As my memory rests But never forgets what I lost Wake me up when September ends Green Day
Холодно. Замерзло все тело, а затем и душа. Тревор не помнил, когда в последний раз ему было тепло. Может, месяц назад, может, год. Сейчас это не имеет значения, как и все остальное. Он медленно идет по заснеженной тропинке, обходя каменные надгробья. Все дальше в лабиринт из могил. Тут тихо и отвратительно спокойно. Тут всегда царят молчание и скорбь, нарушаемые лишь тихим плачем. Обитель мертвых. Земля, пропитавшаяся слезами. Земля, где никогда непрекращающийся холодный ветер уносит с собой рыдания и шептание молитв. Земля, скрывающая в себе тысячи тел. Возле некоторых могил лежат потемневшие от холода цветы, всегда четное количество. Чаще всего алые или красные. Они отчетливо видны на снегу, показывая, что кого-то еще помнят и навещают. Тревор думает о том, что на его могиле никогда не будет цветов. Скорее всего, у него даже могилы не будет. Некоторые надгробья давно замело снегом: можно было разглядеть только их верхушки. Рано или поздно люди забывают то, чего они не в силах вернуть. Некоторым требуется несколько лет, некоторым достаточно двух недель. Филипс хотел бы забыть. В последнее время он напивался так сильно, что не помнил, как его зовут. Он опустошал одну бутылку за другой в попытке убежать от воспоминаний, от человека, которого не стало. Когда это перестало помогать, Тревор принялся за наркотики. Тугой жгут, затянутый чуть выше локтя, и острая игла, входящая в вену. Руки трясутся, в глазах темнеет. А потом блаженное беспамятство. Немного отдыха. Пройдет несколько часов, и Тревор снова вспомнит, и все повторится снова.***
— Пообещай мне, что больше никогда не будешь так делать, — Майкл кладет руку на вывихнутое плечо друга, поднимает глаза и серьезно смотрит. Филипс открывает рот, чтобы ответить, и тут же сдавлено вскрикивает. Майкл резко толкает плечо, и сустав с хрустом входит на место. — Черт подери, Таунли! Больно же! — Не надо было принимать столько наркоты. Ты так обдолбался, что на ногах не мог нормально стоять, — Майкл пинает ногой лежащий рядом шприц. Тревор улыбается и кивает — Ладно, Майки. Я обещаю.***
Снежинки падают с небес. Ледяные хрусталики. Знакомая могила, знакомое имя. Тревор стоит рядом. Не решается заговорить. Он боится, что его не услышат. Набирает в легкие побольше холодного воздуха и приседает на корточки. — Хэй, Майкл. Я вот решил заскочить к тебе, — Тревор опускает голову и смотрит на белоснежный снег. — Я так давно тут не был. Надеюсь, ты меня не забыл.***
— Хэй, Майкл, — семьянин перестает копаться в холодильнике, поворачивается и видит в проеме двери Филипса. — Я вот решил заскочить к тебе. Майкл улыбается и достает из холодильника две банки пива — Угощайся. Слышится оглушительный визг и недовольное ворчание Аманды. На кухню влетает Трейси. На ее голове картонная корона с блестками. Она радостно подпрыгивает и улыбается. — Дядя Ти пришел! Майкла всегда поражало то, с какой нежностью Филипс смотрит на его дочку. Тревор подхватывает малышку и пару раз подкидывает ее в воздухе. Та визжит от восторга. — Ох, Ваше Высочество, Вы так выросли, — Тревор опускает Трейси на пол и принимается копаться в карманах куртки. — Прости, принцесса, но в этот раз у меня нет конфетки для тебя. — Ничего, дядя Ти. Мама мне все равно не разрешает есть много сладкого, — она обиженно надувает щечки, а потом вдруг радостно взвизгивает: — Хочешь посмотреть на мою новую куколку? Тревор кивает, и Трейси убегает в свою комнату. — Я так давно тут не был, — задумчиво говорит он и берет в руку бутылку пива. — Надеюсь, ты меня не забыл.***
Голые деревья раскачиваются, спугивая сидящих на ветках воронов. Тревор шмыгает носом и чувствует, как щиплет глаза. Он сжимает руки в кулаки и часто моргает. — О нет, сукин сын. Я не стану плакать над твоей могилой как в чертовом сопливом кино. Дышать становится чертовски трудно.***
— Это худшее, что я когда-либо видел! Тревор отпивает немного колы из стаканчика. — Хватит ворчать, Ти. Многие советовали посмотреть этот фильм, и он не так уж и плох. Майкл смотрит на экран, где девушка с каким-то мужиком говорят о любви. В его глазах столько бликов. Уголки губ слегка приподняты. Филипс сморит на него, затем на экран, а потом тянется и зевает, поднимая руки в разные стороны. Майкл напрягается, когда на его плечо ложится чужая ладонь. — Ты же не думал, что я так легко согласился, только чтобы посмотреть на эту романтическую хрень? Он тянется вперед и его дыхание слегка касается виска Таунли. Тот, не в силах пошевелиться, продолжает смотреть на актеров. Покорно сидит, когда чужие губы легко касаются его скулы. Тревор видит, как он краснеет, и усмехается: — Неужели я заставил нашу девочку засмущаться?***
Пустота в душе поглощает. Белый туман отчаянья замутнил разум. Мышцы сводит судорогой, и из горла вырывается сдавленный хрип. — Ты чертов ублюдок, Майкл! Ты просто сдался, слышишь? Оставил меня тут одного! Тревор кричит, опускается на колени. Давно рвавшиеся на свободу слезы текут из глаз, по щекам, шее и пропадают в воротнике куртки. Тело дрожит. — Я так скучаю, Майки. Мне так хочется снова тебя увидеть, — он скулит и давится слезами. Где-то наверху тучи расступаются, пропуская солнечные лучи. Тревор задирает голову вверх и жмурится.***
Майкл ранен. Тревор снова видит, как Таунли падает, когда пуля впивается в его плечо. Сейчас они сидят дома у Филипса. Тесная квартирка с облезлыми обоями и покрывшимся желтыми пятнами потолком. Рядом валяется аптечка, пинцет и бинты. На полу пара банок какого-то дешевого пива. За рваными шторами и пыльным окном видно, что где-то наверху тучи расступаются, пропуская солнечные лучи. Майкл дергает плечом и морщится от боли. Тревор недовольно сопит рядом. — Ти? Майкл аккуратно придвигается поближе к другу и заглядывает тому в глаза. — Ты же понимаешь, что мог умереть? Ты можешь быть хоть чуть-чуть аккуратней?! Филипс немного повышает голос, но тут же успокаивается. Искорки злости так же быстро пропадают, как и появляются в тускловато-карих глазах. — Я подумал, что ты сейчас подохнешь. Я подумал, что это конец… Майкл грустно улыбается и пропускает пальцы между пальцами друга. Филипс судорожно выдыхает. Какое-то время они просто смотрят друг на друга. — Однажды ты поймешь, что настал конец, Тревор, — Таунли немного подается вперед и окончательно сокращает расстояние между их губами. Нежно целует. — Но это и будет начало…