Нелегкая жизнь Владыки

Стою у окна, смотрю вниз, в парк, где на резной каменной скамье сидит красавец-вампир. Высокий сухощавый красавец, маг, искусней которого я и не встречал, пожалуй. И красивее тоже. Ему очень идут все его магические амулеты, подвески, цепочки, особенно белое золото заколок в черных волосах – ну хоть сейчас на любую выставку произведений искусства ставь, как изысканную статую. Все выверенно, все красиво, роба расшита причудливым руническим узором, серебристый пояс из снежной змеи подчеркивает тонкость статуи. Братишка… Младший и глупый. Вроде ему уже три тысячи лет, мозг должен появиться, но куда там – заговоры, интриги, покушения на мою особу. Сплошной поток неприятностей. Говорил же мне мой друг Лилоннен, правитель эльфов: "Сел на трон, перебей всю родню до седьмой ветви". Шутил он так, да. Сам Лил при восхождении на трон семью резать не стал, да и ни к чему это, после лихорадки, которая посетила их лес, у Лила всей родни – состарившийся из-за магического отката дядя, прикрывший племянника собой при активации амулета; младший брат-несмышленыш ста лет и кузина, повредившаяся рассудком, сидит целый день и вышивает, вышивает, вышивает. Тронный зал эльфов сплошь увешан гобеленами со сказочными сюжетами и сценами охот, Лил даже мне вышивки Иль всучил, а я и отказываться не стал, взял и подарил младшему. Радовался он до умопомрачения, прыгал, обнимался. А ночью подкинул мне змею в постель. - Владыка, ваш ужин готов, - в комнату вошел слуга, оторвав меня от созерцания брата, любующегося фонтаном. - Какой яд на этот раз? – безнадежно спросил я. - Соленый, Владыка. Поставили вам графин воды. Я уже названия не спрашиваю, только вкусом интересуюсь. - Снова яд? – вздохнула Амата, вплывая в помещение. Слуга понятливо убрался, оставляя нас наедине. Я повернулся, осмотрел свою прекрасную супругу, особое внимание уделил безупречным длинным ногам, которые не далее как час назад лежали на моих плечах. Люблю ее. Благо, что есть за что, есть когда и есть чем. - Что поделать, мальчику надо самовыражаться в чем-то. Амата сморщила нос: - Почему бы тебе не найти для него какое-нибудь другое развлечение? Не знаю… Что-нибудь милое – смена любовниц, коллекция скорпионов, запереть его в подземелье лет на пятьдесят, чтобы думал там о вечном? Прикажи его отхлестать плетьми, проволоки через весь город раздетым и продай на рабском рынке. - Милая, это несерьезно, - вздохнул я. – Ну как ты себе это представляешь? Если его волочь раздетым, он обгорит, поцарапается, много за него не выручить. Плетьми его бесполезно, пытать тоже, он начинает от этого покрываться аллергическими пятнами, чихать, а потом я же и виноват. К тому же, ну кому я его продам? Мне потом все приплатят, лишь бы я его забрал обратно. Любовницы равно как и любовники у него не приживаются, он уже весь двор перетаскал к себе в спальню, а также слуг, послов, слуг послов. В его постели не побывали только ты, я и животные из зверинца, хотя насчет них я что-то тоже сомневаюсь. - Может, его отправить послом куда-нибудь? Например, к людям, в их северные королевства… Там, говорят, живут такие дикие необузданные варвары… Мальчику может понравиться. - Даже самый крупный и дикий варвар людей рядом с тем же оборотнем покажется милейшим цветком, а мой брат уже всех оборотней-послов пере… прости, довел до состояния истощения. Он просто не может найти места, придумать, чем бы он хотел заниматься, вот и ведет себя как вспыльчивый подросток. Хотя… Хммм… Милая, а в этой идее что-то есть. - В какой именно? – проурчала Амата, приближаясь и проводя заострившимися коготками по моей груди, раздирая жесткую кожу жилета как бумагу. - Отправить его к людям. Они непредсказуемы и забавны. Вдруг он там найдет кого-то, кто сумеет его приручить и удержать. Осталось придумать, что мне может быть надо от людей, которых от нас отделяет королевство Лила, полоса степей и море. На самом деле, брата мне отправлять никуда не хотелось. Подумаешь, пытается убить. Интересно, за что вообще? Владыкой ему не стать, он маг, править вампирами магу будет невозможно. Младший похож на человеческую сказку – спит он в темной холодной комнате, еще и сырой, питается кровью животных и боится серебра. Это, конечно, потому что у него желудок слабый и глаза больные, но кто в такие тонкости вдумывается. - Может, с ним поговорить все-таки? Я решил, что сотая попытка объяснения должна оказаться удачливей, чем предыдущие девяносто девять, кивнул. И увлек супругу на постель, решив, что яд не выдохнется, обед не остынет, а брат не подобреет за час. На обеде мы встретились. Младший сидел, без аппетита тыкал вилкой салат в своей тарелке. - Снова болит? – сочувственно спросил я, присаживаясь рядом. Он молча кивнул. Я положил ладонь напротив его желудка, успокаивая, ощутил привычную струящуюся через мантию прохладу, потом нахмурился – под ладонью отчетливо чувствовалось тепло. Видимо, болело очень сильно. - Я все-таки попрошу для тебя лекарство у Лила. Пойдем, тебе надо отдохнуть, слуги принесут крови. Он быстро устает, легко раздражается, слабый, как измученная коралловая змейка. И такой же ядовитый. Ему приходится сидеть на строгой диете, летом он спит в подвале замка, где пришлось расковырять пару камней, чтобы была необходимая сырость. Я его очень люблю, хоть он и раздражает меня попытками убить. - А ушастый его сам привезет? - Нет, конечно, он пришлет слугу. Амата с недовольной гримасой пила воду. А вот нечего лезть без спроса в мою тарелку и пробовать пересоленное ядовитое кушанье. Я отвел брата в его склеп, уложил. Жаль, что не владею заклинаниями исцеления, впрочем, лекарей звать бесполезно – я уже все перепробовал, легче младшему становилось только от эльфийских чар, но они распадались во владениях вампира, гасли. А отправить его к Лилу я не мог – клубок темной магии в подвале эльфийского дворца? Да Лила за это подданные повесят на королевском дубе при помощи королевской портьеры. Так что пришлось устраивать брату склеп прямо под полом эльфийского посольства. Посол оказался мужчиной умным, к тому же, вот уже пятьдесят лет как тут работал, привык к Тьме… В общем, он согласился. Я взамен воодушевленно нашипел на посла дроу, когда тот попытался светлого собрата чем-то задеть, дроу шарахнулся, уставившись на меня, оставил светлого в покое. Вечером был скандал – посол темноэльфийского двора кидался отравленными кинжалами, шпильками (тоже отравленными) и почему-то розами (моими садовыми) в посла светлых эльфов, посол светлых эльфов бегал по саду, задрав мантию до ушей и позволяя всем любоваться на свои ноги, швырялся во взбесившегося дроу заклинаниями (не убийственными) и быстро выращенными желудями и орал на всю столицу, что со мной в интимные отношения не вступал, коллеге в глаз желудем попал нечаянно и вообще, не понимает, что тут творится. За темного эльфа болели его сородичи, за светлого – белки, которые метко кидали в дроу шишки. Белки победили, когда перешли на булыжники с садовой дорожки. Оглушенного дроу связали виноградной лозой, взвалили на плечо и унесли в неизведанную светлую даль, прививать манеры. Светлый эльф и унес. Манеры прививались успешно, дроу проявил невиданный талант к изучению этикета и жажде новых знаний – во всяком случае, "Еще" и "Да" он вопил достаточно убедительно. В общем, светлый переехал в посольство дроу поближе к коллеге, а мой братец сладко спал в месте, пропитавшемся понемногу эльфийской магией. - Зачем ты отравил мое мясо? - Надеялся, что ты нас покинешь. Вот бестолочь мелкая, даже "сдохнешь" или что-то в этом роде сказать не может. Я умилился, чмокнул его в лоб. Он зашипел. Я опять умилился. - Так зачем? - Надеялся, что он на твои похороны приедет… Моя челюсть поползла куда-то вниз. Так… Значит, кого-то мой братец жаждет увидеть. Причем настолько, что готов меня прикончить, лишь бы этот его "он" приехал. - А потом кого прикончишь? Когда я кончусь? - Амату… - А потом? - А потом я буду Владыкой, он сам будет приезжать ко мне. Нет, я точно его сперва в пыточную, потом на рынок рабов, продам людским матросам в какое-нибудь дальнее, очень дальнее плавание. Говорят, это мозги отлично прочищает. Хотя ладно, кого я обманываю… Его там кормить будут неизвестно чем, поспать не дадут толком, а еще его тут же ринется спасать наш хвостоногий паладин, защитник сирых и мозгом скорбных вампиров-принцев, повелитель морских глубин. Так, а не в него ли младший втюрился? - А мне сказать? Я его сам бы в гости позвал. - Он все равно не приедет. У нас же тут темно… - А "он" – это кто? – кажется, он не про морского сейчас, у того на дне темней, чем в моем погребе с вином. - Лилоннен. Челюсть жалко клацнула о пол. Все. Плети, рынок, заклинание забвения, продать в гарем морскому, скормить драконам, закопать поглубже, замуровать в башню на вечный сон. И нет, не могу я отправить младшего к Лилу. Просто не могу. А сам ушастик приезжать часто тоже не станет, мы с ним пьем через магическое зеркало, я вживую его лет триста как не видел, только подарки от него приходят. Что поделать, он король, еще и светлый. То дела, то магия. И вот теперь еще и это. - Ты спи, - я растерянно погладил младшего по волосам. – Что-нибудь придумаю, может, вырвется на денек. Младший послушно закрыл глаза, я заметил в уголке одного из них капельку крови. В душе, которая у меня по поверьям людей, отсутствует, зашевелилось угрызений второго отсутствующего – совести. Надо было разок сдохнуть. Устроить все так, как будто я сдох, вернее. Хотя, какой смысл? Младший разревется, побежит вешаться, а у него следы веревки долго не сходят с кожи. Амата рассердится. Лил расстроится. Надо у светлого посла спросить, он мужик умный. Я убедился, что младший и вправду спит, а не притворяется, поднялся и пошел к дроу, искать там светлого эльфа. По пути никто на глаза попасться не решился, разве что прошествовала изумительной красоты женщина в голубом одеянии, одарила меня взглядом синих глаз, махнула белыми волосами и продолжила шелестеть хвостом по полу. Посол нагов, госпожа Шарса. Выпью с ней вечерком настоя беладонны, а сейчас есть дела. Первым, кто мне попался на глаза в кабинете посла дроу, был воинственного вида полуголый шатен, расстроенно разглядывающий порванную пополам рубашку. Я прошелся взглядом по обтянутым легкими штанами сильным ногам, уделил внимание красиво перекатывающимся под бледной кожей мускулам. Хорош, хорош. - Могу я вам чем-то помочь? – спросил он, поворачиваясь. - Можете, посол, можете… Как вашего короля сюда заманить? - Скажите, что не впустите сюда всех претенденток на его постель и престол, сам прибежит. А что, хорошая идея. И сразу, значит, чтобы никаким претенденткам не достался, схоронить его в склепе младшего. Обряд свадебный начитать на дверь, а через три дня мой братец – король эльфов после упокоения супруга от счастья. - Устройте турнир… - посоветовала мне тень в углу кабинета, злобно блеснув рубиновыми очами. Я просиял. И вправду – устроить состязание воинов или магов. Лил такое обожает, примчится выпендриться. А тут его младший и захомутает в цепкие объятия любви и паутину, подаренную дроу. Хорошая паутина, вон, темный посол как в нее влип, так и висит с утра. - Спасибо, - я развернулся и поспешил в кабинет, сделав вид, что не слышу криков о том, как там кого-то насильно подвергают ласкам в кабинете, ну их, сексуально двинутых. Вообще, надо послу дроу сообщить, что он неубедительно на помощь зовет. И вообще, в таких случаях орать надо не "Помогите, спасите, насилуют, не справляются!". - Что-то придумал, милый? – Амата встретила меня на подходе к кабинету. - Устроим турнир. Один для воинов, другой для магов. Лил примчится быстрее ветра. - Лил? А да точно, она же не в курсе. Пришлось поведать историю любви младшего. Амата тут же разразилась кровавыми слезами, женщина, что взять, чувствительная и такая нежная. - Мы должны помочь малышу. Я сама приглашу твоего друга. Бедный Лилоннен, за что ему такое? Ведь наверняка моя супруга для пущей убедительности снова переоденется в излюбленное платье вида "мокрый туман над сельским полем" и вызовет короля прямо посреди очередного великого совета. Хотя будет стимул побыстрее приехать – чтобы советников и их крики по поводу подрыва нравственности и моральных устоев не слушать. Причем, нравственность страдает их, а разговаривать Амата не должна с королем, где у этих ушастых логика? Супруга, хихикая как девчонка лет трехсот, убежала в наши покои переодеться, я вздохнул, поразмышлял над тем, что надо не забыть Лилу про лекарства сказать, и пошел в кабинет, оповещать остальных глав. Турнир так турнир. - Владыка, вы не будете против, если мой племянник внезапно заявится? – вежливо спросил меня миловидный зеленоглазый паренек, такой милый и хрупкий, что я на зеркало дышать боялся. Да, знаю, что я и имя его мысленно закончить произносить не успею, как он обернется в стального дракона, развалит на оплавленные камни все мое королевство и улетит. Но маленький же… Тоненький такой… Падла драконья… - Конечно, пускай внезапно заявляется, я внезапно его встречу, внезапно ему удивлюсь и внезапно поселю его поближе ко внезапно заявившейся на турнир дочери повелителя глубин. Ну вот, мы друг друга поняли. А что? Где еще и устраивать сводничество как не на чужой территории, где ты на правах гостя, тебя всячески оберегают, а родственники далековато. Я бы и младшего так же отправил куда-нибудь, если б Лил выбирался к соседям. Например, к оборотням можно было бы послать, встретились бы, как нормальная пара, пофлиртовали, переспали, влюбились, пришли и покаялись. И жили долго и счастливо, а умерли в тот же день, как заявились бы ко мне. Уфф, дышать… дышать… Лил не обидит моего брата. - А можно мне тоже приехать? – загорелся мой очередной собеседник. Загорелся в прямом смысле слова, между прочим. Принц-феникс, маленькое сокровище своего народа, которое даже за пределы дворца не выпускают без полка охраны, так им дорожат. Он веселый, легкий, общительный, никогда не откажет в помощи, всегда присылает милые смешные подарки. Конечно, я согласился, потерплю как-нибудь людей… Да, он человек, с душой феникса внутри, огненный маг и правитель небольшого горного королевства, очень красивого, я там даже бывал пару раз. Так, драконы, наги, оборотни, человеки, дроу, морские, воздушные, огненные, кого-то я точно упустил. Ах да, светлые ж эльфы, дети природы, мать их осина, отец их дуб, танцуют при луне, кружатся голые на поляне, питаются нектаром и излучают пафос… И как там еще люди говорят. А да, блондины, кажись, зеленоглазые. Сплошь. Ну-ну… Надо бы послу светлых эльфов сообщить, что он тонкий, звонкий, изящный, играет на арфе, вкушает цветочки и пускай поставит пятую бутылку вина, отложит посла дроу и перестанет орать матерные песни, от которых у меня гобелены сворачиваются. Не, не поймет. - Милый, я сказала Лилу, чтобы он привез лекарства и себя, потому что твой младший брат совсем плох, - Амата обняла меня за плечи. - Надеюсь, ты была вежлива и не перегнула палку? - Конечно же нет, - возмутилась супруга, глядя, как из зеркала выкатывается Лил в обнимку с раздутой от лекарств сумкой. Дышать… Дышать глубже… Я добрый, я не хочу убивать своего лучшего друга за то, что он так торопился к моему больному брату, что даже штаны не надел. - Амата, где мой арбалет?