«Бессмертный»

      Утро следующего дня я банально проспал. Нет, в этот раз шеф меня не разбудил. В окно нагло лезло солнце и своим противным светом пыталось разрушить мою любимую привычную ночь. Когда мне надоело прятаться под одеялом, я с трудом нащупал на другом конце кровати телефон, и лениво потянулся.        Итак, что мы имеем? Два часа дня. Пора бы поесть.        По пути на кухню, я наткнулся на ванную. Вечно забываю, что она у меня есть. Хотя да, каждый день я прохожу мимо этой полезной двери, а по вечерам люблю отмокать в горячей пенной ванне. Раньше горячая ванна была непозволительной роскошью. Раньше все ограничивалось душем, который представлял собой ржавое ведро ледяной воды. Чтобы ее подогреть, достаточно было выйти на улицу, и если взрыв не оторвал тебе ни руки, ни ноги, ни еще что-нибудь очень полезное, то можно было насладиться теплой водичкой. Н-да… Сейчас у меня есть своя квартира, и вполне естественно, что здесь есть ванная комната. Никогда к этому не привыкну.        И почему я сам перед собой оправдываюсь? Блин, и так каждое утро!        Свернув с намеченного пути, я окончательно разбудил себя холодным душем.        День начался хорошо. Это было странно и как-то неправильно. Вспомнив о недавно свалившейся на мои хрупкие плечи работе, мне стало как-то не по себе. Ладно я, но эти ребята! Им что, жить надоело? Вряд ли их направили каким-то заумным приказом сверху.        Кухня приветствует меня горой немытой посуды, кучей пустых самых разнообразных бутылок и на удивление чистым столом. Иногда я пытаюсь следить за порядком. Н-да…        В ближайшем шкафу я обнаружил гору каких-то приправ, которыми я не пользуюсь, соль, сахар, коробку из-под чая и пустую банку кофе. Зашибись. Дальше стоит хлебница. В ней даже крошек не осталось. В следующем шкафчике еды по определению быть не может, но я все равно, для верности, проверил. Шкаф был полупустой. Еще бы, вся посуда была свалена в раковине. Скоро мне не из чего будет есть, и я скорее всего куплю себе одноразовую посуду, ага. Рядом со сверкающей белизной плитой, возвышался громадный холодильник. Чем он больше — тем больше места, тем больше пустота. Н-да… Того гляди и с голода помру. Вот это будет потеха! Хм, не смешно.        Делать нечего. Надев свою любимую черную рубашку и неизменные темные джинсы, я отыскал кредитку и отправился покорять магазины.        Солнечно. Опять безжалостно палит солнце. Как будто и не было вчера этой страшной грозы. О некогда бушевавшей стихии напоминают лишь сломанные деревья да оборванные провода.        Не люблю солнце. На самом деле, я много чего не люблю, но это не мешает мне жить. Жить… А шеф почему-то говорит, что я существую…        Магазин находится в двух кварталах от моего дома. Этот минимаркет вот уже год пытается вырасти, и повесить гордую табличку супермаркета. Я в курсе, я наблюдаю, а шеф почему-то говорит, что я, сидя в своих четырех стенах, совершенно не имею понятия, что происходит вокруг. Что я слеп и очень глуп. Я никогда не пытался спорить с шефом…        Продавщица раздражает. Вместо того, чтобы просто обслужить и назвать нужную сумму, пытается заигрывать. Так всегда, сколько сюда не хожу. И шеф, как ни странно даже об этом знает и постоянно промывает мне по этому поводу мозги. Но это его дело, а мое… мое дело заплатить за вот эти два пакета и дуть домой. Мне совершенно плевать что и кто от меня хочет.        Я решил прогуляться. Конечно, я понимаю, что гулять с двумя сумками не самая лучшая идея. Да, я знаю, что если нормальные люди идут гулять, они выбирают парки, сады, центральные улицы или что-то еще в этом духе, но никак не подворотни довольно недружелюбных районов. Да, но это делают нормальные люди, к числу которых я себя никогда не причислял.        Я нырнул в прохладный переулок. Под ногами привычно шуршит лопнувшая штукатурка. Редкие прохожие обходят меня стороной, иногда бросают сочувственный взгляд и спешат выйти на более светлое, широкое и многолюдное пространство. Скамейки рядом с жилыми домами оккупировали какие-то совершенно не внушающие доверия ребята. Они подозрительно на меня косятся, но не предпринимают никаких действий. Им же лучше.        В некоторых двориках все еще стояли песочницы, в которых, как ни странно все еще был песок. Правда, в нем никто не играл. Этот район казался совершенно не жилым. Однако это было не так, не совсем так. Здесь можно было встретить кого угодно, даже Саблезубов. Хотя последнее маловероятно. Не думаю, что Рахан вернется туда, где все началось. В его стиле было бы уничтожить это место. Но здесь слишком мало людей, да и власти скорее всего обрадуются внезапно освободившейся территории. Так что, здесь относительно безопасно.        Беспрепятственно прохожу еще пару дворов и сворачиваю в арку. Еще один поворот, и я выйду на небольшую, но многолюдную улочку, прямиком ведущую в мой двор.        Удобнее перехватываю пакеты, привычно осматриваю предстоящий путь. Опасности, вроде, нет. Никто не спрятался в темном подъезде ближайшего дома. Взгляд скользит дальше, и тут я замечаю в нескольких метрах от меня, образуя неплотный круг, стоит группа не самых приятных личностей. В центре круга я увидел знакомое перепуганное лицо. Н-да… Я же велел мелкому не встревать в неприятности!        Так, меня это не касается. Меня совершенно не волнует, что хотят эти типы сделать с этим незадачливым прохожим. Черт. Я не могу этого так оставить. Сейчас он подчиняется мне, и я за него отвечаю. Своих в беде бросать нельзя. Нельзя допустить, чтобы этого мелкого вывели из игры раньше времени. Хотя я понятия не имею, чем он может мне помочь. А, ладно, шефу видней.        Перекидываю пакет из левой руки в правую, поудобнее перехватываю четыре ручки, и уверенно подхожу к компании. Они настолько заняты своим спором, что меня даже не заметили. В суть спора я так и не вник, да и особого желания как-то не было. Подойдя как можно ближе, я схватил мелкого за ворот рубашки и потащил на себя.        Ребята прифигели, и не сразу поняли, что происходит. Потом до них дошло, они резко развернулись, и уставились на меня убийственными взглядами. Наверное, они думают, что выглядят устрашающе, что в их смертоносном взгляде читается: «Ты труп!». Возможно, этого мелкого такой взгляд и припугнет. Их попытка напугать меня взглядом достойна аплодисментов. Видя, что их «грозный» взгляд не возымел желаемого эффекта, ребята решили прибегнуть к более доступному способу общения.        — Придурок, ты нарвался!        Какой ужас. Я весь дрожу!        — Это, — я для наглядности потряс левой рукой. — Мое, — мелкий почему-то побелел.        — Ха!        Смех прервался не успев начаться. В этот раз на них посмотрел я. Знаете, ребята, в чем между нами разница? В том, что вы живете в вполне сносном мире и видели ужасы нашей жизни лишь на картинках.        А эта шпана не так уж и глупа. Драться не полезли и даже дорогу освободили, правда, очень нехотя.        В полной тишине мы дошли до поворота. Мне надоело тащить за собой мелкого, да и сумки показались довольно тяжелыми.        — Спасибо, — пробормотал он, то ли за то, что я его вытащил, то ли за то, что отпустил.        — Слушай, мелкий…        — Джек, — о, он сердится?        — Слушай, Джек, — мне все равно, как его называть. — Я велел тебе не влипать в неприятности.        — Угу, — он сник.        — Понятно, — я вздохнул, потряс правой рукой и снова взял пакеты, — Идем, — он вздрогнул, но послушно поплелся следом.        Не проронив ни звука, мы зашли в подъезд, поднялись на третий этаж и перешагнули порог моей квартиры. Кажется, сейчас был неловкий момент, по крайней мере, у моего неожиданного гостя. Он озадачено смотрел, на то как я разувался. Я хмыкнул, подхватил пакеты и потащил их на кухню. Сгрузив все покупки в холодильник, я вернулся в прихожую. Что-то там подозрительно тихо.        Мелкий с любопытством смотрел по сторонам. И что здесь такого особенного? Небольшая тумбочка, где лежит куча различных тюбиков, щеток, шнурков и чего-то еще. Над шкафом висит зеркало, в которое я практически не смотрю. Рядом с зеркалом набор крючков, куда по идее надо вешать верхнюю одежду. И все. Хотя нет, еще есть лампа, должен же быть в этом квадрате свет!        — Не стой столбом.        Сказать: «Чувствуй себя как дома» язык не поворачивается. Теперь он уставился на меня. Н-да. Как будто человека никогда не видел. И что во мне такого?        Мелкий сдвинулся с места, и медленно, словно зачарованный, подошел ко мне. Хм, что это с ним? Малой попытался ко мне прикоснуться. Рефлекс — страшная штука. Мелкий взвыл. Медленно разжимаю руку.        — Ты, — хмуро смотрю на гостя, но он меня перебивает:        — У тебя шрам!        — А?        Наверное, в первый раз за последнюю неделю специально смотрю на себя в зеркало. Действительно, у меня есть пара шрамов. Один из них кривой немного ветвистый и тянется от шеи до ключицы. Да уж, были веселенькие деньки в моей насыщенной неприятностями жизни. Выжил только чудом. Но это дела давно минувших дней, а сейчас… Сейчас я поленился застегнуть верхние пуговицы и небольшой кусочек моего яркого прошлого выглянул посмотреть на мое тусклое настоящее.        — Ну и что?        — Откуда? — Джек все-таки изловчился, и прикоснулся к шраму.        Совершенно его не понимаю. То он похож на запуганного и измученного ребенка, то, как сейчас, на молодого человека, вполне отдающего себе отчет в том, что он делает и говорит.        Убираю от себя его руку и отрицательно качаю головой. Он недоуменно и озадачено на меня смотрит.        — Меня это не интересует, — говорю медленно и четко. — Не сейчас. Не с тобой.        Что-то я не заметил, чтоб он сник, даже наоборот, но озадачился еще больше.        — А, — только и смог сказать он.        — Если хочешь меня поблагодарить, приготовь поесть.        Джек хмыкнул, и по-хозяйски направился на кухню, даже не спрашивая меня, где она находится. Спустя пару минут я узнал о мелком много нового. Оказывается, у него хороший словарный запас.        Восхищаться его воплями и трехэтажным матом мне помешал звонок в дверь.        С минуту я слушал противную трель звонка. Затем вытащил из тумбочки, где по идее лежат различные приспособления для обуви, нож. Бесшумно приблизившись к двери, и, напрочь забыв, что существует такая полезная штука, как глазок, я осторожно открыл дверь. Если это враг — умрет он быстро.        На пороге стоял шеф с каким-то пакетом.        — Ты никак Саблезубов в гости ждешь, — хмыкнул он, кивая на мой нож.        — Привычка, — пожимаю плечами и пропускаю гостя. Еще один человек без разрешения идет на мою кухню.        — Вот это да!        Похоже, шеф в восторге от того, что увидел на кухне. А что он там, собственно, увидел-то?        — Люк! Иди сюда!        И чего это он раскомандовался? В моем же доме говорить мне что делать… Бесит. Но шефу лучше не перечить. Бесшумно подхожу к кухне и опираюсь на дверной косяк. Занятная картина. Я всегда считал копов псами закона, таким типом людей, у которых вся жизнь проходит на службе. К чему это я? Шеф, я даже не знаю его звания, мне как-то все равно, но он стопроцентный коп, в этом сомневаться не приходиться. Представить жизнь шефа за пределами его рабочего кабинета казалось невозможным. И тем не менее, именно я сейчас лицезрел его в красном полосатом фартуке. Занятно. Нет, ему к лицу. Возле раковины стушевался мелкий. Он явно хочет оказаться где-то в другом месте. Так сосредоточиться на неделями не мытой посуде… О, он решил разобрать это завал? Круто.        — Что смотришь, — суетился шеф, — Помогай.        — Хм, — я нехотя прошел на кухню. — Прикид, что надо, — серьезно кивнул я шефу, и взял из его рук пачку риса. Странно. Что в этом рисе такого особенного, что шеф постоянно мне его приносит? Задаваться вопросом: почему он вообще мне еду приносит, я давно устал.        — Соответствую моде, — шеф подмигнул мелкому, тот едва заметно улыбнулся.        Три пачки риса! Вот это да! Сегодня, что какой-то праздник? Да с такими запасами можно три зимы пережить! Что-то шеф расщедрился. Не к добру. И правда…        — Как работа? — как бы между прочим интересуется шеф.        — Как, как, — недовольно пожимаю плечами. Терпеть не могу, когда меня контролируют, — никак. Еще никуда не сбежала.        — Ты можешь быть серьезнее? — фыркнул шеф, и кажется, совершенно позабыл, что мы здесь не одни. — Твоя халатность может стоить людям жизни.        — Моя халатность? — вот это уже наезд чистой воды. — Разве это задание не верная смерть?        — Именно поэтому эта работа поручена тебе.        — Генштаб избавляется от неугодных, — хмыкнул я.        — Что ты несешь! Ты прекрасный лидер, я отлично это знаю. В безопасности доверенных тебе людей, я не сомневаюсь.        — Зря.        Шеф усмехнулся, совершенно мне не поверив. Я покосился на мелкого. Да уж, вот он, доказательство того, что я не смогу стоять и смотреть.        — Кстати, — шеф нашел под столом табуретку, и сел за стол, сверля меня пристальным взглядом. — Я хотел с тобой еще вчера поговорить, но ты как всегда сбежал. В общем, просьба у меня есть.        Что-то это новенькое. Раньше он меня ни о чем не просил, только поддержку всякую оказывал. Тц, а ведь получается, что я его должник. Шеф между тем продолжал:        — Присмотри за Джеком, — тарелка со звоном разбилась.        Еще бы ей не разбиться! У меня бы даже шкаф разбился, держи я его в руках. Присмотреть за мелким? За этим ходячим магнитом для неприятностей? Мало того, что шеф натравил меня на Саблезубов, так еще и в няньку решил превратить? И этому человеку я должен? Черт.        — С чего бы это? — пытаюсь возразить, хотя уже прекрасно знаю, что проиграю.        — Тебе полезно о ком-то заботиться, — лучезарная улыбка шефа меня убила, — К тому же, мне так будет спокойнее, и за тебя, и за него.        Мелкий, тихо ойкнул. Господи, каким надо быть идиотом, чтобы собирать осколки голыми руками? Джек озадачено смотрел, на окровавленную ладонь. Он, что мазохист? Это как надо было взять осколок, чтобы так себе руку порезать? Шеф с молчаливым интересом наблюдал за мной. Еще бы, он хочет знать, что я сделаю. А ничего, пусть кровью истекает. Хм, но тогда в моей квартире будет труп. Плохо. Но, с другой стороны, от пореза еще никто не умирал, верно? Мелкий снова потянулся к осколкам. Нет! Не могу на это смотреть.        — Замри, — рука Джека замерла как раз над острием брошенного осколка. Я достал из-под стола еще одну табуретку. — Сядь, — он подчинился.        В ящике стола, где нормальные люди держат ложки и вилки, я держу мед. принадлежности. Мне даже шефа удалось этим удивить, что говорить об этом большом ребенке, которому все в моей квартире кажется таким нереальным.        Я глянул на порез. Рана неглубокая, без отягощающих последствий. На такие царапины на войне никто не обращал внимания. Но сейчас-то мирное время, должно быть больно, по крайней мере, неприятно. Быстро перевязав поврежденную конечность, я снова взглянул на шефа.        — Вот, — шеф ликовал, — ты не дашь его в обиду.        Даже осколкам, о да.        — А он поможет тебе по хозяйству.        Ага, разобьет мне всю посуду. Это я и сам могу.        — Верно, Джек?        Почему это у мелкого спрашивают, а у меня нет? Тем более, что как минимум неделю своей левой рукой он пользоваться не сможет. Значит, толку от него не будет. Одни проблемы.        — Вот и славно, — подвел итог шеф.        Стоп-стоп-стоп! Какой еще итог? Мелкий благоразумно промолчал с восторгом рассматривая перебинтованную руку. Готов спорить на все, что угодно, так быстро перевязку ему еще никто не делал. Я же согласия не давал. Похоже, у меня особо-то и не спрашивали, так вежливо поставили перед фактом. Шеф зашелестел пакетами, а Джек насторожено уставился на меня, как будто ожидая чего-то неприятного.        — Мы есть будем, или как? — мелкий неуверенно кивнул, и вернулся к плите.        — О, вы уже неплохо уживаетесь, — шеф был счастлив.               Пришлось оставить мелкого у себя. Если он не будет шуметь — я через пару часов забуду о его существовании. Он не будет шуметь, как же! Я ведь предоставил Джеку комнату-склад. Жить там практически невозможно. Что ни шаг — обо что-нибудь спотыкаешься! Возле стены чудом осталась кровать, рядом с ней, еще было немного свободного места, но вся остальная комната была завалена старыми коробками. Возле двери стоял шкаф. Его дверцы были заперты на несколько разных замков, ключи от которых найти не было ни малейшего шанса.       Когда мне наконец-то удалось позавтракать, было уже пять часов. Пора бы навестить мой детский сад. На игры в песочнице у нас нет времени. По-хорошему, нам бы уже надо было нанести удар. Тогда жертв было бы всего шестеро, а если мелкого и хакера с собой не брать, так вообще всего ничего.        — Ты куда? — насторожено спросил Джек, наблюдая как я переобуваюсь.        — В участок, — скривился я. Снова придется копов лицезреть. — Можешь открыть шкаф. Это займет тебя на некоторое время. Можешь уйти отсюда в любую минуту. Дверью достаточно просто хлопнуть.        — Я с тобой!        Даже не спросил разрешения! Заявил как само собой разумеющийся факт, что идет со мной. Смотреть, чтобы я не навернулся в ближайшей подворотне, н-да… Я пожал плечами, без разницы, лишь бы меня не доставал, да в неприятности не попадал. Потому что мне потом разгребать.        Кажется, солнце побледнело. По крайней мере, сейчас светит не так ярко, и все норовит закатиться за горизонт. А ведь день только начался! На улице шумно. Играют во дворе дети, изучают азбуку Морзе машины, подрывают петарды подростки. По асфальту важно выхаживает голубь, за которым пристально наблюдает спрятавшийся в кустах кот.        Джек догнал меня на перекрестке. Он был чем-то недоволен, но вслух ничего сказать не рискнул. Никогда бы не подумал, что путь, занимающий от силы полчаса, может быть настолько захватывающим. Оказывается, может, если чуть позади тебя плетется тело, по какому-то странному недоразумению являющееся твоим же подчиненным. К мелкому приставали все кому не лень. Какой-то старичок со старой газетой, бабушка с устрашающей сумкой, девочка лет пяти, дамочка с безвкусным макияжем, парень с кучей пирсинга. И все норовили куда-то утянуть этот божий одуванчик. Я уже был готов убить мелкого, но, к его счастью, перед нами замаячило гордое здание Интерпола.        Меня как всегда проводили подозрительным взглядом страшные люди в форме, с непонятным мне умилением улыбнулись Джеку, и снова зыркнули на меня, в этот раз почему-то сердито. Мелкий сосредоточенно изучал свои кроссовки, и был готов вцепиться в мою руку в любую минуту. Слава богу, он еще этого не сделал, а то я понятия не имею к чему приведут мои рефлексы.        Мы поднялись на второй этаж. Длинный коридор с кучей закрытых дверей. Иногда эти двери открывались, из них выходили сосредоточенные люди. Ничего не замечая вокруг, они переходили из комнаты в комнату, или же направлялись к лестнице. Единственной причиной, по которой я все еще шел по коридору, было то, что здесь все же встречались люди в гражданском. Впереди я уже видел нужную дверь. Шеф всегда выделяет мне этот кабинет, в самом конце коридора, если уж решает привлечь меня к своим делам. Он говорит, что там идеальная звукоизоляция.        Прямо перед нами началось какое-то непонятное движение. Одновременно открылись две противоположные двери, и оттуда вышла целая толпа. Пришлось остановиться, и пропустить спешащих и жутко перепуганных людей. Все спешили к выходу, только пара полицейских почему-то пошла в другую сторону. Коридор быстро опустел, и мы продолжили свой нелегкий путь.       Дверь нужного нам кабинета открылась, и из него вышел какой-то парень неприметной наружности. Не нравится мне это. Насколько мне известно, наше задание засекречено, и никто, тем более гражданский не имеет права входить в эту дверь. Я сжал руки в кулаки, окинул остаток пути быстрым взглядом, и принялся на пару с мелким изучать нашу обувь. В коридоре нас было четверо. Я, мелкий, это странное гражданское лицо, усердно корчащее трагическую мину и полицейский, плотно натянувший на глаза свой головной убор.       Я пошел немного быстрее. Усердно изучая свои туфли, я практически поравнялся с парнем и со всей силы ударил его в солнечное сплетение. Не глядя, как он падает, я резко развернулся, и ногой заехал по полицейскому. К счастью, он этого не ожидал, закашлялся и согнулся пополам.       — Что? — нужная мне дверь открылась, на пороге появился недовольный Блад. — Происходит? — неуверенно закончил он, удивленно наблюдая за тем, как я прижимаю, к полу стонущего полицейского.       — Возьми того, — я кивнул на валяющегося на полу парня, — и тащи его в кабинет.       — Есть, — он без лишних слов поспешил выполнять приказ.       Я стянул с полицейского кепку и убедился в своей правоте. Заставил недо-полицейского посмотреть мне в лицо, и почти ласково произнес:       — Давно не виделись, Рой.       На меня уставились с суеверным ужасом.