Расслабься

Мир вдруг стал плыть против течения. Потолок незатейливо переливался в пол, мешаясь красками с окружающей обстановкой. Звуки словно проходили сквозь толстое стекло – далеко, отдаваясь глухим слабым эхом где-то еще дальше. Томас закрыл глаза. Земля плавилась под ногами, руки стали такими легкими, а голова такой тяжелой. Он распахнул глаза и сделал вдох. Время остановилось, зашаталось и разбилось на миллионы кусочков, впившись в запястья и виски. – Бренда? – Томас едва мог узнать свой голос. Такой низкий и спокойный, расслабленный и ни нотой не беспокойный. – Их здесь нет. – Слова девушки, казалось, звучали громче остального. Даже его собственных мыслей. – Надо..их..найти. – Томас говорит медленно, вдумываясь в каждую букву сказанного. – Они погибли, Томас. – Слова пробираются в голову и выжигают ее изнутри: больно. – Остались только мы с тобой. – И что..нам делать? – Расслабься. – Голос. Такой громкий, успокаивающий нарастающую внутри тревогу. Родной. – Н-Ньют? – Томас еле открывает глаза – веки слишком долго наливались жидким раскаленным металлом, который теперь неумолимо тяжелеет. – Расслабься. – Ньют уже намного ближе, черты худого лица держатся в сильном фокусе глаза, превращая все остальное в бессвязную мешанину из красок, тел, мыслей, слов. Только Ньют. – Как? – Томасу трудно дышать, стоять, так тяжело..думать. Блондин, улыбаясь, шепчет на ухо: – Я тебе покажу. Томас чувствует горячие прикосновения его рук на своей талии, шее, как теплые пальцы пробираются дальше, исследуя, вгоняя в еще более глубокий транс. Томас выдыхает и склоняет голову на плечо Ньюта. Тот едва касается пальцами его подбородка и приподнимает, чтобы заглянуть в его затуманенные глаза и, слегка приподняв уголок губ, что-то прошептать. Что именно, Томас так и не смог понять. Горячие губы уже накрыли его собственные – стало душно, невыносимо. Томас подался вперед, держа Ньюта за шею, целуя медленно и аккуратно, пробуя на вкус бывшего бегуна. Жар спустился из головы в грудь, ломая ребра и взрывая артерии. Томас прижался сильнее, боясь потерять последнюю ниточку с реальностью, тянувшуюся так сладко и томительно долго. Мысли исчезли, кажется, навсегда. Пустота. Лишь изредка мелькал какой-то образ, буквы хаотично летали вокруг, отказываясь собираться в слово. Тело продолжало гореть. Эйфория от надвигающейся смерти подорвала последний мост, когда Томас услышал собственный стон. Буквы в голове начали строиться, черные символы, слишком много. Словно пчелы, летают, жужжат, мешают. Пока вдруг не застывают на месте, чтобы впечатать в сознание одно слово: «Томми». Так вот, что шептал Ньют. Томас сделал глубокий вдох, понимая, что все время не дышал. Он открыл глаза, чтобы посмотреть и убедиться, что он все там же, с Ньютом, где-то на отшибе вселенной, отвернувшейся от них всех навсегда. – Хэй, Шнурок, – Ньют касается его подбородка, поднимая его голову вверх, – не засыпай. Томас немного улыбается, тянется за новым поцелуем. Он обнимает Ньюта, который так близко и так далеко. Томас чувствует вкус его губ, пальцы на своей шее. Так ощутимо, так реально. Томас улыбается. Проходит около двух с половиной вечностей, прежде чем Томас начинает чувствовать что-то ещё. Кто-то касается его плеча. Он разворачивается и открывает глаза: Ава Пейдж. Томас часто моргает, пытаясь понять, что он и где он. Нет, она не должна быть здесь. Они ведь убежали, не так ли? Как их нашли? Тереза? Где остальные глэйдеры? Томас открывает рот, чтобы что-то сказать, но слышит крик и смотрит назад. Перед ним стоит шиз. Нет, не просто больной зараженный человек. Нет. Это был..Ньют. Томас дернулся, резко выныривая из болота дремы. Шиз неистово закричал, бросаясь вслед за ним. Томас рвано хватает воздух, а легких будто не осталось. Он падает и проваливается сквозь пространство куда-то вглубь кромешной темноты, шепча имя друга. Мир вдруг стал плыть против течения.