Любовь и морфий

«Любовь» — какое красивое слово. О да, многих оно соблазнило. И многих погубило. Ведь все красивое — чаще всего запретное, а ведь, как известно, запретный плод сладок. Так и Владимир — наш герой — не раз лез в петлю из-за любви. Когда мы влюбляемся, то мы не думаем о последствиях. О том, что будет завтра, через месяц, год — это неважно. Любовь — как морфий. Сначала он дает тебе силы, потом он делает тебя одержимым, а потом он убивает тебя. Так и любовь: сначала ты влюблен, тебе кажется что ничто, никто не помешает тебе, что все будет хорошо и гладко. Потом ты привязываешься, любовь становиться обыденностью. Ты начинаешь быть одержимым. А потом все кончается, как говориться: » Сколь веревочке не виться — все ж конец она найдет» — так и тут. Владимир — мужчина средних лет. Джинсы и кофта — это его обыденный гардероб, карие глаза — лучшая, на его взгляд черта, волосы дыбом подобно одному губернатору. Всегда тих. Но его отличием было то, что за все 36 лет своей жизни он ни разу не был женат. Любовь была —, но она как веревка, находила конец, либо в постели, либо в быту. Женщины любили его за краткость и безмерную любовь. Но его минусом был его очень ревнивый характер. Однажды весной Владимир шел по улице Икс: все обыденно, фанфары магазинов, «гороховые» шуты — промоутеры. Камень везде — город старый. Владимир гулял тихо — так тихо идут только «женщины» за 80. Но он, несмотря на 100% знание местности, любил побродить по до боли знакомым улицам. И тут его то толкнули в плечо. Он увидел, как куча бумаги, скрепки и тому подобные вещи летели во все стороны. И вот, когда дождь из канцелярии закончился, он увидел напуганное лицо женщины: она дрожала, ибо такой стыд-позор. — Мужчина, вы не ушиблись? , — воскликнула она. — Нет, что вы, — голосом, как если бы отдавал честь на построении в армии, ответил мужчина. Она была среднего роста, но каблуки делали ее высокой и чем-то похожей на баскетболиста. Она немедленно собрала бумаги, поправила пиджак. И пошла вперед. Но Владимир был уже влюблен. Да как это не странно он уже влюбился в эту «леди» Он воскликнул: — Девушка, вы бросите меня здесь? Умирать на каменных скамейках? — Вы совсем не мертвы- вы живы, и еще даже живее меня, -повернувшись, протянула она, слегка улыбнувшись. Владимир понял намек, подбежал к ней и вежливо, будто франт в «Метрополе», спросил: — А что делаете сегодня вечером вы? — Это свидание? О нет, у тебя не хватит денег, — усмехнулась она. — Мы уже на «ты»? И почему вы считаете что я -нищий? — Ну ладно веди меня, кавалер. Посмотрим какой ты «толстосум», — съязвила она в ответ. Они шли по улице Икс все дальше. Начало смеркаться, весенние лужи охладели. Оказалось, что эта «фифа» — не дешевка, её счет обошёлся Вове в «копеечку» — ну ничего, зато какая женщина! Тремя часами позже, после трех приговоренных бутылок вина, они лежали в постели, она хихикала и примурлыкивала: — Ты меня совратил, негодник! Владимир улыбаясь говорил: — Страна свободная, а ты уже нет. Прошло 2 месяца с их встречи. Они виделись каждый день, любовь уже переходила на стадию номер два. Владимир притёрся к ней, он любил ее не так, как раньше, но любил. И вот однажды они лежали, зачитываясь Есениным, как вдруг ей позвонил номер — неизвестный. Она вздрогнула, отошла, взяла трубку. Поговорила, а Владимир не чаял души и доверял. И тут она начала одеваться и отговорками ушла якобы в бизнес центр, ибо опять заседание. Владимир пошёл к окну потягиваясь, он увидел, как какой-то парень около арки дает ей деньги. Что-то екнуло в груди. Что подсказывало, что она- куртизанка. Он негодуя кричал на всю квартиру. По прошествии одного дня, он встретил её дома, как ни в чем не бывало. Он достал бурбон. Вроде интим намечается. Он налил ей, сам пока налил кофе. Они сидели говорили, Вова не подавал никаких признаков ревности, доверчиво улыбаясь.Затем он отлучился в туалет. Когда он вернулся, то его взору предстала такая картина: Люба лежит на полу и из её рта течет кровь. Потирая руки Владимир слил бурбон в унитаз. Под глаза намазал звездочки. Вызвал милицию. Они приехали и начали оформлять. Он в слезах от звездочки. Бубнит что не может ничего понять. Но повторяюсь: сколь веревочке не виться всё ж найдется ей конец. Его посадили на 8 лет за убийство. Но вот однажды к нему пришел друг, он сказал: — Ты Любку-то помнишь, она же, представляешь, какому-то парню на подарок деньги собирала, продавала антиквар родительский, только кому это она? И тут Владимир, все понял: тот мужик, деньги. Она копила на подарок ему. А он что? Убил её! Он попращялся с другом, пришел в камеру. Сидя и держа тяжелый череп в ладонях, думал: «Что же я натворил? .. Я убил её — свою любовь!» Та самая ревность его погубила! и вот она морфия — любовь. Через пол часа в кабинке туалета Владимир лежал бездыханный: вскрылся и умер почти мгновенно. Сначала мы любим, потом привязываемся, а потом переступаем границу, кою никому переступить второй раз.