Ad infinitum

Говорят, физическая боль заглушает моральную. Она настолько сильна, что просто не даёт возможности думать о слезах и пустых словах, таких же пустых людях. В голове нет ничего, разве что в виски ударила кровь от страха и неимоверного чувства, словно ты вот-вот сдохнешь от потери крови, потому что лезвие, кажется, реально зацепило вену, и теперь всё вокруг в алой жидкости. И силы медленно покидают, и вместе с кровью вытекает твоя боль, твои мысли и эмоции. Это ложь. Всё не так. Я сижу на полу ванной комнаты и пытаюсь не закричать, когда лезвие больно вонзается в кожу. Надеюсь, что забуду обо всём, что случилось со мной за последние три месяца, но как только закрываю глаза, в голове вырисовывается его образ. Образ моего прошлого, которое преследует меня каждый чёртов день и не даёт покоя. Прошлое, которое стало моим сегодняшним. Густая тёмная кровь стекает ручейком по бледной коже, не минуя синяки, которые так и не сошли. Синие, зелёные, жёлтые и красные — испачканы алой жидкостью, они выглядят мерзко. До боли противно, так что на глазах появляются слёзы, а с губ срываются хрипы. Какого чёрта я не могу забыться? Вот же моё лезвие, вот мои изрезанные запястья и уже немаленькая лужица у ног. Почему не помогает? Почему не действует? Какого чёрта он всё ещё сидит в моей голове? — Убирайся! Прочь! Я закрываю рот ладонью, когда слышу свой охрипший голос, размазывая кровь. Одним кончиком языка чувствую противный привкус и прикрываю глаза — мерзость. Мне больно, но эта боль не настолько сильна, чтобы забыть всё, забыть саму себя. И от этого становится ещё хуже, потому что начинаю понимать — меня ничто не спасёт. Даже острое лезвие. Просто я такой человек — не научилась отказывать. Просто я была слишком наивной, слишком доверчивой, слишком доброй, слишком собой. Не смогла поверить, что жестокость существует. Не смогла рассмотреть в его глазах демонов и наивно предполагала, что на его плечах сидят ангелы. Не смогла увидеть тёмных острых крыльев. Не смогла… Да и захотела бы я? Когда кто-то начинает стучать в дверь, я вздрагиваю. Хочу подняться, но сил нет, я слишком слабая. Громкий голос с той стороны кричит, требует, чтобы я открыла, но на моём лице лишь появляется сумасшедшая улыбка. Я беру лезвие, морщась от его холода, и притрагиваюсь к запястью, которое и так уже в порезах и крови. Но мне мало, через несколько минут он вломится в комнату, и тогда мне конец. Я бы с радостью остановила время щелчком пальцев и выбрала менее противный способ покончить с этим дерьмом. Могла бы набрать ледяную ванну и, проглотив снотворное, лечь в прохладную воду, закрыв глаза. Или же сброситься с крыши, выйти в окно — один шаг — и меня нет. И не было бы этой крови, этих слёз и его криков за дверью. Только я и смерть. Лицом к лицу. Перед глазами темнеет, но я нахожу силы, чтобы сделать финальный порез — такой глубокий, что начинаю вопить. И тогда лезвие выпадает из моей руки, а дверь наконец-то открывается, впуская его. Он падает передо мной на колени, и я хочу ухмыльнуться этому, но начинаю медленно терять сознание. Чувствую его ладонь на своей щеке — больно от удара и осознания того, что он снова бьёт меня. Чёртов придурок, которого я ненавижу. Чёртов придурок, из-за которого я медленно погибаю. Чёртов придурок, который лишает меня возможности спокойно сдохнуть. — Сандра! — он обхватывает моё лицо ладонями, размазывая кровь. Больно надавливает на скулы так, что с губ срывается очередной стон. А в голове проскальзывает одна единственная мысль: «Чего ты хочешь?» Еле открываю глаза, чтобы взглянуть на его лицо в последний раз. Даётся с трудом, но я держусь, посматривая прямо на него. Красив, но жесток, он пытается достучаться до меня, но я не вижу в этом никакого смысла. Разбил меня, а сейчас пытается собрать воедино, и для чего? На несколько секунд позволяю себе окунуться в мимолетные воспоминания. Его улыбка, знакомство, тёплые руки. "— Ты веришь в бесконечности? — Ты о чём? — Веришь в бесконечности чувств, эмоций, надежд?..." Поцелуй, горячие губы и холодный дождь — грёбаный парадокс. "... — Верю. А ты? — Всегда верил. Это спасает..." Школьный коридор, его удивлённый взгляд и короткий кивок. "... — Спасает от чего? — От осознания того, что всему есть конец..." Чей-то отвратительный смех, удары и кровь. "... — Даже у нас? — Нет, мы же верим в бесконечность..." Огромные синяки, хруст костей и море слёз. "... — Я люблю тебя. — До бесконечности? — До бесконечности." Его смех. Мой вопль. — Ad infinitum*, — тихо шепчу, окончательно закрывая глаза, — ненавижу.