Невеста

— Ты такая красивая, Герда — мама с восхищением оглядывает меня в зеркале, приобнимая за плечи. — Не волнуйся, всё будет замечательно. Эта женщина никогда не понимала моего душевного состояния. Я выхожу замуж за денежный кошелек, сбегая от единственной страстной любви, что до сих пор выжигает мою грудную клетку, заставляя сердце метаться в агонии лишь от одних воспоминаний о… Вот, опять! Даже подумать не успела, а проклятый насос уже изо всех сил старается эвакуироваться из охваченного огнём убежища. А мама списывает всё на предсвадебные волнения невесты. — Он скоро приедет, — улыбается мама, расправляя подол моего нелепого пышного платья. — Я оставлю тебя ненадолго, чтобы собралась с мыслями. Только умоляю тебя… Не кури! Петя этого очень не любит. Она нежно хлопает меня по плечу и выходит из комнаты, тихо прикрыв дверь, а я судорожно хватаю пачку сигарет, дрожащими пальцами выуживаю одну и нервно закуриваю. Это состояние стало таким привычным со дня нашего расставания. Да что уж там, я и курить-то начала после этого. Ненавидела эту привычку всей душой. И тебя пыталась избавить, а в итоге втянулась сама. Так было всегда в наших нелепых отношениях. Делаю первую затяжку, ощущая на губах горечь табачного дыма, и блаженно закрываю глаза. Дрожь отступает, сердцебиение восстанавливается… Всё потому, что эти чёртовы сигареты так похожи на твои поцелуи! Внезапный стук дверь заставляет меня закопать окурок в пепел и вернуться к зеркалу. Воздух вышибает из прокуренных лёгких, когда я вижу в отражении тебя. Нелепая мешковатая толстовка и драные джинсы — твой неизменный лук этого времени года. Ты даже замуж в нём выходила! Я чувствую, как едва успокоившиеся нервы снова начинают издеваться над измученным сердцем. — Привет… — робко начинаешь ты, а от твоего хрипловатого голоса становится только хуже. — Можно войти? — Нельзя — отчеканиваю я, но на последней букве голос предательски срывается. Именно это заставляет тебя пройти в комнату. — Давно ты куришь? — удивленно приподнимаешь бровь и пытаешься поймать в зеркале мой взгляд. А я так старательно избегаю твоих огромных зеленых глаз, занимая свой взор изучением цветовой палитры теней для век. Не хочу отвечать. Не хочу тебя видеть! Не подходи! Прошу тебя! Но ты берешь с вешалки фату и подходишь ко мне, игнорируя мольбы моего подсознания. — Не возражаешь, если я помогу? — скорее ставишь в известность, чем спрашиваешь. Нежно проводишь по моим волосам, вонзая гребень в основание жесткой налакированной причёски, а я благодарю всех богов за то, что сижу в этот момент. Как же давно ты исчезла из моей жизни, а теперь… — Ты такая красивая… — шепчешь в ухо и крепко обнимаешь меня, утыкаясь носом в шею. Ты шумно вдыхаешь запах моих духов и хрипло шипишь «Я так скучала» опаляя кожу своим жарким дыханием… Что же ты делаешь, дурочка… — Отойди от меня! — произношу неожиданно спокойно и холодно для своего состояния. Видимо я перешла ту грань, после которой адреналин заставляет тело действовать самопроизвольно, но идеально чётко. Сознание радостно вырывает из воспоминаний тот день, когда наша ядовитая сказка закончилась, распаляя мою ненависть к тебе. Это ведь ты меня бросила. Что ты тогда сказала? «Нам уже не восемнадцать, Герда! Пора взрослеть. У наших отношений нет будущего!», так, кажется? Ты обнимаешь меня крепче, целуя в шею, скуля в самое ухо уже десятое «прости»… А я ощущаю сквозь пелену ощущений запах алкоголя от твоего дыхания. Это выводит меня из себя ещё больше. Да как ты вообще осмелилась прийти на мою свадьбу пьяной?! — Не трогай меня! — кричу я неожиданно зло, резко поднимаясь с кресла, вырываясь тем самым из твоих цепких объятий. Ты смотришь на меня с отчаянной мольбой и… Падаешь на колени, закрывая лицо руками. — Прости меня! — неужели ты плачешь, Марта? К горлу подступает ком, невыносимо хочется сейчас упасть рядом с тобой, прижать к себе, простить и самой попросить прощения за то, что заставила тебя плакать… Но я вовремя вспоминаю, что ты сейчас просто пьяна, потому и находишься здесь. Я больше не верю тебе. — Простить? За что же? — холодно произношу я. — Ты ведь была права, когда уходила от меня. Такие отношения не имеют будущего, я… — Молчи! — скулишь ты. — Прошу тебя, не повторяй моих слов! Я помню тот день, как и каждое своё слово! И, чёрт возьми, я ошибалась! Этот год без тебя был сущим кошмаром! Я развелась с Димой через месяц, просто не могла выносить его прикосновений, я держалась изо всех сил, но погибала. Я не могу жить без тебя! Пожалуйста, Герда! Прости! Прости меня, я… — Ты поняла это только в день моей свадьбы? — бесцветным голосом спрашиваю я, в который раз удивляясь собственному самообладанию. — Потому решила прийти ко мне пьяной прямо перед загсом? — Трезвой я бы вышла в окно после первого твоего «пошла вон!» — кричишь ты, вскакивая на ноги. — Какой же ты всё-таки ребёнок, Марта… — тихо произношу я. — Тебе уже далеко не восемнадцать. Пора научиться отвечать за свои поступки. Пойми, наконец, что люди вокруг тебя тоже имеют чувства. Ты виновато опускаешь голову, а я уже готова в очередной раз послать к чёрту весь мир и сбежать с тобой, уберечь от слёз, забыться в твоих объятьях и не отпускать до конца своих дней… Поцеловать тебя кажется мне сейчас единственным правильным решением, и я даже делаю первый шаг навстречу этому безрассудству. — Герда, Герда скорее! Петя вот-вот… — в комнату вбегает процессия из «подружек невесты». Ева — моя сестра, единственная посвященная в наши с тобой отношения, тут же подскакивает ко мне, обнимая, прижимая к себе. А я почему-то начинаю рыдать, словно маленькая девочка, отчаянно цепляясь за свою старшую. — Ты что здесь забыла вообще?! — зарычала Ева, заслоняя меня от тебя своим телом. — У тебя ещё смелости хватило прийти сюда?! Убирайся! — А что происходит? — пронёсся шёпот «подруг». — Эта мерзавка по Петьке сохла, да только не её он выбрал! — объяснила любопытным глазам и ушам сестра, в который раз спасая меня. — Убирайся, я сказала! Если этот человек хоть немного дорог тебе — исчезни, не причиняй лишней боли! Всё только стало налаживаться, а ты! … «Подружки» с энтузиазмом вытолкали тебя из комнаты, оставив меня наедине с сестрой. — Прости, это моя вина! — вздохнула она, стирая с моего лица растекшуюся тушь. — Ты как? Я вырываюсь из её рук, подбегая к окну. Внизу Марта с боем пытается вновь прорваться ко мне, воюя с гостями, но её оттесняют всё дальше к дороге. Наконец она ищет взглядом моё окно, и мы впервые встречаемся взглядом за всю нашу встречу. Она вдруг улыбается, шепчет одними губами «прости», разворачивается и исчезает в тени деревьев пожелтевшего парка. А я оседаю на пол, сдерживая желание кинуться к ней с седьмого этажа на бетонный тротуар. Минутами позже в комнату вновь врываются «подружки», усаживая меня в кресло перед зеркалом. Я смотрю на своё отражение невидящим взглядом. Старые раны вновь вспороты твоим бесцеремонным уходом, они болят и кровоточат. Променять такую живую и прекрасную тебя на «правильный» выбор. Пожалуй, сегодня я совершила ту же ошибку, что и ты год назад. Вбегает счастливая мама, оповещая о прибытии моего будущего мужа. Я натягиваю на лицо дежурную улыбку и выхожу из родительской квартиры в замужнюю жизнь.