуки. Хеллфаер слушала девушку, жадно проглатывая каждое слово. Для нее подобные вещи казались чем-то нереальным, из области фантастики. Сама она почти не помнила событий своего детства, но в памяти все же осталось общее впечатление, а именно скука. Так что теперь рассказы Саманты были для нее как мешок конфет для маленького ребенка. К тому же она не могла не отметить ту искреннюю теплоту, с которой собеседница говорила о своем брате. За веселым общением они не заметили, что время подошло к одиннадцати часам вечера, и вспомнили об этом, лишь когда работник кухни вежливо попросил их удалиться. Извинившись и быстро убрав за собой посуду, они вышли на улицу. — Уже очень поздно, — сказала Хеллфаер. — Пойдем-ка в жилой корпус. Я тебя познакомлю со своими соседками по комнате. — С удовольствием! — кивнула Сэмми. Несмотря на то что почти весь день для нее прошел в дороге, она чувствовала себя на удивление бодро. — Ах, нет! — резко затормозила Хеллфаер и виновато посмотрела на гостью. — Сегодня все на дежурстве, только завтра утром освободятся. — Жаль, — сказала Саманта. — Мне очень интересно познакомиться с теми, кто терпит моего бра… то есть, я хотела сказать, кто служит с моим братом. — Хорошая шутка! — рассмеялась Хеллфаер. — Не в обиду будет сказано, но его порой действительно приходится терпеть. — Кому ты рассказываешь, — усмехнулась Саманта, когда Хеллфаер, взяв ее под руку, повела в сторону жилой части. *** Сэм нервно мерил шагами комнату. Ему совсем не нравилось то, на какой ноте закончился его разговор с сестрой. И хотя во время самой ссоры он старался держать себя в руках, внутри него все горело от ярости. Однако по прошествии часа Стоун немного успокоился и уже собрался пойти поискать Саманту, как неожиданно в комнату ввалились его сослуживцы. — Привет, Стоун! — помахал ему Родригес, который, судя по голосу и дурацкой улыбке, очень весело провел увольнительный. — Ты не в курсе, что это за новая цыпочка с Хеллфаер под ручку ходит? Ну, такая… с кроткой стрижкой, шатеночка. Я ее раньше здесь не видел. Сэм мгновенно понял, что речь идет о его сестре. Однако слово «цыпочка» ему совершенно не понравилось, особенно в контексте с «Хеллфаер». — Цыпочек будешь у себя в курятнике искать, Родригес, — холодно процедил Сэм. — Дружище, ты, кажется, не с той ноги встал, — обиженно пробубнил сослуживец и после небольшого пируэта со звоном поставил четыре бутылки пива на тумбочку. — С утра пальбу устроил, сейчас не даешь девчонок поискать. Повеселились бы, пивка попили. — Это ты с кем собрался пивка пить? — вмешался в разговор пришедший с Родригесом Джонс. — Уж не знаю насчет той незнакомки, но Хеллфаер тебе эту бутылку точно в одно место затолкает. — Пфф. Тогда надо найти эту новенькую цыпу! — не унимался пьяный Родригес. — Давай, дружище, поднимайся, и вперед — на охоту! — Только переступи порог этой комнаты, — Сэм посмотрел на товарища с нескрываемым презрением; брови его сошлись у переносицы, — и я сам затолкаю тебе это пиво в задницу! — Воу-воу! Сэм, полегче! Он же пошутил, — Джонс поспешил стать преградой между сослуживцами. — Ты ее знаешь? — Нифига я не шутил! — раздался пьяный вопль человека, отчаянно ищущего себе неприятности. — Заткнись, придурок! Или хочешь по щам огрести?! — тут же рявкнул на него Джонс, оттаскивая подальше от Сэма. На счастье Родригеса, Джонс был трезв и почти сразу понял, что Сэм был явно не в духе и что он, скорее всего, знал эту девушку. Стоун тем временем, еще раз смерив Родригеса угрожающим взглядом, направился к выходу. — Где, говоришь, вы их видели? — на ходу спросил он. — Сначала в столовке, а потом они ушли к себе в жилой корпус, — ответил Джонс. — Так что искать их сейчас уже нет смысла. — Черт, — Сэм остановился и устало потер переносицу. — Да, ты прав. — Дружище, что с тобой? — взволнованно спросил Джонс. — Выглядишь паршиво, ведешь себя странно. — Да, вот именно! Что за фигня?! — плаксиво воскликнул Родригес. Сделав глубокий вдох, Сэм устало сел на кровать. Ему не очень-то хотелось рассказывать сослуживцам о неожиданной гостье. — Эта девушка — моя сестра, Саманта, — сухо сказал он. — Приехала сюда этим вечером и завтра утром уезжает… — Так, погоди-и! — икнув, перебил его Родригес, пьяно гримасничая и размахивая полупустой бутылкой пива. — У тебя сестра есть? Да еще и такая цыпочка?! Почему ты нам не рассказывал?! — Вот поэтому и не рассказывал, — процедил в ответ Стоун. — Постой-ка, — вмешался Джонс. — Получается, ее не служить сюда прислали, если она завтра уезжает? Зачем она тогда приехала, а главное, КАК ее сюда пустили. — Она прошла курс боевой подготовки, и у нее появилась возможность слетать на Землю, чтобы в очередной раз вынести мне мозг, — Сэм оперся спиной о стенe, сцепив руки за головой, а затем шепотом добавил: — Как будто мне Хеллфаер здесь для этого не хватает. А что касается второго вопроса, то мне и самому интересно, как она уговорила командование позволить ей остаться. — Но она же такая цы-ыпочка! — Родригес вульгарно сложил губы трубочкой, словно собираясь кого-то поцеловать. Но в итоге ему пришлось поцеловать брошенную в него подушку. — Мне говорили, что тут часа полтора назад какой-то крик стоял. Так это вы концерт устроили? — рассмеялся Джонс и направился в сторону тумбочки. — А что вы с ней не поделили, раз она прилетела аж из Учебного Центра на Землю? Кстати, пивка будешь? Сэм нехотя кивнул и принял из рук сослуживца бутылку пива. Он не очень-то любил пить, будучи уставшим или раздраженным. А сейчас присутствовали и то, и другое. — Саманта сильно разозлилась, после того как поняла, что я повлиял на ее распределение. Вот и прилетела — высказаться. — Нет, вы слыхали?! — залился пьяным хохотом Родригес. — Сэм и Сэм! Ваши родители прям юмористами были! Ответом ему стал гневный взгляд исподлобья. — Если ты сейчас не заткнёшься, в тебя полетит уже тумбочка, ясно? — рыкнул на него Стоун. — Все-все, молчу! — поднял руки Родригес, но тут же вновь принялся противно хихикать, повинуясь алкогольному дурману. Вздохнув, Стоун и Джонс решили более не обращать на него внимание. — Так, а зачем ты вмешался в ее дела? — спросил темнокожий мужчина. — Потому что ей дай возможность, и она бы уже в окопах на Аррахе сидела давно. — Да, там жарковато для новичка. — Дело не только в этом, — покачал головой Стоун и сделал глоток пива. — Я вообще не хотел, чтобы она в бои лезла. Но разве ее удержишь! — Кажется, вы два сапога пара, — усмехнулся Джонс и тоже отпил из свой бутылки. — Да, ты прав, — не смог удержаться от горького смешка Сэм. — Мы с ней во многом похожи, ну, кроме того, что она женщина и просто физически не сможет воевать. Я до сих пор смеюсь, вспоминая, как Хеллфаер, сидя на бревне, выстрелила из «Девастатора» шутки ради. Только и помню ее торчащие вверх ноги! — Ты про тот случай во время тренировки? Да-да, припоминаю. Мне рассказывали, как она из-за отдачи с бревна опрокинулась. Вот, наверное, смеху-то было! — Да, Хеллфаер потом еще неделю ходила злая, как черт, — смеялся Сэм, вспоминая этот забавный случай. — Миниганом девчонкам только землю пахать. Они его даже поднять не смогут, — поддержал его Джонс. Однако смех смехом, но каждый из них понимал, что, когда дело доходит до реальных боев, становится уже не до шуток. — К тому же, — добавил Сэм, — я просто не могу не заботиться о Сэмми, даже если ей самой это не нравится. Так уж повелось в нашей… — Стоун внезапно задумался, ища более подходящую замену вертящемуся на языке слову «уродской», -… в нашей не самой правильной семье. — То есть? — удивился Джонс. Этот вопрос заставил Стоуна погрузиться в не самые приятные воспоминания, и он тут же пожалел о своей неосторожности. Стоун задумчиво посмотрел на полупустую бутылку пива и стал монотонно покачивать ее из стороны в сторону, не спеша с ответом. В конце концов, он подался вперед и поставил недопитое пиво обратно на тумбочку. — Есть у меня одно воспоминание из детства, — неохотно заговорил Стоун, сложив руки на груди, все еще сомневаясь, стоит ли делиться своими нелегкими воспоминаниями. Однако выпитый алкоголь уже начал оказывать свое обычное расслабляющее действие, делая общение несколько проще. — Отец как-то пришел забрать меня домой из детского сада. А я тогда, помнится, чем-то интересным был занят и не хотел отвлекаться. Вижу: он подошел к одному из ребят — тихому такому мальчишке, который вечно что-то, сидя в одиночестве, рисовал. Он подошел к нему, взял пацаненка за руку, потащил к шкафчикам с верхней одеждой, кое-как нарядил его, а затем они вместе ушли. «Ну и ладно!» — подумал я тогда и принялся дальше заниматься своим делом. Джонс удивленно смотрел на собеседника, а Стоун, в свою очередь, задумчиво смотрел на темно-коричневую бутылку, поблескивающую в электрическом свете. В комнате повисло тяжелое молчание. Джонс вздохнул и уже хотел спросить, что случилось потом, но был бесцеремонно перебит раздавшимся сбоку храпом. Ткнув локтем спящего Родригеса, чтобы тот закрыл рот и перевернулся на другой бок, Джонс вновь посмотрел на Сэма. — Теперь понятно, почему ты частенько избегаешь возможности выпить с нами. — Да, — хмыкнул Стоун, — язык развязывается. А я не люблю откровенничать. — Может, все-таки расскажешь, чем дело кончилось? — робко попросил Джонс. В ответ Сэм хмыкнул и, пожав плечами, продолжил: — Когда отец с тем мальчишкой вернулись через полчаса, я сам пошел к нему и подергал за рукав. Придя домой, я, кажется, еще из подъезда услышал рев сестры. Тогда меня это взбесило, но сейчас-то я понимаю, что она просто перепугалась, решив, что теперь у нее будет другой брат. Вот такая вот оказия. Джонс по-прежнему сидел молча, не зная, как реагировать на эту историю, и только хмуро сдвинул брови. — Мы с Сэмми никогда особо не ладили, — продолжил Стоун. — Мне часто влетало от родителей за ее проделки, в которых почему-то всегда был виноват я. Частенько она ябедничала, когда я, например, запрещал ей брать мои вещи. — Ой, да это всегда так! — воскликнул Джонс. — Младшие все такие. Вон у меня младший братец чуть что — сразу, подлец, бежал матери жаловаться. — Хотя был один раз случай, — неожиданно весело усмехнулся Сэм. — Пирожку тогда около четырех было… — Прости, что? — перебил его Джонс, уже изрядно повеселев от пива. — Ты слышал что, — ответил Стоун и, подложив себе под спину подушку, продолжил: — Дело было в марте, я тогда в первом классе учился. Задали нам какой-то рисунок сделать. В принципе, я любил рисовать, но тогда, помню, долго корячился, чтобы сделать эскиз карандашом. Сэмми сидела в моей комнате, игралась. Достав из ящика гуашь и открутив все крышки, я пошел в ванную, чтобы набрать воды в банку, но до этого строго-настрого запретил ей подходить к столу. — Я, кажется, догадываюсь, чем дело кончилось, — уже смеялся Джонс. — Едва ли, — иронично ответил Стоун. — В общем, вернувшись в комнату, я обнаружил, что эта негодница сумела за столь короткое время залезть на стул и пролить гуашь мне на альбом, да еще и вляпаться в нее обеими руками. Одним словом, рисунок, над которым я так долго трудился, был безнадежно испорчен. Я стал кричать на нее. Она, естественно, — в слезы. Тут же прибежали родители, и давай ее выспрашивать, что случилось, причем с явным намерением влупить мне за то, что я сестру якобы обидел. Но Пирожок меня тогда удивила. Вероятно, это был первый и единственный раз, когда она поняла, что сама виновата, и вместо того чтобы наябедничать на меня, начала еще громче реветь, повторяя при этом: «С Новым Годом! С Новым Годом!» Джонс, слушая Сэма, разразился бурным смехом. Ему очень было интересно узнать своего вечно серьезного и строгого сослуживца совсем с другой стороны. — В общем, — продолжил Сэм, — кроме града слез и поздравлений с Новым Годом в марте-месяце они от нее больше ничего не добились. Поэтому, ругать меня было не за что, и все дружно отправились в ванную отмывать эту свинюшку. — Короче, не давала она тебе расслабиться, — подытожил Джонс. — Ага, — кивнул Сэм. — Да и сейчас то же самое, только уже масштабы побольше. — Да уж, приятель, — сочувственно сказал Джонс, подавшись вперед. — Говоришь, ее с Хеллфаер видели? — после некоторой паузы спросил Сэм и, получив утвердительный кивок, устало потер висок. — Ладно, хоть будет с кем ей поболтать. Джонс мельком взглянул на часы. — Уже почти полночь, — отметил он, — они, должно быть, спят уже. — Надеюсь, — Сэм хлопнул ладонями по коленям и поднялся с кровати, решив все-таки допить оставшиеся полбутылки пива. — Хотя я почему-то в этом сомневаюсь. *** Когда Хеллфаер и Саманта дошли до комнаты, то поняли, что сна нет ни в одном глазу. Выдав гостье чистое полотенце, Фиона отправила ее в душ, а сама принялась рыться в одном из ящиков. Освежившись, Саманта переоделась в чистую одежду, которую взяла с собой, и, вернувшись в комнату, обнаружила там Хеллфаер, разливающую вермут по маленьким стаканчикам. — За знакомство! — задорно сказала летчица. Поблагодарив, Саманта приняла из ее рук напиток и, чокнувшись, сделала несколько глотков. — Ух! — закашлялась она, когда напиток неприятно обжег горло. Устроившись на соседних кроватях, девушки продолжили беседовать. Теперь уже Хеллфаер больше рассказывала о себе: о том, почему она стала пилотом и как ей служится здесь, в Египте. Саманта внимала ее рассказы с большим интересом, особенно про реальные боевые вылеты, поскольку в самих сражениях Хеллфаер участвовала достаточно редко. Однако чем больше Сэм ее слушала, тем задумчивее становилась. С одной стороны, ей все еще хотелось снискать себе славу бойца, но, с другой, она начала понимать, почему ее брат сделал все, чтобы она оказалась подальше от возможности эту славу себе заработать. Рассказы Хеллфаер очень впечатляли и одновременно немного пугали. -… следовательно, — подытожила летчица, допив вторую по счету порцию вермута, — лучше бросаться в бой без единой мысли, иначе… страшно сильно. — Да, ты права, — вздохнула Саманта и тоже осушила свой стакан. — Вот тут-то я частенько вспоминаю Сэма, — Хеллфаер вновь разлила напиток. — И хотя я его — ты уж прости — перевариваю с трудом, я всегда восхищалась тем, как бесстрашно он идет в бой, как будто на пикник с друзьями, только с более серьезным лицом. Хеллфаер нервно поерзала на кровати, удивившись собственным словам и той легкости, с которой она их произносила, словно фразы сами вылетали у нее изо рта. К тому же все они до единого были чистой правдой. — В самом деле? — переспросила Саманта, хотя и не ожидала других слов о своем брате, ведь с самого детства она видела, на что он способен. — Да, — уже захмелев, воскликнула Хеллфаер, снова удивившись своей откровенности. — Признаюсь честно, несмотря на то что в обычной жизни он меня раздражает, когда дело доходит до сражений, я им восхищаюсь. Но учти, — Хеллфаер в шутку погрозила гостье пальцем, — я тебе этого не говорила! — Могила! — усмехнулась Саманта, а затем пристально посмотрела на новую знакомую и как-то загадочно улыбнулась. — Что? — смущенно спросила Хеллфаер в ответ на эту улыбку. — Да так, ничего… — совершенно невинно покачала головой Сэм и, задумавшись, отвела взгляд в сторону. — Я почему-то вдруг вспомнила несколько подружек Сэма. Ну, знаешь, его девушек. Они все были не такими. Хеллфаер удивленно вздернула бровь и чуть придвинулась к Саманте. — В смысле «не такими»? — Ну, они все были какими-то скучными что ли, неинтересными. Но ты не такая! — подмигнула ей Сэмми. — Стоп-стоп-стоп! — чуть не подпрыгнула Хеллфаер и вытянулась в струну. — А с чего это я оказалась в списке его подружек?! — Прости, — все так же хитро улыбаясь, ответила гостья, — не хотела тебя задеть. — Ты меня не задела, просто… — Хеллфаер откинулась на спинку кровати, обняв руками подушку и поджав ноги — Ох, это сложно объяснить! Мы Сэмом общаемся в основном только по делам. Да и то не всегда мирно. Он постоянно хочет выставить меня на посмешище! Вот только месяц назад опозорил меня перед сослуживцами, когда мы в выходной день на рынке в Каире встретились, - летчица невольно поежилась от неприятных воспоминаний. — О, это в духе моего брата, — кивнула Саманта. — Но я его тоже потом немного отпинала, — гордо задрала нос Хеллфаер. — Ничего, Сэму не привыкать к конфузным ситуациям, — сказала гостья, допив вермут и поставив пустой стаканчик на тумбочку, однако он тут же был вновь наполнен. — Ну-ка, расскажи поподробней! — рыжеволосая девушка с любопытством посмотрела на собеседницу и сделала торопливый глоток. — Слава начала шествовать за Сэмом еще со школы. Когда он учился в восьмом классе, то по дороге домой вытащил из-под колес автомобиля семилетнюю внучку одной из наших учительниц. В благодарность она попросила директора, чтобы он прилюдно поблагодарил Сэма и назвал его «почетным учеником» или что-то в этом роде. — Надо же! — удивилась Хеллфаер. — Не знала, что Сэма чествовали уже со школы. — Да, только его скорее опозорили, чем чествовали. В общем, вся параллель собралась в спортивном зале, и я тоже сбежала туда с урока. Важно отметить, что директор был человеком весьма преклонного возраста. И вот Сэм стоит рядом с ним и с серьезным лицом слушает речь в честь… некоего Саймона. — Кого-кого? — переспросила Хеллфаер, подумав, что Саманта оговорилась из-за выпитого, ведь обе девушки были уже изрядно захмелевшими. — Сай-мо-на, — четко выговаривая буквы, ответила Сэмми. — Мне, знаешь ли, самой до сих пор интересно, кто это был. Помню, как в зале повисла гробовая тишина, когда все смотрели на Сэма, стоявшего на почетном месте, и недоумевали, кто, черт побери, такой Саймон?! А хвалебная речь все продолжалась. Бедная учительница, наверное, готова была от стыда провалиться сквозь землю. Она, конечно, пыталась шепотом докричаться до этого старого маразматика и сказать, что парня звали Сэм, а не Саймон. Но все было тщетно. Он так и закончил толкать свою пламенную речь в полной уверенности, что рядом с ним стоял Саймон, который в тот день крупно задолжал моему брату! Этого старикана даже не смутил тот факт, что к концу его речи весь зал помирал со смеху. Все, кроме Сэма, естественно. Над ним потом еще месяц одноклассники подшучивали. Он даже с кем-то подрался из-за этого. — Да уж, — смеялась Хеллфаер. — Старый подлец испортил Сэму момент славы! — И не говори. Даже мне стало его жаль. Девушки еще долго смеялись, вспоминая всякие курьезные случаи, и хотя стрелки часов уже приближались к часу ночи, им все еще было что рассказать друг другу. У Саманты никогда не было близкой подруги, ведь она почти всю жизнь находилась преимущественно в мужской компании, где действовали свои правила. А познакомившись с Хеллфаер, она сразу почувствовала к ней симпатию. Ей было интересно слушать истории из боевого опыта летчицы, и, что греха таить, Саманта сама с удовольствием делилась историями из своей жизни и жизни ее брата, которые Хеллфаер, в свою очередь, слушала с не меньшим интересом, узнавая много нового о Сэмюэле Стоуне. Разлив последнюю порцию вермута, летчица кое-что вспомнила, но из-за выпитого она, потеряв осторожность, сразу же озвучила свою мысль: — Я тут слышала, как Сэм назвал тебя «Зеленкой», почему? — Когда ты это услышала? — насторожившись, спросила гостья. — Эм… — Хеллфаер прикусила губу, поняв, что сболтнула лишнего и что теперь ей придется быстро придумывать правдоподобное объяснение. — Я была неподалеку, искала одного человека, который живет в соседней комнате, и, уходя, услышала часть вашего с Сэмом разговора. — А, понятно, — вздохнула Саманта, вспомнив про ссору с братом, но мысль о «Зеленке» ее вновь рассмешила. — Это тоже, как ты, наверное, уже догадалась, связано с забавным случаем из детства. Я сама плохо помню — еще маленькая была, Сэм рассказывал. В пять лет он заболел ветрянкой. Карантин, все такое. А наши родители… Ох! — девушка закатила глаза. — Они вспомнили, что сто лет назад, эту гадость лечили «зеленкой». Не знаю, где они ее достали, причем в довольно большом количестве. И бедный мой братец ходил весь в зеленых пятнах. — А почему тогда «Зеленкой» он называет тебя? — недоумевала Хеллфаер. — А это самая интересная часть! — немного пьяно раскачиваясь из стороны в сторону, воскликнулв Саманта. — Через некоторое время после выздоровления, Сэм внезапно заметил у меня руке подозрительно пятнышко. Вероятно, он смекнул, что я тоже заболела. И чтобы не допустить распространение заразы, он побежал к шкафу, достал оттуда один из многочисленных флаконов с «лекарством», но про ватку почему-то забыл и просто вылил мне на руку полфлакона. Естественно, я сразу вся перепачкалась. Сэму такой поворот событий явно не понравился, к тому же он помнил, что если болячка вылезла на одном месте, то очень скоро появится много других на всем теле. — Боже мой! — давясь смехом, воскликнула летчица. — И что же он решил сделать?! — Его осенила «гениальная» мысль: в качестве профилактики обмазать меня целиком. Не пропадать же запасу «зеленки»! В общем, он притащил оставшиеся пять или шесть флаконов, поставил в ванну и принялся лить мне их содержимое прямо на голову, предварительно попросив меня хорошенько зажмуриться. Едва Сэм успел растереть последние капли, как в дверь позвонили — это вернулись родители. Хеллфаер слушала девушку, уже вцепившись зубами в подушку, чтобы своим хохотом не перепугать все население базы. Ее щеки горели жарким румянцем. — И когда на едва вошедших в дом отца и мать, визжа от радости, выскочило зеленое Нечто, они мгновенно протрезвели оба! — Мне даже представить страшно, как влетело тогда Сэму, — утирая слезы, сказала летчица. — О да! По словам нашего горе-лекаря он после этого еще три дня сидеть не мог. Хотя намерения у него были благие. Но самое интересное, что и мне за это досталось. Целый день потом в углу стояла после того, как меня еще сутки отмывали. — Слушай, и правда, вопиющая несправедливость, — закивала Хеллфаер, заразившись праведным гневом. — Вот так всегда, — продолжила Саманта, распаляя саму себя, — Сэм пытается меня «спасти», а в итоге получается черти что. Вот и сейчас та же история… - девушка внезапно икнула и, прикрыв рот ладонью, недовольно скривилась. Выглядело это немного комично. - Я уже взрослый человек, который хочет быть полезным на фронте, а он берет и со спокойной душой делает так, чтобы меня отправили куда подальше на задворки Вселенной, дескать, там еще более-менее тихо. Представляешь, какая подлость! Девушка уже буквально срывалась на крик. Алкоголь заставил ее с новой силой начать бушевать на тему поступка брата. И Хеллфаер в этом плане, безусловно, поддерживала свою новоиспеченную подругу. Внезапно на затуманенный градусами ум летчицы пришла опасная идея. Она высказала ее Саманте и, получив одобрение, обе девушки, весело хихикая и спотыкаясь обо все подряд, выбежали за дверь и направились в сторону мед.пункта. *** — Да вы что, с ума сошли! — воскликнул медик. — Какая еще «зеленка»?! Ее уже сто лет нигде не сыщешь. — Да уж, как же, — отвернувшись, пробубнила себе под нос Саманта. — Девушки, мне кажется, вам сейчас нужно возвращаться к себе и ложиться спать, а не бегать тут в час ночи, выискивая непонятно что, — строго сказал медик, уловив тонкий запах спиртного, после чего стал демонстративно заниматься своими делами, недвусмысленно намекая, что им пора уходить. Однако увидев, что девушки намека не поняли, презрительно добавил: — Хорошо, я могу выдать вам таблетки от головной боли. Думаю, завтра они вам очень пригодятся. — Спасибо, док, — не унималась Хеллфаер, пропустив мимо ушей его предложение, — но мы от вас не отстанем, пока вы не дадите нам что-нибудь, ну… чем, например, можно ранки обрабатывать. Послышался тяжелый вздох, медик встал из-за стола и направился к шкафу, в котором хранился немалый запас разнообразных емкостей с непонятным содержимым. — Ну что у вас там приключилось, а? — раздраженно спросил он, ища нужное средство. — Может, стоит привести пострадавшего сюда? Вдруг понадобится швы наложить. — Нет-нет! — воскликнула Саманта, но получив легкий тычок от Хеллфаер, продолжила врать уже более спокойным голосом: — В этом нет необходимости, там ерунда на самом деле. Нам просто нужно что-нибудь для обработки и кусочек ваты. — И желательно, чтобы это «что-нибудь» имело цвет, чтобы можно было видеть зону обработки, — невинно хлопая ресницами, добавила летчица. — Понял, — хмыкнул медик, желая лишь, чтобы ночные гостьи как можно скорее удалились. — Вот, держите. Мужчина в белом халате достал из глубин шкафа небольшой флакончик с темно-фиолетовой жидкостью, похожей на чернила, и отдал ее девушкам вместе с большим куском ваты. — Нанести тоненьким слоем на ранку и окружающую ее поверхность, — сказал он. — Не пугайтесь такого ядреного цвета — через час оно станет прозрачным и похожим на пленку. — Спасибо, док, это то, что нужно! — радостно воскликнула Саманта. Схватив пузырек и вату, девушки, вновь весело хихикая, неловко столкнулись, пытаясь одновременно выйти за дверь. Но от этого их смех стал только громче. Медик проводил их недоверчивым взглядом, предчувствуя, что они задумали какую-то глупость. Выбежав на улицу, Сэм и Хеллфаер уже собирались приступить непосредственно к реализации коварного плана, но внезапно решили заглянуть в столовую, точнее, пробраться на кухню, чтобы прихватить оттуда кое-какой инвентарь. К счастью, на пути им никто не встретился, и девушки с легкостью пробрались в нужное им помещение. Немного погремев посудой, они нашли то, что им было нужно, и, шикая друг на друга, тем же путем выбрались на улицу. *** Квин, которая в ту ночь дежурила в штабе, с интересом разглядывала на мониторе двух странно ведущих себя девушек, попавших в поле зрения видеокамер. В одной из них она с легкостью узнала Хеллфаер, а вот личность второй осталась для нее загадкой. Но, судя по жестам, они были хорошо знакомы и явно что-то замышляли, поскольку направлялись в сторону корпуса, где жили мужчины, при этом размахивая каким-то странным длинным предметом. Однако у Квин не было времени разбираться с этим, и она вновь переключила внимание на изучаемые ею тексты с расшифровкой древнеегипетских записей, но все же изредка поглядывала на монитор. *** Тем временем Саманта и Хеллфаер добрались до корпуса и, предусмотрительно сняв обувь, чтобы не создавать лишнего шума, на цыпочках пошли к комнате, в которой жил Сэм. Заглянув внутрь и убедившись, что все спят, Хеллфаер шепнула: — Окрути крышку и обильно смочи вату. — Готово, пошли! — спустя минуту Саманта не без труда справилась с поручением. Осторожно открыв дверь, они крадучись подошли к Сэму, который мирно спал, лежа на спине. Набрав полную грудь воздуха, незваная гостья постаралась взять в себя в руки. Где-то на загривке сознания настырно скреблась мысль, что им может хорошенько влететь за то, что они собираются сделать. Но отступать было уже поздно, к тому же Саманте по-прежнему было очень обидно за поступок брата и хотелось ему отомстить, а алкогольный дурман, как это обычно бывает, придал ей смелости, отключив здравый смысл. Наконец расхрабрившись, Саманта поднесла обильно смоченную темной жидкостью вату к лицу брата и удивительно легкими для пьяного человека движениями нарисовала ему фиолетовые брови шириной сантиметра два. И прежде чем Сэм проснулся, она даже успела приложить вату к кончику его носа, оставив на нем большое круглое пятно. Распахнув глаза, Стоун рефлекторно подскочил с кровати, едва не ударившись головой о голову наклонившейся над ним девушки. Стоявшая позади Хеллфаер, вздрогнув от неожиданности, выронила из рук металлический предмет, который с громким звоном упал на пол. Разбуженные этим звуком двое других обитателей комнаты тоже вскочили и кинулись к выключателю. Сэм же с недоумением смотрел на два стоявших перед ним темных силуэта, при этом ощущая у себя на лице какую-то подозрительную влагу. А когда в комнате зажегся свет, Стоун с удивлением обнаружил перед собой Саманту и Хеллфаер, смотрящих на него совершенно безумными глазами. — Что за черт? — сказал он и провел пальцами по лицу. Поняв, что наступил идеальный момент для стратегического отступления, Хеллфаер молча схватила Саманту за руку, и они обе ринулись к двери. Сэм, посмотрев на свои пальцы, понял, что лоб и нос у него перемазаны чем-то темно-фиолетовым. Подскочив с кровати, он опрометью бросился к висящему на противоположной стене зеркалу и, едва глянув в него, взревел от гнева. Не теряя ни секунды, Стоун бросился в погоню за убегавшими девушками, попутно прихватив с собой тот самый предмет, который выронила Хеллфаер. Стоявшие в недоумении Джонс и Родригес едва успели заметить, что у пролетевшего мимо них со скоростью пули Сэма пол-лица было измазано чем-то наподобие чернил. Как ни странно, но будучи все еще наполовину спящим, Родригес соображал несколько быстрее. — Слушай, приятель, — обратился он к Джонсу, — он же убьет их за это. После этих слов Джонс, наконец, понял, что произошло, и тоже бросился вон из комнаты в надежде догнать Сэма и предотвратить кровопролитие. Пробегая по коридору, он заметил возле двери женскую обувь и, почему-то вспомнив выражение «бежать, роняя тапки», сам прибавил ходу, лелея робкую надежду успеть вовремя. Изрядно устав от вдумчивого изучения древнеегипетских иероглифов, Квин подняла голову и, зевнув, потерла глаза. Дав себе немного отдохнуть, она уже собиралась вновь погрузиться в чтение, но внезапно краем глаза заметила на мониторе какое-то движение. Почувствовав неладное, связная подошла к приборной панели и увеличила зум. Через секунду ее глазам открылась весьма странная картина: две уже знакомые ей девушки бежали предположительно со стороны жилого корпуса, а за ними гнался мужчина, явно что-то выкрикивая и размахивая ранее виденным ею длинным предметом. И за всей этой странной компанией бежал еще один мужчина, тоже что-то крича и активно жестикулируя. Поняв, что дело пахнет жареным, Квин опрометью бросилась к выходу. Она выскочила на улицу как раз в тот момент, когда девушки пробегали мимо. Заметив открывшуюся дверь, Хеллфаер резко сменила направление, дернув за собой Саманту, отчего та едва не упала. — Квин, на помощь!!! — завопила летчица, почувствовав, что Стоун их уже догоняет. — Сюда! — крикнула в ответ связная и, дождавшись, когда девушки заскочат внутрь, тут же заперла дверь. Едва не ударившись носом о препятствие, Сэм стал неистово колотить по ни в чем неповинной двери и громко ругаться. — Так, что случилось?! — строго спросила Квин у запыхавшихся девушек. Но ответом ей были только слезы Саманты и бледное лицо Хеллфаер. Тем временем Джонс подбежал к Сэму, остановившись в паре метров от него. — Стоун, успокойся! — сказал он бушующему под дверьми сослуживцу. — И положи… поварёшку на землю, пожалуйста, — добавил он, осторожно подходя ближе. Но Сэм не обратил на него внимания и продолжил выкрикивать угрозы страшной расправы, если дверь немедленно не откроется. — Да прекрати уже! — Джонс предпринял попытку схватить Сэма и силой оттащить от двери, но когда Стоун повернулся к нему лицом, мужчина в ужасе замер. — Твою ж мать! — вырвалось у Джонса, когда в свете лампы, горевшей над дверью, он разглядел темно-фиолетовую «роспись». — Джонс, — раздался злобный рык, — даже не пытайся меня остановить. Я прибью их обеих!!! — Под трибуналом мечтаешь оказаться из-за такой ерунды?! — все еще тяжело дыша после бега, отозвался Джонс. — Ерунда? Это, по-твоему, ерунда?!! — закричал Сэм, указав себе на нос. — Конечно, ерунда! — сконфуженно ответил Джонс и, присмотревшись, с облегчением добавил: — Сэм, тебе повезло. Я знаю, что это за штука. Оно станет прозрачным через некоторое время, поверь мне! — Это не мне повезло, — немного успокоившись, сказал Сэм. — Это им повезло, что я не убью их, едва они только высунутся из-за этой двери! — Ладно тебе, успокойся! Они, наверняка, просто пошутили. Кстати, получилось довольно весело, — усмехнулся Джонс, тут же прикусил язык и поспешил исправиться: — То есть, я хотел сказать, что это была дурацкая шутка. И вообще, нам лучше сейчас уйти отсюда, чтобы твою боевую раскраску больше никто не увидел. Ты ведь не хочешь, чтобы над тобой потом вся база смеялась? А с девчонками и Квин может провести разъяснительную беседу. Джонс дружелюбно улыбнулся и, не дожидаясь ответа, потащил Сэма в сторону от двери. Решив, что в словах сослуживца есть здравый смысл, Стоун не стал сопротивляться, лишь напоследок метнул гневный взгляд в окно штаба. *** Шесть часов утра — время окончания ночной смены. Сдав пост, Квин сразу же направилась к жилому корпусу. Несмотря на острое желание поскорее обняться с подушкой, она понимала, что сперва ей нужно поговорить со Стоуном. Она нашла его сидящим на ступенях перед входом. Лицо мужчины выглядело совершенно нормально, только небольшое красное пятнышко на лбу свидетельствовало о том, что Сэм провел много времени, старательно отмывая последние следы ночной шутки девушек. — Я поговорила с ними, — с ходу начала Квин, опасаясь, что Стоун не захочет ее слушать, — они очень сожалеют о том, что сделали. — Как мило, — холодно отозвался Стоун, даже не посмотрев на нее. — Сэм, они были пьяны, — тон связной стал немного мягче. — Пойми их, девчонки разговорились, выпили. К тому же твоя сестра была расстроена. А потом алкоголь ударил в голову, и… — Пьяны? — перебил ее Стоун. — Ты серьезно? — Абсолютно! Уж не знаю, где они успели приложиться, но это так. — О, боже мой… — простонал Сэм, вспомнив нечто очень неприятное. — Говорил же ей — чтоб ни капли! Как дети, честное слово! — Ты все еще злишься на них? — после продолжительной паузы спросила Квин. — А какой в этом толк, — махнул рукой Сэм. — Насколько я знаю, им обеим достаточно пробку понюхать, чтобы башню снесло. — Да, наверное, — усмехнулась связная и, прикрыв рот ладонью, зевнула. — Ладно, пойду я. — Спасибо, Квин. — Не за что, Стоун. Кстати, надо бы разбудить девчонок. Насколько я знаю, Хеллфаер должна через час отвезти Саманту в Каир, чтобы та успела на самолет. Ты полетишь с ними? — Да. Надеюсь, она сможет пилотировать вертолет после вчерашних возлияний, — не сдержал сарказма Сэм. — Надеюсь! Не хорошо получится, если командование узнает о ее «подвиге», — покачала головой Квин. — Хотя… Думаю, им сейчас не до этого будет. — Что случилось? — с тревогой спросил Сэм, почувствовав неладное. — Час назад пришло сообщение. Арраха была атакована. Выживших нет. Боюсь, мы потеряли эту колонию. — О, боже, — Сэм тяжело опустил голову. Слова Квин отдались в мозгу тяжелым эхом. Теперь он понял, что за предчувствие мучило его прошлым утром. — Я сама в ужасе от того, как быстро все случилось, — вздохнула Квин и, попрощавшись, ушла, не поднимая печального взгляда. Сэм еще долго сидел в одиночестве, размышляя над словами связной. Он прекрасно знал, что сейчас Смерть ходит по пятам за каждым, но порой даже ему не верилось в происходящее. Наконец, он устало потер переносицу, а затем, посмотрев на часы, понял, что ему пора отправляться к вертолету. Поднявшись со ступеней, Сэм немного размял шею и пошел в сторону вертолетной площадки. Когда он подошел к вертолету, Хеллфаер была уже в кабине и готовила машину к взлету, но, едва увидев Сэма, она сняла наушники и с удивительной легкостью выпрыгнула наружу. В это же время с другой стороны к вертолету приближалась Саманта. Обе девушки с робким видом подошли к Стоуну. Первой заговорила Хеллфаер: — Сэм, извини нас за ночную выходку, — скороговоркой выпалила она. — Я… — Не нужно извинений, — перебил ее Стоун. — Я в курсе вашего маленького девичника. — Ты не сердишься? — шепотом спросила Саманта. — Конечно, сержусь! — наигранно строго воскликнул Сэм. — Надо же ведь на вас хоть немного посердиться, а то все как с гуся вода. Услышав это, девушки облегченно рассмеялись, а Стоун подумал о том, что теперь их выходка кажется ему даже забавной, но вслух этого не сказал. — Ладно, давайте грузиться — время не ждет, - все еще строго сказал он. Когда Стоун отвернулся, девушки весело переглянулись. Они были искренне рады, что их глупая шутка не имела серьезных последствий. Несмотря на легкую головную боль, Хеллфаер вела вертолет весьма спокойно и уверенно. Она думала о том, что ей будет не хватать этой веселой, жизнерадостной девушки. И хотя они познакомились всего двенадцать часов назад, Саманта произвела на нее огромное впечатление, при этом во многом напомнив Хеллфаер саму себя. Летчица так же думала о том, сколько всего нового она узнала о Сэме благодаря его сестре. Оказалось, что он обладает качествами, о которых она даже не догадывалась. И теперь Стоун предстал перед ней совершенно в другом свете. Улыбнувшись своим мыслям, Хеллфаер глянула в салон, чтобы проверить, как там ее пассажиры. Саманта мирно спала, положив голову на плечо брату, а Сэм, осторожно придерживая ее, задумчиво глядел куда-то вдаль. — Будешь скучать по ней? — раздался робкий голос в рации. — Не без этого, — ответил Сэм. — Думаю, ей тоже будет очень не хватать тебя. Вот только она в этом не признается. — Еще бы! Тут вы с ней похожи. — Что ты имеешь в виду? - Хеллфаер искренне недоумевала. — Что вы обе упрямые до невозможности, - досадливо усмехнулся Сэм. — Пфф, удивил! — воскликнула Хеллфаер, нервно тряхнув рыжими космами, о чем тут же пожалела, ощутив приступ острой боли. — Это специально так задумано — чтобы вам, мужикам, жизнь сахаром не казалась. Да, вот такие мы, женщины — занозы в заднице. — Да уж, — усмехнулся Сэм, почему-то вспомнив слова одной очень-очень старой песни. «But I’m Still Lovin' You…» Прибыв в Каир, все трое остро ощутили, что настал самый неприятный момент любой встречи — пора расставания. Подойдя к машине, которая должна была доставить Саманту в аэропорт, они какое-то время стояли молча, никому не хотелось произносить слова прощания. Но, увы, стрелки часов безжалостно тикали, подталкивая людей к неизбежному. Сэм подошел к сестре и, посмотрев ей в глаза, строго, словно перед ним стояла девочка пяти лет, сказал: — Держись подальше от неприятностей и не лезь на рожон, поняла меня?! — Хорошо, — обиженно надула губы Саманта, — я постараюсь. — Уж, постарайся! Иначе я приеду и лично тебя отшлепаю, — полушутя ответил Сэм. — Ха-ха, если еще догонишь! Хеллфаер тоже подошла к девушке и крепко обняла ее. — Было очень приятно познакомиться с тобой, Сэм! — Мне тоже! Спасибо тебе за все. — Не за что, прилетай к нам почаще. Хеллфаер хотела было разжать объятия, но Саманта, наоборот, крепче прижалась к ней и тихонько прошептала: — Присмотри за братом, хорошо? — Обязательно, — улыбнулась Хеллфаер. — А если будет плохо себя вести, — Саманта чуть отстранилась и подмигнула подруге, — немедленно сообщи мне. Я незамедлительно приму меры. Обе девушки тихонько рассмеялись, лукаво посмотрев на разговаривающего с водителем Сэма. Обо всем договорившись и оплатив поездку, Стоун вновь подошел к Саманте, которая робко улыбалась, глядя на него. Они молча смотрели друг на друга, и Сэм отчаянно пытался хоть как-то пристрожиться, но в конце концов махнул рукой на весь этот напускной вид и просто крепко обнял ее, приподняв над землей. — Я буду скучать по тебе, Пирожок, — ласково сказал он. — Я тоже, — прошептала в ответ девушка, прижавшись щекой к широкой груди брата. Нехотя опустив ее, Стоун заставил себя отойти на несколько шагов, дав ей возможность сесть в машину. Последний раз помахав рукой на прощанье, Саманта подала сигнал водителю, после чего автомобиль плавно тронулся и поехал в сторону аэропорта. Дождавшись, когда силуэт машины окончательно растворится в городском пейзаже, Хеллфаер подошла к Сэму, который все еще смотрел вдаль, и, положив ладонь ему на плечо сказала: — Нам пора возвращаться. *** Саманта в спешке бежала по длинному эскалатору, который вел на взлётную площадку к ожидавшему старта космическому кораблю. До взлета оставалось всего несколько минут, когда девушка, запыхавшись, заскочила на борт и заняла свое место. Едва корабль покинул орбиту Земли, Саманту начало клонить в сон, но неожиданно включилась громкая связь. Сам капитан корабля объявил, что пришли срочные новости: этой ночью планета Арраха подверглась массированному нападению и была уничтожена. В первые минуты на судне повисла гробовая тишина. Казалось, даже шум двигателей внезапно смолк. Затем с разных сторон стали раздаваться возгласы, и вскоре по всему кораблю прокатилась волна ужаса. Сначала Саманта не поверила услышанному. Она сидела неподвижно, невидящим взглядом смотря перед собой. В голове крутились лишь два слова: «планета уничтожена». Девушка почувствовала, будто чья-то рука сдавила ей горло, и по щекам покатилась предательская влага. Она подумала об ужасной смерти, которой умерли все защитники Аррахи, и липкие щупальца страха заставили ее кожу покрыться мурашками. А еще Саманта вспоминала лицо Сэма, когда она кричала на него за то, что он не позволил ей служить на Аррахе, и теперь девушке было невыносимо стыдно за свое поведение. Утерев слезы подрагивающей рукой, Саманта взяла свой рюкзак и, открыв его, достала телефон, в памяти которого уже несколько лет хранилась фотография, сделанная во время одного из редких отпусков Сэма, проведенных им на Земле. Тогда он в шутку посадил сестру себе на плечи и катал ее как когда-то давно, в детстве. Щеки Саманты вновь стали влажными. Ласково проведя кончиками пальцев по изображению, она чуть слышно прошептала: — Спасибо, Сэм.