Ты должна знать.

— Мистер, Голд, я… Вы же знаете, что я вас не помню. — раздался из трубки до боли знакомый девичий голос. Как же мне ее не хватает. — Я умираю, Белль. — со скоростью выстрела эти слова слетают с моих уст. На том конце послышался сдавленный вдох. После секундного промедления послышался ответ: — Мне… Мне очень вас жаль. — Белль, милая, я должен рассказать. — во рту пересохло, к горлу начал подкатываться ком. — Рассказать о том, кто ты есть на самом деле. Ты отважная девушка, которая видела во всем только добро. А где его не было, создавала сама. Ты была моим предохранителем, как бы странно это сейчас не звучало. Не позволяла убивать и заключать неравные сделки. Казалось бы, как всего лишь запрет обычной служанки мог сдержать такое чудовище как я? Ответ оказался проще, чем многое в этом мире — ты была для меня не просто прислугой. Из динамиков послышался вдох, будто Белль хотела что-то сказать. Ах, да. Все сказочное ей чуждо. Она думает, что совсем из другого мира (проклятие, черт бы его побрал). Наверняка считает меня сейчас шизофреником, влюбившемся в бедную девушку, увиденную в лесу. Но терять уже нечего, я должен продолжить свой рассказ, а вот поверит она или нет, уже не так важно. Она просто должна знать. — Ты смогла вернуть меня прежнего, — продолжил я хриплым голосом. Яд стал все ближе подступать к сердцу. Руки онемели, стало сложно держать трубку. — Поселила в моей прогнившей душе добро и надежду на светлое будущее без магии. Слишком уж высока у нее оказалась цена. Все плохое, что случается с нами, происходит именно из-за магии. Жаль я понял это только сейчас, когда уже ничего нельзя исправить. — голос безумно дрожал, я не мог больше контролировать своих чувств. — Белль, милая, ты всегда была самым важным для меня человеком в этом и других, существующих ныне мирах. Я очень жалею, что не смогу больше быть рядом…- по щеке скатилась одинокая слеза. Взгляд пал на дверцу сейфа, в котором хранилась самая дорогая сердцу вещица. — Пожалуйста, забери ту чашку в память обо мне, Эмма подскажет где ее найти. — головная боль становилась невыносимой, губы немели, а мысли путались. Говорить все труднее. — Я люблю тебя, Белль. Последние слова Мистера Голда эхом пронеслись над комнатой. Сердце Тёмного сделало последний удар и замолчало на веки. Лицо окаменело, глаза стали стекленеть. Рука неестественно разогналась, и трубка с грохотом упала на пол. Тишину разрезал дикий, полный горечи девичий вопль из динамиков: — Румпельштильцхен!