Твое утро начинается с кофе. Бодрящий напиток вправляет мозг в пустую со сна черепную коробку и приводит обонятельные рецепторы в полную боевую готовность.
Уходя на работу, ты всегда чувствуешь волнующий аромат мужских духов. В нем все: свежесть, энергия, целеустремленность, тягучая нотка обжигающего характера. Стараясь продлить эти, завораживающие своей идеальностью, минуты, ты долго ковыряешься с замком.
А затем наступает извечный утренний ад общественного транспорта с запахами пота, ядерных дезодорантов и приторных женских духов, которые ты еще не раз почувствуешь днем.
Обед приносит смрад еды, отбивающий аппетит. Но, если ты все же решишь героическим усилием воли поесть, то обязательно попадешь в зону курильщиков, отравляющих острой никотиновой вонью себя и окружающее пространство.
В конце рабочего дня возвращение домой необходимо просто пережить, стараясь не думать о том, что творится и ощущается рядом.
Дом неизменно радует запахами чистоты и стерильности, а если ты вдруг почувствуешь неуверенность в этом факте, тут же начнешь генеральную уборку или «войну» с соседями во имя порядка.
Это утро, как и многие до него, началось с кофе. Ты вышел за дверь своей квартиры, но привычного аромата не ощутил, почувствовав себя обманутым.
Ты еще толком не успел осознать всю степень своего разочарования, как из соседней квартиры вышел невысокий парень лет двадцати пяти, светловолосый, коротко стриженный, окуная тебя в тот самый аромат.
Простоватая внешность парня совершенно не соответствовала восхитительному парфюму. Тебя повторно постигло разочарование, на этот раз более глубинное и личное. Ваши взгляды встретились. Твой, спрятанный за стеклами очков, и его пронзительно серый. Обронив: «Здрасте», — сосед сбежал вниз по лестнице, оставляя тебя наедине с рушащимся образом идеального аромата.
Соседа звали Степан, и он был на голову ниже тебя. Ты его знал не очень хорошо, потому что домашних животных у него не было, он не курил, не затапливал соседей, у него не подгорала еда, на лестничной площадке он не мусорил и шумных компаний к себе не водил.
После столкновения с жестокой реальностью «идеальный» аромат вызывал у тебя сожаление и даже скорбь. Все потому, что ты подсознательно считал, что у столь совершенного запаха должен быть совершенный обладатель.
Теперь же, чувствуя поутру парфюм Степана, ты неизменно вспоминал его самого, и привычно наслаждаться благоуханием не получалось. Казалось, жизнь потеряла яркость красок, и забытая серость вновь стала покушаться на твое мироощущение.
Так продолжалось до того момента, когда Степан впервые это сделал — сжег что-то на плите. Тебе ничего другого не оставалось, как постучать в его квартиру и удостовериться, что сжег он только ужин, и вскоре от «зловонной атаки» не останется и памяти.
Но двери тебе открыл отнюдь не Степан, а миниатюрная блондинка в фартуке, одежда под которым была лишь условностью, поскольку мини-юбка представляла из себя скорее пояс, а тряпочка спереди — топ на ниточках.
— Здравствуйте! Вы, наверное, Егор — сосед Степочки? Извините за доставленные неудобства! Степочки нет, а я решила приготовить ему ужин, вот только яичница пригорела, — даже не предложив тебе пройти, девушка, громко тараторя, вернулась на кухню.
Чтобы оценить масштаб стихийного бедствия, а блондинка им и была, ты отправился вслед за ней на кухню. Квартира тебе понравилась сразу: чистая и светлая, но ровно до порога кухни. Видимо, здесь дислоцировалось «бедствие».
Яичницей оказалось нечто обугленное на сковороде, но это совсем не объясняло присутствие черной жижи на плите и жирных пятен на полу. Все попытки девушки исправить положение привели лишь к еще большим разрушениям: от зажженной спички тюль украсила дыра, вилка угодила тебе в плечо, остаток яиц бултыхнулся на пол, мусорное ведро было опрокинуто раз пять. После всего увиденного в своих мыслях на блондинке ты поставил жирный крест и уже с ужасом думал о возможном соседстве с этим исчадием хаоса.
* * *
На пороге соседской кухни изваянием застыл ее хозяин. Ты же выключил суп и снял одолженный у блондинки фартук. Сама девушка отсутствовала. Ты еще в самом начале отослал ее в магазин за зеленью, чтобы не мешалась под ногами.
— Здравствуйте, Степан Евгеньевич. Ваша сестра скоро вернется… — начал было ты объяснять, но тебя прервали.
— Степочка, я дома! Смотри, какой лук я купила! А петрушку они всю засушили, но ее тоже пришлось взять, потому что она упала, и я нечаянно на нее наступила.
Блондинка вернулась. Ты стойко терпел звуки, издаваемые девушкой, ведь вопрос о ее дальнейшем пребывании в доме сильно тебя волновал. Беспокойство о целостности здания после увиденного не казалось надуманным. Тем временем Степан отмер и, отослав сестру в ванну мыть зелень, узнавал у тебя подробности происшествия, попутно переведя общение на «ты» и обращение только по имени.
— Прошу прощения за поведение Светланы, она тут ненадолго. У них с мужем небольшая размолвка, но, как я понял, ничего серьезного. Не волнуйся, я за ней присмотрю.
Ты со страхом посмотрел на Степана. Похоже, он не понимал, что сестру сбыли ему на содержание. Во всяком случае, ты бы с ней так и поступил, а еще вернее, ты бы ничего общего с ней никогда иметь не захотел.
Наивное утверждение соседа о «присмотре» за этим стихийным бедствием тебя нисколько не успокоило, и для себя ты решил, что у тебя нет другого выхода, кроме как взять ситуацию под личный контроль.
Теперь ты вставал раньше и кофе варил уже на кухне у соседа на троих. Раздражала тебя только Светлана. Точнее, ее ванильные духи. Ты понял, что мог бы ей простить все, кроме любви к «приторным» запахам. Это было уже выше твоих сил.
Степан же, напротив, по сравнению с сестрой казался совершенством. Мягкий, общительный, с теплой улыбкой и внимательным взглядом. С тем самым ароматом, которым ты никак не мог надышаться.
После работы ты пропадал у брата с сестрой, не отходя от них ни на шаг. Тебе казалось, что если ты не проследишь, то гиперактивный повстанец хаоса совершит очередную диверсию, но даже в твоем присутствии ей все равно это удавалось.
Так прошла неделя.
Когда Степан сообщил о воссоединении своей сестры с мужем, ты с облегчением выдохнул и прекратил надоедать соседу.
Потянулись привычные дни со стандартным набором приятных моментов и неприятностей. Только чего-то недоставало.
Поскольку все запахи были «на своих местах», ты справедливо решил, что переутомился и взял отпуск.
Стало хуже.
Ты не мог найти себе места. Не мог понять. Ведь понимание всегда приходило с запахами, а они молчали.
* * *
Раздавшийся утром в субботу звонок в дверь тебя удивил. Ты никого не ждал.
Это был Степан. У него закончился кофе. Найдя запасную банку на полке и отдав ее соседу, ты предложил выпить по чашечке.
Смешанный аромат кофе и парфюма Степана, наполнивший в эти мгновения квартиру, казался тебе божественным, он успокаивал и дарил некое чувство завершенности и правильности всего происходящего.
Ты совершенно не удивился, когда Степан, поймав твой взгляд, потянулся к тебе — его губы горчили от кофе. А тот самый аромат ласкал твое обоняние, казалось, его можно было ощутить на кончике языка. Такая близость позволила распознать в богатом букете еще и запах самого Степана, который все это время маскировал парфюм. Ты хотел именно этот, по-мужски крепкий, запах.
Не отводя от тебя взгляда, Степан вернулся на свое место.
— Знаешь, утром на лестничной площадке всегда пахнет кофе, — он ласково улыбнулся тебе, вновь взяв в руки кружку, от которой шел пар.
Все верно. Ведь твое утро начинается с кофе. Только теперь этого было мало, хотелось делить его на двоих.
© Copyright: WILLow_W, 03.06.2011 год
