***
Возвращение домой с алыми горящими следами пятерни Хейваджимы на шее и с частично испачканной в своей же крови рубашке не было хорошей идеей, так как скоро придет Шики с очередным поручением. Так уж получилось, что Изая слишком хорошо знает, как быстро мафиози замечает любые изменения с его телом, начиная от того, как он расчесал волосы, и заканчивая дыханием. Конечно, Харуя не всегда удавалось заметить, что же не так на этот раз с информатором, так как, даже будучи в достаточно близких отношениях с ним, Орихара предпочитал скрывать малейшие следы изменений. И он был чертовски хорош в этом последние три месяца. Хорошо, что Намие отсутствует, иначе неприятных и каверзных вопросов от нее было бы не избежать. Ну, а сейчас… Не менее, чем час Изая будет старательно пытаться скрыть не только отпечаток чужой руки на шее, но и синяк, боль от которого все еще терроризирует его челюсть и щеку. Орихара мысленно сказал «спасибо» тем славным временам в старшей школе, благодаря которым сейчас он мог вытерпеть почти любую боль, когда еще юному информатору пришлось пережить нечто большее и даже без участия в этом Хейваджимы. Что же касается рубашки, то Орихара решил просто переодеть ее, а ту, что в крови, сунуть в корзину для белья. Вздохнув, Изая открывает шкафчик, чтобы найти что-то такое, что уменьшит боль, так как информатор знает, что ему даже при всем желании не скрыть ранений. По правде говоря, Орихара пытался однажды, но позорно был практически высмеян даже двумя охранникам Шики, и перевести это все шутку тоже не получилось. Во-первых, он быстро потерял интерес из-за их вечно хмурого настроения и лиц, во-вторых, сам Шики не был расположен к юмору во время их деловых переговоров. Через несколько минут Харуя вошел в офис с сопровождающими его двумя мужчинами, одетыми, как обычно, в черное. Изая был готов и сидел на кожаном диване, скрестив ноги, без выражения лживой удовлетворенности на лице. Нет смысла пытаться скрыть последствия встречи с Хейваджимой, ведь и пластырь на щеке, и четкая алая полоса на шее выдают его с потрохами. Шики замечает изменения в информаторе прежде, чем сесть, и вместо того, чтобы все же занять свое место, он подходит к Изае, и его люди удивляются такому резкому изменению поведения своего босса. Орихара даже растерялся, видя, как на него смотрит мужчина, обычно больше волнующийся о своих проблемах. — Ну, что тут у нас? Мафиози ведет пальцами по алым горизонтальным полосам, отслеживая их, будто бы боится сделать хуже и больнее. Изая сомневается. Отводя взгляд от мужчины перед ним, Орихара ничего не говорит, так как унижение полностью поглощает его. У него нет другого выбора, кроме как «хвастаться». — Кто-то пытался задушить тебя? Я был бы рад встретиться с ним. Шики смотрит на пластырь на щеке так, что Изае кажется, будто Харуя собирается сорвать его с кожи, но этого не происходит. Вместо этого мужчина подносит руку ближе, аккуратно проводит кончиками пальцев вдоль линии подбородка информатора. Когда он вздрагивает, выражение лица мафиози темнеет. — Кто это сделал, Орихара-сан? Смотря в эти карие глаза, Изая замечает выражение лица, не свойственное тем, кто работает на Авакусу-кай. Почему он смотрит с такой болью на информатора, который сознательно ведет себя недоверчиво по отношению к нему? Также, как и тихие подчиненные, стоящие за спиной мужчины, не допустят сюрпризов в сделке между Изаей и Шики, так и взгляд Шики не дрогнет, и он продолжает смотреть на информатора, хотя и гнев в них адресован совсем не ему. И Изая с улыбкой отвечает: — А как вы думаете? Между заданным вопросом и ответом на него прошло совсем немного времени. Ответ несложен, но слишком уж очевиден. Мистическим образом замолчали все, кроме одного человека, одетого во все белое. — Хейваджима Шизуо. Изая кивает и вместе с тем удивляется, когда гнев в глазах члена Авакусу-кай утихает, и он занимает место на противоположном диване, доставая документы, не желая терять времени, пока информатор все еще соображает. Слушая объяснения деталей новой работы, Орихара убеждает себя в том, что все в полном порядке, и с легкой улыбкой включается в разговор, будто бы ничего не произошло.***
Шизуо обычно не нравился этот отвратительный звук ломающейся от удара кости, но, наконец, после последней встречи с информатором, он чувствует себя не так плохо, после того, как в очередной сломал кость или две. В особенности, учитывая, что это были кости Изаи. Хейваджима мог только мечтать о том, чтобы еще раз воздать информатору по заслугам. Добить Изаю одним решающим ударом сейчас было просто мечтой. Но, как бы это не было обидно, Шизуо снова упустил блоху, хотя и вынес для себя много удовлетворяющего его опыта, о котором раньше и подумать не мог. Время приближалось к полудню, когда Шизуо получил короткую просьбу о помощи от Тома, так как человек, которого они искали, неожиданно нашелся. Хорошая работа, Ворона. Вышибала шел, задумчиво глядя на свою левую руку, и не заметил приближающуюся к нему машину ни когда она остановилась, ни когда из нее вышло несколько человек. Когда Хейваджима почувствовал присутствие кого-то еще рядом, то неизвестный ударил его несколько по голове железной трубой, загоняя в переулок. Кто-то другой подошел к нему и стал наносить удары по голове объектом, который Шизуо не мог видеть сквозь плотно закрытые глаза. Серьезно, это было очень больно! До того, как он смог открыть глаза, чтобы разглядеть нападавших, третий неизвестный свалил его ударом в нос. Шизуо чувствовал запах крови, хотя и не ощущал ее, и едва он открыл глаза, его схватили за руки и потащили глубже в переулок. Блондин слышал шаги, вероятно, эти люди следовали за ним, и, вероятно, они ухмылялись, ведь сильнейший в Икебукуро теперь в их власти. Только вот Хейваджима не мог понять, что же он сделал на этот раз, что на него напали? Стоило только этому вопросу всплыть в голове вышибалы, как кто-то ударил ногой по его челюсти. По ощущениям удары по голове что с левой, что с правой стороны походили на пытки, если не хуже. Даже без дозы мощного успокоительного или пули где-то под кожей, Шизуо чувствовал себя ослаблено, и терпел, пока кто-то надавливал своим вонючим ботинком на его нахмуренное лицо. Шизуо слышал, как кто-то хрустит пальцами, и затем его продолжили избивать, пока одежда на теле не изорвалась в клочья, пока синяки не покрыли все тело, пока собственная кровь не блокировала все чувства, закрывая все остальное черными пятнами из-за затуманенного рассудка и головной боли. Кто-то наступил ногой Хейваджиме на шею, и он закашлял. Кровью, должно быть. Несмотря на боль, шок и переживания, Шизуо слышит голос рядом с его ухом, но не рядом с ним. Подавленная горечь за спокойным тоном бросает Хейваджиму в дрожь, как будто ему сломали позвоночник. — Это предупреждение, Хейваджима Шизуо. Не смей даже пальцем прикасаться к Орихаре, иначе я сделаю так, что у тебя не останется ничего. Где-то в глубине души Шизуо понимает, что вся эта его боль и увечья — расплата за то, что он сделал с вшивой блохой. Хейваджима, честно говоря, никогда не думал о том, что случится, если он изобьет Орихару и оставит его; или изобьет и потеряет навсегда. Он представлял, что побитый и униженный блоха придет к нему через десять часов и все равно умрет в одиночестве, покинутый всеми. Именно поэтому «убить» всегда было главной мыслью, когда Шизуо гнался за информатором. Он не хотел думать о последствиях и о том, что случится, если избитый и уязвленный Орихара сбежит от него. К сожалению, у него была своего рода слабость, из-за которой сначала он шел ставить Орихару на колени, а потом становиться на колени у его могилы. Хейваджима действительно должен продержаться до приезда полиции. Вскоре четверо мужчин оставили его и уехали. Хотя Шизуо и уверен, что выживет после травм, он чувствует, что боится этого человека, что был достаточно смел, чтобы повалить его на землю и избивать, как беззащитного щенка. Никогда никому прежде не удавалось избить и оставить его, истекающего кровью в темном переулке, так, чтобы невозможно было открыть глаза или вздохнуть без затруднений. Боль почти невыносима, но Шизуо старается не думать о ней и ожидает действия магии самовнушения, чтобы найти в себе силы позвонить Шинре. Шинра, если он только не слишком занят Селти, поможет ему поправиться, но только физически. Этот шок и ужас от того, что человек оставил его в прошлом, останется в нем так долго, насколько долго он будет видеть в Изае врага. Возможно, навсегда.***
— Шики-сан, это вы сделали? — Хм?.. Глядя на все еще раненного информатора рядом с ним, Шики по-доброму улыбается, прежде чем поцеловать его в открытую щеку. Независимо от того, сколько прошло времени, он наслаждается запахом шампуня Изаи, и иногда ему кажется, что это явно становится плохой привычкой. Убрав руки за голову, Харуя, кажется, игнорирует слова брюнета, наслаждаясь видом бледной кожи и глазами. — Шики-сан... Изая по-детски надувает губы из-за отсутствия должного внимания, но когда Шики треплет его по волосам, он опускает голову на подушку и разворачивается к мужчине голой спиной. С гордостью улыбаясь, Шики прослеживает взглядом линию от шеи до поясницы и упирается взглядом в одеяло, покрывающее их обоих. Он придвигается ближе, начиная ласкать своего партнера, довольный тем, что Изая позволяет это делать. Харуя чувствует власть от того, что он может касаться, держать и владеть информатором так, как он хочет. Раньше ему приходилось чуть ли не заставлять Изаю ложиться с собой в постель, в попытках как-то завоевать доверие. Но отныне он берет на себя обязательство защищать информатора так, будто бы ничего больше не имеет значения. Шики Харуя сделает все, чтобы Изая Орихара был в целости и сохранности, защищенный от каждого монстра и демона во всем мире. Вскоре после этого, он и его любовник заснули.