Мы могли любить, но хули усложнять было...

— Можно? — стук в стенку. — Эм, да, — оборачиваюсь, а там Саша… — Ты как? — взволновано спрашивал моё самочувствие. С чего это? — Хотел что? — пошла на прямую. — Ну да, спросить как ты, и… Что ты, — был такой голос, будто он всё знает. — Я отлично, можешь идти к своей девушке, — отвернулась от него. — Кажется, нам нужно поговорить… — Нам не нужно говорить! Мне с тобой не о чем разговаривать! Ты для меня теперь чужой человек! Если бы ты был мне родным и близким, ты бы так не поступил… Но. Ты поступил так! И это гадко! Пошёл нахер! В глубине души я его люблю. Каюсь. Да, хочу вернуть. Да, люблю. Да, скучаю. Даже жить не могу без него! Боже, Плисакин, что ты со мной сотворил… Минут пятнадцать я валялась в номере и обдумывала весь наш разговор с Сашей. Он меня не любит и не любил. Друзьями быть с ним? А смысл? Нет смысла! О чём он хотел поговорить? О том, чтобы я всё забыла, простила и отпустила? Ну нахер его. И это всего первый день отдыха, я уже боялась, что будет дальше… — Малышка, как ты? Тебе лучше? — в номер без спроса завалились Яна с Дашей. — Как вы вошли? — удивлённо смотрела на них. — А, там Саша под номером сидит, — ответила Яна. — И почему он там сидит? И что вообще с ним? — А что с ним? — Ну, он расстроенный очень. — Смотрю ты причастна к этому, да? — Не знаю, — загадочно ответила я. — Ладно, я спать очень хочу, устала. Да и голова кружится… — Это у тебя от беременности, — сказала Даша. — Спи, мы позже зайдём. — девочки вышли из номера. А я уснула. Не знаю сколько проспала, но проснулась я от какого-то грохота. — Ой, — последовало после того, как я открыла глаза и посмотрела что происходит в номере. — Ты чё делаешь? — передо мной стоял Плисакин и рылся в своей сумке, без футболки, в одних шортах… — Прости, не хотел разбудить, — улыбался он. — Да, ладно… — Юль? Ты как? — Уже получше. — Может расскажешь, что с тобой? — Не сейчас, — встала с кровати и направилась в ванную. — Сейчас, — встал передо мной и перегородил проход. — Пропусти. — Рассказывай, — уже было заметно, как он злиться. — Нет, это тебя не касается. — Залёт? — Тебе-то что? — ухмыльнулась и скрестила руки на груди. — Мне интересно. — Тебя это не должно касаться! И не будет касаться! Ясно? — Нет, блять, не ясно! — Да, твою ж мать, Плисакин! Пропусти уже! И не еби мне мозг! Без тебя тошно! Толкнула его и прошла в ванную. Как же он взбесил. Он специально это делает? Ему нравиться меня злить тем, что мы больше не вместе и он ходит и что-то спрашивает? Разошлись и разошлись! Зачем это всё? … Я долго смотрела на своё отражение в зеркале. Смотрела долго-долго, даже сама не знала, что хотела там увидеть. — Юль, нам стоит поговорить! — резко начал дёргать ручку двери, но она была закрыта. Делаю глубокий вдох-выдох открываю дверь и выхожу. — Хорошо, давай поговорим, — сажусь в мягкое кресло, возле окна. И жду разговора…