Одна зимняя ночь

Над одиноко стоящей на столе кружкой медленно клубился пар. Полумрак кухни слабо разбавлялся лунным светом, исходившим от еще с вечера не задернутого шторами окна. Пластиковый стеклопакет не пропускал ни малейшего звука, который доносился бы с еще недавно многолюдной, а теперь уже почти опустевшей улицы. Молодой человек, одетый в теплый свитер крупной вязки, чуть растянутый от времени, и домашние штаны, эту ночь встречал в одиночестве. Каштановые пряди вьющихся и часто торчащих в разные стороны волос теперь были влажными после горячего душа, а потому лежали более ли менее сносно. Лицо его было спокойно, однако глаза выдавали усталость и бесконечную печаль. Он взял со стола кружку, медленно обхватил ее двумя руками и сделал крохотный глоток. Терпкий вкус настоявшегося чая тут же обжег язык и горло, но парень даже не поморщился, только устало потер переносицу и подошел к окну, все еще держа керамику в ладонях. За окном шел снег, окрашивающий черное небо белыми крупицами снежинок. Хозяин квартиры протянул руку к занавескам, намереваясь их закрыть, но так и замер на полпути. В этом вечере было что-то волшебное. И почему он раньше не замечал, насколько красивой может быть зима? В свете, исходящем от уличных фонарей, будто натыканых в сугробы вдоль дорог, снег особенно ярко искрился, приобретая таинственно золотой оттенок. Наверно, если бы не он, все вокруг было бы слишком мрачным и неприветливым. Парень вздохнул: эту прекрасную зимнюю ночь он проведет один. Плечи невольно опустились. Он вновь обхватил чашку двумя руками, поднес к губам, сделал маленький глоток и прикрыл глаза. На душе скреблись кошки - рядом не хватало одного человека. Какая-то глупая ссора, недосказанность и вот он уже один… одинокий, с щемящей тоской в груди… Но одиночеством было пропитано не только его сердце… Одиночеством была пропитана вся квартира. Даже несмотря на то, что она была маленькой с одной единственной комнатой, плавно переходящей в кухню, было ощущение, что даже будь она огромной, он все равно чувствовал бы себя маленьким человеком в этом огромном мире. Парень подумал о том, что было бы неплохо научиться возвращать время вспять, чтобы не совершать прежних ошибок. Наверно тогда он смог бы понять, насколько устал его любимый человек и почему в последнее время они проводили все меньше времени вместе, отдаляясь друг от друга. Можно было просто сесть друг напротив друга, взять друг друга за руки и поговорить. По душам. Разобраться в том, что тревожит каждого из них, решить проблему, а не рушить в одночасье все, что они с таким трудом строили. Они многое потеряли, признав свои отношения наперекор мнениям друзей и близких, но еще больше теряют от того, что решили закончить все это, разорвать все связи и больше никогда не пересекаться друг с другом... Счастливые воспоминания заполнили голову шатена, вызывая неукротимую злость. Чашка со звоном полетела на пол, разлетаясь на десятки осколков, а парень устало опустился на диван и закрыл глаза локтем, пропитывая вязаную ткань соленой влагой. Грудь его вздымалась в такт его всхлипам, но молодой человек не издавал ни звука, безмолвно сотрясаясь от тихой истерики. Входная дверь бесшумно отворилась в тот момент, когда он уже заснул, все так же полусидя на диване. Брюнет в черном пальто, на плечах припорошенном снегом, снял шапку, разулся и прошел вглубь комнаты тихо, стараясь не потревожить сна хозяина. На плите осталась грязная кастрюлька от рамена, чей едва уловимый запах витал вокруг, на столике рядом с мойкой чайник, еще теплый, а на полу осколки его любимой чашки с надписью "Кюхену, второй половинке. С любовью". Мужчина с сожалением вздохнул, присел на корточки и принялся собирать кусочки керамики, стараясь не упустить ни одного. - Что ты делаешь? - неожиданно раздалось со стороны спящего, и Йесон поднял на него глаза. Кюхен сидел на диване, не понимая, что происходит, и наверняка думая, что появление любимого человека всего лишь сон. - Ты проснулся, - старший улыбнулся и вновь принялся за дело. - Наша любовь разбилась так же, как и эта чашка. - Он шикнул, случайно порезав палец. - Больно. Кюхен сорвался с места, приземляясь на колени рядом с брюнетом и хватая его за поврежденную руку, осматривая, чтобы обезболить и залечить. - Больно не здесь, - грустно улыбнулся Йесон. - А вот здесь, - он взял теплую ладонь младшего и прислонил к своей груди. - Чувствуешь, оно совсем не бьется без тебя? Кюхен сглотнул, ощущая, что вот-вот упадет в обморок от переизбытка чувств. Голова кружилась, а во рту стало совсем сухо. Не раздумывая ни секунды, он впился в губы брюнета, совсем теряя голову. Йесон ответил, коротко, сдавливая парня в объятиях. Шатен же уткнулся носом в его волосы за ухом и вдыхая аромат любимого человека. - Давай соберем осколки наших чувств так же, как осколки этой чашки, - голос его был тихим, проникающим в самое сердце, до мурашек, - и склеим нашу любовь заново, надежно, кусочек за кусочком, чтобы она была еще крепче предыдущей... Кюхен промолчал, ведь его ответ и так был очевиден. Он лишь сильнее прижался к дорогому ему человеку, закрывая глаза и утопая в теплых объятиях. От Йесона пахло сыростью талого снега с пальто и морозной свежестью улицы. Этот запах вперемешку с привычным и родным успокаивал, дарил ощущение нужности и надежду на будущее. Снег закончился, высоко в небе стояла луна, направляя дорожку желтоватого света в незашторенное окно. На город опустилась прекрасная зимняя ночь. А двое все так же сидели на полу в объятиях друг друга и никто не желал отпускать…