Когда бессмертные скучают...

Она ловит птиц, вставляет между перьев костяные иглы со стальным навершием, сделанные из птичьих же костей — и с руки отпускает птиц в небо. Пока они летят, им ничего не грозит, но стоит им попытаться сложить крылья, и иглы беспощадно разят их плоть. Птицы взлетают вновь, но усталость тянет их к земле. Она скучливо наблюдает за их неровным полетом, гадая, убьет ли их усталость или умножающиеся с каждой минутой раны. — Что тебе за радость мучить птиц, сестра? — он подходит, как всегда, неслышно. — Почему бы тебе не изловить ангела? — Ангел слишком умен для этой забавы… Он вырвет иглы и позовет своих собратьев на помощь… — безразлично отвечает она. — Так не дай ему этого сделать, — предлагает он, и она вдруг чувствует слабый укол интереса. — Ты мне поможешь, брат? Захваченные небывалой до сих пор затеей, они принимаются за работу. Они заполняют пруд лавой и строят над ним купол из перламутровых чешуй последнего дракона, загнанного ими на охоте. Они ловят ангела в сети, сплетенные из злословия и недомолвок. Они отсекают ему руки топором, выплавленным изо льда, и вычерпывают разум. И, когда все готово, вонзают в его крылья длиннейшие иглы — и выпускают в полет над дымящейся лавой. Они сидят на помосте, наслаждаясь полетом обезумевшего крылатого. Он то бьется о полупрозрачный купол, то пытается спуститься вниз — но жар не дает ему это сделать. Они смеются и жарят над лавой ломтики мяса, напластанные из ангельских рук, она взяла левую, а он правую. Они запивают сочную плоть пенящимся ангельским разумом, каждый пьет из своего излюбленного кубка: у неё резная каменная чаша, у него высокий бокал из тончайшего хрусталя. И когда ангельские крылья намокают от крови и не могут больше держать тело в воздухе, он камнем падает в лаву, и воздух наполняется смрадом горелого мяса и перьев — его смерть сопровождает лишь насмешливо-разочарованный свист. Спустя несколько дней он снова зовет её под купол — чтобы показать ей крылья. Крылья, сложенные не из пера и плоти, но из железа и стали. Костями крыльям стали ржавые пруты арматуры, перьями — мясницкие ножи, пилы лесорубов, мастихины со следами краски и шпатели, испачканные известью. — Что это? — недоуменно спрашивает она. — Ангел прожил слишком недолго, чтобы развеять мою скуку, — отвечает он. — И я решил: в этот раз в полет под куполом отправишься ты…