Школьный фестиваль

      Мир восемь лет назад — что он представлял из себя? Как жили тамошние люди, чем они занимались, о чём думали? А их культура, увлечение, работа? Обо всём об этом нынешнее поколение узнавало из сохранившихся книг, рассказов очевидцев, в каких-то мелких деталях, оставшихся как прямое доказательство того, что когда-то не было войны; когда-то люди жили в мире и согласии.       Многие отдавали так называемую дань утратившим значимость праздникам и мероприятиям. И Юичиро Аманэ не был исключением из списка. Несмотря на свой неугомонный характер и нежелание учиться (зачем тратить силы на зубрёжку, если за это время можно убить парочку вампиров?), подросток любил узнавать о давно забытых традициях, мечтая, что некоторые из них когда-нибудь станут реальностью!       Чтобы дни рождения проводились в шумных компаниях дорогих сердцу людей, чтобы в канун рождества семья садилась вокруг стола, поздравляя друг друга под звон колокола! Это был не полный список несбыточных грёз, но…       Но самое последнее, что он надеялся реализовать в этом прожранном апокалиптическом мире, — это так называемый школьный фестиваль.       Уставшие после еженедельных войн дети уже просто не знали, куда себя девать. Истощённые физически и морально, они не успевали толком отдохнуть, что там говорить про учёбу как таковую. И наблюдающий за хромыми черепахами подполковник Лунной Демонической армии Ичиносэ Глен на некоторое время принял облик милостивого человека, решив устроить небольшой перерыв не только для спец класса, но и для всех жителей выжившего города в частности.       И назвал этот отдых «Школьным Фестивалем».       Короткой сутью его являлось «превратить свой класс во что-то необычное, дабы вам и родителям (зачёркнуто) простым гостям понравилась данная постановка». Киото был не плотно заселён, поэтому, как заверил их Глен: «В данном, — исключительном! — случае они пустят в академию простой сброд (зачёркнуто) простых людей, дабы те также смогли расслабиться».       Вокруг война, а они занимаются такой чушью! Как бы сильно не хотелось заявить о таком Юичиро, он стойко молчал, раздражённо фыркая и переводя взгляд с одной мельтешащей перед глазами подруги на другую. Шиноа и Мицуба, радостные, предвкушающие, носились по классу, точно ужаленные. Конечно! Ведь именно они предложили такую странную и дикую тематику их классу!       Ну, или не совсем они.       Было много вариантов того, что спец класс мог предоставить своим гостям. К примеру, Юичиро отдавал предпочтение комнате страха. Любитель ужастиков, он бы непременно придумал самых страшных монстров, дабы все поняли, что вампиры — не самое ужасное, что могло их ожидать! Однако то было отклонено сразу, и чуть после эту идею забрал себе параллельный класс. Сказать, что Аманэ был разочарован — ничего не сказать.       Микаэль, присоединившийся к их коллективу не так давно, тоже решил выставить своё предложение, отдавая предпочтение искусству. В его план входило обойти каждого студента и выяснить, есть ли у кого-то творческие задатки. Как-никак, а художников, писателей и композиторов в их время толком не сыщешь, и было бы интересно посмотреть, на что способно нынешнее поколение. Его идея понравилась многим, но она так и осталась висеть на рассмотрении.       Подростки предлагали одну идею за другой, но даже театральная постановка из уст Мицубы затмилась нелепой и никуда не вписывающейся идеей Шихо — простое кафе, чтобы люди, находившиеся по другим классам, смогли немного перекусить, набраться сил. Кому-то это показалось банальным, однако, зная, какими навыками в плане готовки обладает Кимизуки, некоторые члены класса стали задумываться: в частности те, кто готовить не умел, и как-то раз этот парень смог доказать им это.       Некогда недовольная Шиноа, позабывшая старые обиды на товарища по команде, решила, что можно несколько скрасить скучную тематику «заведения», сделав из разносчиков — настоящих официантов в подобающих костюмах. Эта идея понравилась, пожалуй, всем. Даже Юичиро первое время унял свои недовольства по поводу того, что именно его желают видеть в образе так называемого официанта.       Просто тогда он не знал, какой в этом во всём подвох.       От семейки Хиираги всегда нужно ждать подвоха — именно этому его учил Глен с того самого дня, как ещё мальчишкой Юи пришёл в Киото. Ещё тогда он не понимал, что в них такого, но через пару лет, познакомившись с младшей из представителей данной семьи, понял, из какого теста те слеплены. Любители поиздеваться, точно хитрые лисы, выворачивающие ситуацию так, как удобно им самим — вот что из себя представлял знатный род. И малышка Шиноа, имея невинные огромные глаза и добрую улыбку, была не исключением.       Спец класс упорно готовился к мероприятию, делая плакаты, придумывая украшения и меню. Их состав был до невозможности маленьким, и почти весь мужской коллектив выразил предпочтение проводить время в зоне, отделённой на кухню, где Шихо среди них — шеф-повар. Девушки, Юичиро, Микаэль, вызвавшийся на данную роль только для поддержки своего брата, и Йоичи были вынуждены принять на себя роль официантов, разделившись на три группы посменно.       — Нет.       — Ну Юи-кун!       Шиноа топнула ножкой, обиженно нахмурив бровки. Конечно! Её старания и так категорично отвергают!       — Нет, Шиноа! — повторился Юичиро, скрестив руки на груди. — Ты вообще в своём уме? Чем раньше думала?!       Хиираги посмотрела на чёрно-белую одежду в своих руках, надувшись, точно малое дитя, и будто бы даже не слушая своего товарища по команде. А что он сам должен был слушать? Вновь сказку о том, что «Мне показалось, что вам понравится эта задумка!» или «Но ведь девушки любят такое!».       Какая здравомыслящая девушка любит парней, наряженных в платья?       Уже на протяжении получаса именно это пытался объяснить подруге Аманэ, приводя факты, что это — ненормально, неправильно, смехотворно, дико. «По-гейски, в конце концов!», — чуть более тихо добавил Юичиро, стараясь именно на этой фразе не привлекать к себе лишнее внимание. Но Шиноа не слушала, говоря, что она — девушка, а потому лучше знает, что и кому нравится.       — Да из тебя девушка, как из меня балерина! — не выдержал Юи, за что получил несильный толчок от Микаэля, стоящего сбоку.       Вампиру, конечно же, тоже не нравилась эта затея, но… Проникнувшись людьми, некогда ненавистными ему, он смог найти общий язык с новой семьёй. Каждый обладал чем-то таким, чего не имел никто в окружении юноши, и хоть он всё ещё являлся так называемым монстром, они таковым его не считали.       И, пожалуй, Шиндо был тем редким, можно даже сказать единственным экземпляром живого существа, которого Шиноа не раздражала. Возможно, не позволяла так называемая благодарность, всплывшая после того безумного спасения вроде как врага.       Юичиро обернулся на названного брата, изогнув бровь и одним только взглядом спрашивая: «А что? Я должен с этим смириться?», только вот оба подростка тотчас были привлечены тихим всхлипом со стороны, растерянно замечая, что наследница знатного рода начала проливать горестные слёзы.       — Я правда думала, что вам понравится эта идея… — говорила тогда Шиноа, прижимая одежду к своей груди. — Так старалась, ночами не спала… У меня руки иглой исколоты, а теперь, оказывается, всё зря. Да и… Мне так жаль, простите…       — Нет, погоди, Шиноа, ты чего?! — запаниковал Юичиро, выставив перед собой руки и пытаясь утихомирить командира их отряда, только та будто даже не обращала на это внимание, опустив голову и мелко подрагивая плечами.       — Что, Юичиро? — послышался несколько усмешливый, но не менее осуждающий голос Шихо, вытирающего руки. — Опять не смог сдержать своё неугомонное эго?       — Всё он смог сдержать! — непроизвольно рявкнул Микаэль, защищая брата, а затем, закусив губу, шагнул в сторону девушки, привлекая к себе внимание и внезапно выхватывая одежду из её рук. — Мы это… Хорошо, сделаем, как ты просишь. Один день, ведь так? — он посмотрел на замершего парня, стоявшего по правую от него сторону. — Мы сможем с этим справиться.       — Ты серьёзно… Мика!       Но тот его уже не слушал — просто тащил за руку к выходу, чуть ли не сбивая растерявшегося Йоичи, шедшего в компании девушке и вполне себе не возражающего из-за своей участи. Он, наверное, последний, кто мог вообще жаловаться в данной ситуации.       При выходе из класса Микаэль, коротко обернувшись, заметил лёгкий прищур и довольную улыбку, проскользнувшую на лице Шиноа.       Если бы они организовали сценку… То это было бы лучшее и самое правдоподобное представление за всю историю человечества.       И вот теперь, сидя на стуле, подперев лицо ладонью и закинув ногу на ногу, Юичиро смотрел на бегающих туда-сюда-обратно Шиноа и Мицубу. Счастливые, радостные, сияющие, в похожих одеждах, на пятисантиметровом каблуке, с забавными ободками и высокими хостами. Хотелось бы сказать Аманэ, что это выглядело мило, но, к великому сожалению, он выглядел точно так же — причёски только не хватает.       Парень любил чёрный, но сегодня, кажется, он стал ненавидеть этот цвет. Еле как прикрывающая половину бедра юбка казалась ему слишком, просто до невозможности слишком короткой, и никакие нашивки по краям не спасали это положение. Кожа под резинкой на груди зудела и чесалась, рукава-фонари делали имитацию того, что подросток стал на добрые несколько сантиметров шире в плечах, а белый воротник, прикреплённый невесть к чему, крутился и мешался. Исправили это дело только чуть позже, повязав каждому разноцветные платки.       — Зелёный так сильно подходит к твоим глазам, — завязывая узел, лепетала счастливая Шиноа. И, закончив, отошла на шаг назад, добавляя: — А как подчёркивает этот раздражённый взгляд, ты не представляешь!       Шутки от девушки были, впрочем, как и всегда, неуместны.       Разгладив короткий передник вместе с юбкой, Юичиро сдул несколько прядей со лба, чувствуя, как ободок, кажется, сдавливает его голову — именно такие ощущения создавались у него в тот момент. Откинувшись на спинку стула, парень поддел пальцами никчёмные, как ему казалось совершенно ненужные сетчатые чулки, оказавшиеся «очень важным и нужным» атрибутом и дополнением для данного костюма. Только вот проходящая мимо Мицуба, ударив того по рукам, не двусмысленно дала понять, что если он продолжит это делать, то так и будет ходить с зияющими дырами в полноги. Пришлось оставить своё «весёлое» занятие.       Подняв взгляд и осмотревшись, внимание Юичиро пало на стоявших поодаль друзей, а в частности на Шиноа, которая что-то говорила стоявшим рядом Йоичи и Микаэлю. И именно в этот момент Аманэ даже с некой долей зависти отметил, что такой наряд на них смотрелся куда лучше. По крайней мере, на Микаэле он точно сидел, как влитой; словно так и нужно было.       Худощавый и длинноногий, вампир выглядел в этом костюме, признаться честно, довольно неплохо. Ровная спина, никакого стеснения и постоянных поправлений юбки, что замечалось от самого Юи. А походка! Да младший из братьев заваливался набок при каждом повороте, а вот выросший в подземном городе преодолевал расстояния уверенными широкими шагами. Словно всю жизнь ходил на этих чёртовых каблуках! Хотя, кто знает, чем он занимался в Сангвинэме эти четыре года…       От мыслей подростка отвлекли громкие хлопки — Шиноа привлекала к себе внимание.       — Итак, шпана, приготовиться! — заговорила наследница Хиираги, вышагивая в сторону двери. — Посетители прибудут с минуты на минуту! Убрали недовольство с лиц и нацепили улыбки — будьте обворожительны хотя бы раз в году. Да, Юи-кун?       — Да-да, конечно, — отмахнулся тот, с тихим кряхтением поднимаясь с места.       Девушка в последний раз окинула всех внимательным взглядом, а затем открыла дверь. Маленький Ад отворил свои врата, впуская демонов и предоставляя первые испытания новоиспечённым грешникам.       Группа, в которой состоял Юичиро, к великому сожалению, была первой, кто будет обслуживать так называемых клиентов. И поначалу казалось, что наплыва ждать не стоит — все просто отвлекутся на другие занятия, более интересные и необычные, решив заглянуть сюда лишь под самый конец, уставшие и измотанные. Именно поэтому парень считал, что можно расслабиться.       Считал так ровно до тех пор, пока на него не уставились с десяток пар любопытных глаз незнакомцев.       Самодельные рекламки, висевшие чуть ли не на каждом входе в кабинеты, стоящие в коридоре девушки, привлекающие внимание проходящих мимо — и вот, свободных мест в самодельном кафе как не бывало. Незнакомцы, школьники, другие студенты, решившие разведать ситуацию — от такого количества неизвестных ранее лиц у Юичиро кружилась голова, а руки начинали дрожать.       Вот сейчас их обсмеют! Начнут тыкать пальцами, смеяться, распространять слухи о том, как это смехотворно! Только, к великому удивлению самого подростка, никто не издевался. Смеялись, хихикали, но не кидали оскорбления, за которые тот был готов снести если не несколько голов, то хотя бы одну, так, показательно.       Просто… в данном случае Шиноа оказалась права.       Людям, а точнее девушкам, случайно забредшим в кафе с милыми дамами, нравился так называемый фансервис, что они часто озвучивали трём разнаряженным парням, осыпая тех комплиментами и, переглядываясь с подругами, смущённо хихикая.       И если бы Юичиро не заваливался на этих чёртовых каблуках, всё было бы больше, чем просто прекрасно.       Со временем они смогли приноровиться. И хоть выбора у них особого не было, Аманэ даже пытался получать от этого удовольствие — хотя бы моральное. Последнем делом он представлял себя разносящим между столиками, некогда партами, укрытыми скатертями, на подносах причудливые сладости с кофе или чаем. Воин, защитник рода человеческого! После ему будет стыдно, но пока он был относительно доволен текущем положением вещей.       В то время как остальные более или менее были бодры и полны сил, Юичиро валился с ног. Они затекли, разболелись, кажется, у него натёрло в месте застёжки, но, пренебрегая болью, он продолжал ходить из одного конца класса в другой, лишь изредка выдыхая сквозь сжатые зубы — тогда, когда этого никто не видел.       — Юи? — спросил подошедший к нему Микаэль, когда тот остановился у стола на так называемой кухне, упершись в него руками и отдыхая. — Ты как?       — В норме, — заверил его Юичиро, улыбнувшись и выпрямившись.       — Думаю, для первого захода достаточно, — сказала вошедшая Шиноа, направляясь в сторону братьев. — Можете отдыхать, ваша смена ещё не скоро.       — Бог есть! — взвыл Аманэ, оседая на стул.       — В норме, да? — переспросил Мика, изогнув бровь.       Парень лишь пожал плечами, говоря тем самым, мол, что поделать?       Засев на кухне, Юичиро вытянул ноги, чуть ли не развалившись в сидячем положении и попивая остывший чай. Микаэль сидел рядом с ним, изредка что-то говоря или спрашивая, но почти всё время они наблюдали за тем, как упорно стараются в приготовлении их одноклассники.       Вроде бы солдаты, воины, бесстрашные, не страшащиеся смерти. Сейчас они были похожи на людей из тех историй о прошлом, которые до самого конца казались выдумкой. И Шихо, сверкающий как никогда раньше, ведь он мог заниматься одним из своих любимых дел — готовкой. И Йоичи, отдыхающий, теперь мельтешащий у того под ногами, с не скрытым любопытством интересуясь, для чего тот или иной ингредиент, инструмент, «штука». Даже скромная Мицуба стала более раскрепощённой, улыбаясь незнакомцам и краснея от комплиментов. Нужно ли говорить что-то о Шиноа, которая и закатила данное «мероприятие»? Причём, как оказалось, весьма и весьма удачное!       Юичиро, упершись каблуками в пол, лениво мотал ногами: туда-сюда, туда-сюда, словно гипнотизируя сам себя — настолько он устал и настолько ему было скучно. Однако Шиноа, вошедшая из-за занавески, не одобрила такое занятие от своего друга: изогнула бровь, нахмурилась, скривила губы.       — Слушай, — заговорила тогда Хиираги, — если тебе нечего делать, отнёс бы эти коробки обратно в класс искусств, чтобы под ногами не мешались.       — Я отдыхаю, — пробубнил Юичиро, мотая ножками и уложив подбородок на ключицу, отчего голос его звучал несколько невнятно.       — Встал и пошёл! — повысила тон девушка, напоминая, кто здесь командир, отчего подросток, выдав уставшее «хорошо-хорошо», медленно поднялся с места.       — Я помогу, — сказал тогда Микаэль, на что Шиноа, мило улыбнувшись, благодарна тому кивнула.       Юи показушно фыркнул, вызывая смешок у стоящего рядом Йоичи, а затем поднял одну из коробок. Вторую взял Мика, и они вместе двинулись к выходу из класса. Радовало лишь то, что солдат привык к каблукам — было бы неловко, упади он с громоздким хламом где-то посреди коридора.       Преодолев кабинет, подростки направились к двери, только вот прямо у неё Юичиро, идущего впереди, ослепила белая вспышка, отчего тот отступился, утыкаясь спиной в коробку, которую нёс вампир. Чудом устояв на ногах, он встряхнул головой и посмотрел перед собой. Как оказалось, причиной маленькой аварии оказался не кто иной, как Глен.       — Ух ты… — проговорил Ичиносэ, заглядывая в дисплей фотоаппарата.       — Глен! — рассерженно прокричал Юичиро, даже весь нахохлившись от такой наглости.       — Вот это кадр, вот это память, — продолжал тем временем мужчина, прикрыв рот рукой и будто не обращая внимания на подростка.       Но, подняв взгляд, он растянулся в ехидной усмешке.       — Так вот почему Шиноа мне ничего не рассказывала?       — Она и нам ничего не рассказывала… — уже более тихо произнёс Юи, перехватывая ношу в своих руках.       — А куда это вы собрались, девчонки? — поинтересовался подполковник, когда братья прошли мимо него, шипя и пытаясь отдавить каблуками ноги надоедливого шутника. — В дамскую комнату только парами?       — Я его сейчас убью!..       — Вернёмся и сделаем это вместе, — мрачно оповестил младшего Микаэль, но именно этот угнетающий тон и заставил парня развернуться и двинуться по коридору дальше.       Проигнорировав смех и очередную вспышку, раздавшуюся за спиной, Юичиро скрипнул зубами и глубоко выдохнул — главное, спокойствие. И совсем скоро его внимание было приковано к совершенно другим вещам: к примеру, иным кабинетам и тому, что придумали немногочисленные ученики академии.       Учеников в этом на самом деле огромном здании было не так много, как хотелось, но с десяток групп точно набралось бы. И теперь каждые из них, — младшие, средние, старшие¹, — придумали нечто своё; нечто, как им казалось, оригинальное. Хотя на самом деле подобного было много — если не сейчас, то с десяток лет назад так точно. По крайней мере, Юичиро не смог встретить чего-то того, что не предлагалось его одноклассниками.       К примеру, театральная постановка, где ученики пытались передать дух всеми давно забытого времени, где всем правили императоры, а бесстрашные самураи отстаивали его честь и честь своей родины. В соседнем кабинете расположился псевдонаучная лаборатория, где юные умы пытались предоставить свои теории касаемо того, что произошло с землёй восемь лет назад, что тому виной и как это повлияло. И не важно, что то было уже доказано! Просто…       Просто, нужно ли знать об этом простым жителям, не относящимся к делу так называемого «Последнего Серафима»?       А вот проходя мимо комнаты ужасов, Юичиро даже чуть было не взвыл.       — Почему ты так яро пытаешься ей угодить? — решил поинтересоваться Юи, когда они поднимались по лестнице на третий этаж.       — Угодить кому? — не понял Микаэль, удивлённо взглянув на брата.       — Шиноа, — пояснил тот. — Что бы она не сказала, ты всегда пытаешься слушаться её слов и приказов, идёшь на уступки, даже когда идеи — безумны и абсурдны!       Мика, поначалу, даже удивился, не зная, что и говорить на такое заявление, но уже после растянулся в довольной улыбке, чуть наклоняясь к парню и заглядывая тому в глаза.       — Юи, ты что, ревнуешь? — довольно протянул юноша, отчего лицо названного брата разгорелось от смущения.       Аманэ попытался что-то невнятно сказать, опровергнуть, назвать его идиотом, но замолк, когда Микаэль залился громким смехом.       — Я шучу, — сказал тогда он. — Просто, знаешь, я ей благодарен.       — За что это ещё? — спросил тогда Юичиро, недоверчиво изогнув бровь.       Вампир с пару секунд о чём-то думал, а затем довольно просто ответил:       — Если бы не она, я бы никогда не мог вновь быть с Юи.       И от этого юный воин, кажется, вспыхнул лишь сильнее, вызывая очередную волну лёгкого смеха со стороны Шиндо.       На третьем этаже, в отличие от первого, — того, откуда они и пришли, — было до ненормальности тихо: лишь далёкие отзвуки веселья слышались от проходящего снизу фестиваля. Решив выделить под данное мероприятие немного места, остальные этажи академии пустовали, стояли в непривычной тишине и не были сегодняшним днём тронуты даже пришедшими преподавателями. И эти пустующие коридоры, запертые классы — всё казалось несколько жутким, будто бы даже вымершим.       Но Юичиро предпочёл откинуть от себя такие нелепые мысли, останавливаясь, подтягивая коробку коленом и двигаясь дальше по коридору, до нужной им двери.       Класс искусства не был таким, каким можно было бы его представить. Если кто-то и когда-то рассказывал, что раньше на подобных уроках ученики творили и создавали что-то новое, то в их положении искусство — это теория о том, каким оно было раньше. Никто сейчас не занимался этим, никто не жаждал изучать название красок или нот; просто не было на это дело времени.       Мольберты, музыкальные инструменты, доски для лепок — всё это заменили длинные ряды парт и стульев, высокие шкафы и столы с чудом уцелевшей литературой, касающейся этой тематики. Где-то на стенах — примеры старых работ, выцветшие фотографии некогда великих людей, от которых остались лишь имена, а на подоконниках расположились горшки с цветами, укрывающие помещение от лишнего света.       Если Юичиро в каком-то роде было всё равно, то Микаэль, любитель читать и пообсуждать тему искусства, всякий такой урок горестно вздыхал, понимая, что в этом плане человечество если и продвинется, то ещё очень нескоро. Вот и сейчас из его груди вырвался горестный вздох от мыслей, не способных удержаться в голове кучерявого юноши.       — Так куда всё это ставить? — нарушил тишину помещения младший брат, осматривая классную комнату. — Сложить всё на столы?       — Сложим на столы, нас потом отсчитают, — ответил ему Мика, перебирая пальцами по дну коробки — затекли. — Велено было убрать всё на свои места, поэтому лезь наверх.       — Чего? — не понял Юичиро, обернувшись на вампира.       Тот кивнул в сторону одного из невысоких шкафов — единственного, что не был забит каким-то хламом доверху.       — Туда, — пояснил он. — Давай! Ты легче меня, поэтому, так будет безопаснее.       — Легче? — переспросил Юи, сощурившись. — Это на что ты намекаешь? Легче, как слабее? Как младше? Как меньше? Драки хочешь?       Микаэль рассмеялся, толкая усмехающегося братца в спину, дабы тот перестал разводить концерты и уже сделал то, для чего они сюда пришли. Чем раньше они закончат, тем раньше вернутся обратно. И вот даже не догадываешься в данной ситуации: лучше помедлить или поторопиться?..       Составив коробки на стол, Юичиро подвинул к нужному шкафу стул. Долго смотрел то на него, собираясь с мыслями, а затем аккуратно влез, придерживаясь за ручки шкафа и пытаясь не упасть. На замечание Мика о том, что обувь-то можно было снять, Юи ничего не ответил: просто знал, что сказать ему нечего, так как, по глупости своей, он просто не учёл данного факта. Лучшей отговоркой стало «Мне так выше», над которой вампир вновь посмеялся.       Приняв из рук названного брата первую коробку, Аманэ аккуратно, чуть приподнявшись на носочках, затолкал ту наверх, тут же ухватываясь пальцами за край шкафа и чувствуя, как стул под ногами немного покачался. Но, кажется, то была лишь паранойя, ибо через мгновение всё пришло в норму, а на вопрос о том, всё ли в порядке, парень просто отмахнулся, протягивая руки за следующим грузом. Вот тут-то «в порядке» превратилось в «катастрофу».       Шатался не стул — тряслись ноги самого подростка, роста которого не хватало, отчего тот отчаянно тянулся на носочках. И если в первый раз такой трюк прошёл достаточно неплохо, то во второй, не успел Юичиро затолкать свою ношу наверх, как прямиком вместе с ней, чуть ли не в обнимку, благополучно полетел на пол, не устояв на и без того неустойчивой обуви.       В итоге, все тряпки, находящиеся на тот момент в коробке, разлетелись в разные стороны — под столы и стулья, шкафы и в полки. А Юичиро, уже успевший проститься со своей жизнью или хотя бы пока что ещё целыми конечностями, внезапно осознал, что особо не пострадал — максимум отбил колени, разрывая ткань на таких дорогих сердцу девушек чулках. И парень уже успел испытать облегчение, пока не услышал под собой болезненный стон.       Кажется, Микаэлю, который принял на себя «падение», было не так славно, как самому юному солдату.       — Эй, Мика! — взволновано воскликнул Аманэ, выпрямляясь и, наконец, садясь. — Всё в порядке?       — Нормально, — ответил Шиндо, упираясь руками в пол и выпрямляя спину.       Открыв голубые глаза, радужка по бокам которых всё также сияла красным кольцом, он посмотрел на брата, решив поинтересоваться, всё ли нормально с ним, но внезапно замялся, замечая взволнованное лицо до ненормальности близко и чувствуя на себе тяжесть чужого тела.       Юичиро, поначалу, испугался, замечая раскрасневшиеся щёки бледнолицего вампира, думая, что с тем явно не всё нормально, как он выразился, и травмы оказались куда более серьёзными, нежели могло показаться в самом начале. Но, встретившись с его взглядом и заметив неловко поджатые тонкие губы, невольно дёрнулся, выпрямляя спину и, кажется, смущаясь и сам.       Такое нелепое положение, а он толком подняться не мог — всё тело сковало крепкими оковами, не позволяющими двинуться, привстать, перестать надавливать весом на чужие ноги, а молчание, накрывшее их и давящее на голову не слабее надоедливых ободков, лишь усугубляло положение, отчего Юичиро неосознанно сжал рукав на костюме Микаэля, сминая выглаженный «фонарик».       Отведя взгляд, Аманэ, сам того не замечая, уложил ладонь на колено сидящего под ним, заставляя того коротко вздрогнуть, и, опомнившись, начал придумывать какие-то нелепые отговорки в своё оправдание:       — Слушай, — начал тогда Юи, поддевая сетку пальцами, — а тебе в этом правда удобно?       — Неудобно, — ответил ему кучерявый и, чуть приподнимаясь, продолжая уже в самое ухо подростка: — Настолько, что готов их снять прямо сейчас.       По спине юного воина прошлись мурашки, а из груди вырвался полувскрик, тут же прерванный его собственной рукой, когда вампир, приблизившись, несильно прикусил кожу на шее парня. Это чувство, словно миллионов разрядов тока, прошлись по всему телу, придавая парню сил, и он, упершись ладонями в плечи брата, вскинул на того несколько испуганные глаза.       — Ты ведь больше не пьёшь человеческую кровь, разве нет? — поражённо спросил Аманэ, на что Микаэль, фыркнув, недоумённо изогнул бровь.       — Разве это было похоже на то, что я хочу выпить твою кровь? — вопросом на вопрос ответил юноша, и Юи почувствовал, как от волнения у него спёрло дыхание.       Руки голубоглазого обвились вокруг талии названного брата, и он вновь потянулся к его шее, демонстративно делая повторный укус: поддевая кожу передними зубами, чуть оттягивая, проводя по ней кончиком языка. От всего этого тело Юичиро будто немело и одновременно с этим заливалось странным, но обжигающий изнутри жаром. То было непривычно, то было ненормально, и он желал это как можно скорее окончить.       — Мика, что ты… Делаешь?! Хватит!       — Говоришь так, словно тебе не нравится, — ответил ему Шиндо, отстраняясь от шеи и заглядывая в растерянные глаза брата.       — Не нравится, — согласился с ним тот, но голос его прозвучал тихо, почти шепотом, и настолько неуверенно, что он сам, кажется, себе не верил.       Как не поверил Мика, который, растянувшись в довольной улыбке, опустил руки ниже, проникая под юбку и оглаживая оголённые части бёдер. А стоило тому пройти дальше, чуть сжимая ладонью затвердевающую плоть, как из груди Юичиро, внезапно опустившего голову, вырвался хриплый стон.       — Разум твой говорит одно, а тело — совсем другое, — произнёс довольный Микаэль и, приподнимая лицо парня за подбородок, добавляя уже в самые губы: — А у меня, кажется, совсем снесло крышу.       Не успел Юи ответить ему, как почувствовал во рту сладкий привкус — чёрный чай с сахаром, который не так давно выпил Мика. Немного перезаваренный, вроде даже переслащённый, всё как любит этот мечтательный кучерявый юноша. И он уже не понимал, отчего у него кружилась голова — от вкуса напитка или от поцелуя, которым его одарил старший брат.       Смяв чёрную ткань пальцами, Юичиро упёрся коленями в пол, чуть приподнимаясь, напирая и, нависая сверху, раскрывая рот шире, позволяя чужому языку проникнуть дальше, переплетаясь с его собственным. Он целовал настойчиво и неумело, но и Микаэль не отличался особым мастерством, делая всё только резче и жаднее. Стягивая с шеи зелёный платок, он торопился, и младший это понимал. Понимал, но ничего не предпринимал — просто был не против.       Чувствуя, как острые клыки невольно царапали кожу на губах, как слюна стекала из самых уголков, они стремительно пьянели: от непозволительной близости, общего желания, незнакомого доселе вкуса. И от этого кружилась голова, мутнело в глазах, а руки сами цеплялись за всё, что только им попадётся на пути, стягивая лишнюю, стесняющую в данный момент одежду и прикасаясь холодными ладонями к разгорячённому телу. Миг, и воротник, сковывающий шею юного воина, с тихим стуком упал на пол, а по коже прошёлся приятный холодок.       Ухватившись за рукава, Микаэль уже было хотел припустить ткань вниз, оголяя плечи и худую грудь, припадая к ней губами, оставляя как можно больше отметин от зубов и поцелуев, но оба брата внезапно замерли, заслышав негромкие шаги за стеной, в коридоре.       Юичиро, испугавшись, наклонился, утыкаясь лбом в плечо брата и будто бы даже не дыша. Тот взял с него пример, чуть отклоняясь назад, облокачиваясь спиной о ножку парты и замирая в надежде на то, что никто их не увидит. А шаги становились всё ближе и ближе, пока и вовсе некто не приоткрыл дверь в класс, заглядывая в него, проверяя, всё ли здесь в порядке.       Приставив указательный палец к губам, Мика тем самым приказал Юи молчать, когда тот уже было зачем-то открыл рот. И прислушался, стоило кому-то пройтись от входа к столу.       Зашуршали бумаги, звякнули ключи. Некто недовольно пробубнил что-то о безалаберности и покинул кабинет, закрывая дверь и… просто её запирая.       Стоило шагам стихнуть, как оба подростка громко выдохнули. И, переглянувшись друг с другом, залились несколько нервным, отчасти сумасшедшим, но на самом деле искренним смехом. Ещё бы чуть-чуть! Были бы они более неосторожны, что бы им тогда делать? Как выкручиваться? Что говорить? Никто не знал, да и знать, собственно говоря, не очень-то и сильно хотелось.       — Ещё бы немного… — высказал вслух Юичиро, утирая пальцем поступившие к глазам слёзы.       — Теперь мы заперты, — заметил Микаэль, вновь выпрямляясь и тем самым приближаясь к брату.       — Тебя жизнь ничему не учит? — не без улыбки, но всё ещё несколько укоризненно поинтересовался парень, на что кучерявый отрицательно качнул головой.       — Я люблю рисковать, — и завлёк того в новый поцелуй.       Очерчивая руками бока, пройдя по груди поверх ткани, Шиндо всё же закончил начатое, припуская чёрно-белую форму до локтей, оголяя смуглую кожу плеч, груди и части живота. Приходясь по ней тонкими ногтями, очерчивая невидимые и невнятные узоры, а затем, ухватывая парня за бёдра, наваливаясь вперёд, прижимая того спиной к шкафу и нависая тем самым сверху.       Отрываясь от искусанных губ, Микаэль оставил ряд невидимых поцелуев от шеи до ключицы, сдерживая в себе желание оставить как можно больше отметин, так и кричащий о том, что Юичиро — его и ничей больше. Слушая сиплые, приглушённые ладонью стоны над ухом, чувствуя, как его сжимают коленями, а тело, расположившееся на полу, нервно ёрзает от каждого прикосновения и поцелуя, юноша заводился от этого лишь сильнее.       У вампира не было сил терпеть, не было той стальной выдержки, кою он прославился на весь подземный город. Словно, ворвавшись в новую жизнь, он потерял того старого себя, лишаясь чувств и рассудка из-за самого дорого человека, быть с которым он не мечтал уже никогда. Но вот он здесь, рядом, прямо перед ним. Смотрит только на него, шепчет его имя, позволяет делать всё, что тот только захочет. И от этого с корнем вырывало все поставленные когда-то ограничители.       Оставляя влажный след из поцелуев на груди, Мика склонился ниже, чуть прикусывая и оттягивая сосок, услышав, как Юи разразился в более протяжном стоне, а руки юноши, преодолевшие слои юбки, ухватились за ягодицы, чуть сминая те в ладонях, массируя, а затем вампир ввёл в ёрзающее и выгибающееся тело два пальца, смоченных собственной слюной.       Юичиро, почувствовав это, поддался вперёд, плотнее прижимаясь к телу названного брата и будто бы даже давясь воздухом. Слишком неожиданно, слишком внезапно и быстро, отчего парень даже несколько испугался. Но, почувствовав, как его лицо покрывают поцелуями, как тонкие клыки поддевают нижнюю губу, раскрывая их, завлекая в жаркий и мокрый танец, постарался расслабиться, отдаваясь в плен чужих рук и безумных действий.       Микаэль растягивал его тянуще, несколько медленно и неумело, порой резко и нетерпеливо дёргая пальцами, вызывая болезненный стон со стороны Юичиро и почти тут же извиняясь за это. Но с каждым горячим вздохом ему на ухо, с каждым хриплым словом и звуком, вырывающимся из груди юного воина, вампир понимал, что ещё немного, и контролировать себя он вряд ли сможет. Именно поэтому он извлёк пальцы и, чуть отстранившись, приподнял тело Аманэ за талию, придерживая, пытаясь зафиксировать его в данном положении. И лучшее, что смог сделать в данной ситуации сам Юи — обвить брата ногами, прижимаясь к тому, скрещивая их за спиной и чуть стуча каблуками друг о друга.       Помещение заполнилось протяжным стоном, почти тут же заглушенным сжатыми челюстями. Стоило Микаэлю войти в Юичиро, как тот до хруста позвонков выгнулся, через мгновение сжимаясь и, обвивая шею кучерявого руками, плотно прижимаясь к его телу своим. От бёдер и по всему телу прошлась волна боли, от которой на глазах выступили слёзы, но сам парень, закусив губу, об этом не сообщил — он не слабый, он сможет перетерпеть это.       Разве старшеклассники не хвастались между собой, что секс — это приятное времяпровождение, доставляющее удовольствие обоим партнёрам? Так могли ли они обманывать? Но для чего? Ответов на эти вопросы он, увы, не знал, но доверился тому неизвестно, расслабляясь, позволяя Микаэлю продолжить и чувствуя с каждым новым толчком мелкие покалывания боли, медленно затмевающиеся другим, более щекотливым и приятным чувством, подходящим до ненормально медленно и не спеша.       — Ты в порядке? — послышался хриплый голос вампира над ухом, вызывающий стадо мурашек, прошедших вдоль всего позвоночника.       — Нормально, — ответил ему Юичиро, отпрянув, наконец, от его груди и посмотрев в глаза названного брата. — Всё нормально.       Шиндо поцеловал того в висок, расплываясь в улыбке, а затем, ухватывая тело под собой поудобнее, продолжил двигаться, каждый раз наращивая темп и улавливая в нотках боли, вырывающихся из груди Юи, прожилки того самого наслаждения, охватывающего тело неопытного подростка с ног до головы.       Всё помещение, казалось, наполнилось жаром, облепившим тела подростков, заставляя задыхаться, чувствовать, как одежда противно липла к взмокшей от пота коже. Но ни это, ни время, ни что другое не останавливало их, не заставляло отвлечься друг от друга, утопая в похотливом наслаждении, в грешном желании утолить этот голод поцелуями и нежными словами, непроизвольно слетающими с губ.       Некогда разлучённые, а теперь шепчущие в порыве страсти о своих истинных чувствах, потаённых на самом дне души, зарёкшиеся, что никогда не будут произносить этого вслух, но теперь лишь ещё сильнее распыляясь от слов любви: таких долгожданных, таких трепетных, таких желанных и, наконец, открытых.       Они бы отдали всё, лишь бы не оканчивать этот момент; лишь бы провести в этом сладостном наслаждении как можно дольше, но силы, исчерпавшие себя, не позволил этому случиться, отчего совсем скоро, издав последние, излишне громкие в тишине кабинета стоны, оба подростка осели на пол, дыша тяжело и прерывисто, пытаясь успокоиться, прийти в себя и понять наконец, что же, чёрт их подери, здесь приключилось.       Первым, кто пришёл в себя, стал Юичиро. Он, взглянув на сидящего напротив Микаэля, внезапно залился румянцем, прикрываясь короткой юбкой и чувствуя, как мелкие покалывания боли проходили от бёдер по всему телу, заставляя того нахмуриться. Ему было стыдно, ему было не по себе, а вспоминая, какие непристойные звуки и слова вырывались из его глотки, кажется, начинала кружиться голова. Поклявшийся себе молчать всю жизнь, Аманэ так просто взял и растрепал то, что было не велено.       Но вот, в отличие от него, Мика это мало волновало. Он, глубоко вздохнув, внезапно растянулся в широкой улыбке и залился тихим, лёгким смехом, разливающимся в груди юного воина волнением, а затем теплом, когда кучерявый, поддавшись вперёд, крепко обнял младшего брата, заваливаясь на раскиданные тряпки и потянув того за собой.       — Что с тобой? — спросил тогда Юичиро, не выдержав и расплываясь в ответной улыбке.       Микаэль, перестав смеяться, с нежностью посмотрел на лежащего на нём парня, обвивая его талию руками и прижимая к себе, казалось бы, сильнее.       — Просто я рад, — ответил вампир. — Счастлив. Мне всегда казалось, что подобное останется лишь жалким плодом моего испорченного воображения, и Юи-кун никогда не ответит на такие «омерзительные» чувства взаимностью.       — Стой, что? Неужели ты воображал себе такое? — Аманэ покачал головой, якобы осуждая, но только вот кучерявый, сощурившись, в тон ему ответил:       — А ты, хочешь сказать, чист и невинен? Ну же, давай, признайся, что всегда мечтал стонать и выгибаться подо мной, как сегодня, и… — он упёрся локтями в пол, приподнимаясь и продолжая уже в самые губы зеленоглазого: — …и, может, вечером мы повторим то, что не закончили сейчас.       — Зачем же ждать вечера?       Юичиро улыбнулся, вызывая лёгкий смешок со стороны Микаэля, и уже было потянулся за очередным поцелуем, как оба парня резко отпрянули друг от друга, вновь заслышав шаги за дверью.       Пытаться прятаться в этот раз было абсурдом — понимали это обе стороны, поэтому, услышав тихий звон связки ключей, мигом отпрянули друг от друга, пытаясь привести себя в относительный порядок: поправляя ободки и взлохмаченные волосы, оправляя юбки и натягивая чулки. Юичиро с горестью отметил дыры на коленях, вначале порванные слегка, а потом разорванные окончательно руками Микаэля, отчего невольно бросил на него недовольный прищур. Юноша на это лишь пожал плечами, извиняясь одной лишь нелепой улыбкой.       Когда дверь в помещение с грохотом открылась, оба подростка, попытались спрятаться, услышав знакомый раздражённый шепот — то бубнила себе под нос Шиноа, которая явно не довольствовалась тем, что кое-кто так нагло отлынивал от работы.       Братья попытались скрыться от неё, только вот девушка нашла их быстро: просто обошла столы, вставая рядом с товарищами по команде и упирая руки в бока.       Следом за ней появилась Мицуба, которая, взглянув на беглецов, поражённо охнула.       — Порвал-таки! — возмутилась Сангу, на что Юи отвёл стыдливый взгляд в сторону.       — Вместо того, чтобы заменять третью группу, вы сидите здесь, прохлаждаетесь, наводите бардак и всё громите?! — возмущённо воскликнула наследница знатного рода.       Шиноа была зла, отчего и притопнула маленькой ножкой по полу, заставляя парней прищурить один глаз и виновато ссутулиться.       — Как вы это объясните?! Выпотрошили коробку, раскидали всё, разворошили парты и стулья, а на себя посмотрите! Вы что здесь, армреслинг устроили?!       — Мы не виноваты, что кто-то нас запер… — начал было оправдываться Аманэ, но подруга даже не захотела его слушать, заливаясь очередным приступом ругани на эмоциях.       Однако, быстро успокоившись, Хиираги указала рукой в сторону двери, намекая тем самым, что им лучше поторопиться и вернуться.       — И чулки, блин, сними! — в спину прикрикнула Шиноа.       Юичиро и Микаэль, оглянувшись на неё, внезапно залились тихим смехом, отчего Мицуба, шествующая у них за спиной, лишь как-то удручённо выдохнула.       Возможно, школьный фестиваль и не был такой плохой задумкой, как казалось на первый взгляд…