Группа N...

И вот мы снова в пути. От моего предыдущего состояния я немного отошёл. Но на душе всё равно было, мягко говоря, паршиво. Я сидел и молчал с отрешённым видом. Ты тоже. И Гриша молчал, потому что всё знал и всё понимал. Один Рома ничего не знал, потому недоумевал, что с нами всеми не так. — Ребят… да что такое— то с вами? Мы же едем в такой красивый людный город… А вы такие кислые. Мы все в ответ молчали, даже не обратив на барабанщика никакого внимания. — Ну ребя-я-ята-а-а… Ну проснитесь, а, ну мне же скучно… Саш, ну поговори со мной. Ну что у тебя такого случилось? — Я просто не настроен на веселье. — Хмуро ответил я. — Ну так давай настрою! — С энтузиазмом предложил парень. — Ром, я не гитара, чтобы меня настраивать. Барабанщик обиженно цокнул. — Ну Гриш… Ну хоть ты со мной поговори. — Не хочу, Ром… — Устало ответил гитарист. — Да что вы все, как сговорились… Макс? И у тебя тоже нет настроения разговаривать? — Не о чем говорить. — Со стальными нотками в голосе сказал ты. — Как же не о чем?.. Что, совсем никаких тем для разговоров нет? — Надежда в Роме умирала последней. — Одну могу вам подкинуть. — Твоя интонация была по-прежнему стальной. — Какую? — Встрепенулся барабанщик. — После следующего концерта я ухожу из группы. И это не обсуждается. Со всех углов трейлера, кроме твоего, одновременно послышалось поражённое: — Что?.... * * * —Как это уходишь?... — Ногами ухожу. — Ответил ты. — Макс… Почему? — Продолжал удивляться Рома. — Я же сказал, это не обсуждается. Всё. — Сказал, как отрезал. — Макс, пожалуйста… Мы всё-таки столько времени в одной группе… Объясни хотя бы причину, по которой ты уходишь… — Гриша сел прямо напротив тебя, пытаясь заглянуть в твои глаза. — Я не хочу ничего объяснять. Сказал всё — значит всё. Этот день мы ехали молча. Каждый думал о своём. «Сейчас ведь самый разгар тура, где искать нового солиста… Не возьмём же мы абы кого?..» — Об этом, наверное, думали Рома и Гриша. Ну, Рома ещё недоумевал, почему ты уходишь, а Гриша, скорее всего, догадывался, что во всём виноват я. Да уж… Рушиться всё начало не с того места, с которого я ожидал. Вечером мы остановились в гостинице. Следующий концерт нескоро, торопиться некуда… Поэтому мы и сделали остановку. К тому же Василий Родионович заметил, что с нами всеми что-то не так. Интересно, ты уже сообщил продюсеру о своём решении?.. В любом случае, я должен как-то предотвратить это… Я не могу позволить тебе уйти из-за моих глупых чувств, понимаешь?.. Ты же сам говорил, ты всегда мечтал петь… Как могу я рушить твою мечту? Зачем ты так из-за меня поступаешь, Максим?.. Я не стою этого, поверь мне… Я просто должен тебя вразумить. Был уже вечер, и я оббегал пол города, но всё же нашёл её. И сейчас она была в моих руках. Хрупкая, красивая белая роза на высокой ножке. Я специально искал не какую-нибудь мелочь и не раскрывшуюся только наполовину… Мне нужна была именно такая, находящаяся на самом пике своей красоты, откровенно раскрывшаяся… И последним, может, похожая на меня. Я осторожно поднёс розу к лицу, вдохнув нежный запах. Мне предлагали розу без шипов на стебле, но я отказался… Как-то это… Искусственно, что ли. Шипы — часть розы, её особенность. Разве была бы роза — розой, без своих шипов?.. В конце концов, не такие уж они и острые, нужно просто быть аккуратнее с этим цветком. В чём-то роза очень похожа на человека… Точнее, на некоторых людей. Знаешь, особенно на тебя. Ты такой же загадочный и многогранный, как сплетение лепестков, такой же безумно красивый, и у тебя тоже есть шипы… Просто нужно знать, как правильно тебя держать, чтобы не уколоться… Такие мысли меня посещали, когда я в нерешительности стоял перед дверью твоего номера уже минут пять. Я уже придумал, наверное, несколько вариантов того, что сказать тебе, хотя и уверен, что всё придуманное при виде тебя вылетит из головы. Интересно, чем ты занят сейчас… О чём думаешь… Как воспримешь мой приход?.. Поджав губы, я тихонько постучался. Нет ответа. Я хотел было тихо позвать тебя, но решил, что подавать голос не стоит. Ты тогда вообще меня не впустишь. Я постучался ещё раз. — Чего? — Холодно послышалось из-за двери. Я тихонько толкнул эту преграду между тобой и мной, не спеша её устраняя. Теперь осталось устранить ещё немного расстояния… Розу я держал за спиной. Войдя, я сразу же нашёл тебя глазами. Ты, как и в тот вечер, продолжал читать всё ту же книжонку. При виде меня ты стал заметно более раздражённым. — Что тебе нужно? — Я… Хотел извиниться. — Робко сказал я, стараясь не опускать глаза. Ты положил книгу на тумбочку, встав передо мной на расстоянии и скрестив руки на груди. Я вынул розу из-за спины, всё так же робко протянув тебе. — Вот… Прости меня… — Я вглядывался в твоё лицо, надеясь увидеть, как смягчается его выражение. Но не происходило ничего подобного. Ты смотрел то на цветок, то на меня, одинаково враждебно. Ну цветок-то что тебе сделал?.. — Это зачем? — Спросил ты, кивнув на розу. — Просто… Захотелось тебе подарить… Она похожа на моё к тебе чувство… Такая же светлая и нежная… — Что ты несёшь? — Ты ещё больше нахмурился. — Прости… Ты неожиданно выхватил цветок из моих рук, сломав стебель пополам. Я вздрогнул, глядя на это. — Вот, что ты должен сделать со своим «чувством». Понял? — Холодно спросил ты. В сердце неприятно закололо. — Нет… — Тихо ответил я, помотав головой. — Показать ещё раз? — Нет… Не делай так больше… — Я шумно сглотнул. — Мне и так больно… — Отчего тебе больно? Ты сам всё это себе придумал. Влюбляться некогда, вот ты и придумал себе, что влюбился в меня, потому что я всегда рядом. — Не придумал… — Я помотал головой. — Придумал. Потому что меня невозможно любить. — Ты стал ко мне приближаться, заставив меня отступить к двери и прижаться к ней спиной. Твоя рука упиралась в дверь рядом с моим лицом. — Возможно… — Ответил я, снова сглотнув и взглянув на тебя снизу вверх. — Нет! — Вдруг повысил голос ты, заставив меня зажмуриться. — Меня невозможно любить! — Говорил ты на повышенных тонах, тщательно разделяя слова, так, что каждое из них казалось ударом. — Ты не прав… — Робко ответил я, хотя и заметил, что ты злишься всё сильнее. — Я… Я очень тебя люблю… — Врёшь! Я только помотал в ответ головой, глядя тебе в глаза. Ты схватил меня за локоть, отодрав от двери и резко распахнув её. На несколько секунд ты замер, плавно меня отпустив. — Иди к себе. — Ты успокоился так же внезапно, как и разозлился. Я взглянул на тебя непонимающим взглядом. — Быстро. — Подогнал ты меня, как непослушного ребёнка. Взглянув в твои глаза, я предпочёл с тобой не спорить, быстро выйдя за пределы твоего номера. Ты торопливо захлопнул дверь. Я потёр локоть, за который ты меня хватал. Он неприятно ныл от боли. И почему я такой неженка… Я только сейчас вспомнил о том, что вообще пришёл поговорить с тобой о группе. Вот кретин… И эгоист. Всё о себе, да о себе, о своих чувствах… И как так получилось? Возвращаться сейчас явно не стоило. В принципе, до концерта ещё есть время. Я должен… нет, я просто обязан убедить тебя не уходить из группы из-за такой глупости, как я…