Общая добыча

Если увидите ошибки, отметьте их, пожалуйста, в ПБ ;) Гарри взвизгивал и вырывался. Вся его гордость была втоптана в пол, в пол, насквозь пропитавшейся кровью семейства Дурсль. Юноше казалось, что он больше никогда не выберется из этого кошмара, из этого ада, из этого ненавистного дома номер четыре на Тисовой улице, но теперь причиной тому были вовсе не крики тёти Петуньи… Их, вероятно, мальчик вообще больше никогда не услышит, разве что Дадли ещё некоторое время будет скулить ему на ухо, хватаясь за свою порванную задницу. Всё было куда хуже: Избранный умрёт здесь, под сворой грязных оборотней. И он это прекрасно понимал. Гриффиндорца мутило и подташнивало. Он то и дело поглядывал в самый тёмный угол некогда такой до ужаса уютной гостиной, всматривался и с трепетом подмечал там сквозь разбитые линзы очков два растерзанных тела, где-то обглоданных до самых костей, где-то нетронутых ни когтем, ни острыми клыками. Казалось, что вот-вот руки миссис Дурсль разожмутся и пригрозят пальцем за погром в доме, но нет — ничего, совсем ничего, не происходило. И Гарри это вовсе не радовало. Юношу крепко держали под руки два волшебника — женщина и мужчина, оба рыжие и черноглазые, их мерзкий и гнусный смех раздражал бы гриффиндорца, если бы перед ним не стояло с десяток обращённых злых оборотней, пугающих одним своим видом. Они разевали свои пасти, утробно рыча, а воздух вокруг наполнялся трупным зловонием. Дадли лежащий на животе всего в паре метров от Гарри при каждом таком рыке начинал дрожать и реветь громче. И если бы волки могли засмеяться, они бы наверняка это сделали — подобное доставляло им огромное удовольствие, и они даже не пытались заткнуть толстяка. Эрегированные члены оборотней подрагивали. Волчьи достоинства были уже разогреты жирной жопой кузена, и теперь тощие бёдра самого Героя ждала та же участь. Длинная, толстая и многоликая участь, если выражаться точнее. Гарри всё надеялся на то, что произойдёт «нечто», как это уже случалось ранее в безвыходных ситуациях. Какое-то чудо: феникс ли это будет, меч из старой шляпы, маховик времени или просто везение? Хоть что-то, что могло отдалить от него участь быть изнасилованным и убитым, съеденным, а затем переваренным в брюхе одной из этих тварей. Вдруг дверь в гостиную открылась, пустив внутрь тонкую полоску света. Надежда вспыхнула в, казалось бы, померкших навсегда зелёных глазах, но, когда мальчик увидел вошедшего, всё вновь вернулось на свои места. Всё вновь погрузилось в безысходную тьму и беспросветный мрак. На пороге стоял мужчина средних лет. Гарри уже видел его ранее. Он был первым, кто ворвался в дом и запустил пыточное проклятье в беззащитных магглов, а затем пафосно изрёк: «По приказу Фенрира Сивого, нового лидера Магической Британии, Я — Скабиор, — мужчина поклонился, — рад привести в исполнение первое распоряжение своего хозяина, а именно: уничтожить всех неугодных и неверных… — он сделал торжественную паузу и продолжил: — Мистер Гарри Поттер здесь живёт, не так ли?» Скабиор посмотрел на дрожащего в углу Большого Ди, ухмыльнулся сам себе и встал неподалёку от него, прижавшись к стене и теперь поглядывая на Гарри. Этот чумазый маг не был оборотнем, но юноша ненавидел его не меньше, чем остальных. «Посмотреть пришёл, да? — с ненавистью пронеслось в мыслях гриффиндорца. — Ублюдок». Гарри почувствовал, как глаза его, наконец, стало пощипывать от слёз. Он опустил голову вниз, ощущая, как солёные капли скользят по его горящим нездоровым румянцем на щеках, как руки немеют, а ноги подкашиваются. «Ну, всё», — подумал Гарри, зажмурившись. И сразу после того он ощутил, как с него стягивают его безразмерные штанишки, в следующий же миг он был избавлен от соседства с рыжей парочкой, его прижали к полу две пары лап, а в бедро уткнулась горячая головка. Мальчик не выдержал. Он завопил вновь и вновь заорал, забрыкался, отпинываясь от мохнатого, огромного тела над собой. — Нет! Нет! Нет! — визжал Гарри, но этого явно было недостаточно. От слова, что совсем. Оборотень даже не заметил протеста, он просто нетерпеливо заёрзал на мальчишке, стараясь втолкнуть в того свой член. Но без посторонней помощи нащупать нужное место тому не удавалось, как только грозный волк ни крутился. Но помощь пришла как раз вовремя. Скабиор отлип от полюбившейся ему стены и уже вскоре, обхватив волчье достоинство рукой, направлял то куда надо, тихо приговаривая рычащему, скулящему, воющему от возбуждения вервольфу: — Тихо-тихо, Алан, ты трахнешь его… уже почти вошло… ну же, приложи усилие, я не могу всё делать за тебя… Член стал входить, и Гарри пронзительно заорал. Он вдруг понял Дадли, с чьей стороны он не видел абсолютно никакого сопротивления во время этого отвратительного действа. Двигаться не хотелось совершенно, каждое действие только подливало в огонь масло, сковывая и заставляя задыхаться. — Нравится тебе, малыш, а? — насмешливо шептал Скабиор. — Хороши их члены, верно? — усмехнулся он на ушко визжащему мальчику. — Здоровые и такие горячие. Ощущение такое, словно раскалённую кочергу в зад вставили… — сравнение было, откровенно говоря, весьма странным, но Гарри не приходилось с ним спорить. На самом деле Избранный даже почти не слышал надоедливого егеря. Его унизительные оскорбления едва ли достигали мыслей мальчика, полностью сконцентрировавшихся на ощущениях в покалеченном теле. Маленькая упругая мошонка вздрагивала при каждом тугом толчке. Сильные, волосатые лапы плотно обхватили бока Гарри и замком сжались на груди, впившись когтями в нежную белую кожу. Мальчишка вновь попытался высвободиться, но когти лишь оцарапали ему спину и рёбра. Горячая кровь быстро пропитала собой вконец изодранную рубашку, а вырванные пуговицы брызнули в разные стороны, стуча по полу. Гарри в очередной раз взвизгнул, но из его горла вырвался лишь тонкий хрип. Руки бессильно заскребли по паркету. Оборотень вогнал своё достоинство глубже, замотал головой и довольно зарычал. Отовсюду донеслись поддерживающие возгласы — это было точно такое же рычание, окруживших Гарри плотным кольцом волков. Гриффиндорец видел их темные тени, освещённые тусклым светом. Они жутко скользили по полу и стенам, стоило их обладателям сделать хоть одно малейшее движение. Один из снующих вокруг оборотней увидел блестящие солёные капельки на лице юного мага и лизнул горящие щёчки мальчишки. От дыхания вервольфа Гарри едва не стошнило. В то же самое время оседлавший его волк начал совершать ритмичные толчки, заставляя нежное юное тело судорожно подрагивать от каждого удара волосатых яиц о бёдра. Гарри вновь набрался сил, чтобы закричать, но стоило ему раскрыть рот, как в него скользнул шершавый язык вылизывающего его кобеля. От ужаса и отвращения парнишка замер, а собачий язык продолжал исследовать его изнутри. Глаза вервольфа оказались перед ним. В них горел похотливый огонь предвкушения. «Он будет следующим», — понял Гарри, силясь с желанием откусить этой твари его… Впрочем, не успев даже обдумать серьёзно своё решение со всеми вытекающими из него последствиями, юноша сделал то, чего так хотел. Он плотно сомкнул свои зубы, а мигом позже гостиную оглушил пронзительный вой. Всё замерло. Даже оборотень позади Героя застыл, уязвлённый происходящим. А застигнутый врасплох волк отскочил от Гарри, словно ошпаренный. С морды покалеченного стекала кровь, с лица Гарри — тоже, однако кусочка плоти этой мерзкой твари во рту своём юноша не находил, как ни старался. Осознав же в полной мере, что именно сейчас произошло, мальчишка ощутил смешанные чувства: удовлетворение и дикий страх. Но вскоре второе захватило его полностью. Гарри прикрыл влажные от слёз глаза — он уже чувствовал, как его голову отрывают от слабого, искалеченного тела. Послышался дикий рёв, гриффиндорец задрожал, однако покалеченный волк набросился вовсе не на него, а на того, кто был позади юноши. Мальчик ощутил лёгкое облегчение — волчий член выскользнул из него, оборотни сцепились, но вскоре всё вернулось на круги своя, однако теперь в юношу рвался тот, кого он покалечил. Скабиор вновь подошёл к Гарри, снова готовый любезно предложить свою помощь, но залезший на мальчишку вервольф грозным рыком отогнал прочь егеря и всех, кто был, по его мнению, слишком близко. С первого раза разгневанная тварь попала в анус Гарри, но вряд ли это была заслуга самого волка. Откровенно говоря, задница мальчишки была настолько растянута, что не попасть туда не представлялось возможным. Было не так больно, как прежде, но Избранный всё-таки вскрикнул, испугавшись самого происшествия, нежели ощутив боль. Такая реакция немало порадовала лохматого насильника. Гарри буквально ощущал, как всё внутри оборотня урчит от удовлетворения. Юноша спиной чувствовал вибрации из плотно прижавшегося к нему волосатого брюха. Хотя, возможно, зверь просто-напросто был голоден, а может это сам Гарри дрожал от бессилия и страха. Но самое пугающее поджидало гриффиндорца только впереди. Волк задвигался. И Гарри уяснил для себя одну единственную вещь: раньше всё было не так плохо. По крайней мере тот оборотень, что был на нём раньше, хотел и сам получить удовольствие, а от того движения его были куда плавнее, но этот вервольф… «Он хочет отомстить», — пролетело в полупустой голове гриффиндорца. Волчий член был крепким, даже в каком-то смысле острым, он рвал нежные стенки, утыкаясь увитой красными капиллярами головкой в самые искалеченные места. Гарри почувствовал, как по его бёдрам заструились нечто тёплое. Кровь это была? Или может остатки его завтрака? В любом случае ответа юноша дать не мог. Да и оборотни были небрезгливым народом. Их совершенно ничего не смущало. Волк даже не сглатывал крови. Она вместе со склизкой слюной капала гриффиндорцу на спину, впитываясь в разодранную рубашку. Схватив Поттера за бедра, волк стал ускорять темп, сильнее вдавливая мальчишку в пол. Юноша чувствовал, как горячие слезы стекали по его щекам. И вот мальчик не выдержал и начал умолять остановиться. Оборотня не смущали подобные выверты: самки часто сопротивлялись и кусались во время спаривания. Потому это только его раззадорило. Сознание Гарри металось от одного чувства к другому, из крайности в крайность, то прислушиваясь к обиде, страху и унижению, то обращая своё внимание на боль в теле и жжение между ягодицами. Волчий член набухал внутри, разрывая пуще прежнего. Краем глаза мальчишка увидел Дадли, которому Скабиор нашёл занятие. Кузен, стоял на коленях и отсасывал. — Бери глубже, — услышал Гарри приглушенное и тут же отвернулся. К тому моменту волк позади Гарри замер, намертво скованный с жертвой узлом. И только Гарри слегка привёл свои чувства в порядок, как оборотень, видимо не довольный тем, что Герой прохлаждается, дёрнулся и потянул своё достоинство наружу. Ничего не вышло, но волна боли, накатившая на гриффиндрорца, окончательно лишила мальчишку сил. Он ослаб под лохматым телом, сник и всё погрузилось во тьму, но на периферии сознания юноша продолжал чувствовать злые взгляды, то, как волчье достоинство выходит из него, как в него проникает другое и как всё начинается с начала, много, много раз. Снова и снова. До тех пор, пока обжигающе холодный луч не коснулся его макушки. …Вокруг было пусто. По крайней мере, Гарри так казалось до тех пор, пока он не раскрыл глаза. Он ощупал лицо — разбитые очки бесследно пропали. Да и сам он, казалось, был абсолютно голым. Избранный несмело поднялся на ноги и оглянулся. Он стоял на вокзале Кингс-Кросс. Вокруг было необычайно тихо, как вдруг где-то вдалеке он услышал чьи-то шаги. Шлёпающие, словно их обладатель был бос. Юноша, не долго думая, бросился к отдаляющимся звукам и вскоре нашёл их обладателя. — Я не удивлён, что мы встретились здесь, — произнёс черноволосый мужчина. Он был в чёрной, плотно облегающий его подтянутое тело мантии. Под ним была небольшая лужа подсохшей крови, а на длинной белой шее зияла страшная рана, каким-то чудом нашедшая в себе силы затянуться. Лицо незнакомца искажалось, словно изображение в сломанном телевизоре, снедаемое помехами. — У меня было много времени, чтобы всё обдумать и, кажется, — чужак мягко усмехнулся, — я всё понял… Подойди ко мне, мальчишка, я не позволю тебе умереть. По крайней мере, тому, что скрыто внутри тебя.