В одном теле

— Я человек, не далек. Я человек, я не далек! Я человек!.. Я далек, я далек! — Это я! Я тут, это я, я здесь, я Клара! Нет, Доктор, нет, я не умерла, я здесь. Ты меня слышишь? Я твой друг, я твой друг! Нет, прошу тебя, нет… И это стало моментом, когда Освин и Клара слились. Двоякое ощущение. Соединение разумов, но их разделение. Кто-то вторгался, Освин и Клару ощутимо дёргало, они скакали из измерения в измерение. Они сегодня не умрут. Всё слишком разнится. Больше им не дышится, не живётся. — Не сегодня. Два одинаковых голоса, сливающиеся в один, ледяное спокойствие в обоих. Два сердца, бьющиеся вразнобой. Две жизни. Или одна? .. Они чувствовали пульсирующие, вторгающиеся разумы; что-то чужеродно знакомое, далеко близкое, такое родное и одинаковое. Будто какой-то толчок — и Клара замолчала, вздрогнула от неожиданности. Голова, казалось, потяжелела на фунт-два. В висках пульсировала боль, постепенно стихающая. — Убей его, Доктор! — Я… — девушка осеклась. В её голове смутно знакомый голос визгливо вскрикнул, заставляя головную боль вспыхнуть с новой силой: — Пусти! Я разберусь! — Что? — судорожно вдохнула Клара. — Объяснить! — послышалось снаружи. Разум далека, его программа убийцы не менялась. — Убей его, Доктор! Это он убил Клару Освальд! — чуть ли не взвизгнула Мисси. В голове выдохнули. — Просто расслабься и пусти меня. Освальд обмякла, пытаясь расслабиться. Её ощутимо потянуло вниз, и она оказалась… в комнате. По-другому это место назвать было нельзя. Чёрная коробка с двумя окнами впереди. А окнами ли? Из них видно было всё ту же металлическую оболочку далека изнутри. В ушах зазвенело, прогремел… её голос: — Проверка… раз, раз. Доктор, слышно? Из переключившегося на «глаз» далека зрения стало видно застывшего Доктора. — Мисси, беги, — пробормотал таймлорд, повернулся к ней, умело скрывающей свои эмоции, и повторил. — Беги. Та оставалась стоять, чуть облокотившись на стену. — Доктор, это Освин. Мне удалось подчинить динамики здесь, — голос раздавался будто отовсюду, выходя из оболочки далека и отражаясь от стен узкого коридора. — Освин? — Я не человек, я далек. Помнишь? — весело подтвердила та, кто сейчас сидела в теле Клары. А последняя так и стояла в комнате, в коробке с чёрными стенами, и выход из неё был только один. — Освин? Освин Освальд? — уточнила девушка. В голове, совсем, как недавно, раздалось резкое: — Да. — И голос уже вновь обращался к таймлорду. — Я выйти не смогу, я далек, помнишь, Доктор? Чуть ли не ласково. Какие между ними отношения? — Никаких, — раздалось в голове, будто собеседница предвидела этот вопрос. — Выходи, Клара Освальд. И подумай о том, что хочешь, чтобы эта штука открылась. А потом беги. И помни… Вязкая субстанция обволокла Клару и сразу же выкинула её обратно в тело. Девушка покачнулась и, справившись с лёгким головокружением, прошептала: — А ты? — Я? Я останусь. Я не человек, я далек, — короткое молчание и выдох. — Не оставляй его одного, Клара. Он так долго искал тебя. А теперь иди, — голос Освин ужесточился. Мозг Освальд не преминул выполнить приказ, и оболочка далека открылась, являя реальным глазам потрясённой Клары также ошеломлённого Доктора. Опомнившись, таймлорд начал возиться с проводками, соединяющими Освальд с далеком. Как только они оторвались от последнего слоя кожи, девушку ощутимо тряхнуло; возникло ощущение, будто что-то потеряно навсегда, такое ненужное. Клара видела перед глазами беспомощно открытое «второе тело» далека, пока они не достигли ТАРДИС и не сбежали из города. Только тогда, когда они оказались на скале, открывающей им обзор на разрушающиеся вновь остатки Скаро. И Освальд спросила: — Что стало с Освин? Только правду. Доктор поморщился, как от пощёчины и ответил, не поворачивая головы. — Она стала далеком ещё тогда. Девочка с суфле. Скорее всего, она попала в оболочку далека ещё тогда, когда я отдал Давросу энергию регенерации. А пробудилась после твоих слов. Когда ты сказала «Милосердие». Что с ней стало? Она умерла. Ведь она — далек. Выйдя из твоей головы, она осталась там, в оболочке, и умерла, не имея живого тела. Прости меня, Клара. — смущённый кашель. — А теперь в ТАРДИС и без вопросов. Нам пора. — и Доктор открыл дверь будки, встал в проём и шутливо пригласил вовнутрь, поклонившись. Клара, наконец широко улыбнувшись, вошла. Об Освин она не забывала. Как та и просила. «Помни».