Долгая дорога к счастью

Лень, Гнев и Такер крались по подземному городу в сторону известного им особняка. Была ночь и заброшенные, тёмные улицы казались ещё пустыннее, чем обычно. Ещё с вечера военные оцепили весь квартал перед особняком и, переодевшись местными бомжами, засели в засаде. Лень, Гнев и Такер должны были отвлечь Альфонса на себя, но Джульетта всё равно думала, что план далеко не идеален. И всё же деваться было некуда, ибо, по словам следящего за Альфонсом Гнева, он явно задумал что-то плохое. Вбежав в особняк, Такер указал гомункулам на потайной ход, и все трое вбежали в огромный зал, окружённый по бокам колоннами. Помещение было сырым. По колоннам стекали тонкие струйки воды, образуя на полу лужи. Каменная плитка потрескалась, а под окнами валялись разноцветные стёкла, украшавшие некогда великолепный зал. - Похоже на бальный зал, - подметила Лень. – Я чувствую, что он здесь… - Да, - оскалился Гнев. - Но я чувствую что-то ещё… - Я вижу, вы всё-таки выследили меня… - послышался нагловатый голос Альфонса. – Так и думал, что от тебя будут проблемы, Такер! - Я просто… Нину… - растерялся химера. - О, так они пообещали тебе вернуть Нину… - усмехнулся Альфонс. – Они лгут! Хочешь вернуть Нину, присоединяйся ко мне. - Ты и впрямь думаешь, что справишься с нами? – самодовольно фыркнул Гнев. - А ты думаешь, что нет? – в той же манере ответил Альфонс. – Я могу со скоростью света выбежать из этого зала, и вы меня не поймаете. Даже ты, Лень! Но для начала я хочу кое-кого вам представить. Ну же, выходи, не надо стесняться… - обратился к кому-то Альфонс. - Папа… - послышался тонкий голосок. - Нина? – Такер обернулся и увидел стоящую прямо за собой девочку лет четырёх в длинном, белом кружевном платье и с распущенными по плечам светло-каштановыми волосами. В её грустных синих глазах плясали зловещие фиолетовые искры, а маленький ротик подрагивал то ли от сдерживаемых рыданий, то ли от смеха. - Ты всё-таки сделал это? – прошипела Лень, обращаясь к Альфонсу. – Интересно как именно. Тело Нины всё это время было у Такера! - Я её украл только вчера ночью, Такер и не заметил… - махнул рукой Альфонс. – А затем одна глупая женщина по моему совету недавно совершила трансмутацию человека, - пожал плечами Альфонс. – Она наивно полагала, что с помощью трансмутации сможет снова стать ребёнком, прикрепив свою душу к телу, которое я ей показал. Я не стал говорить ей, что для этого нужен ещё философский камень… В общем она умерла, а гомункул по имени Нина ожил… Тем временем Такер подбежал к Нине и заключил её в объятия. - Нина, малышка моя… - химера попытался приласкать девочку, но она отстранилась. - Я ненавижу тебя! – Нина подняла на химеру печальные глаза. – Ты сделал меня чудовищем, воспользовавшись тем, что я искренне хотела тебе помочь… - Нина… - из глаз Такера потекли слёзы. – Я виноват перед тобой… Вдруг раздался сдавленный вздох, и Такер упал на холодный, сырой пол пронзённый чем-то острым и длинным, вырвавшимся, казалось из самой руки существа, так похожего на его дочь. - Хорошая девочка, Нина, - похвалил свою помощницу Альфонс. – А теперь расправься с этими двумя! - Я убью вас! – равнодушно произнесла девочка. – Тогда я стану человеком… - Не станешь, - нахмурилась Лень. – Я тоже через это прошла! И убить ты нас не сможешь! Этот гад водит тебя за нос! - У меня есть кое-что, что может тебя убить! – так же равнодушно ответила Нина, протягивая мешочек с волосами. - На этот раз это волосы Триши Элрик, - усмехнулся Альфонс. – А Гнева можно просто усыпить. Прощайте! - Не так быстро, мразь! – дверь с другой стороны зала вдруг распахнулась, и на пороге оказались Мустанг, Маэс и Ал. - Тебе не выйти отсюда! – нахмурился Рой. – Особняк окружён, все твои потайные ходы перекрыты, и там стоят наши люди. А ты должен быть ослаблен из-за приближения твоего прототипа. Это ведь слабость всех гомункулов. - Вам не удастся со мной справиться! – прошипел Альфонс. - Нина! – скомандовал Альфонс. – Убей их! - Нет… - покачала головой девочка. – Тебя я тоже ненавижу! Ведь это ты меня создал! - А этот парень, что похож на меня, создал Лень! – закричал Альфонс. – Но она всеми силами его защищает! - Думал, что создал себе послушного раба? – оскалился Гнев. – Гомункулы служат только тем, кого любят! А эта девчонка тебя ненавидит! - Я не говорила, что буду служить тебе, когда убью Такера! – девочка подняла голову, и её глаза засветились фиолетовым светом. – Умри же! - Стой! – Лень рванулась к Нине и моментально обвила её, превратив тело в воду. – Он нужен нам живым! Убьёшь его, но чуть позже! - Мне плевать на ваши интриги! – из глаз Нины потекли слёзы. – Я не хочу так жить! Зачем меня создали? Я не человек… Я помню всю жизнь Нины, но я не она! - Успокойся, - Джульетта погладила малышку по голове. – Я такая же. И Гнев тоже. - Нет, - замотала головой Нина. – Вас создали люди, которые очень любили ваших прототипов. А меня создал Альфонс, чтобы использовать в своих целях! Альфонс улучил момент и попытался оттолкнуть своих врагов. Гомункула трясло от злости, ведь он не мог использовать свои способности вблизи своего прототипа. Вдобавок ко всему его тошнило. Гомункул чувствовал, что проглоченные им красные камни желают вырваться наружу от одного присутствия настоящего Ала. - Ненавижу вас! Собрав остатки сил, он кинулся на Ала, как на источник своей слабости, попутно доставая из кармана кинжал. Ал инстинктивно хлопнул в ладоши и превратил разлитую Ленью воду в лёд. Альфонс поскользнулся, но устоял на ногах. Желая сделать хоть что-то, он с яростным воем кинулся на стоявшего ближе всех Гнева. Мальчишка отскочил, но кинжал Альфонса прошёлся по его плечу. Взвыв от боли, Гнев не заставил себя долго ждать и впился в руку Альфонса острыми зубами. С трудом стряхнув его с себя, Альфонс оглянулся. Вокруг стояли враги, которые желали его смерти. Может, имело смысл напасть на Мустанга или Маэса? Но возле них стояли Ал и Лень. Оба весьма опасны. Гомункул осознавал, что его загнали в угол, но сдаваться не желал. - Вы… вы всё равно не победите! – прошипел он в отчаянии. - Да неужели? – ухмыльнулся Маэс. – Скоро ты заплатишь за всё, что сделал, мразь! - Кроме того, мы уже победили! – добавил Ал. – Смотри, на чём ты стоишь! Ал и Рой хлопнули в ладоши и, присев на колени, дотронулись до чего-то невидимого. Моментально засветились края круга преобразования. - Откуда он здесь?! – взревел Альфонс, сотрясаясь от приступов рвоты. Красные камни один за другим покидали тело гомункула, и он слабел на глазах. - Это я его начертила, - усмехнулась Джульетта. – Ты не заметил натёкшую на пол лужу воды, а я тем временем начертила круг водой на полу, ещё с утра… Глупец! Ты помнишь о своих способностях, но ничего не знаешь о моих! Я могу просочиться незамеченной куда угодно! Правда странно, что ты не почувствовал присутствия другого гомункула. Ты ещё более самоуверен, чем Гордыня! Тем временем Ал пробрался в круг преобразования, где стояла его копия и силой воткнул в него шприц со снотворным, воспользовавшись тем, что гомункул не может двигаться. - Я доберусь до тебя и твоего брата! – прошипел Альфонс и потерял сознание. - Нина! – как только Альфонса обезвредили, парень кинулся к девочке. – Нина, ты… ты ведь знаешь, кто такой Альфонс… Но ты должна помнить и меня. Правда, настоящая Нина видела меня только в теле доспехе, но… ты ведь помнишь Эда? Моего брата? Нина нас очень любила… Как и мы её...Эд до сих пор не простил себя за то, что не смог защитить Нину... - Я помню… - всхлипнула девочка. – Отпустите меня! Я убью эту мразь, которая меня создала! - Постой, - Ал обхватил лицо девочки руками и посмотрел ей в глаза. – Эду нужна помощь. Точнее… он думает, что я его предал, хотя на самом деле меня подставил мой клон, который тебя создал. Только приведя его, я смогу дать понять брату, что не предавал его! А потом… потом делай с ним, что захочешь! - Успокойся, - Лень обняла рыдающую Нину. – Даже в такой жизни можно найти смысл… - Нет, нет… - Нина попыталась вырваться. – Папа… что он сделал со мной… А я так любила его… То есть настоящая Нина его любила… Больше всех… - Джульетта, позаботься о ней, - попросил Ал. - Конечно, - вздохнула Лень. – Однажды я уже заботилась о Гневе… Он тоже плакал и вырывался поначалу… Но думаю сначала ей лучше поспать. Лень превратила своё тело в воду и, вырвав из рук Нины мешочек с волосами Триши Элрик, поместила туда девочку, которая моментально заснула. - И это всё? – ошарашенно спросил Рой, связав Альфонса. – Как-то слишком просто… Мне почему-то кажется, что это обман! - Мне тоже! – кивнул Маэс. - Может, он слишком сильно рассчитывал на Нину? – спросил Ал. – Думал, она всё для него сделает… - Альфонс просто глупец! – послышался голос Гнева. - Он думал, что, когда Ал окажется с ним рядом, его душа переселится в его тело. Таким образом, он рассчитывал, что Ал умрёт. А он обретёт душу и станет человеком. Но он ошибся! Наоборот, когда Ал к нему приблизился, он не смог даже двинуться с места! - И всё же я не понимаю… - задумался Ал. – Как он мог так глупо просчитаться? И после возвращения в Аместрис я снова стал терять сознание. Мне снова стало казаться, что моя душа хочет вырваться из тела. Но стоило его увидеть, как всё прекратилось. Я почувствовал, что моя душа… как бы это сказать… определилась с выбором, что ли… - Может и так… – пожал плечами Рой. – Думаю, Альфонс просто недооценил силу твоего духа. Ладно, надо выбираться отсюда. Мне здесь не нравится. - А что будем делать с этим… - Маэс махнул в сторону тела Такера. - Нужно его унести и закопать где-нибудь! – нахмурился Мустанг. - Мне всё же жалко его… - вздохнул Ал. – Он так и не получил желаемого. Вдобавок услышал слова ненависти от существа, похожего на его дочь. - Нина пока слабо осознаёт себя гомункулом, - вздохнула Лень. – Она, как и Гнев говорит о себе то как человек, то как гомункул… И её слова о ненависти, скорее всего отголосок мыслей самой Нины перед смертью. Бедная девочка... Она так сильно любила отца, а он её предал. Действительно предал! Это так печально… Я не хотела её создавать… Я думала, что использую Такера, а потом совру ему что-нибудь… Но теперь придётся о ней позаботиться. Она одержима ненавистью и может натворить много проблем. *** Маэс сидел в гостиной дома Роя и держал в руках открытую бутылку пива. Как бы мужчина ни пытался внушить себе, что в Аместрисе ему и дочери будет спокойнее, не мог отделаться от мысли, что всё это сон. «Я ведь знаю Эда и Ала уже много лет, - думал он, гипнотизируя бутылку. – Это так странно… Этот мир такой же, как мой, но при этом другой. А ещё здесь есть живая Грейсия… - вспомнил он. – Чёрт, чем больше думаю о ней, тем больше тянет хотя бы встретиться. А Элиссия… - мужчина прислушался к детским голосам во внутреннем дворике. – Снова на качелях катаются, - усмехнулся он. – Триша так выросла, но она совсем не похожа на ту девочку, что я знал раньше. Она стала очень похожей на Эда. Но Элиссия впервые со смерти матери стала улыбаться, и меня это радует.» Мужчина встал, решив сходить на кухню и взять ещё пива. Подходя к кухне, он услышал взволнованный голос Лизы. - Он и впрямь похож на твоего мужа, - шептала женщина. – Я знаю, что это странно, но… - Я не знаю, что и сказать… - послышался грустный голос. – Это и впрямь странно… - Меня обсуждаем? – усмехнулся Маэс, входя в кухню. - Ты немного не вовремя, - улыбнулась в ответ Лиза. Сидящая рядом женщина повернулась и моментально прижала руку к губам, увидев вошедшего мужчину. - Ты… - только и смогла она сказать. –Ты и есть тот Маэс о котором говорила Лиза? - Грейсия… - в глазах мужчины появилась грусть. – Ты тоже очень похожа на мою погибшую жену. Только она после рождения нашей дочери волосы отрастила. Эд говорил, что у тебя тоже есть дочь по имени Элиссия… - Да, - кивнула Грейсия, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы и силой удерживая себя, чтобы не броситься на шею человеку, который так похож на её любимого мужа. - Я, пожалуй, оставлю вас наедине, - сказала Лиза. - Мама? – послышался от двери детский голос. - Ох, ты тоже Элиссия? – Грейсия встретилась взглядом с девочкой лет восьми с двумя светло-русыми хвостиками, одетую в платье с матросским воротничком и бантом на груди. - Мама! – девочка, игнорируя знаки отца, кинулась женщине на шею. – Мамочка… Но тебя же… Мы же тебя похоронили… - неожиданно вспомнила девочка. – Машина взорвалась и… Нет, я не понимаю… - девочка села на стул и заплакала. - Всё хорошо, - Маэс подошёл к дочери и обнял её за плечи. – Эту женщину тоже зовут Грейсия и она… Она просто похожа на твою маму. - А я уже было обрадовалась… - рыдала девочка. – А потом вспомнила… Вспомнила… - Не плачь, - Грейсия взяла девочку за руку, вспомнив, как её собственная дочь рыдала на похоронах отца. – Мы можем стать друзьями. Правда ведь? У меня есть дочка похожая на тебя. У вас даже имена одинаковые. Правда моей дочери уже пятнадцать лет. - Я хочу к маме… - девочка успокоилась, но всё ещё всхлипывала. – Триша сказала, что она уже привыкла, что у неё нет мамы. А я не могу привыкнуть… - Элиссия, - стоявшая до сих пор молча Лиза подошла к девочке и взяла её за руку. – Я понимаю твои чувства, но твоему отцу и Грейсии нужно поговорить наедине. - Я не хочу уходить, - всхлипнула девочка. – Вы ведь уйдёте… - грустно посмотрела она на Грейсию. - Перед уходом я зайду к тебе, - пообещала женщина. – И вообще думаю, мы ещё увидимся. И я познакомлю тебя с моей Элиссией. - Дорогая, - обратился Маэс к дочери. – Я сейчас тоже взволнован. Прошу, пойми, нам нужно поговорить наедине. А позже я зайду к тебе, и мы тоже поговорим, ладно? - Ладно, - вздохнула девочка. - Идём, я дам вам мороженное, - пообещала Лиза. Когда Лиза увела всё ещё всхлипывающую Элиссию с кухни, снова повисла напряжённая тишина. - Не думал, что всё так выйдет, - сказал наконец Маэс. – Элиссия всё ещё не может пережить смерть матери. - А моя смерть отца, - кивнула Грейсия. – Что же делать? Я не смогу спокойно смотреть, как ребёнок страдает, видя во мне умершую мать… Да и смотреть на тебя равнодушно тоже не смогу… - Я тоже, - согласился мужчина. – И всё же мы понимаем, что мы похожи на наших погибших супругов только внешне, правда? И мы не должны выдавать желаемое за действительное. - Конечно, - кивнула женщина. – Но то, как ты говорил с дочерью… Маэс… Мой Маэс повёл бы себя так же… - Эд и Ал много рассказывали мне о вашей семье, - кивнул Райс. – И сказать по правде я думал о нашей встрече всю ночь, что обдумывал переселение в Шамбалу… Ну то есть в этот мир. Честно, я тешил себя надеждами, что… - Что мы можем сойтись? – закончила Грейсия. – А для меня это всё так неожиданно… Я просто зашла к Лизе, чтобы спросил про Эда и она зная, что ты рядом решила рассказать о тебе, а тут ты и сам появился… Я в замешательстве… Но твоя дочь так скучает по матери… - Понимаю, - кивнул мужчина. – Я думаю, нам нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Но я предлагаю в ближайшее время сходить вместе с девочками погулять, ну или мороженного поесть. Познакомим их заодно. - На это я согласна, - улыбнулась Грейсия. – Только мне нужно время, чтобы ещё мою дочь подготовить. - Тогда договорились, - с надеждой ответил Маэс. *** Эд сидел в постели и нервно постукивал пальцами по одеялу. Сегодня ему разрешили увидеть Винри и парень не мог дождаться, когда его отвезут к ней в палату. Что его там ждёт? Вспомнив свой ужас от созерцания собственного отражения, парень заранее пытался настроить себя на то, что и Винри выглядит не лучшим образом. - Ну что, ты готов? – в палату вошла улыбающаяся Элиссия, везя перед собой инвалидное кресло. – Врач сказала, что твои нервы уже достаточно окрепли и тебе можно навестить Винри. Знаешь, в данной ситуации – хорошо, что эта карга Пинако уехала! – добавила девушка. – Пока она была здесь, то никому не давала войти в палату к Винри. Все врачи её уговаривали, говорили, что к ней должны приходить друзья, сообщать радостные новости и вдруг она придёт в себя. Такое бывает. Но нет, она велела никому не входить кроме врачей и медсестёр. Я тогда ещё здесь не работала, мне было всего одиннадцать лет, но маме рассказывали об этом Рой и Лиза. - Значит, теперь она не против? – переспросил Эд. - Да нет, просто теперь, когда её нет рядом, мы можем попробовать свои методы. А Пинако уже не верит, что Винри очнётся. Ну вот, мы на месте, - девушка остановилась возле нужной палаты. - Оставишь нас? – спросил Эд. – Обещаю, что буду спокоен. - Ладно, - вздохнула девушка. – Но я буду за дверью. Если что, я войду минут через двадцать. Элиссия подвезла парня к постели Винри и, тяжело вздохнув, удалилась. Эдвард, кусая губы от напряжения, придвинулся к девушке и посмотрел ей в лицо. Если бы не бледность и истощённость можно было бы подумать, что она спит. Стоило Эду её увидеть, как из глаз хлынули слёзы. - Винри… - парень дотронулся рукой до руки любимой. – Я… я вернулся, Винри… Знаешь, мне никто кроме тебя не нужен. Когда я думал, что ты меня предала я решил… нет, я решил это ещё раньше, после смерти Ноа… Я решил, что, если ты меня не примешь, я никогда больше не женюсь. Мне кроме тебя никто не нужен, Винри… Эд больше не мог говорить от переполнившей его боли. Видеть любимую в таком состоянии было невыносимо, но парень понимал, что, если он сейчас распсихуется, его к Винри больше не пустят. Когда Элиссия вернулась она увидела, что Эд уткнулся лицом в подушку Винри и, крепко держа её руку, спит, всхлипывая время от времени. - Эд, нам пора, - девушка растормошила парня и увидела, что его лицо всё в слезах. - Элиссия, - спросил Эд. – Ты уже влюблялась? - Что? – от неожиданности девушка не знала, что и сказать. – Ну… у меня был парень, но так, не серьёзно... - А я вот люблю её с детства… - Эд попытался вытереть слёзы рукой. – И буду любить всегда… - Это так замечательно, - улыбнулась Элиссия. – Любить друг друга всю жизнь… Моя мама тоже до сих пор любит отца. У неё были мужчины после его смерти, но она как-то сказала, что ни один из них не сравнится с Маэсом Хьюзом. - Да, они были чудесной парой, - согласился Эд. – Хьюз обожал и тебя и Грейсию… Вечно совал всем под нос твою фотографию… Я считал его чокнутым папашей, но, когда родилась Триша, я его начал понимать… - Знаешь, мама рассказала мне, что встретила твоего друга, похожего на моего отца. Они договорились сходить с нами погулять. Мама пытается делать вид, что это просто дружеская встреча, что они хотят познакомить меня и вторую Элиссию, дочку твоего друга, но она впервые за многие годы часами стоит у зеркала и подбирает платья и украшения. Я давно не видела её такой воодушевлённой. Обычно она надевает первое попавшееся платье и говорит, что и так сойдёт. А сейчас её словно подменили. - Я бы хотел, чтобы они сошлись, - мечтательно вздохнул Эд. – А ты что думаешь? - Я хочу, чтобы мама была счастлива, - улыбнулась Элиссия. – Если она найдёт мужчину, с которым ей будет хорошо, я только за. Ну а то, что этот человек похож на моего отца… Это странно, но я привыкну. Я ведь уже не маленькая девочка. Хотя мама сказала, что дочке Маэса всего восемь, и она была сбита с толку сходством моей мамы с её мамой… - Что ж, поживём и увидим… - Эй, Эд, - девушка вдруг дёрнулась. – Ты видел? - Что именно? – не понял парень. - Мне показалось, что Винри пошевелила пальцем, - пояснила Элиссия. – Такого раньше не было… - Это хорошо? - Ну… в общем да, - кивнула девушка. - Вот, снова, - Эд просиял, когда увидел еле шевельнувшийся мизинец Винри. - Тебе не показалось! - Идём, я отвезу тебя в палату и сразу сообщу врачу! – обрадовалась Элиссия. С тех пор Эдвард стал каждый день проситься, чтобы его отвезли к Винри. Он чувствовал, что ему это необходимо как воздух. Врачи не были против, однако предупредили Эдварда, чтобы он не говорил и не думал в палате ни о чём плохом. - Она может нас слышать? – удивился Эд. – Но как? - Кома в некоторых случаях походит на глубокий сон, - пояснила врач. – У Винри именно такой случай. Она может нас слышать. На подсознании, разумеется. И если будешь говорить или думать о чём-то плохом, это может негативно на неё повлиять. Думаю, тебе нужно говорить с ней на лёгкие темы, вспоминать радостные моменты… скажем, вашего детства. Тебе, кстати, это тоже пойдёт на пользу. Будешь меньше думать о своих кошмарах и терзать себя. Если мы всё сделаем правильно, она может прийти в себя. В конце концов, раньше она даже пальцами не шевелила. И ещё, будь терпелив! Мы все тут мирились с твоими капризами, понимая, что ты буянишь не со зла. Мы понимали, что пройдёт время и ты успокоишься. Но теперь пришла твоя очередь набраться терпения. Винри не очнётся сразу, на это тоже уйдёт время. Мы можем только надеяться, что это случится как можно быстрее. - Я слышал, что время поджимает… - вздохнул Эд. – Что её мозг может отключиться… - Теперь уже нет, - успокоила парня врач. – Видимо, Винри услышала твой голос, и её мозг активно заработал. И всё же до пробуждения и тем более выздоровления ещё далеко. *** И вот Эдвард в очередной раз сидел возле Винри, поглаживая рукой её волосы. За последний месяц он уже совсем пришёл в норму. Перестал кричать, обвинять всех в предательстве и пытаться сбежать. Разве что ночные кошмары продолжали мучить парня довольно часто, отпуская только когда Трише удавалось остаться с отцом на ночь в палате. Но теперь Эд уже твёрдо был уверен, что все ужасы позади и не так остро реагировал на ночные кошмары. - С тех пор прошло больше месяца… - вздохнул Эд. – Вчера мне поставили автоброню, а ещё через месяц обещали выписать. Меня могли выписать уже сегодня, но мои нервы ещё не совсем окрепли… Конечно, я мог бы долечиться дома, но боюсь, что, оказавшись вне больницы меня ничто не будет удерживать от поездки в Ризенбург за нашими малышами… А мне нужна справка о моём психическом здоровье, чтобы забрать их. Знаешь, - сменил тему парень, - это был первый раз, когда автоброню мне ставила не ты и… не твоя бабушка… - запнулся Эд. – Но я так отвык от неё, что мне тяжело сразу встать на ноги. И знаешь, что интересно? Когда мне поставили автоброню в одиннадцать лет, меня ужасно раздражал её скрип. Я не в силах был его слышать и старался одеться максимально закрыто, чтобы она не скрипела. Даже перчатки почти не снимал. Но когда я в другом мире носил другие протезы, что сделал отец, мне стало не хватать этого скрипа. Настолько я к нему привык… А сейчас мне нужно заново учиться ходить. Всё-таки я пять лет не стоял на ногах… Но я справлюсь, обещаю тебе! Пока что я могу сделать только пару шагов, но скоро снова смогу ходить. И хоть меня и выпишут, я каждый день буду приходить к тебе… Как бы я хотел снова услышать твой голос, твой смех… Парень вздохнул и перевёл взгляд на лицо девушки. Оно было бледным и спокойным, как всегда, но вдруг парень обратил внимание на блестящую дорожку на её щеке. - Винри? – Эд дотронулся левой рукой до её чуть влажных глаз. – Ты плачешь? Винри, пожалуйста… Я знаю, что ты можешь очнуться… Я хочу этого! Хочу, чтобы мы были счастливы вместе… Девушка вдруг судорожно дёрнулась и вздохнула. Из её полуоткрытых губ доносились какие-то неразборчивые звуки, но Эд сумел уловить в них своё имя. - Всё хорошо, Винри, - парень обхватил руку любимой. – Эй, Элиссия! - В чём дело? – девушка как всегда стояла возле палаты. – Ох, Винри… - она заметила, что руки девушки трясутся. – Я сбегаю за врачом, а ты будь здесь! - Куда же я денусь, - усмехнулся Эд. С этого момента у Эда появилась надежда, что вскоре Винри очнётся и они смогут, наконец, быть вместе. Парень понимал, что реабилитация Винри, как и его собственная, займёт какое-то время, но уже не мог дождаться, когда это случится. Девушка только через неделю смогла открыть глаза, и Эдвард сделал всё, чтобы быть рядом с ней в этот момент. - Эд… - девушка протянула к любимому ослабевшую руку. – Ты в порядке? – голос Винри звучал хрипловато, а язык всё время заплетался. - Да, - кивнул парень. – Всё позади… - Шрам… - глаза девушки остановились на левой щеке Эда. – Откуда? - Да так… - Эд знал по себе, что в такой ситуации лучше не врать, но не знал какие слова лучше подобрать. - Били тебя? – с трудом проговорила Винри. – Рой говорил… - Да, - вздохнул Эд. – Но не думай об этом пока. Конечно, Эд знал, что, когда Винри немного поправится, он расскажет ей о том, что случилось, но не сейчас. - Почему ты сидишь в инвалидном кресле? – снова спросила девушка. - Ну… у меня автоброня сломалась… - улыбнулся Эд. – А к новой ещё не привык… - Эд, тебе пора, - в палату вошла улыбающаяся медсестра с блестящими тёмными волосами и увезла парня в его палату. – Скоро тебя выписывают, помнишь? Но пока ты здесь, нужно придерживаться режима. Как по мне ты уже практически здоров. Только вот дома какое-то время придётся принимать успокоительное на ночь, чтобы не снились кошмары. - Ага, - кивнул Эд. – Спасибо… Надеюсь, кошмары перестанут меня мучить, когда Винри поправится. А где Элиссия? - Врач сказала ей пока не входить к Винри, - ответила девушка. – И просила передать тебе, чтобы не говорил ей, что прошло пять лет. Бывает так, что после комы люди теряют ориентацию во времени и даже после десяти лет комы думают, что прошло всего пару месяцев. Если Винри сразу всё поймёт, это одно. Но говорить ей, сколько прошло лет, пока нельзя. - Я понял, – кивнул Эд. *** В это время Винри лежала в палате и, судорожно вздыхая, смотрела в потолок. У девушки всё в голове перепуталось от долгого сна, а всё тело сильно затекло. Даже пошевелить рукой было весьма проблематично, а ног она не чувствовала вовсе. «Хорошо, что с Эдом всё в порядке… - думала она. – Но он так изменился… Его ведь забрали только неделю назад… откуда у него шрам? Даже если его били, остался бы сначала порез… рана… шрамы образуются позже… - девушка почувствовала боль в висках от долгих умственных рассуждений и прикусила губу. – И он так исхудал… Не мог он так измениться за неделю… Сколько же времени прошло?»