Исключительный дефект

Точка 7

Чонин ничего не сказал, когда Крис стал уходить по утрам, а возвращаться очень поздно. Выглядел он несколько сбитым с толку и не особенно весёлым, порой даже обиженным, но так ни разу ничего не сказал. Наверное, знал от Чанёля и остальных, что Крис много занимается. Это легко можно было объяснить подготовкой к переводу на второй курс. Порой они все вместе собирались в кафе, и тогда Крис намеренно садился ближе к Минсоку или Кёнсу, иногда даже игриво прикасался к их запястьям, отвечал на их улыбки и не одёргивал, когда они шутили на тему возможной близости с ним. Чонин смотрел на это молча и с непонятной обречённостью во взгляде. Крис поначалу чувствовал себя комфортно, да и приступы больше не случались, но потом он стал кое-что замечать. Например, что омеги его сторонились и старались сесть подальше. Чаще всего они занимались у Чанёля — всё равно у Чанёля комната напоминала проходной двор, а его сосед — Сэхун — занимался на музыкальном и пропадал на тренировках. Крис вообще видел его всего раз — в кровати Чонина, отлично связанным при этом, с заячьим хвостиком на попе и заячьими же ушками на голове, и было это ещё в начале учебного года. Так вот, они занимались обычно в комнате Чанёля, и именно Чанёль сидел всегда поближе к Крису, но без особой охоты. Крис долго не мог понять, в чём тут дело, пока в один прекрасный вечер Лу Хань не выудил из кармана серебристый баллончик и не попшикал на него. — Прости, конечно, но ты ужасно воняешь, — решительно заявил ошарашенному Крису Хань, оставил баллончик на столе и раскрыл учебник на середине. — Воняю? — требовательно переспросил Крис, отодвинув тетрадь с конспектами. — Угу, — подтвердил Чанёль, избегая смотреть на Криса прямо. — Не могу сказать, что запах сильный. Если видеть тебя мельком, не так уж и заметно, но когда ты рядом постоянно... Извини. — Это нейтрализатор запаха, — пояснил Минсок, указав на баллончик. — Уверенности, что это поможет в случае с альфой, никакой. Он предназначен для омег, вообще-то. Ну когда фаза поиска врубается не вовремя, например. Крис, ты в самом деле воняешь. Неприятно. Запах вообще нормальный, но долго его выносить невозможно. Если честно, вы с Чонином воняете просто убойно. Хотя с Чонином попроще. У него тяжёлый и острый запах, когда не в фазе поиска, его можно перетерпеть с минимумом усилий, но во время активного секса он... не то чтобы становится приятным. Нет. Но возбуждающим. Может, у тебя тоже так, но у тебя запах тяжёлый и... приторный какой-то. Крис после этого случая невольно стал обращать внимание на реакции омег вокруг. Омеги старались не подходить к нему близко, стало быть, его запах в самом деле казался им неприятным. Вряд ли такой эффект давала гвоздика. Это сподвигло Криса на визит в медицинский отдел для теста на запах. Тест на запах мог пройти кто угодно, потому что нередки были случаи, когда люди сами не могли определить собственный запах. А тест на запах не просто определял, чем человек пахнет, но ещё давал классификацию запаха, основные характеристики и диапазон вероятно привлекательных запахов. Проще говоря, помогал прикинуть, какому партнёру человек может понравиться. Через день Крис уже привычно торчал в кафе и читал отчёт о результате своего теста. Его естественный запах относился к табачной группе, но обладал непривычно высокой долей сладости и отчётливым оттенком пуэра. Сам запах попал в последнюю графу, где перечислялись тяжёлые и сладкие запахи. Также указывалось, что запах относится к редким и не пользуется популярностью у бет, омег и даже альф. Варианты сочетаемости стремились к нулю, что удручало. Ещё Крис нашёл в таблице запах чили. Тот угодил в графу тяжёлых и резких. И он тоже встречался очень редко, но стабильно у альф. И давал всего два процента сочетаемости с запахом Криса. Два процента — это почти ноль. Так, для смеха, Крис поискал запах сирени, нашёл и убедился, что сочетаемость с его запахом нулевая. Это означало, что затащить в постель Ханя он вряд ли хоть когда-нибудь сможет. Ну или всего на разок — быстренько перепихнуться. Крис изучил всю таблицу очень внимательно и убедился, что два процента сочетаемости были его потолком, если брать тех студентов, кого он знал. То есть, ему только Чонин более или менее подходил — при большом везении, потому что два процента всего-то. Но Чонин — альфа, а альфа Криса не устраивал. Он сам хотел быть альфой. — Тут уж ничего не поделать, — огорчил его при очередном звонке врач. — Запах мы не выбираем. Он даётся нам от природы, и сделать тут уж ничего нельзя. Посмотрим правде в глаза: ваши шансы найти партнёра по запаху выше, если вы будете омегой или бетой, потому что запах относится к сладким. Но внешне... простите, вы будете на редкость непривлекательным омегой с вашим ростом и... Вы же сами понимаете, насколько далеки от классического образа омеги, а стереотипы сильны всегда и в любом обществе. Где вы себе такого альфу найдёте, который сможет таскать вас на руках? Для любого альфы будет унизительна сама процедура брака, когда он не сможет соблюсти традиции и внести вас в дом, как полагается по обычаю. Если же вы будете альфой, то внешняя привлекательность будет работать на вас, но запах убьёт всё. Вряд ли вы сможете найти омегу, который согласится на близость с вами. Разве что фильтры в носу... Однако запах — неотъемлемая часть близости, сами понимаете. Тоже не вариант. Оптимальный выход для вас — бета, хотя и тогда ваши шансы найти партнёра будут ничтожными. Допустим, вы встретите альфу, которого привлечёт ваш запах, но альфы при выборе предпочитают омег, как говорит статистика. Вряд ли ваш запах при этом будет более привлекательным для альфы, чем запах омеги. Крис сделал закономерный вывод: кем бы он в итоге ни стал, вероятность обрести семью у него так или иначе падала ниже плинтуса. Одиночество не особенно его и пугало, в конце концов, он ничего толком не знал о сексе, никогда и ни с кем не был настолько близок. Его тело спало и не реагировало на людей вокруг. Возможно, именно природный запах и стал причиной задержки с определением его сущности. Возможно, именно поэтому природа дала ему шанс самому выбрать свой пол. Вроде бы не такая уж и проблема. Он мог стать альфой, играть в баскетбол и осуществлять свои мечты. Хотя... это ведь не отменяло фазы поиска. Что же ему тогда делать? Мучиться так же, как мучился тогда Чонин? И так — всякий раз? Но если Чонину тогда помог он сам, кто же поможет ему? Никто, наверное. Это убивало. Крис едва успел спрятать таблицу и отчёт, когда к столику в кафе подвалили ребята. Помимо привычных Кёнсу, Ханя, Минсока и Чанёля в группу затесался и Чонин, что Криса не порадовало. Хуже того, Чонина отправили поближе к Крису — остальные не хотели сидеть с Крисом рядом. Из-за запаха. Крис уже привычно отслеживал реакции всех присутствующих и невольно нахмурился, когда понял, что Чонин ведёт себя как всегда. Чонин не пытался отворачиваться, отстраняться или дышать через раз. Он вёл себя нормально, как будто его ничто не беспокоило. Вёл себя так же, как и раньше. Крис вообще не смог вспомнить ни одного случая, когда Чонин сделал бы ему замечание по поводу запаха. Только... в душе как-то, когда отметил, каким шампунем Крис пользовался. Причём Чонин тогда не отшатнулся, а наоборот придвинулся поближе и принюхался. Получалось, что Чонину запах Криса не доставлял проблем. Может, Чонин и не считал его запах привлекательным, но и отталкивающим тоже не считал. И это ни черта не радовало, потому что Криса не устраивал альфа. Ещё и несовершеннолетний при этом альфа. Альфа, который годился ему в младшие братья. — Крис, ты плохо заботишься о своём тонсэне, — с укором заметил Минсок и кивнул в сторону задумчивого Чонина. — Вон как ребёнок отощал. Его и не видно почти. Вечно торчит в танцзале в последнее время. Вы поругались, что ли? Чонин пропустил всё мимо ушей. Кажется, он вообще не слушал, о чём говорили все вокруг него. И Крис невольно отметил, что Чонин действительно заметно исхудал. От простуды он оправился быстро и вроде бы был в порядке, а поздними вечерами вымытая посуда всегда стояла на полке, но ел ли Чонин и как, Крис не знал наверняка, потому что в это время ошивался у Чанёля. — Да нет, ничего такого, — растерянно отозвался Крис и опять покосился на Чонина. Тот с отстранённым видом водил пальцем по узорам на чашке и витал в облаках. — А он не сидит на таблетках? — предположил Чанёль. — Ты что! — возмутился Хань. — В его возрасте нельзя же. Таблетки только после двадцати. Он ещё маленький для них. Маленьким прямо сейчас Чонин не казался и выглядел на те самые двадцать, если не старше. На восемнадцать он выглядел только во сне, когда болел или... Крис поспешно отвёл взгляд и уткнулся в собственную чашку, чтобы не думать о Чонине больше, чем Чонин того заслуживал. Домой они вернулись вместе. Пока Крис возился с ужином, Чонин торчал в душе. Он вышел оттуда в одном полотенце на узких бёдрах, бесшумно подошёл к столу и потянулся к блюду с ягодами, оперевшись ладонью о плечо Криса. Жар, чили и игра мышц под смуглой кожей. Чонин ухватил пальцами клубнику, поднёс к губам и повернул голову к Крису. Крис сидел изваянием и не знал, что ему вообще делать. Ему вновь стало не по себе, а комната перед глазами закачалась. Он даже не пикнул, когда Чонин уселся ему на колени и крепко сжал ногами его бёдра. Не пикнул, когда полные губы прижались к его губам, а после язык Чонина втолкнул ему в рот сочную ягоду. Поцелуй со вкусом клубники выбил из головы Криса даже зачатки мыслей и подарил ощущение непривычной и странной тяжести в самом низу живота. Крис прекрасно чувствовал прижатый к животу твёрдый член Чонина, но не находил в себе сил скинуть обнаглевшего мальчишку с собственных колен, влепить затрещину и напомнить, что... Крис зажмурился, едва Чонин расстегнул его брюки. На скулы плеснуло горячим — из-за смущения и стыда. Через минуту Крис рискнул открыть глаза и посмотреть туда же, куда смотрел Чонин. А Чонин смотрел на его бёдра и на спокойно спящий себе член. И выглядел при этом Чонин просто никак. Морально уничтоженным и полностью отчаявшимся. — Хён... — Хриплый шёпот переполняли обида и осязаемая тоска. Чонин медленно перевёл взгляд на лицо Криса, повторил умоляюще: — Хён... Криса душили стыд и безысходность. Единственный человек, который хотел его, был альфой и совсем мальчишкой, на пять лет младше. И при этом озабоченный мальчишка трахался почти с кем попало, что здорово снижало самооценку Криса. Крис не раз упрекал Чонина этим, сам же постоянно говорил, что Чонин способен трахнуть всё, что шевелится, даже если это шевелящееся не предназначено для того, чтобы его трахали. Ну вот как Крис, который в принципе не годился для секса, потому что был никем. Всё ещё. Запах Чонина кружил ему голову, но тело продолжало спать. А Чонин, похоже, впервые столкнулся с тем, что его партнёр не испытывал возбуждения вообще. Унизительно для Чонина это было, должно быть, но ему следовало запомнить этот урок. Для Криса это тоже было унизительно — в очередной раз осознать свою бесполость и никчемность. Если до этого откровенно соблазняющее поведение Чонина выглядело попросту детским, то теперь Чонин вообще обнаглел, позволив себе такие однозначные действия. Не требовалось большого ума, чтобы понять, чего Чонин захотел от Криса. Крис позволил злости и обиде одержать победу, повёл ладонью по бедру Чонина и твёрдо сжал ладонью толстый член. Опыт у него уже имелся, так что всего через пару минут Чонин прижимался лбом к его плечу, иногда целовал кожу, помеченную тёмными линиями тату, и едва слышно стонал, толкался в кулак Криса, позволял ласкать себя и следовал за заданным Крисом ритмом. Крис резко поднялся, подхватив Чонина руками, уложил невыносимого мальчишку спиной на столешницу, сбросил на пол полотенце, застегнул и поправил собственные брюки и вновь крепко сжал пальцами горячий член, украсившийся капелькой смазки на головке. Он не старался быть нежным и внимательным. Он просто жёстко, быстро и безжалостно дрочил Чонину, заставляя того метаться на столешнице, выгибаться, подаваясь бёдрами вверх, толкаясь в тесноту кулака отчаянно и со всей силы. — Хочу... тебя... На пол полетела посуда, что-то разбилось, но Крис не останавливался, вновь и вновь доводя Чонина до предела и заставляя кончать раз за разом. — Хён... — Отчётливая мольба сменилась низким и очень тихим стоном. Чонин цеплялся руками за края столешницы, пытался найти хоть какую-то точку опоры, чтобы выбрать собственный ритм, но его руки бессильно проезжались по гладкой поверхности, скользкой от его собственной спермы. И Крис с мрачно-восторженным удовлетворением продолжал делать это — сводить Чонина с ума непрерывными вспышками удовольствия. Старательно рассматривал обклеенные пластырями колени и голени, пытался глазеть только на пятна синяков на ногах и не слушать тяжёлое неровное дыхание, но так просто не получалось. Он всё равно раз за разом любовался сгорающим от удовольствия Чонином. Любовался, несмотря на злость и обиду. Такой красивый и горячий... сгорающий в его руках. Гибкое смуглое тело рвалось из его рук, но ускользнуть не могло, поглощённое страстью. Крис крепко сжимал пальцами пульсирующий ствол, настойчиво двигал рукой, дразнил быстрыми касаниями головку и задевал тугие яички, другой рукой сильно нажимал на твёрдые мышцы живота, не позволяя Чонину сбежать. Под ладонью мышцы отчётливо напрягались и подрагивали. Влажная от пота и спермы смуглая кожа казалась шелковистой на ощупь, маленькие соски потемнели ещё сильнее — почти до чёрного цвета. Безотчётно Крис провёл ладонью по животу, по груди, тронул тёмный сосок и накрыл его ладонью. Пальцами крепче сжал член и принялся водить по всей длине резче и быстрее — с таким пылом, что Чонин поспешно закусил губу с силой, чтобы заглушить стон. — Хён... — Крис сам закусил губу, различив едва слышный хриплый шёпот, сдвинул ладонь на бедро Чонина, перестав надавливать на живот и прикасаться к соску. Провёл пальцами по смуглой коже и мягко сжал в ладони яички. С отчётливым стоном, больше похожим на рычание, Чонин всё же соскользнул с липкой столешницы, запачкав её новой порцией спермы. Крис с силой прижал к себе дрожащее после очередного оргазма тело, прижал спиной к собственной груди и вновь обхватил пальцами всё ещё крёпкий член. — Когда же ты уймёшься? - сердито шепнул Чонину на ухо и неожиданно для себя самого припал губами к сильной шее. Он не знал, как долго это было, не считал, сколько ещё раз заставил Чонина кончить, только понял, насколько опрометчивым было притянуть Чонина к себе — жар тела Чонина сводил его с ума сильнее, чем... Развернув едва стоящего на ногах Чонина лицом к себе, Крис вновь свалил его на столешницу и упрямо продолжил. У него самого руки уже дрожали от усталости, но он прекрасно знал, что Чонину пока не хватит. Это безумие завершилось лишь тогда, когда у них обоих не осталось сил вовсе. Насчёт себя Крис был уверен полностью — он просто выдохся, насчёт Чонина — сомневался. Скорее, Чонин не настаивал на продолжении по иной причине. Под пристальным взглядом всё ещё разъярённого Криса он неловко сел, дотянулся ступнями до пола и соскользнул с липкого от спермы стола, ссутулился, словно в попытке спрятаться, но почти сразу гордо выпрямился и ответил Крису непреклонно-упрямым взглядом. Быть может, он даже хотел что-то сказать, но не смог — всё ещё дышал с трудом. — Будет здорово, если ты приберёшь за собой, — ледяным тоном заявил ему Крис и кивнул в сторону стола. Чонин стиснул зубы с такой силой, что черты его лица стали ещё резче и острее, подобрал с пола полотенце, скомкал и влепил мягким снарядом Крису в лицо. — Сам приберёшь... — Голос плохо слушался Чонина, а в глазах плескалось непонятное удовлетворение. — Слушай, ты... Слушать Чонин не стал, лишь выдохнул чуть насмешливое "Хён?" и отправился в ванную всё с тем же гордым видом. Крис с тоскливым бессилием смотрел ему вслед и думал, что они оба в достаточной степени унизили друг друга. Чонин посмел приставать к другому альфе, демонстрируя вполне себе реальное влечение. И он не мог не понимать, насколько это для Криса унизительно. Унизительно вдвойне, потому что Крис не был альфой на самом деле, но очень хотел им стать, а тут вот, пожалуйста, у другого альфы стоит на него, словно он... Чонин просто не знал об этом и походя лишал Криса уверенности в будущем своим поведением. И Крис показал Чонину на практике, что его влечение можно обратить против него. Что Крис способен сделать с Чонином что угодно даже без полноценного секса. Способен с помощью одних лишь рук заставить Чонина биться в оргазме и столько раз, сколько Крис пожелает, способен выбить из Чонина мольбы о продолжении, способен сделать его счастливым даже такой малостью. И Чонин тут бессилен, потому что он хочет Криса. Утром они и словом не обмолвились. Старались даже не встречаться взглядами и лишний раз не смотреть на несчастный стол, вымытый до блеска. Отчуждения хватило на неделю, потом всё вернулось на свои места. Оба просто делали вид, что Чонин никогда не лежал на столе и не кончал раз за разом, заливая и себя, и стол спермой, а Крис никогда не касался его члена и не дрочил ему, заставляя заходиться в оргазме снова и опять. Это продолжалось целый месяц, пока Крис не проснулся утром на влажных от пота простынях и с зажатым между ног скомканным одеялом. И с каменным стояком. Во сне Крис умудрился полностью раздеться, поелозить по всей кровати, а теперь глупо пялился на стоящий колом член и не представлял, что с этим делать. Он провалялся в кровати дольше положенного, но с членом ничего не приключилось — тот по-прежнему торчал вызывающе и как будто слабо пульсировал. Принял надлежащий вид только спустя полчаса, когда отчаявшийся Крис готов был взвыть и выпрыгнуть из окна. Ощущения Криса во время всего этого безобразия не поддавались никакому анализу. Ну а когда член обмяк, он осторожно прикоснулся к себе. Никакой реакции не последовало. Припомнив опыт обращения с членом Чонина, Крис постарался сжать член в ладони покрепче и поводить по всей длине. Впечатления получил, скорее, неприятные, чем радужные. И член ничуть не затвердел. Крис торопливо собрался, умчался на занятия, а после на тренировке узнал паршивую новость — в основной состав сборной он не прошёл. — Ты хорошо начинаешь игру. Всегда. Но очень быстро теряешь запал, — объяснил тренер. — Не знаю, в чём тут дело. Сначала я думал, что тебе не хватает выносливости, но, кажется, дело в чём-то ином. Может, в твоей эмоциональной заинтересованности, в настроении. Ты в принципе интерес к игре теряешь после первых же успехов или неприятностей. В любительском спорте это прокатит, но не в профессиональном. В профессиональном баскетболе эмоциям не место. Голова должна быть холодной, а тело на пределе. Ты так не можешь. Ты всегда идёшь на поводу у своего настроения. Крис пытался уговорить — клянчил отсрочку, просил дать ему второй шанс, но тренер остался неумолимым. В подавленном состоянии духа Крис вернулся домой и заперся в комнате. Вышел только к ужину. Торопливо всё приготовил, сам поел, покормил Чонина, вымыл посуду и вновь заперся в комнате. Ночью ему снился секс с Чонином. Снилось, что они не пользовались защитой, и Чонин кончал в него, снилось, как по ногам струились тёплые и густые капли, и он кончал просто от одного этого ощущения. Проснулся он опять на влажной простыне и с одеялом между бёдер. И со стояком. На сей раз сразу крепко сжал член ладонью и принялся дрочить. Извивался на кровати, кусал ребро ладони, глуша стоны, безжалостно водил по стволу рукой, почти дёргал, пока не кончил. Потом без сил валялся на кровати и смотрел в потолок, пытаясь осмыслить всё, что произошло. И пытаясь свыкнуться с только что испытанным оргазмом. Заодно пробовал осознать, какие именно чувства определяли пол. Его фантазии крутились вокруг Чонина, но Крис не понимал, что это за фантазии. Да и стояк случался у всех — и у альф, и у бет, и у омег. С опаской Крис ощупал собственные ягодицы и осторожно провёл пальцем. Это оказалось приятно само по себе, но влаги меж ягодиц он не ощутил. И он не представлял, означало ли это, что он всё же не омега. Поднявшись с кровати, Крис прихватил полотенце и шагнул к двери. Немедленно учуял запах чили. Запах ощущался ярче, чем обычно, сильнее. Крис сначала чуть не шарахнулся от густого и резкого аромата, а потом желание шарахнуться пропало. Странно, но запах Чонина лишь в первую секунду казался отталкивающим. Стоило сделать глубокий вдох, и запах превращался в притягательный. Крис сжал волю в кулак, добрался до душа, ополоснулся и торопливо оделся, чтобы сбежать на занятия. Во время лекций его окружали стеной самые разные запахи, куда более отчётливые, чем всегда. Одни казались ему неприятно сладкими и приторными, другие не вызывали никаких эмоций вообще. Возбуждения Крис тоже не испытывал. Скорее, ему было неприятно, и хотелось убраться куда-нибудь, где народа поменьше. После занятий он опять позвонил врачу, чтобы обсудить нынешнее состояние. — Пожалуй, это и есть тот самый переломный момент. Тут уж от вас зависит всё. От вашего выбора. Тщательно всё взвесьте, — посоветовал врач. — Возбуждение у вас может вызвать кто угодно в такое время. Но ваше тело подстроится под ваш выбор. Если вы захотите провести время с омегой, то проснётесь уже альфой или бетой. Если выберете альфу, то проснётесь омегой или бетой. Тут уж за вас никто решать не может. — И как долго продлится это состояние? — Этого я не могу вам сказать. Кроме того, оно может быть кратковременным, но повторяться до тех пор, пока вы не определитесь. Есть и вероятность того, что вам не понравится близость с выбранным партнёром. Редко, но случается. В вашем случае всё это довольно непредсказуемо. Как помните, вы — исключение из правила. Люди в большинстве своём разбираются с вопросом пола куда быстрее и раньше. У вас же всё работает совсем по другой схеме. Но бежать и прятаться глупо. Рано или поздно вам придётся сделать выбор и определиться со своей сущностью.