***
- Наташ, Наташ, просыпайся! Мы приехали! Девушка быстро подняла голову и с некоторой опаской глянула в окно машины. Слава Богу, и странный шёпот, и золотые глаза, всё пропало без следа! Наташа со смехом выбежала из салона. Господи, как тут хорошо! Солнце на небе, будто бы только майское, светит, не палит, не жарит, радостным белоснежным светом. Ветер гуляет тут и там, приносит с собою свежесть лесных озёр, аромат полевых цветов и тонкую-тонкую, едва ощутимую аромагию душистого пряного мёда. "Улетай на крыльях ветра Ты в край родной, родная песня наша, Туда, где мы тебя свободно пели, Где было так привольно нам с тобою..."- сразу вспомнила я, улыбнувшись про себя. Затем, окинув взглядом окна новой дачи, я пулей бросилась по прямой улице, надеясь успеть осмотреть всю деревню, покуда родители не позвали меня распаковывать вещи. Прямая улица вывела меня, должно быть, к самому центру деревни. Прямо передо мною, по левую руку возвышался, кажется, именно тот старый-старый дом, о котором говорила мама. Положительно, его тут и правда любят за что-то. Стёкла в окнах целы и начищены до блеска, распахнутые ставни ярко выкрашены замысловатыми узорами, крыльцо и терраса подметены начисто. По центру так называемой площади не ярмарка какая-нибудь, не церковь даже, а огромный пруд, что так сильно меня изумил. Что же, интересно, у них за надобность в пруду, если у каждого третьего дома колодец во дворе?! - Эй, подруга, иди к нам! Веселиться будем, хороводы водить, в пруду купаться! Наташа от этих слов словно от сна очнулась. Смотрит- стоит перед ней девушка лет девятнадцати с виду, с волосами цвета вороньего крыла и венком пышным на голове, белолицая, с глазами блестящими в длинном белом сарафане, но босая. Деревня каледонская одним словом! - Вы это мне?- ошеломлённо выговорила Наташа, переминаясь с ноги на ногу.- А с кем же веселиться?- как бы между прочим бросила девушка, недоверчиво смотря на невесть откуда взявшуюся пришелицу. - Как это с кем?!- рассмеялась та и отошла в сторону.- Смотри, смотри, сколько нас! Так и обомлела Наташа, когда увидела возле самого пруда нескончаемое количество парней и девушек в одинаковых белых рубахах и сарафанах и пышных венках. Действительно, она слышала задорный смех веселящихся, слышала радостную песню, кажется, на финском наречии, успела заметить, как несколько парней и девушек оставили свои игры, и, бросив высоко над головой что-то блестящее и большое, снова закружились в весёлом танце. - А что это у них?- с нескрываемым интересом спросила Наташа у девушки.- И часто у вас такие вот балаганы? - Постоянно!- вновь рассмеялась черноволосая.- С рассветом пляшем, на полдень пляшем, ночью, под свет костра огромного- ещё больше пляшем! Всегда у нас веселье, всегда раздолье! - И мне... тоже можно?- не поверив, прошептала Наташа, как завороженная глядя на блестящую толпу возле пруда. - Естественно, можно.- посерьёзнев, сказала пришелица.- Смотри, что у нас есть.- она отдёрнула белый рукав сарафана, показывая длинный и тонкий золотой браслет в виде поедающей свой хвост змеи.- Хочешь такой же получить? - Хочу!- поспешно выдохнула девушка, протягивая к драгоценности руку. - Бусы коралловые, продаю недорого! За бесценок отдаю! Подарком хорошим будут!- громогласно раздалось вдруг на всю площадь. Где весёлая толпа?.. Где песни, где пляски?.. Никого живого не было перед испуганной Наташей, словно никогда ни единой живой души не было в деревне. Обернулась Наташа- стоит за нею блондинка с длинной косой, алыми лентами опутанной, в нарядном красном сарафане. Красивые зелёные глаза незнакомки практически плачут. Многочисленные тяжёлые бусы-"кораллы" на шее тревожно и тихо звенят. - Ах, какое счастье, что я вовремя спасла тебя, глупая!- говорит девушка, не замечая появившихся слёз.- Неужели не знаешь ты, кто она, кто они все такие?! Беги к родителям поскорее и никогда больше к дому этому не ходи! И в лес не ходи, дорогу старую не ищи, или беда большая тебе будет!.. - Да в уме ли ты, девушка?!- взвизгнула Наташа, закрывая уши руками.- Кричишь, как полоумная на всю ивановскую! Уйди, оставь меня в покое!- и, развернувшись, она бросилась бегом домой. - Беда большая тебе будет...- прошептала блондинка и разрыдалась, провожая девушку взглядом. Не успела Наташа и до первого дома добежать то ли лопнуло, то ли хлопнуло что-то за спиной у неё, будто бы гром ударил. Очнулась девушка после падения и с изумлением заметила в траве сожженную змеиную шкуру и множество мелких красно-бурых камешков, так сильно напоминающих бусинки "кораллов". Как безумная огляделась она по сторонам и бегом к родителям бросилась.***
Цельная неделя минула как Наташа и семья её в финской деревне поселились. Брат всех мальчишек и девчонок на селе знает, с утра до вечера то рыбу на пруду в компании удит, то в походы ночные с друзьями на гору лесную ходит, а иногда просто спасителем становится: сегодня матери одного друга с отцом на пару забор починит и покрасит, завтра бабушке-соседке воды наносит, или сорняки выпалит, не нарадуются односельчане на мальчугана! А весной недавней ему только-только одиннадцать стукнуло, и стоило пройти апрелю месяцу, он стал настоящим телохранителем для сестры. По улицам он с ней за руку ходит, к старшим братьям и сёстрам друзей каждый вечер водит. Наташа уже и думать забыла о случае на пруду- живёт и радуется себе. Ходит в охапку с книгами на поле за деревней, маки, васильки живые, колосья меж страниц засушивает, в лесу, как в Павловском парке родном, каждый день гуляет, с полной корзиной грибов и ягод возвращается. В "домашних" платьях по деревне босиком ходит, здоровается со всеми. Не жизнь- Масленица! Вот и сегодня, собралась она, как обычно, в лес по ягоды. Идёт по лесной дороге, как по аллее в парке, ягодные кустарники словно вырастают перед нею, едва нагибаться успевает девушка. Как вдруг примечает она в стороне пень огромный, трухлявый. На пне, словно на пуховой перине, змея в два кольца разлеглась, лежит, на солнечных лучах греется. Наташа до боли стиснула зубы, зажала рот рукою, дабы не закричать на весь лес- впервые она видела змею живую не в книге или террариуме, а прямо перед собою, на расстоянии вытянутой руки!.. - Свят, свят, свят, господь Саваоф!..- как безумная шептала девушка, боком пробираясь вокруг пня, трясущейся рукой прижимая к себе большую корзинку. Как вдруг, нежданно-негаданно, упала на пень сверху птица большая, точно хищная. Стала она когтями пень царапать и рвать, старалась змею на обед поймать. А змея проснулась, шипит, извивается, всё хочет клыками страшными укусить птицу в ответ, да куда ей тягаться!.. А Наташа стоит замерев, будто окаменела, не может даже глаз отвести- вдруг упал с неба луч солнечный, прямо змее на голову упал, и увидела девушка два огромных пятна жёлтых на голове змеиной. Стало быть, это уж! Уж- не кобра, не гадюка, не мамба или эфа- не ядовит, безвреден! - Оставь змею! Оставь, не тронь!- крикнула Наташа, выбрасывая корзину с ягодами. Схватив с земли большую ветку, она с решительным видом направила её на хищную птицу. Та, как говорится, и ухом не повела, прижала несчастного ужа к поверхности пня, распустила крылья, распушила перья, да как заклокочет по-своему, по-птичьи, как завоет!.. Наташка совсем обезумела со страху. Не сводя с хищницы немигающего взгляда она запустила руку в брошенную корзину, где на дне под собранными ягодами лежал холодный кусок отбивной, потихоньку стащенный братом ей на обед. - Отпустишь ужа- получишь всё моё мясо...- пробормотала девушка, сама до конца не осознавая, что именно она тут сейчас вытворила. Птица окинула довольно большой мясной кусище заинтересованным взглядом, и, отшвырнув змею в траву, быстро схватила брошенное мясо и пропала в синем небе. Наташа облегчённо выдохнула, бессознательно опускаясь на трухлявый пень. Не столько жалела она себя, оставшуюся без обеда, сколько, должно быть, до смерти напуганного маленького ужика. А он и не уполз вовсе: возле самого пня чешуёй трётся, глазами золотыми на Наташу поглядывает. - Ну, что ты не убёг,- рассмеялась Наташа, беспечно глядя на ужа,- опять тебя орёл какой-нибудь съесть захочет, и что прикажешь делать?! Змея вдруг подняла треугольную голову, и, не мигая смотря на девушку, несколько раз качнула ею в сторону, словно прося следовать за нею по пятам. Неизвестно, о чём вообще думала тогда Наташа, на какой гипноз попала, но бросила она свою корзину с ягодами возле пня и медленно пошла следом за ужом дальше в чащу. Идёт девушка словно лунатиком: неосознанны, непонятны ей самой её действия, почему-то особенно отчётливо вспоминает она теперь девушку с красными бусами, которую загубила, вспоминает её слова о змеях, чаще лесной и дороге старой, да куда уж вернёшься!.. А деревья, стражи долголетние всё теснее обступают девушку, всё чаще замечает она под ногами узкие деревянные полотья, будто на мосту. А змей-то ещё больше становится!.. Выныривают они из травы дорожной, неясно откуда и исчезают неизвестно куда. А ужик спасённый всё быстрее и быстрее ползёт по дороге, спешит куда-то, едва-едва поспевает за ним Наталья!.. Внезапно разошлись, раздвинулись деревья в стороны, вышла девушка на поляну лесную. Куда не глянет- везде треугольные головы змей да приметит- все, как одна, за ней следят. Вдруг выскользнули из травы два ужа и быстрее молнии рядом с Наташей оказались. Прошипел им что-то ужик, проводник ейный, и, не успела Ната и глазом моргнуть, оборотились три ужа девушками- с золотыми глазами, треугольными зрачками, все в венцах богатых. - Сестра!..- только и сказали две девушки, радостно обнимая третью.- Вернулась, цела, невредима!.. - Она спасла меня!- выкрикнула первая, указав на притихшую Наташу.- Она невеста нашего батюшки! - Что?- более счастливо, нежели удивлённо спросили две блондинки (третья была как уголь чёрной). - Что?..- вырвалось у Наташи, которая едва-едва сдерживала себя от обморока. Три змеиные царевны медленно обошли девушку, потом каждая положила руку ей на плечо. - Тебе с-с-страш-ш-шно?- прошелестела одна из "белых", обжигая даже сквозь одежду своим ледяным дыханием. Наташа едва смогла заставить себя кивнуть- она действительно боялась просто смотреть на легендарного Царя змей. - Тогда з-з-закрой глаз-з-за!- посоветовала вторая, как-то странно улыбнувшись уголками губ. Ната подчинилась. Кажется, ещё минута- и силы окончательно покинут её, совсем-совсем одну среди полчищ змей лесных!.. Что же будет?.. Она буквально-таки уснула, замерев между жизнью и забвением, и в этот самый момент три царевны отпустили её, позволяя упасть навстречу беспамятству... ... и почувствовала она, что чьи-то сильные руки бережно поймали её и подняли из темноты назад в мир. Наташа облегчённо выдохнула, всем духом и телом прижимаясь к своему спасителю. Никогда раньше не верила она, что найдётся в мире тот, кто сможет вот так, элементарно просто обнять, подарить целое море тепла и нежности с которыми не захочется расставаться... Что есть такой парень для неё. И если только поэтому она стала невестой змеевой, то и подавно останется ею!.. - Неужели ты меня боишь-шь-шься? Неужели я такой страш-ш-ш-шный для тебя?- тихо-тихо раздалось возле самого уха девушки. Она поспешно мотнула головою, словно кошка за солнечным зайчиком следуя за приятной прохладой рук Полоза на обнажённой коже. - Пос-с-смотри на меня...- прошелестел Змей, заставляя её растаять от невероятно нежных объятий и нескольких манящих поцелуев по щекам. Таша с трудом раскрыла глаза, с трудом подавляя зарождающийся в горле крик.. И вновь столкнулась с огромными золотыми глазами, в которых отчётливо различала только доброту и ласку- всё то, что я так стремилась найти у людей и никогда не находила... - Ты по с-с-своей воле приш-ш-ш-шла ко мне?- последовал очередной вопрос от Полоза, в то время как чёрноволосая царевна быстро-быстро нацепила Наташе на палец золотое кольцо. Естественно, всё давно решено за нас в этой жизни!.. - Да,- пробормотала в ответ девушка, в безумной горячке оглядывая поляну, змей в траве, троих царевен- обморок приближался. - И дочь мою с-с-сама от гибели верной с-с-спасла?- Змей поспешно повернулся к спиной к невесте. - Да... сама... - Прекрасно,..- улыбнулся Полоз, и дальнейшие слова его походили на тягучий мёд и густой туман...- Срок с родными проститься тебе малый остался: только перестанет солнце эту землю греть, уведу я тебя и дочерей своих со змеевиками несколькими в край подземный, там и свадьбу с тобой сыграем. Поторопись...***
Совсем не помнила Наташа как впотьмах, при свете луны, перепачканная и растрёпанная, прибежала она назад в деревню. Думала сначала к себе уйти, дверь запереть, да выспаться наконец, а с утреца подумать хорошенько о судьбе своей новоиспечённой, но не может она: только до рассвета дал ей времени Полоз, а как пройдёт бабье лето- уйдёт он и его змеи под землю зимовать, а её, не дай Боже, на костре спалят, как ведьму. Да и не до мыслей ей: всё тело огнём горит, ломит, скручивает, прямо на изнанку вертит, кольцо на пальце то ледяное, то напротив, жаром пышет- все руки, всё тело девушки медленно, но верно чешуёю золотой обрасли... Язык едва ощутимо разрезался, глаза горят огнём златым... Не может Наташа в таком виде в дом зайти!.. Сидит возле крыльца, слёзы кулаком утирает. А уснуть, забыться- никак нельзя. Голову то ли плач, то ли стоны смертельные разрывают на части. Понимает Ната, что жених её кличет, зовёт в лес вернуться, забыть всех людей!.. И сама Ташка и рада, и счастлива бы убежать назад к змеям, но должна же она хоть с братом попрощаться!.. - Царица наша! Мы с тобою пойдём!- слышит она, как во сне, голоса змеевиков с пруда-озера. Сейчас там большой праздник, созданный для её имени, имени полозьевой невесты... Всё-таки счастливые они, змеевики: могут остаться на зиму людьми, могут под землю с настоящими змеями уйти, вообще когда угодно людьми стать могут, не то, что они, королевские!.. - Сестрёнка!..- слышит она испуганный голос брата с крыльца.- Что с тобою?.. Рыдает девушка, стоя перед братом младшим на коленях, а всё рассказывает: и про огни золотые в машине сказала, и про девушку с "кораллами" сказала, и про царство лесное, змеиное, тоже сказала. Зарыдал Алексей, прижимаясь к сестре всем телом: - Не хочу, чтобы ты змеёй становилась и под землю уходила! Не смогу без тебя я! - Лёшка,..- с трудом выдохнула девушка, с улыбкой сквозь слёзы поглаживая брата по голове.- Ты видишь, я сама змеёй становлюсь, отпусти меня... Ничегошеньки, братик, не бойся: никогда ни тебя, ни семьи твоей мой народ трогать не станет, а летом, по дороге лесной, деревянной, приходи- буду говорить с тобою... - Не хочу!- снова повторил мальчик, резко ударяя кулаками сестре в грудь.- Пускай я лучше пропаду, погибну, а тебе уйти с гадами не дам!- закричал он, даже не слушая сестриного наказа.- Неужели, уже ничего изменить не можно?..- спросил он, с мольбой сжимая руки девушки. - На самом деле, читала я,- начала она, понемногу успокаиваясь,- что зелье змеиное спасти может. Самое главное- до конца тёплой осени цветок папоротника отыскать смочь... - Да есть ли он в природе, этот цветок папоротника?- обречённо спросил мальчик, скрепя сердцем смотря на сестру. - Не знаю я, Лёшенька... Может, бабушки наши деревенские помочь смогут?.. Упросил брат девушку дать ему попытаться спасти её, найти зелье волшебное, а на слёзы и стенания рукой махнул. Говорила Ташка, что разгневается на людей Полоз, пошлёт змей своих детей кусать да скот душить, или же сам придёт, всю деревню в камень обратит, с землёй сравняет. Говорила ещё, что, может быть, судьба у неё такая, под землю уйти, раз не может она под небом и солнцем жить, как все живут, в любви, мире и согласии, да только отбивался Алёшка от речей таких, уши затыкал, говоря: "Ты совсем, что ли, обезумела?! Ему, ты, что ли, нужна?! А я, папаша, мама?! Совсем на жизнь рукой махнула?!" Понимала Наташа, что правду ей брат говорит, а поделать ничего не могла. Надоела ей жизнь взаперти, в "мешке железном", устала и вымоталась девушка. Опостылела!.. Быстро-быстро вбежал Лёшка в дом, отыскал длинный плащ матери с капюшоном, вернулся и на сестру надел. Огляделись они по сторонам, не видно ли на улице кого, и бегом на "большую прудовую" бросились, к улице, где их "деревенские" бабушки жили- совета просить.***
Улица эта напоминала видом своим аллею в парке. "Большая прудовая"- так её в шутку называли соседи, потому что упиралась она как раз в огромное зеркало пруда на "площадной". Если за домом возле пруда неустанно следили деревенские и лесные змеевики, то за "прудовой" улицей следили сами жители, каждый день убирая и наряжая все дома и двора как на праздник. Фонари на улице той были самые красивые и яркие из всех, дорога ежедневно подметалась внуками или племянницами домочадцев, а старушек из трёх центральных домов уважала и знала вся деревня и постоянно ходила к ним "на поклон" за советом. Васильевна, Михайловна и Ярославовна- так просто, по-соседски, по-дружески звали все жители этих трёх бабушек за их отнюдь не старушечью живность и весёлость- как будто нет за плечами шестидесяти лет!.. Но, естественно, чего отнять нельзя у пожилых- так это их любимое занятие обсуждать и сплетничать о соседях. Вот и сейчас: спорила Васильевна с Михайловной о давно терзающей свою голову мыслью: сосватать её внучатую племянницу Любашу за приехавшего из города парня- как раз об Алексее шла речь, о Наташином брате. - Красивый, добрый, заботливый- а работящий какой, золотые руки!..- восхищалась старушка, восторженно жестикулируя подруге.- Право слово, даже и не сказала бы, что городской!.. - И сестра у него сказочная...- мечтательно пробормотала Михайловна, провожая взглядом падающую звезду на небе.- Мой Сержик, внучек любимый, всё чаще о ней говорить стал да вспоминать... Говорит, красива, как заря, добра, как ангел, да и работница прекрасная, что и говорить!.. Даром, что из города... - Да в уме ли вы, сестрицы!..- послышался вдруг крикливый голос Ярославовны, следившей за беседой подруг со своей террасы.- Побойтесь бога так говорить о городских, совсем вы их не знаете!.. Они же с детства все привыкли на всём готовом жить, есть на серебре, спать на золоте, привыкли всем приказывать и повелевать всеми, а с недавней поры этих двоих я бы вообще на порог не пустила, а вы о замужестве... Или не слышите, сестрицы, какие песни теперь "озёрные" распевают?- она кивнула белой головою в сторону пруда, где в ярком пламени костра, веселилась и танцевала блестящая толпа змеевиков.- Царь их себе невестушку отыскал, этой невестой Наталья твоя и является!..- торжествующе заключила Ярославовна, и, внезапно смешавшись, быстро юркнула в дом. Васильевна удивлённо посмотрела на собеседницу, словно собираясь спросить, не выжила ли Ярославовна окончательно из ума? Но не менее удивлённая Михайловна только указала пальцем в сторону дороги, откуда двое людей поспешно бежали к ним навстречу. - Доброго вам вечера, бабушки...- пробормотал Алёша, запыхавшись от длительного бега. Сперва он сестру усадил на скамейку, потом только сам сел и продолжил: - Не знаете ли вы, где цветок папоротника сыскать можно, Ташке время только до холодов отпущено!..- говорил мальчик, не заметив даже, как сестра золотые глазки прикрыла, зевнула во весь рот, обнажая длинные клыки белые, да спать завалилась, как ни в чём не бывало. - Её царь змеиный забрать хочет!- понизил голос до шёпота, продолжил Лёшка. Васильевна обеспокоенно огляделась по сторонам, придвинулась к мальчику и зашептала: - Она по доброй воле в лес пошла? Да?.. Ну, раз так, смерись, парень, ничего уже змеицу твою тут не удержит!.. А Михайловна вдруг вскочила опрометью, кинулась к крыльцу Ярославовны, забарабанила в дверь: - Соседка, помоги мальчику! Пашка твой, внук четвёртый, знаешь сама, со змеями спутался, охмурила его "финка"...- она оглянулась на Лёшу, и, кивая головою, затвердила снова.- А потом к нему женихи непутёвые ходили, чтобы цвет папоротника сказал, где растёт... так он девушек и спасал... Спасал, верь, Лёшенька, верь... и твоей поможет. Из соседнего с дверью окна показалась белая голова старухи: - Пошли прочь, змеиные!- истошно завопила она, потрясая морщинистым кулаком.- Знать Пашку не желаю, не упоминай этого аспида здесь... Один он тут рядом был со мною, а потом начал в лесу на ручьях пропадать, так я и послала деревенских мальчишек следить за ним... А он-то, каковой! К змеям на поклон ходит! Я ему сказала тогда: убирайся ты от греха подальше в лес, к своей милой поближе... он-то сразу и ушёл. Теперь на реке, где с лесного берега склон сходит, там и живёт... в деревне не видать моего Пашеньку... только Машка ейная на уме у Пашеньки...- заключила старуха и с воем и рыданиями исчезла в окне.***
Только дослушал Алёшка советы да указания старушечьи- тотчас сестру в охапку- да в лес, по указанному адресу, ведуна искать. В отличие от Наташи не так уж и жаловал лес Алексей- в частности, именно из-за такого обилия гадов ползучих, пускай и ужей. И к этим-то ужам его сестра уходит, его единственная, любимая сестра!.. Сердце буквально кровью обливалось у мальчика, когда он только думал об этом. Вот, наконец, добрались они до дома Павла. Обыкновенная изба на финский манер с зелёным ставнями и изразцами в виде змей возвышалась перед запоздалыми ночными путниками. На ступенях избы сам хозяин расположился, сидит да сети чинит, что-то на финском под нос насвистывает. Точно уж не принял бы его Лёша за змеевика обычного, если бы вдруг не впился Павел взглядом не мигающим, как трава молодая, зелёным, со зрачком прямым точно в глаза мальчику. Обомлел Алёша, едва на ногах устоял, покачнулся. А парень вдруг как вскочет, и, бросив сеть, скажет громко: - Жена, оборотись, не видишь разве, кто пожаловал!.. Раздался тихий свист в ночном воздухе, словно кнут ударил, соскользнула со столика на крыльце змея серая. Ударилась оземь, оборотилась девушкой в венке простом, из трав и колосьев, с волосами длинными, цвета тёмной ночи. На пальце красным золотом кольцо блеснуло, значит, не змеица, а настоящая змея стояла перед ним, решил про себя Лёша. Подошёл он к хозяевам, поклонился до земли, принял ответный поклон. - Маарика, отнеси сеть к лодке.- глухо попросил Павел жену, когда и Лёша и Наташа поднялись на крыльцо. Девушка коротко кивнула, схватила сеть и растворилась в чёрной траве. Слышно было только, как скользит на перегонки с ветром тело змеиное. - Ну, что, друг,- начал змеевик, обращаясь к Лёше, так как Наташа вновь задремала на лавке,- сестру хочешь на земле оставить, не пустить за гадами ползучими?- он улыбнулся в свете одинокой лампы.- А нужно ли это тебе?.. Может быть, ей так лучше будет. - Не пущу я её к змеям!- заупрямился мальчик, резко вскакивая на ноги. Павел вновь только рассмеялся. - Тебя же, милок, не спрашивали... Да и то, совсем скоро у нас свадьба пышная намечается, а ты невесту не отдаёшь... Нехорошо получается!.. Да у вас же по всей деревне мор пойдёт! - Всё равно, не отдам Ташку!..- мальчик глухо ударил кулаком по столу.- Она не ваша, не змеиная! Тонкая улыбка на губах юноши стала словно радостнее от этих слов. - Я тоже сначала человеком был, и Райка была... А потом, гляди!- он демонстративно перевернул голову, обнажая свою белую шею. Практически на основании плеча Лёшка сумел разглядеть в темноте две крохотные красные точечки- следы от укуса белых клыков. - И... ничего больше не изменится?- сорванным голосом спросил Лёша, чувствуя, как к горлу подкатил огромный комок, а глаза пребольно защипало. - Ничего...- мягко ответил Павел, провожая взглядом уплывающую луну и звёзды.- До весны али лета следующего.***
Много рыдал Алёшка, много и невеста полозьева рыдала, пока в курятниках деревенских петухи не запели. Всю дорогу до леса и царства змеиного выучил мальчик, а пока солнце холодное, осеннее, на небе вставало собрались все змеевики да змеи настоящие на поляне той, и настал черёд прощаться Наталье с братом. Обняла она мальчика, поцеловала и наказала домой бежать, не оборачиваться, дабы не видел, как сестра любимая полностью змеёю станет...