Дочка контролера

      Давно… давно я за ним ходила… Долговец этот, Нитрос… Это он убил мою мать! Она была мутантом, рождена в Зоне, — так же, как и я. И поэтому он убил ее. Уничтожил, как источник опасности. Совершенно случайно наткнулся на нас, когда возвращался из очередного рейда со своим квадом. Мать даже не успела ничего понять, они просто ее расстреляли! А меня оставили. Пожалели вроде.       Именно Нитрос тогда сказал, мол, пусть живет, малявка. Два года прошло с тех пор. Но Зона все видит. Кости троих из его квада уже давно сожрали псевдособаки, а он остался. Черный Сталкер сохранил ему жизнь, чтоб я смогла ее отнять. Смогла отомстить! И вот он в моих руках. Долговец Нитрос наступил на собственные грабли. Швырнул гранату в стаю слепых псов, но та попала в «Трамплин» и вернулась ему едва-ли не в руки. И сейчас, изодранный осколками, он лежал за кучей строительного хлама, истекая кровью, неспособный даже позвать на помощь.       Его спасла хваленая долговская броня, и он пока еще жил, но долго ли — уже зависело от меня. Выбравшись из своего укрытия, я осторожно начала подбираться к сталкеру. Вкус крови на губах становился все отчетливее. Его крови. Мне хотелось напиться ею, как он тогда упивался страданиями женщины-контролера, моей матери, и слезами детеныша-мутанта! Живучий гад оказался, был еще в полном сознании, когда я подошла, хотя кровищи под ним натекло уже немало.       Едва Нитрос понял, кто я — на лице проступила тень страха, но тут же сменилась надменной ухмылкой. Через силу, через страшную боль, он усмехался, давая понять, что превосходит меня.       — Что, малявка… Довольна… По заслугам я получил?.. — прохрипел должанин, и из рта его полилась кровь. Узнал меня, сволочь!       — Радуйся… На этот раз… тебе повезло… Но я не последний, — в угасающих глазах цвета грозового неба над Зоной мерцало торжествование. Даже сейчас он не понимал, или не хотел понимать того, что мы ничем не хуже их, людей, и то, что он убил тогда не мутанта, а женщину… мать… Зона изуродовала наши тела, но разум оставила нетронутым. Не отравила жаждой наживы, и за пачку зеленых бумажек или хабар мы не продаем своих!       Долговец даже не задумывался об этом. В последние минуты жизни он желал и меня с собой на тот свет прихватить. Я видела все его мысли как на ладони, и поэтому успела вырвать заряженный ПМ из слабых окровавленных пальцев. Нитрос лишь болезненно скривился. Смерть уже протянула к нему свои лапы, и холод растекался внутри израненного тела. Я видела, как глаза его отрешенно стекленеют, и вдруг стало страшно. А чем же я лучше тогда? Должанин сейчас беспомощен, и убить его не составляет труда, но куда сложнее оставить жизнь, когда даже возможность есть. За пазухой драного свитера лежит целебный артефакт, стоит лишь приложить к ранам, и они затянутся. Мать говорила, что люди жестоки, и учила не уподобляться им. Так что же дороже? Месть или напутствие?       — Ну… Чего тянешь? Добей, — уже совсем тихо прошептал сталкер, и я рванула когтями комбез на его груди, впилась пальцами в открытую рану, чувствуя, как тело человека забилось в судорогах боли…       Выдрав осколки металла из ран, я приложила ярко-синий артефакт к груди сталкера, в небо рванулся его душераздирающий вопль и тут же оборвался. Нитрос беспомощно вытянулся на земле. От артефакта по ранам расползалась синяя пленка, которая тут же светлела, сменяясь новой, живой кожей…       Когда на груди его не осталось и следа от раны, я хлестнула его ладонью по лицу, мысленно приказывая: «дыши!», и долговец с судорожным всхлипом глотнул воздуха… Глаза безумно вытаращились на меня, сталкер не мог поверить, что жив, что порождение Зоны спасло ему жизнь…       — Почему… Почему ты не убила? — едва получив возможность нормально дышать, прохрипел он.       — Потому, что мир не от нас спасать надо, а от вас самих…