***
- Странное место, - Араки оглядывалась и едва ли не принюхивалась, проходя через разрушенную поисковой группой стену в дом и обратно. - Тут определенно кто-то есть, но кто… - Сакаи дополнил ряды размышляющих, когда черный летучий мыш скользнул обратно на торс оммедзи, передавая полученную информацию. Ёко стояла чуть в стороне, под раскидистым деревом, прижимаясь ладонью к шершавому стволу. Ей было неуютно, это видно невооруженным взглядом. Я же прошел чуть дальше, обходя домик и останавливаясь под огромной сакурой, так красиво цветущей весной, но так печально понурившейся осенью. В паре метров, слегка расчистив от пыли и листьев участок травы, я с трудом заметил пару темных пятен засохшей крови. Тут редко кто ходил или ездил, и только поэтому они сохранились на такой длительный срок. Странно, но стоя в том месте, где я умер, я не чувствовал ничего. Ни страха или ненависти, боли или печали. Просто место. Работа. Часть воспоминаний. - Так мы ничего не добьемся, - решил Такео, жестом подзывая меня к себе. Я удивленно подчинился. – Ты сможешь сопротивляться Такэути? – тихим, едва слышимым шёпотом поинтересовался он. «Уж теперь я тебя удержать смогу», - ехидно хмыкнул Каташи. Вздохнув, я транслировал его слова Оотани, на что Лидер удовлетворенно кивнул. - Тогда сделаем так, - он оглядел присутствующих, останавливаясь взглядом на Сакаи и Ёко. – Поступим по стандартной схеме выманивания неучтенных духов. Больше говорить ничего и не требовалось. Согласно кивнув, Сакаи едва заметно шевельнул плечами, вызывая Мичи. Тигрица-альбинос материализовалась сразу, реагируя на призыв. Облизнулась, оглянулась и первой подошла к взволнованной Ёко, позволяя положить слегка трясущуюся руку себе на загривок. Вторую ладонь девушка вначале сжала в кулак, а затем медленно потянулась к медальону, скрывавшему ее такую притягательную силу от потусторонних гостей. На моем запястье предупредительно сжалась горячая рука медиума. Обернувшись, я быстро глянул на русоволосого, наткнулся на ободряющую улыбку и еле слышно вздохнул. Пора. Тонкие бледные пальцы Ёко нашли медальон, решительно разрывая цепочку, являющуюся защитным контуром наравне с артефактом. Ближе, хочу подойти еще ближе. Коснуться, захватить, очернить ее душу. Коснуться пальцами, окрашенными в прекрасный цвет крови. Утопить в ярости, заставить ее кричать от ненависти и отчаяния… Рука на запястье сжалась крепче, чуть не ломая кости. Пламя Неба охватило волосы Каташи, оседая на моих руках. С трудом разжав судорожно сжатые зубы, я ошарашенно оглянулся на медиума. Он прикрыл глаза, выдыхая с каким-то облегчением. «Ты страшный человек, Тсуна», - еле шевельнув губами произнес он, но тут же улыбнулся, открывая такие яркие, такие чистые зеленые глаза. – «Но я все равно рад, что рядом». Я молча кивнул. Мне и самому было крайне страшно от того, что я испытал, взглянув на Такэути. Я сам перед собой предстал чудовищем. Но теперь я понимал, почему всякую нечисть так притягивает к девушке. Она была невероятно чистой, и ничего не могло очернить ее душу. И для того, кто уже умер, нет ничего отвратительней. Хочется просто испортить ее, чтобы ее свет больше не резал глаза, раскалывая череп невыносимой болью. Это дар, Сакаи прав. И он в надежных руках. Вынудив себя открыть глаза, я первым делом наткнулся на обеспокоенный взгляд Такео. Кивком показав, что все хорошо, я огляделся. С виду казалось, что ничего не изменилось. Ну, кроме того, что взгляд раз за разом возвращался к замершей девушке. Но она больше не выглядела для меня ненавистной. Мичи замерла между Ёко и Рокуро, напряженно оглядывающимся. Ветер ерошил волосы, бросая русую челку на лицо. Я поднял руку, чтобы привычно убрать ее, да так и замер. Остальные, поймав мой взгляд, обернулись следом. Когда-то этот домик был надежным местом для семьи. В нем чувствовались забота и тепло. Теперь же он слегка покосился, обветшал, прогнил почти до основания. И на старом, скрипящем крыльце стояла последняя жительница этого дома. Наверно, в молодости она была прекрасной, так как даже сейчас не утратила своего очарования. Темные волосы, собранные на затылке в тугой пучок. Старое кимоно – очевидно, именно в этой одежде она умерла, - потускневших красных цветов. И тонкой рябью окутавшее тело голубоватое свечение Пламени Дождя. - Не надевай пока медальон обратно, деточка, - она сложила руки перед собой, слегка кланяясь. – Почему-то мне легче, пока ты показываешь свою душу. Мы с Оотани ошарашенно огляделись. Мичи опустила взъерошенную шерсть, успокаиваясь. Сакаи так же слегка расслабился, доверяя чутью шикигами. Моя интуиция молчала, поэтому, слегка неуверенно, но я все же кивнул. - Вы будете с нами разговаривать? – вопросительно начал я, еще раз оглядывая ее. - О чем ты хочешь знать, Двуликий? – кротко поинтересовалась она, затем оглянулась назад, на стены дома. – Извините, что не приглашаю. Но мой дом, кажется, пребывает еще в худшем состоянии, чем я. - Ничего страшного, - я быстро взял себя в руки, чего нельзя сказать о Араки, застывшей каменным изваянием. – Это Вы уводили людей к реке? Некоторое время женщина молчала, оглядываясь в ту сторону, где была река. Солнце медленно пряталось за горизонт, разливая по небосводу последние яркие краски. Птицы наращивали возню, готовясь к темноте, а порыв ветра принес первое дыхание ночного холода. Оотани зябко поежился, и в другое время я бы не упустил возможность подколоть Лидера его ненавистью к холоду. Но сейчас я ждал только ответа. Мичи недовольно принюхивалась, но признаков тревоги не проявляла, только иногда поглядывала на Рокуро, что машинально соединял разорванные звенья цепочки амулета. Ёко в очередной раз порвала ее, в тревоге забыв о небольшой застежке. - Много лет назад, в канун Нового Года мы с мужем ушли к Храму, - медленно заговорила призрак, не глядя на нас, но впитывая взглядом каждое изменение в постепенно темнеющем небе. – Мой мальчик остался с бабушкой. Ему было уже пять лет, поэтому я доверила свое сокровище маме. – Она вновь замолчала, заново переживая событие той ночи. – Она позвонила мне после полуночи и сказала, что он пропал. Испугавшись, я побежала домой, но упала, ударилась головой и так и не очнулась. Но даже осознав, что умерла, не остановилась. Прибежала сюда, начала искать его. Спустя долгое время я нашла его тело в реке, на глубине. Он выбрался из дома, дошел до речки, но оступился и упал. – Голос звучал сухо, ничем не выдавая боль женщины. Но я уже внутренне содрогнулся. Нет страшней боли, чем боль матери, потерявшей своего ребенка. – Я пыталась позвать маму или мужа, но они не слышали меня. А затем я потеряла и их: мама через полгода умерла от инфаркта, а через два года муж подрался в баре, получил нож в сердце. Я не знаю, что на меня нашло. Помню только одно желание – достать и достойно захоронить моего сына. Но все, в кого я вселялась, не выживали, тонули вслед за ним, и мне приходилось искать нового человека. Я… - она отвела взгляд, замолчав, но ее никто не торопил, давая женщине выговориться. – Только теперь я понимаю, сколько людей умерло из-за этого. – Она как-то уж совсем отчаянно всхлипнула. И, не скрывая слез, спустилась к нам с крылечка. Сложила руки перед собой и вновь поклонилась, низко, как кланяются в миг отчаяния. Слезы часто капали на пожухлую траву, не оставляя на ней следов. – Пожалуйста, найдите и похороните моего сына! - Но в реке не нашли тела мальчика… - растерянно произнесла Араки, сделав неуверенный шаг назад. - Это было давно, - выпрямившись, женщина промокнула глаза платком, и обернулась в сторону реки. – Его уже давно отнесло ниже по течению. Я покажу. Переглянувшись, мы согласно кивнули. Да, это был наилучший вариант решения данной задачи. Рокуро решительно протянул починенный медальон Ёко, но она не стала надевать его, только сжав в руке. Мичи тихо рыкнула, но позволила все еще слегка трясущейся девушке опираться на себя. Сакаи, слегка приотстав, странно на это посмотрел, но говорить ничего не стал. Хмыкнув, я подошел ближе к Араки, прикосновением выводя ее из оцепенения. Кивнув невпопад, девушка пошла за нами, думая о чем-то своем. Женщина привела нас к непримечательному месту в реке. Вглядевшись, я с сожалением отодвинулся – вода в реке была замутнена, а течение таким же бурным, как и весной. Только если тогда ее подпитывали растаявшие снега, то теперь источником стали осенние дожди. - Ну, кто полезет? – Кагами поежилась, прикасаясь рукой к холодной воде. Такео заранее отодвинулся назад, словно боялся, что мы сейчас его скинем туда, злобно хохоча. - Ши, - вместо ответа коротко произнес оммедзи имя второго шикигами. Алый змей бесшумно скользнул в воду, скрываясь в ней. Несколько минут мы бестолково вглядывались в глубину, пока на поверхности не показалась алая узкая голова с длинным языком. Я как-то даже зачарованно смотрел, как змея размером с хорошего удава выползает на сухой берег. Мне показалось, что она еще увеличилась в размерах. Полностью выбравшись на землю, Ши что-то прошипела Сакаи, а затем исчезла, вновь оборачиваясь татуировкой вокруг торса длинноволосого оммедзи. На месте, где только что лежала мокрая шикигами, остались сиротливо лежать в кучке разрозненные кости детского скелета с черепом на верхушке. Женщина судорожно выдохнула, отворачиваясь. Араки и Ёко испуганно расширили глаза, синхронно прижимая руку и лицу. На глазах обеих невольно выступили слезы. Оотани присвистнул, затем практично огляделся. - Нужна лопата. Уважаемая, где здесь можно выкопать могилу?***
Я вытер пот со лба рукавом, и тут же чертыхнулся, понимая, что лицо теперь так же в земле, как и руки. Впрочем, Рокуро и Такео выглядели не лучше, такие же чумазые, уставшие, но преисполненные радостью от законченного дела. Наверху могилки лежал небольшой камень, на котором девушки старательно выцарапали имя, фамилию и две даты, названные призраком. Небо окончательно потемнело, в округе зажглись фонари, в том числе и около домика. Окончательно похолодало, и только мы с Сакаи остались в одних футболках, решив не пачкать ветровки. Впрочем, судя по взгляду оммедзи, он так же ничуть не страдал от прохладного ветра. В отличие от Оотани, уже окончательно озябшего даже в курточке. - Двуликий, - женщина неожиданно обернулась к нам, вынуждая остановиться. Она поднялась с колен, выпрямляясь. – Это ведь из-за того последнего мальчика убили тебя, да? – Она поклонилась, словно и не видя ошарашенных взглядов со стороны остальных из ЛПЯ. – Я прошу прощения, хоть это и ничего не изменит. - Ты искала своего сына, - слова произносились с трудом, воздух звенел от напряжения. Но я все равно должен был рассказать все. Не хотелось заканчивать знакомство ложью. – Я не могу одобрить твоего поступка, но я его понимаю. Было такое чувство, будто я только что вырыл могилу еще и себе. Женщина еще раз поклонилась и исчезла, очевидно искать мужа и сына, а я все никак не решался обернуться назад. К тем, кого всей душой считал друзьями. Тряхнув головой, я отбросил дурные мысли в сторону. Они мои друзья. И если они не примут моего поступка, значит, это я не смог им все объяснить. Выдохнув в ночную тишину облачко морозного пара, я обернулся. - Что это значит, Каташи? – Рокуро первым нарушил тишину, едва заметно поежившись от скользнувшей на предплечье татуировкой Мичи, самостоятельно решившей, что ее служба закончилась. А, может быть, просто подчиняясь мысленному приказу оммедзи. - Я… - запнулся я, не зная, как начать. Положение неожиданно спас Такео. - Давайте вернемся домой и там все обсудим! – почти взвыл он, подпрыгивая на месте. Я замерз, устал, и очень хочу отмыться! Согласитесь, такое лучше обсуждать в тепле, чистыми и с кружкой чая! - Ты знаешь ответ, не так ли? – Араки подозрительно прищурилась в сторону Лидера, но получив в ответ кивок, не разозлилась, только решительно направилась в сторону автомобиля. – Мальчишка прав, я тоже уже замерзла. Дорога до дома проходила в полном молчании. Я впервые сидел на переднем сидении возле задумчивого Сакаи, а Такео устроился сзади, с девушками. Я обдумывал свои последующие слова, доводы. И понимал, что абсолютно не представляю их реакцию, так же, как это было и с Оотани. «Ты справишься, Тсуна», - Каташи ободряюще положил руку на мое плечо, спокойно глядя. «Мне страшно, Каташи», - не стал увиливать я, вздыхая. – «Но пути назад уже нет, верно? Я сам это устроил и сам теперь должен буду расхлебывать. Ничего, Каташи, тебе тоже предстоит подобное». Медиум помрачнел и отошел, усевшись по-турецки. Вид у него был самый обреченный, какой только можно было представить.***
- Теперь можно говорить, - констатировал Такео, обнимаясь с кружкой чая так, будто та была его возлюбленной. Я кивнул, устраиваясь на краешке стола. Четыре пары выжидающих глаз уставились на меня. Рокуро, Ёко и Араки ждали от меня объяснений, Такео – наблюдал, как я буду выкручиваться. «Зараза», - проскандировал ему взглядом, невольно усмехаясь. Такео пожал плечами и откинулся в кресле, которое нагло занял. «Развлекайся, радость», - читалось в его ответном взгляде. - Так все же? – напомнила о себе Араки, внимательно глядя на меня. Я невольно вздрогнул, но тут же собрался. Поднялся на ноги, пошел через весь кабинет, подходя к окну. Оно было уже закрыто, но несдвинутые шторы не мешали мне разглядывать задний дворик, тускло освещенный фонарем и луной, угнездившейся где-то в середине небосвода. - Когда я пришел сюда, я долго размышлял, как вы поступите, если узнаете обо мне правду, - слова давались легко. Я так и не смог решить, с чего начинать. Страх куда-то отступил, но было все так же неуютно. – Все же, из-за своей работы у вас могло развиться вполне определенное мнение о призраках. Но мне нужно было чем-то заняться, чтобы где-то жить, пока я не выполню свою цель. Меня зовут Савада Тсунаеши. Когда я умер, мне было двадцать два года… В какой-то миг я словно позабыл о слушателях. Но когда я спотыкался, слово брал Такео, уже знавший эту историю. Помогал мне, незримо поддерживал, за что заслужил не один благодарный взгляд. Остальные не перебивали, внимали каждому слову, оценивающе оглядывали. - …Я действительно умер около того домика. Такео рассказывал вам об истории, которая и привела ЛПЯ к расследованию. Все это произошло со мной. Мои люди пропали там, а потом и сын одного из мафиозных Боссов, увязавшийся за моим Хранителем. Ямато-сан решил отомстить, виня Хранителя в смерти сына. В тот день мы вернулись к дому, пытаясь выяснить, почему все получилось так. И там нас уже ждали. Я встал между ними, не думал, что они решат выстрелить, на что-то надеялся. А когда понял, что мертв, испугался слез и горечи родных мне людей. Я решил найти того, кто сможет меня заменить, кто достоин. Тогда и встретил Каташи. Он умирал, его тело не было приспособлено к подобным потрясениям. Я более тренирован, поэтому вытянул тело на поверхность и управлял им, пока Каташи не смог восстановиться, разорвав сковавшие его цепи без страха исчезнуть. Это случилось совсем недавно. И одновременно в нем проснулось Пламя. Он оказался человеком, которого я так долго искал. У этой женщины, кстати, тоже оказалась одна из разновидностей Пламени, хотя она, похоже, и не знала о нем. Поэтому она и смогла оставаться в домике, несмотря на то, что умерла в другом месте. А вот почему она устояла перед зовом души Ёко… наверно, ты просто меняешь духов в противоположную сторону. Я мог контролировать себя, но чуть не сорвался, когда ты сняла медальон. А она почти потеряла себя, но это вернуло ей разум. Я замолчал, остановившись посреди кабинета. Ожидал вердикта от друзей, ставших и правда таковыми. Некоторое время они молчали, от этой тишины звенело в ушах и хотелось встряхнуться, а то и крикнуть им, чтобы перестали мучить меня, ответили откровенностью на все то, что рассказал им. - А я знал, что ты – не Каташи, - неожиданно произнес Сакаи, и его слова были сродни разбитому в ночи стакану. Оглушительный звон в ушах еще не успел утихнуть, когда мужчина все же сжалился и закончил. – Я видел тебя в одну из твоих прогулок в истинном облике. У тебя каштановые взъерошенные волосы, карие глаза. На твоем левом предплечье длинный шрам, скорей всего от ножа. - Это… - только и смог произнести я, ошарашенно хлопая глазами. - Ты идиот, Тсунаеши, - бескомпромиссно заявила Араки, поднимаясь на ноги и подходя ближе. Я замер, напряженно глядя на нее. Она была явно в бешенстве. – Ты просто придурок, раз столько времени скрывал это от нас, - еле слышно закончила она, отводя взгляд. Она... всхлипывала? – И почему мне везет на всяких недоумков, которых я зачисляю в друзья? Вот тут я уже не мог сдержаться. Скользнув взглядом по улыбнувшейся Ёко, я расхохотался, да так, что на глазах невольно выступили слезы. С трудом нашарив за спиной опору в виде стола, я уселся на столешницу, расслабленно выдыхая, так же пытаясь успокоиться. - Ну вы даете, ребята, - прошло не так мало времени, когда я вновь смог заговорить, не срываясь на всхлипывающие хихиканья. – Я – Босс крупнейшей мафиозной Семьи. Жизнь, казалось, загоняла меня во всевозможные углы. А с вами я просто чувствую себя школьником. Спасибо, - уже серьезней произнес я. – Наверно, вы просто помогли мне понять ту жизнь, которую из-за мафии я все никак не мог узнать. - Оболтус, - беззлобно проворчала Кагами, с какой-то даже нежностью проводя по моей макушке. – Познакомишь потом с Каташи, хорошо? - Обязательно, но позже, хорошо? – я искренне улыбался, осознавая, что жалеть мне и правда больше не о чем. – А сегодня я хочу провести вечер с вами. Завтра уже нужно будет уезжать. Представить нового Десятого Вонголе. Воцарившаяся тишина не долго продержалась. Уже через пять минут в гостиной вновь раздавались шум и смех. Больше всех шумели Араки и Такео. Немного помедлив, к ним присоединилась Ёко, да и я, в кои-то веки, не стал сдерживаться, от души веселясь с друзьями. Сакаи некоторое время снисходительно наблюдал за происходящим бардаком, а потом Рю, летучий мыш, принес в зубах колоду карт, и в гостиной стало шума в разы больше. А Рокуро оказался превосходным шулером, чего меньше всего ожидалось от тихого и невозмутимого оммедзи. Я счастлив, Небо.