Не бечено. Мне нравится, как Тао смотрится с детьми)
Они встречаются спустя несколько лет. Случайно сталкиваются в городской суете, безошибочно вычислив друг друга в плотной безликой толпе. Поначалу Ифань думает, это как увидеть привидение или вспомнить вдруг что-то настолько постыдное, что даже по прошествии долгого времени все еще не дает покоя, резонируя тянущим чувством вины где-то в районе отравленных никотином легких. Ифань глубоко затягивается, бросает окурок в сторону урны. Зябко вжимает голову в поднятый воротник кашемирового пальто и решает пройти мимо – сделать вид, что не узнал. Или притвориться кем-то другим. Чужим. Незнакомцем. Невидимкой. Но происходит то, чего он меньше всего мог ожидать. -Привет, - небрежно бросает парень, поравнявшись с Ифанем, и, ни на секунду не останавливаясь, продолжает свой путь, вновь исчезая за спинами прохожих. Просто «привет» - словно они живут в соседних домах и сталкиваются каждое утро, отправляясь на работу. Обыденно и равнодушно – лишь для соблюдения приличий. -Тао? – Ифань резко разворачивается. Планы поменялись. И, бог знает, откуда вдруг взялась эта горькая обида, комом подкатившая к горлу. Он срывается с места, нагоняет, хватается за рукав дорогой кожаной куртки. -Что? – темные раскосые глаза полны недоумения. Тихий с легкой хрипотцой голос пробирает насквозь. Тао все также красив, пожалуй, даже красивее, чем запомнил его Ифань: он стал выше и шире в плечах, возмужал, приобрел лоск. Гладкая смуглая кожа, пронзительный взгляд, капризно изогнутые губы, высокие скулы и черные как смоль волосы. И все та же ледяная надменность. У Ифаня перехватывает дыхание от нахлынувших воспоминаний. – Так что? – видя нерешительность собеседника, повторяет вопрос Тао. -Давно не виделись… - первое, что приходит в голову. «Глупо, боже, как глупо!...» Почти отчаяние. -5 лет 8 месяцев и 12 дней, - без запинки выдает парень. Ифань поверить не может в услышанное, он пытается хаотично сообразить, не наобум ли Тао выдал цифры, и вдруг понимает, что все это правда. И прошло почти шесть лет. И они оба помнят точную дату их расставания, а, значит, ни один из них не забыл ни секунды, прожитой вместе…***
-Красиво, правда? – улыбается Тао. -Правда, - отвечает Ифань. Полная луна смотрится огромной золотой монетой на иссиня-черном бархате неба. Они бредут вдоль линии моря, стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза друг другу. Они оба знают, что время необратимо, и все, что им остается, провести эти несколько часов, не думая о неизбежности утра. Ифань вздрагивает, когда Цзытао словно невзначай переплетает их пальцы, но все же продолжает идти вперед. Словно ничего не происходит. Хотя на самом деле это впервые – Тао впервые касается его настолько открыто, и сердце Ифаня готово выпрыгнуть из груди. -Может, поговорим? – без особой надежды предлагает парень. -О чем? – Ифань делает вид, что не понимает. Ифань не хочет понимать. И еще Ифань боится, что Тао, наконец, озвучит то, что они так старательно замалчивали с первого дня знакомства. -Разве не очевидно? – усмехается Цзытао. Он тянет Ифаня за руку, заставляя замедлить шаг. Слишком долгий взгляд. Слишком красноречивое молчание. -Послушай, - и все-таки Ифань не выдерживает первым, выпаливает скороговоркой все, что так давно крутилось на кончике языка. Слова сами рвутся наружу – нескончаемым истеричным лепетом, почти бессмысленным, но полным отчаяния. – Я знаю. Я все знаю – что нравлюсь тебе. Давно понял! Я вижу, как ты смотришь на меня, и мне жаль, если я не могу ответить на твои чувства. Но пойми! Я не такой, я, правда, не такой! Я никогда бы не смог делать этого с мужчиной… У меня есть девушка. Была. И нам было хорошо вместе. Поэтому, прошу тебя, Тао, просто забудь обо всем. Завтра я уеду, и мы больше никогда не увидимся… -Ифань! – Цзытао разжимает ладонь. – Не будь таким эгоистом! - его голос звучит слишком резко, в нем – негодование и, возможно, даже злость. Идеальные губы Тао складываются в надменную ухмылку, и Ифань окаменело застывает, пораженный столь разительной переменой. - Ты все не так понял, - хохочет Цзытао. – Я никогда не стремился соблазнить тебя, потому что никогда не рассматривал как объект желания… Ты же встречался с моей лучшей подругой! Кем бы я был?.. Он не успевает договорить, потому что Ифань вдруг срывается с места, бежит сломя голову – куда глаза глядят, поминутно спотыкаясь и путаясь в развязавшихся шнурках кроссовок. Стыдно, боже, как стыдно. Пожалуй, так стыдно Ифаню не было с тех пор, как мать едва не застала его мастурбирующим на неприличные картинки в полуистлевшем глянцевом журнале для мужчин. И все это можно было бы списать на юношеские гормоны, на мальчишеское рвение познать самое себя, формирующееся либидо, если бы не тот самый журнал – для мужчин, любящих мужчин. Ифань так тщательно прятал его под половицей, боясь признаться даже самому себе в причинах, по которым столь бережно хранил этот утративший первоначальную яркость, потрепанный временем и тысячами прикосновений, обрывок бумаги… -Господи… Я идиот… Какой же я идиот!.. - Ифань едва удерживается на ногах, чудом избежав вывиха лодыжки, и продолжает стремительно бежать – неважно куда, лишь бы подальше от своего позора. Подальше от Тао, жестокого и прекрасного Тао! И почему он считал, что у них что-то получится? Хотя бы сейчас – в его последний день в этом городе. Почему он всегда полагал, что Тао сам должен сделать первый шаг, сломав его сопротивление? Возможно, так Ифаню было бы проще смириться со своей сущностью. Было бы на кого переложить вину за то, что сбился с пути истинного, за то, что не такой как все. Следующее, что ощущает Ифань – яркую вспышку боли, холодный влажный песок под своей щекой и горячее тело Тао, неловко навалившееся сверху и плотно прижимающее его к земле. -Оставь меня! – в ярости шипит Ифань, стараясь извернуться и сбросить с себя преследователя. -Заткнись и послушай, - чеканя каждое слово, рычит Тао, пресекая любой порыв своей жертвы сдвинуться с места. Ифань пытается оглянуться, рассмотреть выражение лица своего – теперь уже, кажется, бывшего - друга, и то, что он видит, повергает его в еще больший шок. Лицо Тао искажено гневом, в его черных глазах плещется арктический холод. И все та же надменная ухмылка на губах. Ифань готов сгореть заживо, лишь бы никогда не знать этого о Тао. – Ты прав, я по мальчикам. И я бы с радостью трахнул тебя, потому что ты в моем вкусе. Я солгу, если скажу, что никогда не помышлял об этом. Но ты не оставил мне ни единого шанса – ни мне, ни себе. Я не знаю, кому и что ты хотел доказать, начав встречаться с Лин. Может, бежал от самого себя… Скорее всего, так и было. Но только она влюблена в тебя, и сейчас ты разбиваешь ей сердце… Теперь понимаешь? -Мы расстались. -Знаю, она сказала. -Тогда – что? -Ты не можешь бросить ее, - тихо говорит Тао. – Не сейчас. -Но я уезжаю в Пекин. Навсегда! -Это не повод разрывать отношения, - продолжает настаивать парень. -Ты выражаешься загадками, - Ифаню, наконец, удается высвободиться из цепких объятий, и они оба, уже чуть успокоившись, устраиваются на пляже, усаживаются поудобнее, соприкасаясь плечами и делясь теплом. -Есть тайны, которые не могу нарушить даже я. -Вот как? – Ифань чуть приподнимает бровь. – Ты не находишь, что если бы Лин хотела мне что-то сказать, она бы справилась без твоего участия? -Возможно, - Цзытао упрямо встряхивает темной челкой и вдруг переводит тему. - Так, значит, ты влюблен в меня? – он хитро щурится и снова становится тем очаровательным, слегка ироничным юношей, каким привык его видеть Ифань. -Идиот, - безнадежно вздыхает собеседник. -Ты так активно отрицаешь свое влечение ко мне, что не оставляешь шанса в нем усомниться… -И что, если так? – Ифань вскидывает подбородок. -Я этим воспользуюсь, - завораживающим шепотом произносит Цзытао, и его теплые влажные губы накрывают приоткрытый в изумлении рот Ифаня. -Тише, родной, - говорит Тао на выдохе, и Ифань чувствует, как тот улыбается в поцелуй. Его переполняет восторг, и ему кажется, Тао ощущает то же самое. Их грудные клетки ударяются ребрами при каждом сильном толчке, и он обвивается руками вокруг шеи Тао, сплетает ноги за его спиной, жадно требуя близости. Если бы Ифань мог, он бы врос в Тао костями и жилами, стал с ним единым целым. Его губы захвачены в плен влажным настойчивым ртом. Ифаню хочется сказать, что он любит. Что он давно сходит по Тао с ума, и что даже мечтать не смел о том, чтобы прикоснуться к его светящейся, обласканной солнцем коже. Но эмоций слишком много, и ощущения слишком резкие. И Ифаня хватает лишь на обрывки заклинаний, призванных удержать это мимолетное наваждение. Тао двигается в нем, заполняя собой все существо. Так необратимо, что Ифаню хочется плакать от боли и от счастья одновременно. А потом Тао чуть отстраняется, садится на колени меж разведенных в стороны длинных ног, любуется открывшимся видом. -Ты такой красивый, - скользит ладонями по влажной коже – повсюду, куда может дотянуться, и Ифань трепещет под тонкими пальцами, развратно выгибаясь навстречу. Тао снова улыбается – благодарно и нежно, едва заметно, одними уголками воспаленных от поцелуев губ. Затем касается лодыжек и осторожно кладет себе на плечи. Его черный взгляд затуманен похотью. – Мне тебя мало, - шепчет, снова наклоняясь вперед и сгибая любовника почти пополам, вторгаясь с новой силой. И Ифань едва сдерживает крик, когда Тао меняет угол проникновения. Глубоко. Настолько глубоко, что невозможно дышать, и сердце сбивается с ритма. Ифань замирает, Ифань боится разлететься на части, боится остаться один после всего, что происходит между ними прямо сейчас. -Я больше не хочу уезжать… -Теперь у тебя нет выбора, - слишком серьезно замечает Цзытао.***
-Зачем ты попросил меня прийти? -Хотел поговорить… -О чем, Ифань? -О нас? -Нас нет, - спокойно говорит Тао. Его ничего не выражающий взгляд блуждает по мутному, в подтеках грязного дождя окну. Город похож на серую размытую акварель, и снующие туда-сюда люди кажутся какими-то инородными элементами – вроде назойливых мух - на фоне монументального спокойствия улиц, построенных в 60-е прошлого века. -Но мы могли бы быть… -Ты так думаешь? -У тебя кто-то есть? -Не твое дело. -Ну, конечно, есть! – Ифань сам отвечает на свой вопрос. - Ты слишком красив, чтобы быть одиноким… -Прощай, - тихо произносит Тао и уходит, так и не притронувшись к остывшему кофе. -Тао! – Ифань бросается следом, нагоняет, обвивается руками вокруг чужой груди – так сильно, что чувствует учащенное биение сердца сквозь скользкую кожу куртки. – Не уходи. Пожалуйста. -На нас смотрят, - напоминает парень, впрочем, не предпринимая ни малейшей попытки отстраниться. -Плевать… -Раньше тебя волновало чужое мнение, - слегка иронично замечает Цзытао. – Ты так старательно играл в натурала. -Потому что я был дураком. -А теперь поумнел? – Тао разворачивается лицом к Ифаню, и его теплое дыхание касается матовой кожи прохладных щек. -Просто дай мне шанс… - опуская глаза, просит Ифань. Поначалу Ифань думал, что встретиться в парке – не самая лучшая идея. Слишком много посторонних, заинтересованные взгляды выгуливающих своих чад молодых мамаш, парочки, вечно занимающие скамейки и украдкой жмущиеся друг к другу, собачники со своими неугомонными питомцами. Но теперь, явившись на встречу с Тао на полчаса раньше, он вдруг понял, как ошибался. Погода выдалась отличная, неяркое осеннее солнце просвечивает сквозь пышную листву кленов, придавая ей золотой оттенок. Тепло почти по-летнему, и Ифань не может удержаться от того, чтобы занять свободную лавочку и, чуть ослабив галстук, с удовольствием вытянуть длинные ноги. Он уже почти задремал, как вдруг тоненький голосок вновь вернул его в реальность. -Привет, - маленькая девочка с любопытством рассматривает его лицо, впрочем, держась на безопасном расстоянии. – Что ты тут делаешь? -Жду, - улыбается Ифань. Вообще-то, он никогда не переносил детей, но по каким-то необъяснимым причинам именно эта забавная малышка вызывает в нем желание быть дружелюбным. -Кого? – не унимается юная незнакомка. -Одного человека. -Он такой же красивый как ты? -Даже красивее, - уверяет Ифань. – Почему тебя это волнует? -Я подумала, что когда вырасту, ты мог бы стать моим мужем, - она осторожно присаживается на край скамейки и преувеличенно тяжело вздыхает. – Сейчас так сложно найти подходящую партию! -Как тебя зовут? -Босян. А тебя? -Ифань, - представляется парень и тут же возвращается к поднятой чуть ранее теме. – И почему же такая замечательная красивая девочка вдруг решила заранее искать себе пару? Уверен, к тому моменту, как ты подрастешь, мальчишки твоего возраста станут очень даже ничего… -Ты женат или что? – неожиданно перебивает малышка. -Н-нет, не женат, - растерянно признает Ифань. – Ты здесь одна? -Я не одна! – возражает Босян. -Вот как? И где же твои родители? -Где надо, - отрезает девчушка. – Я же не спрашиваю, где твой друг? -И все же для первой встречи ты задаешь слишком много вопросов, - мягко возражает Ифань. -Это потому что ты ей понравился, - сообщает до боли знакомый насмешливый голос. -Тао? – Ифань оборачивается. Все это время Цзытао стоял позади, прислонившись к стволу огромного дерева и наблюдая за веселой сценкой. – Давно ты там прячешься? – слегка удивленно интересуется Ифань. Цзытао присаживается рядом и протягивает ладони к застеснявшейся малышке, которая мигом оказывается у него на коленях, смущенно утыкаясь личиком в легкий шарф, обернутый вокруг его шеи. -Я не прячусь, - смеется он. – Я присматриваю за своей дочерью. Удивительно, что из всех людей в парке, Босян выбрала именно тебя. -Похоже, это семейное, - пытается пошутить Ифань. -Ты разочарован? – становясь вмиг серьезным, задает простой вопрос Тао. Но почему-то даже он ставит Ифаня в тупик. -Н-нет… - теряется он. – Просто… Просто… -Что? – две пары темных внимательных глаз сканируют лицо Ифаня. -Просто это немного неожиданно… Я не знал, что ты женат…***
-Что мне делать, Тао? – дрожащий голос Лин полон отчаяния. – Скоро станет заметно… -Может быть, ты зря не сказала Ифаню? -Что бы это изменило? – печальная усмешка. – Привязать его к себе, чтобы он всю жизнь ненавидел меня и ребенка? -Он бы смирился… -Он бы все равно сбежал. -Возможно. И еще возможно, он уехал, потому что я отпустил его… -Он сам так решил. Это был его выбор! -Пожалуй. -Меня забьют камнями, - глубоко вздыхает девушка. - Моя мать никогда не поймет, люди отвернутся от меня. -Глупости, - Цзытао ласково проводит ладонью по длинным гладким волосам и заботливо вытирает слезы с раскрасневшихся щек. – Скажем, что он мой, - успокаивает парень. -Думаешь, кто-то поверит? – сквозь всхлипы все-таки улыбается Лин. – Ты же педик каких мало! -Но об этом знаем только мы, - ободряюще замечает Цзытао. -Скажи, ты делаешь это ради него или ради меня? - неожиданно спрашивает девушка. Но вопрос так и остается без ответа.***
-Да! – Ифаня выгибает почти на 90 градусов при очередном настойчивом проникновении, и он едва сдерживает слезы, наворачивающие на глаза от избытка эмоций и ощущений. Он никак не предполагал, что Цзытао так легко простит его шестилетнее отсутствие, но он несказанно счастлив снова оказаться в его объятьях. – Тао!.. -Мой хороший, - хриплый шепот у самого уха, рваное обжигающее дыхание на покрытой испариной матовой коже. Теплые губы находят рот Ифаня, и горячий язык требовательно проникает внутрь. Цзытао двигается размеренно, но так глубоко, что достает до всех эрогенных зон сразу, и Ифань едва помнит собственное имя, теряясь в боли и удовольствии. -Я люблю тебя, ты же знаешь? Всегда любил, - мутные от страсти глаза Ифаня полны сожаления. -Знаю, - шепотом произносит Цзытао и снова врывается в податливое тело, с силой вбивая в мятые простыни. – Я тоже… Люблю тебя. Всегда любил… -Ты ведь не использовал Босян, чтобы подобраться ко мне? – шутливо спрашивает Ифань. -Вообще-то, я сам слегка в шоке от ее расположенности к тебе. Узнай она о нашей связи, наверняка будет считать меня своим конкурентом… Но, уверен, она встретит мальчика помоложе и уступит престарелого дяденьку папочке, - смеется парень. -Значит, Лин вас бросила? – Цзытао ставит перед Ифанем кружку с дымящимся кофе. Босян еще спит, поэтому он осторожно приоткрывает окно и чиркает зажигалкой, закуривая легкую сигарету и выпуская в холодный воздух тонкую струйку дыма. -Я этого не говорил, - удовлетворенно улыбается Тао. – Тебе так хочется драм? Их не будет, дорогой. Лин – хорошая мать. Мы развелись, но это не значит, что она не уделяет внимания дочери. Когда мы оба учились, Босян тоже бывало нелегко, ей часто приходилось жить то со мной, то с Лин, а иногда отправляться к бабушкам. Зато теперь у меня есть диплом и эта квартира – наше постоянное убежище. Нам пришлось переехать в Пекин, чтобы я смог зарабатывать больше. А Лин… Лин стремится устроить свое счастье, и я не могу упрекнуть ее в этом! Все хотят быть счастливыми, Ифань. -И где же твоя ненаглядная подружка? -Медовый месяц на Фиджи, - пожимает плечами Тао. – Исин – отличная партия. Идеальный муж. И он действительно любит нашу дочь… -То есть, Лин вернется? Вернется и заберет Босян? – осторожно интересуется Ифань. -Ты бы хотел, чтобы так было, я прав? – усмехается Тао, и на его красивых губах снова появляется надменная ухмылка, так хорошо знакомая Ифаню по прошлому. Цзытао явно чем-то недоволен. – Но этого не произойдет. Босян останется со мной. Весь вопрос в том, останешься ли с нами ты? – внимательные черные глаза смотрят насмешливо. -Если серьезно… Как ты объяснишь ребенку присутствие в доме еще одного мужчины? – настораживается собеседник. – И как ты объяснишь наши отношения Лин? -Возможно, они обе способны понять больше, чем ты думаешь, - снисходительно замечает Тао. -Где моя дочь? – бросая сумку на пол, сходу интересуется Лин. -В садике. Лучше скажи, где твой новоиспеченный муж? – сонно парирует Цзытао, накидывая на плечи домашнюю толстовку. – Он же не остался на Фиджи, залипнув на какую-нибудь местную красотку? -О, как вероломно! Но не дождешься! Исин занимается багажом и покупает шампанское. Мы же собираемся праздновать наш приезд? -Кто бы сомневался! -У тебя засос? – Лин осторожно касается лилового пятна на шее бывшего супруга. – У тебя засос! – с восторгом повторяет она, словно не веря собственным глазам. -Просто скажи, что ты за меня рада, - смущенно улыбается парень. -Я рада, - легко соглашается девушка. – И кто же он? – долгий внимательный взгляд, и не менее красноречивый взгляд в ответ. – Только не говори… -Да! – радостно выпаливает Цзытао, подхватывая на руки хрупкую женщину и кружа ее по кухне. – Ифань! -Офигеть! – восклицает Лин. – Чертов затворник! Ты все-таки дождался его?! Невероятно! И что он сказал насчет Босян? Был рад? Они подружились? -Они подружились, - уклончиво замечает Тао. -Но ты не сказал ему? – требовательно спрашивает девушка, выпутываясь из объятий. -Нет. -Почему? -Потому что не пришлось к слову, - мнется парень. -Или потому что понял, что ребенок не входит в его планы? – уточняет Лин. -Ему нужно время… -Ну да. Еще 6 лет, например? -Перестань, - тихо просит Цзытао.***
Ифань долго сидит в машине, не решаясь выйти и сделать несколько шагов. На парк опускаются голубоватые сумерки, и кое-где уже горят фонари, окрашивая первый снег во все оттенки розового. Он опускает стекло и закуривает. Ждет, сам не зная, чего именно. Знака свыше? Как глупо. Каким надо было быть идиотом, чтобы встретить своего единственного спустя шесть лет и почти сразу отказаться бороться. Пожалуй, Ифань действительно испугался. Ребенок – это такая ответственность. Чужой ребенок – ответственность вдвойне. Он глубоко вздыхает и все же распахивает дверцу автомобиля… Будь что будет. -Здорово, когда у тебя целых два папы! – Ифань безошибочно узнает тоненький голосок Босян. Он мгновенно тушуется, вжимается в сиденье, стараясь остаться незамеченным. Двое мужчин, один из которых – ошибки быть не может! – конечно же, Тао, словно два ангела-хранителя держат в больших ладонях хрупкие ручки маленькой девочки. У Ифаня все обрывается внутри – слишком идилличной выглядит представшая перед ним картинка. Он поворачивает ключ зажигания, выжидает еще с минуту и осторожно выезжает на дорогу. Слезы застилают глаза, и к горлу подкатывает ком. Он сам во всем виноват. С какой стати Тао должен ждать его вечно? Ифань не видит, как веселую троицу нагоняет худенькая девушка, одетая в модную коричневую шубку и высокие сапожки на небольшом каблуке. Ифань не видит, как она берет под руку одного из «ангелов» – того, что пониже, и легко касается губами его прохладной от мороза щеки. Ифань не видит, с какой тоской смотрит на них темноволосый парень, и, конечно, понятия не имеет, каких усилий стоит Цзытао сохранять безмятежную улыбку на чуть обветренных идеальных губах.