Сталкер

Ким Тэхен с трудом открыл дверь. Руки замерзли и дрожали, поэтому ключ никак не попадал в замок. И вот, наконец, он дома. Счастье какое! Ага! Два раза. Шаркая как столетний дед, он прошел на крохотную кухоньку и не глядя шлепнул по кнопке электрочайника. Свет включать не стал. Зачем? Эти «родные» стены он знал до последней трещинки на стареньких обоях, а больше и смотреть в этом совершенно пустом доме не на что. Хриплый сухой кашель противными каркающим звуком разлетелся по пустой квартире. Ким Тэхен заболел. Но какое кому до этого дело. На работе никто даже не обратил внимание на захлебывающегося кашлем малолетку. Да и кого беспокоит обычный грузчик на полставки. Щелкнул чайник. Ким Тэхен вынул из кармана какой-то порошок в пакетике, купленный только что в аптеке, и на ощупь нашарил в шкафу чашку. Ошибиться было сложно, чашка в его доме была одна. Как был в куртке и огромном шарфе, закрывающем пол-лица, Тэхен взобрался на широкий кухонный подоконник. — Привет, — одними губами выдохнул он, приложив одну руку к оконному стеклу, а второй поднеся ко рту кружку с горячим напитком. — Как вы сегодня? Будто в ответ на его слова в доме напротив вспыхнул свет. Там тоже была кухня, почти такая же маленькая, как и у него. Высокий широкоплечий парень деловито выставлял на столешницу какие-то продукты. — А, точно, сегодня же пятница, значит будет острая курочка, — Ким Тэхен слабо улыбнулся, вспомнив, как пытался повторить за широкоплечим кулинаром — у него, конечно, ничего не получилось, а вот в квартире напротив кажется все остались довольны. На кухню вбежал темноволосый парнишка, прямо с ходу выхватывая что-то почти из-под ножа и спешно зажевал. — Вот и младшенький. Сегодня даже в футболке, — Тэхен поежился и отхлебнул еще горячего. — Неужели ты тоже мерзнешь? А где «улыбашка»? Не успел он «спросить», как на кухне показался тот, кого искали. В руках он тащил огромную охапку белья. На лице его, как всегда, сияла широкая улыбка. — Привет, солнышко, — Тэхен провел тонкими пальцами по холодному стеклу, — согреешь меня? В комнате напротив смеялись. Младшенький подорвался и выбежал с кухни, а широкоплечий бросил в кучу белья еще пару кухонных полотенец. «Улыбашка» ушел с кухни, но появился «мелкий». «Мелкий» был эдаким живчиком. Они с «улыбашкой» всегда устраивали веселые розыгрыши, немало скрашивающие однообразные одинокие вечера Тэхена. Широкоплечий парень готовил, то и дело на кухню кто-то заглядывал и пытался стащить что-то съедобное. Повар гонял их, иногда шутливо шлепал по заднице, иногда сам звал кого-нибудь попробовать блюдо. Тэхен сидел на подоконнике, попивал медленно остывающее лекарство и смотрел. Эти шестеро парней — «широкоплечий», «младшенький», «мелкий», еще были «ворчун» и «громила», ну и, конечно же, его солнышко — «улыбашка», эти совершенно незнакомые парни по каким-то неведомым ему причинам, жившие все вместе в квартире напротив, за последние полгода стали для Тэхена близкими друзьями, почти семьей. Их улыбки, неслышный смех, тепло их дружбы согревали смертельно мерзнущее в одиночестве сердце Тэхена даже на расстоянии. Он ужинал с ними, смотрел фильмы, смеялся. Иногда он ловил себя на мысли, что стал похож на какого-то маньяка или сталкера, но ничего не мог с собой поделать. Он даже представить не мог, что будет делать со своей никчемной жизнью без них. Жалкий, бессмысленный, пустой, он сам презирал себя даже больше, чем презирали бы его эти парни, узнай они, что он следит за ними уже почти семь месяцев. Тэхен прижался лбом к холодному стеклу. Его трясло, похоже, лекарство не помогло, температура поднималась. «Интересно, если я потеряю сознание, кто-нибудь найдет меня, поможет, спасет?» Нет. Он улыбался, следя за шутливой битвой на палочках в доме напротив. Глаза жгло, то ли от температуры, то ли… Внезапно окно рядом с кухонным вспыхнуло. В проеме показался «улыбашка», он прижимал к стеклу что-то похожее на альбом и старательно указывал на него руками. Тэхен потянулся к биноклю (да-да, он у него был) — прочитать что-то с его зрением на таком расстоянии просто невозможно. «Привет, сталкер, как дела?» Тэхен не поверил своим глазам, а «улыбашка» тем временем перевернул страницу и написал что-то еще. «Что с горлом? Заболел?». Тэхен автоматически кивнул, хотя вряд ли его «собеседник» смог различить этот жест на расстоянии. Внезапно он оглянулся, будто кто-то позвал его и отошел от окна. Возвращаясь, парень на ходу что-то быстро писал в альбоме. «Мама Джин спрашивает, есть кто-то, кто может о тебе позаботиться»? «Нет», ответил Техен. «Улыбашка» снова оглянулся, а потом совсем исчез, свет в комнате погас. Вот и все. Тэхен отложил бинокль. Он не знал, сколько просидел, напряженно всматриваясь в черноту пустого окна. Внезапно тишину квартиры разорвал дверной звонок. От неожиданности Тэхен едва не упал с подоконника, он и забыл какой противный у него звук. Едва передвигая ноги, Тэхен добрался за двери. «Глазка» не было, поэтому пришлось открывать дверь не глядя. — Привет, сталкер! — на пороге стоял его «улыбашка» в длинном пуховике, из-под которого выглядывали голые ноги в кедах. — Куда-то собираешься? — спросил он, ведь Тэхен все еще был одет в уличное. — Пойдем к нам. Поужинаем. Мама Джин приготовил потрясную курочку. Тэхен никак не реагировал. Он был в шоке. Поняв, что внятной реакции от больного он не получит, гость осмотрелся. На тумбочке у двери лежали ключи и телефон. Идеально. Еще раз оглядев «сталкера» и убедившись, что тот обут, «улыбашка» просто схватил его за руку и вытащил из квартиры. Запер дверь, а ключи и телефон аккуратно пристроил в карманах хозяина. Тэхен в странном трансе рассматривал изящную ладонь с длинными пальцами, сжимавшую его запястье. Его тащили куда-то, но все, о чем он мог думать, это тепло и мягкость чужой кожи. Улица, лестница, дверь и вот они на месте. Тепло, свет, смех. Тэхен даже зажмурился. После оглушающей пустоты его квартиры, эта была похожа на сказку или американское кино про идеальную жизнь. Из кухни показался «широкоплечий». — О! Уже пришли? Раздевайтесь и мойте руки, ужинаем в гостиной. — Привет, сталкер! — за поваром шел «мелкий», в руках у него было огромное блюдо салата. — Вблизи ты просто милашка. — Эй! — почему-то возмутился «улыбашка» За спиной хлопнула входная дверь. — О! Папка вернулся, — послышался насмешливый голос из гостиной. — А Намджун-хен опять отломал дверцу холодильника! — Угум, — послышалось за спиной. — Притащил-таки. Привет. Из-за спин показался невысокий парень, быстро скинув обувь, он направился в ванну, походя чмокнув в нос выглянувшего из двери «мелкого». «Ворчун», узнал Тэхен, а Намджун-хен сломавший холодильник — это, скорее всего, «громила». — Он такой бледный, — широкоплечий повар остановился по пути на кухню. — Испарина на лбу, похоже у него температура. На лоб легла чья-то рука — «улыбашка». — Плохо да? Давай помогу, — Тэхена аккуратно, но быстро вытряхнули из куртки и шарфа, кроссовки он стащил сам, — пойдем, посидишь на диване, а я принесу жаропонижающее. — Я уже, — хрипло выдавил Тэхен, — уже принял лекарство. — Так вот он какой, — как-то странно улыбаясь, шепнул «улыбашка», приобнимая Тэхена за плечи и аккуратно направляя в комнату. — Твой голос. Мне нравится. В гостиной было шумно и тесно. Почти все стены занимали стеллажи, уставленные каким-то хламом и дисками. На экране плазмы, застыл начальный кадр какого-то фильма. Низкий столик сплошняком покрывали тарелки и блюда. Вокруг, прямо на полу, на мягких подушках, уже расселись обитатели квартиры. «Мелкий» и «Младшенький» что-то шумно обсуждали, то и дело раздавались взрывы смеха. Подошел «ворчун» и втиснулся между ними. Высокий светловолосый парень, хоть и сидел за столом, был полностью сосредоточен на чем-то в телефоне, в ушах его виднелись наушники. — Садитесь! — скомандовал «широкоплечий» Так они и сделали. Все ели, смеялись, смотрели кино, без особого интереса правда. А Тэхену было тепло. Не смертельно холодно, не удушающее жарко, а просто тепло и уютно. Наверное, так чувствуют себя обычные люди дома. — Хен, его трясет и лоб горячий ужасно, — послышался шепот где-то сверху. В этот момент Тэхен понял, что лежит у кого-то на коленях, похоже, он отрубился ненадолго. Тэхен приоткрыл глаза. Оказалось, что лежал он на коленях «мелкого», тот осторожно убирал со лба Тэхена влажную прядь, но та снова и снова возвращалась назад. — Хоби убежал в аптеку, а Джин-хен готовит какой-то чудо-отвар, — в поле зрения Тэхена появилось лицо «ворчуна», — он открыл глаза, но взгляд какой-то… мутный. — Джин — мама, а ты — папа… — прохрипел Тэхен вопросительно. «Ворчун» улыбнулся и неопределенно пожал плечами. — Вы поэтому живете вместе? Вы что извращенская шведская семья? Повисла пауза, а затем раздался дружный смех. Судя по звуку, в комнате были не только эти двое. — Что смешного, человек бредит, — возмутился «широкоплечий». Тэхен не заметил, когда тот появился в комнате, но теперь этот парень, заботливо придерживая, усадил больного и с ложечки поил его горьковатым отваром. Хлопнула дверь и в комнате появился «улыбашка» с небольшим аптечным пакетом, который он не глядя сунул широкоплечему, а сам сел рядом с Тэхеном. Сначала он тоже попытался бороться с влажной челкой, а потом просто отвел волосы и прижался губами к покрытому испариной лбу. Никакого смущения или брезгливости, только искренние беспокойство и забота. Бред. Ведь точно бред. Думал Техен сквозь странную пелену перед глазами, вглядываясь в темные взволнованные глаза перед собой. — Это бред, как же я сразу не понял, — на бледном лице появилась грустная улыбка. — Ты пришел ко мне, забрал в этот дом, ты улыбаешься мне, даже прикасаешься. Разве все это возможно?! Все это бред. Все вы, парни, просто галлюцинации. Тэхен засмеялся. Звук этот был странным, неправильным, а из глаз сами собой текли слезы. — Но знаете что — мне все равно. Даже если вы глюки, пожалуйста не уходите. Просто побудьте со мной. Я больше не могу один. Он больше не смеялся, он просто плакал, вцепившись пальцами в широкую белую футболку «улыбашки», а тот обнимал его и гладил по волосам. Широкоплечий повар, тем временем, исхитрился между всхлипами влить в больного несколько ложек с лекарством. Вскоре старая вытянутая толстовка Тэхена промокла насквозь от пота, а его самого стало невыносимо клонить в сон. «Улыбашка» практически взвалил на себя больного и повел в соседнюю комнату. Это оказалась спальня. Только кроватей не было — пол был просто застлан матрасами. На один из них и уложил больного «улыбашка» и, кажется, «громила». Остальных не было видно, но Тэхен чувствовал, что они тоже рядом. Тэхен лежал на спине не в силах пошевелить хоть чем-нибудь. Вся его концентрация уходила на то, чтобы держать глаза открытыми. Он не хотел засыпать, а вдруг, когда проснется, жар спадет и он снова окажется в своей пустой квартире. Пусть это горячечный бред и на самом деле он, скорее всего, валяется на полу в своей крохотной кухоньке, так хотелось, что бы этот сон продлился хотя бы еще немного. В поле зрения снова появился «улыбашка». Он осторожно усадил Тэхена и потянул за край его толстовку. — Что вот прям сразу? — немного вяло ухмыльнулся Тэхен. — А где же романтика? Не думал, что у моего подсознания так мало фантазии. Может хоть поцелуешь? Где-то рядом раздался сдавленный смешок. «Улыбашка» почему-то смутился. Если честно, это выглядело так мило, что Тэхен даже простил свое подсознание за неизобретательность. — Извращенец, — буркнул парень, пряча глаза, — я переодеть тебя хочу, вон, пропотел весь. — А-а-а. Жаль, — не вполне понимая, что говорить, выдал Тэхен.Ему ужасно хотелось спать, заставить мозг хоть немного работать становилось все труднее.Почувствовав приятную прохладу чистой футболки, он навзничь рухнул на матрас. Рядом продолжали сдавленно хихикать. Тэхен заставил себя повернуть голову. Рядом, через один матрас от него сидел «мелкий». ОН обнимал подушку, то и дело утыкаясь в нее лицом, чтобы скрыть смех. У него за спиной спал «ворчун». — Такие милые, — не сдержался Тэхен, заметив, что «спящий» аккуратно обхватил щиколотку «мелкого» и легко поглаживает нежную кожу под косточкой, — а вы все вместе тут спите? Что ж, рано я обвинил свое подсознание в отсутствии фантазии. «Мелкий» снова хохотнул в подушку. — Хватит уже, пошляк. Давай спи! Тэхена накрыли одеялом почти по самые уши. Затем кто-то лег рядом, прижавшись и обхватив рукой поверх ткани. Стало тепло и уютно. Будто в мягком коконе. Будто в объятьях любящего человека. Тэхен повернул голову и оказался лицом к лицу с «улыбашкой». Они были так близко, что их носы почти соприкасались, а дыхание смешивалось. Тэхен смотрел, смотрел, смотрел. — Ты такой красивый, что это просто не может быть правдой, — выдохнул он едва слышно, в ответ «улыбашка» просто приблизил лицо и провел кончиком носа по носу Тэхена. — Они такие лапочки, — послышался приглушенный шепот за спиной. — Ага, прям ми-ми-ми-ми-ми… — Кому-то будет жутко стыдно утром… — Намджунии, может поговоришь с менеджером завтра, оставим малыша с нами… — Джин-хен, ты так говоришь, будто он котенок бездомный, все не так просто… — Ты на хена посмотри, он прям наглядеться не может… Тэхен сдался, закрывая глаза. Вокруг все еще приглушенно перешептывались, слышался шелест одеял, кто-то задел тумбочку, кто-то хихикнул. «Я, наверное, умираю, — думал Тэхен, — все это слишком непохоже на реальность. Говорят, когда человек замерзает, он засыпает и снятся ему такие чудесные сны, что нет сил проснуться. Вот и я не хочу. Не хочу просыпаться. Пусть последнее, что было в моей жизни, будет эта чудесная галлюцинация. Ты». Тэхен проснулся от ощущения скованности. Ему было невыносимо душно, еще и тело было будто опутано чем-то. С трудом приподняв голову, он тут же в шоке рухнул обратно на подушку. Да-да, на подушку. Он лежал в незнакомой комнате, на матрасе, расстеленном прямо на полу. Он был завернут на манер хот-дога в цветное одеяло, а со всех сторон его окружали тела. Слева валялся полуобнаженный черноволосый парнишка, за ним виднелись еще две макушки, укрытые одним одеялом. Со спины его кто-то обнимал, он не мог рассмотреть кто, но и дальше тоже кажется кто-то спал. Тэхен резко вскочил, едва правда не рухнул снова от головокружения, но устоял. Перед ним лежали они. — Это что же, в самом деле?! Это не бред?! — Действительно хорошее лекарство, мама Джин, — пробурчал кто-то от стены, — смотри какой он уже бодрый. — Нет, вот кому не спится в… шесть, ащ… — из-под розового одеяла показалась растрепанная макушка, — уже почти шесть утра, детки, пора вставать. Ты в ванную, — обратился он уже к Тэхену, тот смог только отрицательно мотнуть головой. — Хорошо. Я первый, а вы вставайте. Из крайнего холмика показались руки и ноги. Их хозяин потянулся и смахнул собственный телефон с тумбочки рядом. Сиамские близнецы сросшиеся одеялом тоже зашевелились, и Тэхен готов поклясться, что видел, как один из них быстро чмокнул другого в губы. Тэхен с приоткрытым ртом наблюдал как все вокруг приходит в движение, пока не встретился взглядом с «улыбашкой». — Ты уходишь или остаешься? — глядя прямо в глаза Тэхену, поинтересовался он. — Остаюсь, — не сомневаясь ни секунды. — Вот и хорошо. Он бодро подскочил на ноги и направился куда-то в глубь квартиры. — Ах, да, — он заглянул в комнату повиснув в дверном проеме. — Я Чон Хосок. А ты? — Ким Тэхен. Чон Хосок улыбнулся и снова скрылся из виду. — Четыре месяца на него в окно пялился и даже имя не узнал?! — шепотом возмутился «ворчун». — Может и узнал, но познакомиться-то все равно надо, — усмехнулся «мелкий». — Я Пак Чимин, представился он уже обращаясь к Тэхену и вытолкнул вперед второго. — Мин Юнги — хен. Ты что на завтрак будешь, чай или кофе? — Приятно познакомиться. Чай. — Ким Намджун, приятно познакомиться, — раздалось за спиной. — Ты сегодня занят? Может, сходишь с нами на репетицию? Посмотришь, как что. Может понравиться. — Репетицию? Хорошо. — Завтрак. Дети, давайте быстрее, нам в семь нужно быть в зале, — раздалось из кухни. — Ким Сокджин, приятно познакомиться. Тэхен-а, пни макнэ, он всех задерживает. Тэхен перевел взгляд на полуголого парнишку. Тот потягивался с довольным выражением на хитрющем лице. — Чон Чонгук, — он протянул руку для приветствия. Тэхен ответил на рукопожатие, и довольно резко дернул младшего, поднимая того на ноги. Тот только рассмеялся. В кухне уже было шумно. Все рассаживались вокруг стола, пытаясь на ходу ухватить тост или дольку яблока. Кто-то потянул Тэхена за руку, усаживая за стол. — Тэхен-а, не забудь лекарства после еды, — напомнил Ким Сокджин, намазывая булочку толстым слоем джема, которую тут же сунул ему в руки Это было странное чувство. Будто все это правильно, привычно. Будто таким и должно быть его утро. Будто бредом были те его пустые одинокие дни, а теперь он, наконец, выздоровел и вернулся. Чон Хосок, его «улыбашка», сидящий рядом с ним, протянул руку и взъерошил его волосы. — Не спи, все самое вкусное съедят. Тэхен перевел взгляд. На столе среди тарелок стояли семь разноцветных чашек.