Война и Страсть.

В итоге запланированного к 10 июля объединения наступающих войск в районе Курска не произошло. За неделю части вермахта продвинулись в полосе Центрального фронта только на 10 км, в полосе Воронежского фронта – на 30-35 км. 10 июля Э.Манштейн предпринял попытку нанести решающий удар в направлении Прохоровки, рассчитывая обходным маневром прорваться к 105 Курску. Туда были стянуты основные силы бронетанковых войск и дополнительно использован резерв: отборные танковые дивизии «Рейх», «Мертвая голова», «Адольф Гитлер». Однако и советское командование заблаговременно, еще с 6 июля, начало перебрасывать к Курску из резерва 5-ю танковую армию. Совершив 300-километровый марш, она сосредоточилась в районе Прохоровки. 12 июля на узком участке фронта, между железнодорожной насыпью и рекой Псёл, развернулось грандиозное танковое сражение, в котором с обеих сторон участвовало до 1500 танков и самоходных установок. К исходу дня, не добившись успеха, Э.Манштейн отдал приказ остановить наступление. Это был финал операции «Цитадель». 13 июля Гитлер принял решение о ее прекращении. Брюнетка – как черный кофе, горячая и манящая, чуть с горечью, обжигающая, с неповторимым ароматом. Однажды попробовав, не променяешь, ни на что другое. Так случилось и с Элайджей Майклсном. Однажды он попробовал кофе и уже не смог отказаться. Однажды он попробовал Кетрин Пирс и уже не смог от нее отказаться. Ее руки дрожат, но она ее палец все еще сжимает курок, и она готова выстрелить в любой момент. Элайджа видит решимость в ее взгляде. — Перед тем, как ты убьешь меня… Просто… Просто, скажи почему? — Что почему? Почему я зла на тебе? Почему ненавижу твою семью? Что почему? — Почему ты утром ушла? — Элайджа, я не твоя вещь, чтобы лежать там, где ты меня бросил. — Я не бросал тебя, Катерина… Я ушел за завтраком. — Да что ты говоришь! Ложь! — Я вернулся, а тебя уже не было… — До полевой кухни идти было пять минут! — До какой кухни! Я в деревню ходил… — Ты сейчас серьезно говоришь? — Да, Ян может доказать… Адаптация – это когда одно ощущение можно заменить другим. Ощущение любви ни чем заменить невозможно. Любовь – это электрическая сила, передаваемая в головной мозг. Именно эта сила и останавливает Кетрин Пирс. — А ты думала, Катерина… — Я идиотка… Идиотка… — Это я виноват Катерина… Нужно было записку оставить или внушить… — Мы оба виноваты… — Я мечтал, что мы будем завтракать вместе… Мы поговорим о том, что между нами началось… — А между нами что-то есть? Кроме секса? Кроме ненависти? — Я хотел верить в большее. Я хотел верить в нас, Катерина, а ты? — Я тоже… Элайджа прижимает к себе дрожащую Кетрин, зная, что только так он сможет ее успокоить. — Я была в Аду… Хочется верить, что все уже кончилось... — Все уже кончалось, Катерина... Я рядом... В какой-то момент она вспоминает все то, что пережила в своем личном Аду. Как на деревню, где она и Маргарита напали, и выживших, красивых женщин повели к штурмбанфюреру, чтобы он мог выбрать женщин для развлечения высших офицеров и полковников. Они стояли и молчали, и все что помнит Пирс – это лай собак и смех немецких солдат. Ее раздражал смех и то, как Арне осматривал прибывших женщин, и когда подошла ее очередь она смотрела в его глаза и нагло улыбалась. — Wer sind Sie, wenn so Frauen das tun? (Да кто ты такой если так с женщинами поступаешь?) — Wie heißen Sie? ( Как твое имя? ) — Katrin (Катрин. ) — Frau Catherine ist mit mir. ( Фрау Катрин идет со мной. ) — Sie ist mein Mädchen. Sie wird nicht verraten. (Она моя служанка. Она не предаст. ) — Sie mochte mich, und ich razacharuy nicht. Ich töte Verräter. (Ты мне понравилась, и не разочаруй меня. Я убиваю предателей.) — Sie nicht enttäuschen. (Не разочарую.) Арне кутает плечи Кетрин одеялом, а та хватает Маргариту за руку. Кетрин же все время бежит. Кетрин привыкла. Кетрин привыкла бежать даже от самой себя. Кетрин держится, потому что больше она выживает. Кетрин Пирс выживет любой ценой. - - - Ребекка вытирала свои слезы, испачканным кровью платком. Яна срочно вызвало командование, ведь Маргариту уже допросили, и теперь пришло время принять решение, ведь она была на немецкой стороне. Уже у полковника - командира дивизии Ян принял решение молчать до последнего. Он лишь смотрел на командиров других батальонов и молчал. К этому решение было принято. — Стыдно! Это позор на всю дивизию! Лучшие из разведчиков, а устроили склоку, свару, как бабы, или кровь, которую вместе проливали для вас уже не кровь, а так водичка? Стыдно, майор, на свои обиды израсходовать ту злость, ненависть, которая должна быть только по отношению к фашистам, только к ним одним. Провалили задание! Даже бабы и те воюют! Полковник встал из-за стола, погрозил кулаком майору, и пошел навстречу Яну. При всех офицерах обнял его и громко заявляет. — Спасибо твоей бабе, за дорогой гостинец, какой привезла от немцев. Бабы даже воюют! Позор на всю дивизию! Лучшие разведчики провалили задание, а бабы! Бабы справились! Этот, с его портфелем нам дороже сотни "языков". Буду ходатайствовать перед командованием о представлении тебя к правительственной награде, как командира операции. Никто не должен знать правду! Никто! Всем молчать! Доложен о успешной операции по захвату важного языка и все! Губы Яна дрожат, не он только смог из себя выдавить: — Прошу, товарищ полковник, она не моя баба… Маргарита сестра нашей медсестры, а другая баба командира Элайджи, пусть сам с ней разбирается... Но полковник, отправьте Маргариту в госпиталь. Подлечат ее там, подкормят. У нее ранение. И полковник, и все офицеры, какие у него в блиндаже были попрощались, и вышли из штаба. - - - Ребекка не верила то, что ее брат вновь поверит Кетрин Пирс, и вновь позволит ей разбить его сердце. Ребекка даже не заметила, как ее окружили несколько сержантов. — Здравие желаю, сестренка. — Вас кто обидел? — А вам то, что?! — А мы девушек защищаем. — Вы только обидчика покажите. — А вот он… Ребекка улыбается, смотря на приближающегося к ней Клауса, который явно не был доволен тем, что его сестра разговаривает с солдатами. — Пошли вон! Свою сестру я сам защищу! Тон Клауса пугает юношей, и те спешат отойти от плачущей Ребекки. Клаус всегда знал, что его сестра слишком сентиментальная, и легко влюбляется. Он знал, что ей тяжело, и по началу приезда она плакала, но сейчас все изменилось, ведь она адоптировалась. Клаус понял, что его сестра просто так плакать не будет. Ребекка сильная, и он верила в это, даже больше, чем она сама. — Любовь моя, что случилось? Умер очередной симпатичный солдат? — Нет, Ник… Она вернулась… Кетрин Пирс… Они в палатке госпиталя разговаривают. Он слышит это имя и понимает, что Ребекка говорит серьезно. Он хватает сестру за плечи, и она кашляя проглатывает ком. Она видела своего брата в таком состоянии и понимает, на что он способен. — Я убью ее! Убью. Ребекка оказывается на сырой земле, ведь Клаус оттолкнул сестру. Клаус дал понять, что его лучше не останавливать. Секунда, и гибрид разрывает плащевую ткань палатке. Любовь – разрушение. Любовь – яд. Любовь – убивает. Только у Элайджи и Кетрин у них особенная. Только у Элайджи и Кетрин на грани ненависти. Только у Элайджи и Кетрин с взглядом смерти. Взгляд смерти – именно так Клаус Майклсон смотрит на Кетрин, которую его брат заключил в свои объятья. — Отойди от нее брат! — Я хотел поговорить с тобой о Катерине. Я хотел просить тебя о ее прощение и нашей свободе. Позволь мне любить… — Я сказал отойди! Вы никогда не будите вместе! Никогда. Кетрин прячется за спиной Элайджи. Она понимает, что Клаус разорвет ее на части. Она осознает, что ее злейшей враг не пощадит ее. Клаус Майклсон никогда не знает пощады к своим врага. Его зрачки окрашиваются в ярко-желтый цвет, а под глазами появляется сеточка из вен. Кетрин понимает, что у нее нет шанса выжить, даже если Элайджа будет ее защищать. Кетрин Пирс имеет особенность выживать, ведь она направляет руку Элайджи, в которой он сжимал кольт, прямо на грудь Клауса. Ее цель – его смерть. Смерть того, кто разрушил ее жизнь. Даже если она умрет вместе с ним, то она готова принять свою смерть. Она готова умереть. — Катерина… Но уже слишком поздно, ведь он не может сопротивляться, той силе, с которой Кетрин сдавливает его руку и нажимает на спусковой курок. Выстрел отбрасывает Клауса в сторону. Кетрин Пирс никогда не промахивается. Кетрин Пирс стреляет точно. Кетрин Пирс целилась в сердце. Их любовь. Вечная. Опасная. Смертельная.