Раздели со мною тьму

Она сидела возле окна и слушала, как маленькие капельки дождя ударялись о стекло и медленно стекали вниз, оставляя за собой водяной шлейф, напоминающий узор из царапин от когтей хищника. Порой слышались сильные порывы ветра, и стук капель становился громче. На подоконнике тихонько посапывал кот, довольный сытным ужином. Небо заволокло тяжёлыми тучами, улицы плотным покрывалом покрывала тьма, точно такая же, как и в глазах девушки. Вздрогнув от очередного порыва ветра, блондинка поплотнее укуталась в плед. Тут она почувствовала, как сильная рука обняла её за плечи и прижала к мускулистому торсу. Приятное тепло сразу же окружило девушку, пряча от холодного ветра и стука дождя. Ей хотелось проводить так всё время: спрятаться в крепкие горячие объятья от этого пугающего окружающего мира и наслаждаться теплом и уютом.  — Налить горячий чай? — заботливо спросил юноша, и от его дыхания запахло корицей. Люси отрицательно качнула головой. Ей и так было хорошо и уютно в сильных объятьях парня. Вдруг девушка подняла мутно-карие глаза предположительно туда, где было лицо юноши, и тяжело вздохнула. — Что такое? — в его бархатистом голосе послышались нотки тревоги. — Я хочу хотя бы раз тебя увидеть… Нацу… Ночью Люси не спалось. И дело было не в шуме дождя и ветра, а в мыслях, которые всё никак не шли из головы девушки. Она повернула голову к лицу спящего рядом Нацу, напряжённо вглядываясь в темноту и отчаянно пытаясь хоть что-то разглядеть. Она знала, что ей это никогда не удастся, но всё равно продолжала надеяться, что однажды златовласка сможет увидеть того, кто заботится о ней уже год. Девушка нежно провела холодными кончиками пальцев по горячему плечу и руке парня. Вот такой контраст. Ей вспомнилась их первая встреча, их знакомство, их первые впечатления друг о друге. Раньше за Люси приглядывала сиделка, которую нанял её отец. Она сразу не понравилась Хартфелии и не зря: женщина очень часто оставляла девушку одну, а если я находилась рядом, то игнорировала её просьбы. Поэтому златовласке пришлось приспосабливаться к более-менее самостоятельной жизни. Она научилась сама принимать душ, мыть посуду, ходить в ближайший магазин и готовить простые блюда. Конечно, наощупь это делать было очень трудно, но на помощь она не могла рассчитывать. Обычным осенним утром Люси собралась идти за продуктами в магазин, находящийся в соседнем здании. Дул промозглый ветер, пожелтевшие листья цеплялись за волосы и путались в них. Девушка медленно шла по улице, осторожно постукивая перед собой тонкой тросточкой. В магазине она взяла пачку макарон и кусок сыра. Сварить макароны и посыпать их тёртым сыром златовласка вполне могла сделать. Дорога домой оказалась сложнее. Люси подвернула лодыжку, когда спускалась с крыльца магазина, и теперь прихрамывала. Когда примерно половина пути была пройдена, девушка почувствовала сильный толчок в плечо, отчего потеряла равновесие и упала на холодный асфальт. Пакет порвался, макароны рассыпались по тротуару. Послышались приглушённые смешки. — Что слепая?! Не видишь, куда идёшь?! — грубо произнёс юношеский голос. — Извини… — растерянно прошептала Люси, поднимаясь и наощупь ища то, что осталось от её неудавшегося завтрака. Бормоча ругательства, парень пошёл прочь. Люси собрала те макароны, что остались в пакете, и нашла сыр, затем отправилась домой. Возвращаться обратно в магазин она не хотела, потому что с деньгами у неё было уже туго. Той пачки макарон ей должно было хватить примерно на четыре порции, но по ощущениям осталось только на одну. Было ужасно обидно, ведь теперь златовласке придётся немного поголодать. Ещё обидным было то, что Джудо Хартфелий присылал деньги на содержание его дочери, однако бессовестная сиделка забирала себе добрую половину суммы, а то и больше. Женщина ходила по ресторанам и заказывала морепродукты и дорогое вино, а Люси приходилось обходиться самыми дешёвыми продуктами, а порой и вовсе голодать. Хартфелия пробовала жаловаться отцу, однако он и слушать её не желал. Он был уверен в той женщине, считал её прекрасной и заботливой сиделкой, доверял ей, а та нагло этим пользовалась. На жалобы о том, что Люси часто остаётся одна, строгий мужчина отвечал, что ей просто так кажется, ведь она не может видеть, где находится сиделка. Вот тогда-то девушка и поняла, что не может надеяться ни накого, кроме себя. Когда Люси открывала дверь, руки её слегка дрожали от злости и негодования, и ключ вошёл в скважину далеко не с первой попытки. Вдруг девушка явно ощутила чьё-то присутствие за спиной и интуитивно обернулась, хотя и знала, что ничего не увидит. Поддавшись непонятной панике, Хартфелия быстро забежала в квартиру и захлопнула дверь. Вечером небеса решили побаловать грешную землю обильным ливнем в комплекте с которым шли ещё гром и молнии. Вспышки природного электричества Люси не видела, но ясно слышала тяжёлые раскаты грома, которые её пугали. Когда-то давно ей объясняли, что в громе нет ничего страшного, что это обычное природное явление, однако когда ты почти всю жизнь полагаешься на слух, то любой громкий звук становится для тебя возможным признаком опасности. В такие моменты девушка предпочитала ложиться в кровать и укрываться одеялом с головой. Глупо, но она верила, что тонкое одеяло сможет защитить её от тяжёлых раскатов грома. Порой Хартфелия задумывалась, а как выглядят молнии? Ей объясняли, что это короткая белоснежная вспышка тонкой, изогнутой причудливым узором, нити электричества. Но каким узором? Сколько именно длится вспышка? Слепит ли она глаза? Какой длины эта самая нить? В голове Люси возникали различные варианты представления молний, но она никогда не узнает, был ли хоть один из них правильным. Девушке не сразу удалось услышать стук в дверь. Люси удивилась, ведь к ней никогда никто не приходил за исключением одной полоумной соседки, которой всё время слышалось, будто в квартире девушки истошно выла собака. Сиделка не должна была объявиться, ведь в такую погоду она уютно устроилась в своей квартире с книгой в руках и чашкой горячего кофе. Наощупь дойдя до двери, Люси надела солнечные очки и спросила, кто там. Ответил ей мягкий юношеский голос, попросивший открыть. Хартфелия сомневалась, но потом всё же открыла дверь, не снимая её с цепочки. — Ты сегодня с утра просыпала почти все макароны, — произнёс парень бархатистым голосом. — Я решил принести тебе новую пачку. — Как ты узнал, где я живу? — настороженно спросила златовласка, не принимая пакет с макаронами. — Проследил за тобой. — юноша ненадолго замолчал, очевидно, о чём-то задумавшись. — Извини за такой вопрос, но ты действительно слепая? — Если пришёл поиздеваться, то проваливай отсюда! — раздражённо сказала Люси и попыталась захлопнуть дверь, однако парень не дал ей этого сделать, поставив ногу между дверью и косяком. — Постой. Мне правда жаль… — Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! — почти выкрикнула златовласка. В ответ она услышала приглушённый переливистый смех. — Знаешь на кого похожи такие, как ты? На одичавших котов. С виду такие важные и грозные, но всегда начинают мурлыкать, если кто-то отважится их приласкать. — парень сунул в руки девушки пакет и весело добавил: — Кстати, меня зовут Нацу, — после чего девушка услышала утихающие шаги по лестнице.