Трахни мою невинность.

Случалось ли вам жить в общежитии, ну или просто бывать в оздоровительных лагерях и домах отдыха? Если «да», то вы с лёгкостью можете представить какой хаос, неразбериха, да и сплошное веселье возникают в местах большого скопления людей на бытовой почве. Организация Акацуки в этом плане не была исключением, первая мысль, возникающая при взгляде на эту группу: цирк да и только. В этот вечер было особенно шумно, то и дело в разных уголках уютной резиденции возникали: пожары, взрывы, маты, крики, плач, смех, мольба, грохот и беготня. Дело в том, что именно сегодня в тайное убежище Акацук провели интернет... — Данна, моя очередь, вы уже рассмотрели всю коллекцию шарнирных кукол, — вопил Дейдара, наматывая круги позади Кукловода. — Успокойся, Дейдара, подождёшь, — фыркнул Сасори, спокойно продвигая мышкой по столу. — Я и так жду уже целый час, невежливо заставлять кого-то ждать, — скорчил рожицу блондин. Ответить Сасори помешал характерный глухой удар столкновения двери со стеной, на пороге комнаты, коварно посматривая на парочку, стоял Хидан. — Вот... – Хидан нагло завладел мышью, — это вам, дрочеры, понравится. NС-17 – это рейтинг, ёбанарот про вас между прочем. — Ушёл отсюда! – возмутился Сасори, отталкивая вместе с Дейдарой Хидана. — Мля, зануды, фанф всё равно почитайте. С огромным трудом, отчасти с помощью нитей чакры, удалось вытолкнуть Хидана за дверь. — «Трахни мою невинность», Сасори но Данна, почитаем? – спросил Дейдара, впрочем, вопрос был больше схож с утверждением. — Ладно, — кивнул Сасори, располагаясь перед экраном и начиная чтение, — от твоих слов: «Не выносимо, ещё один такой день, ещё одна такая ночь – а самое страшное, я, кажется, люблю тебя». Сасори бросил взгляд на своего напарника, Дейдара с дергающейся верхней губой, широко распахнув глаза, вчитывался в предложение: — Фигасе... — блондин втянул голову в шею, моргнул пару раз, — ладно, Данна, читайте дальше, мне интересно, что будет дальше. — «Это было обычное утро обычного дня, Дейдара как обычно тренировался во дворе организации. Парень то и дело бросал стоны томления в сторону окна Акасуны. Да, я люблю его, но если скажу об этом, всё разрушу навсегда». – Читал Сасори, на некоторых моментах улыбаясь, — хорошо, что в жизни ты так не делаешь, я бы удавился от этих розовых соплей. — Где тазик, где тазик? — Дей скрылся в дальнем углу комнаты. — Слушай дальше, — издевался Сасори, — «Я решил, именно сегодня или никогда, я расскажу Сасори о своих чувствах. Цвет одуванчиков так похож на мои волосы, а эти цветы в руках у Даны – как же я завидую им.» — Кто это написал, кто? Я взорву эту суку! – Дейдара нервно, сминал глину в руках. — Тут ещё много написано, — на редкость ошеломлённый Сасори прокрутил весь фанф, — знаешь, я буду читать кусками, эту нудятину никто не читает полностью, уж поверь мне. Так, тут описания, ничего художественного. Видимо нужно было сделать главу побольше, расписал моё окно и рад садист. Вот бла-бла, вот отсюда: «Сасори ремонтировал марионетку, внимательно и нежно глядя на свою работу. Я смотрел, как бы хотел, чтобы кукловод смотрел так на меня. – Что ты хотел Дейдара? – О Боже, Сасори посмотрел на меня. – Я вас... люблю..., — я сказал всё, нет пути обратно». Атмосфера в комнате так и была наполнена напряжением: тихий, подобный шелесту смешок Сасори и шумный возмущённый выдох Дейдары. Блондин с силой сжал руку, мысленно отправив автора сего творения на небеса, предварительно связав, полив керосином и взорвав. Сочинитель пока ещё не коснулся в описаниях Сасори, поэтому последний лишь сдержанно посмеивался больше реакции напарника, чем из-за прочитанного бреда. Видимо в организации все занимались чтениями фанфиков, потому что со стороны комнаты Итачи послышалось грозное: «Я с тобой, да никогда», с противоположной стены, крик Пейна: «У нас приличная организация, да что бы я всех имел?», ещё дальше крики Хидана: «Кузя, я так хочу!». — И что вы ответили в этой писанине? – с вызовом спросил Дейдара. — Что мне пофиг, — флегматично ответил Сасори, он считал описанного Сасори вполне адекватным, — читаю дальше. « — Господин, моё тело перестало меня слушаться, я не мог уйти просто так, Сасори, я хочу тебя, прямо сейчас и здесь. – Что ты сказал? – переспросил Сасори. – Трахни мою невинность, пожалуйста, о Сасори, войди в меня, — стонал Дей, запрыгнув на кровать. – Что ж, раз ты хочешь, — хитро улыбнулся Сасори, — но после этого ты станешь моей шлюхой.» — Всё, убей себя с разбегу, авторишка! – Вскочил Дейдара, если бы не нити чакры Сасори, ударом руки разломал бы монитор, — этого достаточно, не будем читать эту чушь! — Это писала маленькая девочка, откуда у неё ум, хотя очень развратная маленькая девочка, — удерживая чакрой напарника, продолжал Сасори чтение, — «Сасори толкнул Дейдару на кровать, нависнув сверху. Он бесцеремонно сорвал плащ с Дейдары, под ним ничего не было. У Сасори перехватило дыхание от взгляда на прекрасное, идеальное тело. – Нет, я боюсь, — прошептал Дейдара, — со страхом рассматривая Сасори. – Но ты хотел этого, малыш, — Сасори развёл ножки блондина в стороны, трогая колечко анусных мышц». — О, моё искусство! — Дейдара скрылся за тазиком, послышались характерные звуки, — отвратительно, я убивал людей, я был грешен, но зачем про меня писать такое? Да у меня никогда не возникнет такой мысли даже, чтобы вы вставили мне...! — О, я тебя трахаю сквозь одежду, жестоко, — проговорил Сасори с таким лицом, будто бы рядом кто-нибудь умер, причём давно. – И чего у тебя под плащом не было ничего – человек-невидимка? Ладно, оставь маты и местечко в тазике и для меня, я читаю дальше. «Я обезумел от боли, орал и бился, пытаясь вырваться из объятий Сасори, после того, как он вошёл в меня. Толчки становились всё более грубыми и быстрыми. Вскоре кровь ручейком заструилась по бёдрам парня, что облегчало проникновение. – Нет, дана, больно, — стонал Дей, вцепляясь когтями в плечи Акасуны, на что тот не обращал внимания, как и на кровь, как и на боль партнёра. Казалось, боль возбуждала его. – Терпи, Дей, — стонал Сасори, ускоряя темп, вот-вот и скорость его будет супер быстрой. Набухший член Сасори проникал в анус Дея, и тут кукловод затрясся, кончив в юношу. Дейдара успокоился, чувствуя волну тёплого семени внутри». У всегда спокойного и сдержанного Сасори отвисла челюсть, и нервно задергался глаз, а ведь он был марионеткой. Как вы уже поняли, Дейдара выразил своё, мягко скажем, изумление в более буйной форме. — Вот он сатана, вот самое худшее явление в жизни. Как так можно?! – Дейдара, всё в обнимку с тазиком, присел и истерично рассмеялся, — нет, ну надо же, больная фантазия. Нет, это не фантазия – это вынос мозга, я, кажется, спятил. — Вот, выпей, — Сасори отошёл к своему столу, налил в стакан воды, добавив порядочную порцию валерьянки, — набухший член, это забавно, не правда ли? — Сейчас взорву ведь, — медленно нараспев произнёс Дейдара. — Успокойся, мы осилили большую часть «творения», — Сасори тоже отпил немного валерьянки. — Да? – Протянул блондин, залпом опустошив стакан, — что ж, тогда добьём. — Правильно, — Сасори придвинулся к экрану, вчитываясь, — «— Ты жалок, моя шлюха, — Сасори презрительно бросил, всё-таки обнял Дейдару, засыпая. Он не ограничится этим, теперь он будет всегда иметь меня, а я буду его куклой, но всё равно буду пытаться влюбить Сасори в себя. На этой мысли я потерял сознание. Сасори обнаружил окровавленного, в сперме, свернувшегося в клубочек напарника: — А он очень мил, когда спит, — кукловод не удержался и поцеловал Дейдару». — Катц! — Дейдара отправил одну из своих слепленных птиц в монитор, — в Газенваген автора. — Дей! – Сасори чудом успел отвести взрывчатку напарника в окно, — ты же знаешь, как Какудзо трясётся за эти компьютеры. — А мне всё равно, — Дейдара выхватил у Сасори его валерьянку и выпил, — я бы вас взорвал после такого, но ни в коем случае не ныл! — Это из рода запредельной фантастики, — пожал плечами Сасори, — я бы тебя имел совсем по-другому. Читаю дальше, так сцены ангстового не психологичного уныния пропустим, тут тема несчастной любви Сасори в прошлом – неинтересно. Вот последний отрывок. «Каждый день садится солнце, каждую ночь он приходит. Когда нет сил кричать от боли, я кричу от удовольствия. Хотя я и его шлюха, он не сломал меня, он полюбит меня. Иногда я замечаю улыбку нежности. Надеюсь, она не фальшивая. Вот и сегодня он пришёл и порвал меня, опять. Когда-нибудь Сасори убьёт меня, но такова плата за мою любовь, за мою невинность». Дейдара на этот раз лишь мрачно посматривал на монитор, царапая края тазика, дослушав Сасори, парень выругался и, чувствуя подкатившую к горлу тошноту, вышел из комнаты. «— А многим эта работа нравится, много комментариев, — думал про себя Сасори, оставшись в одиночестве, — ещё и приписка, чтобы писали отзывы и нытьё автора. Стандартно». — Представьте, пока гулял, много интересного услышал, все заняты чтением работ с этого сайта, — рассказывал Дейдара, — но мне хватит этого выноса мозга на всю мою короткую жизнь. — Неужели? – Сасори выключил компьютер, хитро поглядывая на Дейдару, — я пока читал, думал ведь мы действительно ещё ни разу не занимались сексом. — Дана? – с лёгким смущением воскликнул Дейдара. — Что? Покажем этим недоавторам, какая должна быть страсть, — Сасори шагнул навстречу к Дейдаре, прижав того к себе. — Но кто сказал, что активом будете вы? – дерзко поинтересовался Дейдара. — Это традиция, не следует нарушать правила, — кукловод коснулся губами губ Дейдары. — Ничего не стоит на месте, всегда нужны новшества, — томно прошептал Дейдара, толкая Акасуну на кровать, — отдохните, я сделаю всё сам. В эту ночь вся резиденция Акатцуки была наполнена дивными, сладкими стонами. Никто не спал, все были заняты увлекательнейшим занятием.