***
— Сэр Ричард, дозорный усмотрел впереди дымы! Там, несомненно, деревенька, сэр! — Отлично, Мартин! Кони устали, устроим там привал. Чья деревенька? Что-то я о ней ни от кого не слышал. Даже странно. С кем придется встретиться на ристалище, если барон попадется жадный и обидится за испорченных девок? — Если это сэр Томас, полагаю, кого испортить мы не найдем. Достопочтенный барон не обходит вниманием даже самую тощую и уродливую из своих селяночек. Мужчины грянули смехом и до самой деревеньки упражнялись в остроумии и хорошей памяти, вспоминая окрестных баронов, которым могло принадлежать поселение. И чем оные бароны занимаются с селянками. А иногда и с селянами. Наконец, ветви деревьев расступились, и усталые воины сощурились от бликов, которые пригоршнями бросало в глаза огромное озеро, раскинувшееся посреди зеленой плодородной долины. На берегу озера стояла и деревенька. — Недоброе место, — пробурчал Квентин Гриффиндор из ирландского клана наемников. — Сэр Ричард, может, заночуем у соседнего барона? Негоже вашей милости ночевать тут. — Какого барона, приятель? Да в этих местах я вообще не ждал увидеть живой души! Тут окрест никого. Считай, повезло нам. Зерна приберем, с девками побалуемся, отоспимся на перинах. — Неспокойно мне. Может, маг какой в округе? Мало ли черных чародеев?! — Так на то у меня вы и наняты, чтобы, если что, охранить мою милость. Хей-Хо! Вперед! — и кони понеслись во весь опор, унося своих всадников к долгожданному отдыху. Наемники и оруженосцы покорно побежали следом. Лишь на миг Квентин замер: показалось, что из леса за ними наблюдает чей-то недобрый взгляд. Ирландец резко обернулся. Никого. Только ветви терновника тихо качались на ветру. Деревня притихла. Сервы не спешили выбегать из домов и приветствовать рыцарей. Но те не особо смущались. Не хотят отдавать по-хорошему? Значит позволяют взять все, что захочется по-плохому. Так даже веселее. Из крайнего дома вышел старичок, одетый в невообразимую робу, заляпанную странными пятнами. — Какая честь для нашей деревни! Какая честь! Господам угодно зерна для лошадок? Подковать-то мы не можем, вот беда! Кузнец, того. О прошлом лете! Совсем некому лошадок подковать! — Господам угодно расположиться в твоей деревне! Где все бездельники? Почему не встречают, как положено? — нахмурился Мартин. — Дак, в полях все, господин! — согнулся в поклоне старик. — И старичьё с детворой в полях? — Квентин никак не мог понять, что не так с этой деревенькой и с этим старичком. Но нервная дрожь пробирала даже на солнцепеке. — Деревенька маленькая, господин. Живем своим трудом. Все заняты работой, — раболепно закивал дед, и Квентину пришлось отвести взгляд. Должно быть он, как и все, просто устал с дороги. Вот и кажется непойми что. Мартин еще о чем-то спрашивал старика, а Гриффиндор уже занялся делом. Сервы не в счет, магии не чувствуется, а когда дойдет пора проверять кушанья на зелья, его люди будут сыты и бдительны… Между домами промелькнула неясная тень. Но когда воин выхватил палочку и добежал до поленницы, никого за домами не было. Даже следов не осталось — только лошадиные, кхм, "яблоки". Хм. Свежие… Квентин оглянулся, но его люди уже рассредоточились по деревеньке и нельзя было сказать: лошадь ли сервов или дозорный обошел дома кругом, выискивая подозрительное. Коней расседлали, выходили, повели на водопой. Пошел с конюшими и Квентин, нервно сжимая в руке волшебную палочку. Озеро тоже было неправильным. Оно… смотрело. Гриффиндор готов был поклясться: из озера на пришлых был устремлен недобрый взгляд. — Бран, что там за слухи? Пропадал кто из наших в этих краях? — Где наши не пропадали? Наемником жить — незнамо где живот сложить, — хмыкнул весельчак, который даже о собственной смерти говорил с прибаутками. — Вот прямо тут? — А пикси его знает! Да нам ли бояться? Нас вона сколько, все оружные. Ты — вообще маг. А их не видно никого. — В том и беда. — Квентин осуждающе уставился на озеро. Водная гладь морщилась и кривилась, искажая отражения. Вот гибкая тень промелькнула совсем рядом с поверхностью. Кони испуганно заржали и прянули от воды. Над головой что-то пролетело, а в деревне громыхнуло и раздались крики. Кони бешено косили глазом и волоком тянули людей из воды. Вдруг Бран, крепкой рукой удерживающий скакуна от паники, опасной для тех, кто идет впереди, захлебнулся криком и исчез под водой, утянутый туда неведомой силой. Конь, опрокинутый набок, бешено молотил копытами: из его бедра торчал гарпун. Брошенный ИЗ озера. Над водой поднимались щупальца, с непрерывно сокращающимися, содрогающимися присосками. От леса скакали чудовищные монстры. Химеры. Полулюди, полукони. В руках монстры держали английские длинные луки из превосходного тиса. И наконечники были кованые. — Есть в этой чертовой деревне кузнец! — сквозь зубы буркнул Квентин, растягивая над теми, кто успел выбраться из озера, щит. Непонятно отчего, но эта мысль принесла успокоение. По воде шли алые волны, собираясь у берега в неряшливую бурую пену. Крики в деревне стихали. — Квентин, может, в лес? Трех коней спасли… — А ну, в строй! Наш наниматель ждет, когда мы отработаем свои сраные деньги! Вперед! Коней по бокам и сзади! Пригнуться! Вперед!!! Бранью и тычками ирландец погнал людей. Площадь перед домом старика была залита кровью. Разглядеть — упокоился ли там и мерзкий лжец не представлялось возможным: в той кровавой каше не было желающих ковыряться. — Доспехов сэра Ричарда точно не видать, — успокоил себя Квентин, решая, куда отправиться на поиски. На улицу из домов выбирались уродцы самого разного толка: с волчьими головами, с клешнями вместо рук, с мушиными фасеточными глазами… Разглядывать уродцев не было времени. Решили прорываться к амбару: там еще слышался неясный гул. Мечи скрежетали о хитин, сукровица плескала в глаза, и Гриффиндору было жутко думать, что изменения сервов могут быть столь же заразны, что и ликантропия. Хрипы, крики, проклятия разрывали воздух, наполненный отчаянием. Сервам было что терять: если хоть кто-то из отряда выберется… Могучий удар отшвырнул Гриффиндора к стене. Селяне приняли его за мертвеца, но мужчина лишь потерял сознание. Когда он очнулся, шум битвы доносился с соседней улочки. Послышался тихий смешок. Маленькая девочка в одной рубашке, изрядно заляпанной кровью, вертела в пальчиках волшебную палочку Квентина. Палочка шипела и плевалась искрами, не желая признавать себя взятой с бою. — Привет, кроха, — одними губами прошептал ирландец. Девочка шмыгнула странно подвижным носом. И снова хихикнула. Взгляд у нее был недобрый. И недетский. — Раз, два… Линфред добрый доктор. Три, четыре… не ходи около. Пять, шесть… его микстуры не надо есть. Семь, восемь… тебя он не спросит… — Знаешь счет? — ученая баба! До каких еще извращений дошли в этом дряном месте?! Девочка опять хихикнула. И пока Квентин собирался с силами, чтобы встать на ноги, заговорила: — Линфред Копуша варит зелья, Линфред Копуша лечит магглов. И записывает побочные эффекты. У Энни была простуда. У Энни теперь много интересных эффектов. Энни голодна. — Чуткий нос, только похожий на человеческий, снова задергался, нюхая воздух. Энни сглотнула и хихикнула снова. Из-под губ принялись расти тонкие иглы. Квентин почувствовал шевеление волос на собственной голове. Вампир. Днем. С его волшебной палочкой. — Р-р-ра-А-А-А! — упал с крыши сэр Ричард, вгоняя острый кол в монстра. Кол вошел у ключицы и с хлюпаньем вышел из детского тельца у поясницы, прочно втыкаясь в землю. — Байки это, досточтимый сэр Слизерин, — проворчал Квентин, к которому после героического спасения шебутным норманном его неповторимой жизни вернулась вся возможная почтительность к нанимателю. — Зато стоит и не рыпается. Упокаивай тварь и скорей к ребятам. Они там у амбара оборону держат. Меня тем дрянным взрывом аж на крышу закинуло, хорошо хоть доспех твой папаня заговаривал! Иначе уж учился бы на арфе играть. Выживем, тебя бароном сделаю. Аккурат эти земли выпрошу у Джо… на. — Стрела зависла в воздухе, трепеща опереньем. Квентин снова взмахнул палочкой и пославший ее полуконь вспыхнул вместе со своим гигантским луком ужасающим факелом. — А если у тебя девочка родится, я ее за своего Салазара выдам. — А мальчик? — сквозь зубы выдавил Гриффиндор, снова теряя всякую почтительность — не до того в бою. — А мальчиков подружим! Но так и знай, своему сыну, ежели у него сродство к колдовству прорежется, я зелья отцовской волей запрещу изучать. — По опыту отца своего знаю: чем сильнее запрет… — То другое! Меня сын слушаться будет!***
Гарри долгим взглядом проследил за израненным отрядом, который по пятам преследовали монстры. Прошелся следом за злокозненным старикашкой, но до конца сборы доглядеть не успел — воспоминание закончилось. Верить не хотелось. Прав был Рон, нечего было ждать добра от Слизерина! Но воспоминание царапало коготками, скреблось в памяти, подмигивало бликами Хоглейка. Аврор Поттер открыл папку в архиве Министерства. Допуск подписывал лично Кингсли. «Основатель рода Поттер — Линфред „Копуша“ Стинчкомбский — лекарь и изобретатель. Женат, семеро сыновей». Аврор прикрыл глаза, но строки словно отпечатались на сетчатке. „Лечил магглов зельями собственной разработки“, "Простаки не догадывались о магической составляющей"… Чертова профдеформация, не позволяющая закрыть глаза на правду, и знания начальной маггловской школы! Кто ему мешал учиться как Дадли?! Сейчас и не знал бы, что магглы в те века видели магическую составляющую в кованом гвозде и отваре ромашки. "Его сложившаяся репутация благонамеренного чудака сослужила Линфреду хорошую службу — за закрытыми дверями он мог без опасений продолжать ряд экспериментов, которые легли в основу процветания семьи Поттер"... А неверно сваренные зелья, как наглядно показал Невилл, помогают обрастать щупальцами, покрываться язвами, отращивать хвост и жабры. Проклятье! Инсендио! И пусть Джеймс Сириус никогда не узнает, что Квентин Гриффиндор и Ричард Слизерин смогли пробиться через лес и рассказали миру правду. Не помог Линфреду ни переезд в Годрикову лощину, ни смена фамилии — род Поттеров, хоть и берет начало от времен Основателей — в отличие от тех же Блэков — никогда, до самых времен Мальчика-Который-Выжил, так и не был принят в свете. Этот скелет Гарри собирался навечно запечатать в самом заброшенном шкафу своей памяти. И да поможет ему Мерлин.