Ядовитый

Глава 5 Существо

Ивагакуре-но-Сато два дня спустя По просторному светлому коридору спешным шагом шел уже немолодой мужчина пятидесяти-пятидесяти пяти лет. Он был стройным и высоким, к тому же довольно симпатичным и статным красавцем со светло-голубыми глазами и седыми волосами. Вот он подошел к большой двери и аккуратно начал её открывать, чтобы не побеспокоить тех, кто там сейчас был. — … И поэтому наши аналитики считают, что сейчас Коноха не будет раздувать с нами конфликт. Ведь Хирузен знает, что у нас соглашение с Кумо, а Третий Райкаге только и ждёт того, чтобы проверить в деле свои войска. А также показать всем кланам в Кумо, что его наследник Эй уже вошел в силу. И самое главное, показать своих джинчурики на поле боя, в частности киллера Би. — «Проклятье, опоздал, надеюсь, никто внимание на это не обратил», — думал мужчина, проходя в большой зал и присаживаясь на свободный стул. — На каком уровне этот киллер Би контролирует силу своего биджу? — спросил кто-то из зала. — По нашим данным он уже способен высвобождать силу до шести хвостов, — ответил полный мужчина с пышной чёрной бородой. Вот в зале кто-то присвистнул, а остальные начали что-то обсуждать. ТУК-ТУК-ТУК — Попрошу тишины! Ники-сан, пожалуйста, продолжайте, — постучал по столу ладонью и обратился к присутствующим в зале маленького роста старик. — Спасибо, Цучикаге-сама, также не стоит забывать, что часть войск Конохи генералам Хирузена придётся оставить на границе с деревней дождя. Хоть это и маленькая страна. Но скрытая деревня у неё уже может стать в один ряд с остальными великими деревнями, и поэтому не замечать такой силы будет с их стороны просто глупо. Но к несчастью для нас, Нара глупцами никогда не были… — И неудивительно, этим ребятам из дождя больше всех приходилось воевать, — тихо проговорил рядом сидевший мужчина. — … И Ханзо не упустит своего момента, чтобы напасть на страну Огня. Ведь он помнит, что именно Коноха стала инициатором того, чтобы во время второй войны основные боевые действия проходили именно у него на заднем дворе. — Ясно, значит, у нас выходит ситуация под названием «и хочется, но колется». На будущее, нужно будет серьёзно понаблюдать за этими джинчурики. Да, по поводу хвостатых, а на что способна носительница Кьюби? — На данный момент Кушина Удзумаки, если верить нашим агентам, способна контролировать силу до пяти хвостов, однако она серьёзно тренируется и быстро продвигается в своём развитии. — Понятно, значит, когда всеобщий замес начнётся, она будет бегать по фронту, как и Мито в первую войну, — прокомментировал этот старик. — Так, а теперь перейдём к остальным игрокам, что насчёт Суны и Кири? — Тут всё немного сложнее. Нам удалось узнать, что эти поселения заключили союз друг с другом. И после этого они начали к чему-то готовиться, к чему, нам так и не удалось узнать. Но они уже начали проводить учения совместных войск. Могу только сказать, что они готовятся к нападению на скрытое поселение, к сожалению, какое именно, нам неизвестно. — Что насчёт Узушиогакуре, чью они сторону примут, когда начнётся война? Или Узукаге со старейшинами и вправду такие идиоты, если верят, что им придёт на выручку Коноха? Они же должны понимать, что клан с такими возможностями лакомая добыча для всех нас, включая саму Коноху. — Судя по шевелению, они тоже начали к чему-то готовиться, к чему, опять-таки не понятно. Но мы получили сведения, что они начали закупаться в большом количестве у деревни оружейников. Также они производят покупки множества разных ресурсов у многих торговых кланов и коалиций. — Похоже, они решили накарябать какую-нибудь печать, которая обязательно их спасет. Но ее, наверное, сложно создать и к ней нужно подготовиться. Вот они и закупаются, благо время у них пока есть. Хм, а Суна и Кири случаем не к этому готовятся? — обратился Цучикаге к своему разведчику. — Вероятность этого на данный момент 85%. — Есть ещё что? — На этом пока всё. — Хорошо, так, …, а что насчёт наших сил? Какова численность наших войск на данный момент, Даёсу Ро? — обратился Ооноки к невзрачному и полненькому шиноби. — На данный момент в наших рядах состоит: 87456 генинов, 55210 чунинов, 33497 джонинов. Также у нас на данный момент есть в расположении 19780 ирьенинов. — Ясно, а теперь я обращаюсь снова к вам, Ники-сан? Когда, по мнению аналитиков, начнётся война? Тут в зале после этих слов воцарилась, можно сказать, полярная тишина, было слышно даже, что кто-то проглотил слюну. Ибо слишком многие из присутствующих принимали в предыдущей войне участие. — У нас ещё есть около пяти-шести лет, максимум семь. — Значит, будем считать, что всего пять лет. Так, теперь вопрос к вам, Ходзю-сан? Что у нас с учебной программой? В прошлой войне мы потеряли приличное количество бойцов из-за как раз плохого обучения. — Докладываю, как все тут знают. Пятнадцать лет назад мне поступил приказ разработать множество учебных программ, и по очереди внедрять их в академии, чтобы проверить их успешность. К сожалению, для будущей войны они нам не подходят, и я вынужден предложить учебную программу по методике времён клановых войн до основания скрытых деревень… — А простите, что перебиваю, но если все эти программы нам не подошли, то почему мы сразу не перешли к обучению по старым стандартам? — спросила какая-то молодая девушка. — Всё очень просто. Обучение по тем программам очень сложное, прежде всего, для самих детей, ведь нам придётся заставлять их рвать на себе, можно сказать, жилы, и из-за этого отсев не прошедших будет очень высоким. — Зато именно благодаря этому жесткому обучению наш мир смог увидеть таких монстров, как Хаширама Сенджу и Учиха Мадара, — продолжил Ооноки за Ходзю, чтобы не было ни у кого возражений. — И чтобы у нас отсев не был слишком высоким, я предлагаю всех учеников сначала сразу зачислять на эту программу, а после, смотря уже на их способности, отправлять тех, кто не дотягивает до стандартов клановых войн в, так сказать, обычные классы. — А ведь мы так сможем создать своего рода элиту. Ведь пройти это смогут только лучшие. Не это ли хотел на самом деле Ооноки, затевая всю эту чехарду с обучением? И кому они будут на самом деле служить: стране Земли, деревне, кланам или Цучикаге? — тихо проговорил мужчина. — Ладно, на этом можно закончить, всё равно дальше остались только детали, которые сейчас обсуждать нет смысла, — закончив и встав на ноги, закрыл совещание третий цучикаге. — Начальник отдела Майсо, глава разведки и начальник исследовательского отдела, вы, пройдёмте в мой кабинет. Дальше все начали расходиться, а все перечисленные люди проследовали за левитирующим каге в его кабинет. — Итак, начнём с вас, Таскэ-сан, как прошла та операция с четвёркой Анбу? — обратился он к бородачу. — Операция прошла успешно. Отряд смог ликвидировать одного из вражеских Анбу, а после искалечить другого. Так, что тот не сможет выйти на службу в течение нескольких месяцев. Также отряд смог захватить голову погибшего Анбу, которым оказался один из Хьюг, и плюс к этому им удалось захватить и ребёнка. — Каковы потери среди отряда? — спросил Ооноки, хотя ему было на это наплевать. — Один погибший, другой в коме, а третий получил среднее по тяжести ранение. — Значит, один вражеский джонин за, как минимум, двух наших чунинов. Неплохо, я ожидал, что потерь будет больше, — прокомментировал глава разведки. — Так, а теперь по поводу двух наших новых приобретений, среди них есть хоть один потенциал, Биёси-сан? — облокотившись об стол и начав выжидающе смотреть на главу исследовательского отдела, спросил цучикаге. — Первый мальчик по имени Рьюго Дисакади является бастардом клана Курама, и из него может выйти неплохой мастер гендзюцу. — А что второй? — спросил Ники Таскэ с каким-то личным интересом. «Тебе-то это зачем, Ники, ты же всё равно его не получишь? А может, ты решил и его сделать своей фигурой в этой партии против меня? Что, думаешь, я не знаю, что ты хочешь сместить меня. ХА, наивный недоумок, хоть и разведчик, ну да ладно, мне будет забавно наблюдать за твоими потугами». — А вот тут уже очень интересно. Судя по нашим анализам, он и вправду обладатель пришедшего генома, однако создать с помощью него новый клан не получится. — Поясни? — приказал Ооноки, наливая себе яблочный сок. — Всё дело в его теле и чакре… — Он что, бесплоден? — перебил его глава разведки. — Нет, он не бесплоден, просто его чакра ядовитая, как и всё его тело. — Как у биджу? — переспросил Ооноки. — Нет, чакру мальчика, которого зовут Айдзен Саиган, можно скорее сравнить с ядом и кислотой одновременно, когда как у биджу она просто ядовитая. И если чакру ещё можно очищать. То его тело уже не получится, ведь у него ядовито буквально всё, начиная от костей и заканчивая кровью, ему даже целовать никого нельзя. А если он ну… займётся любовью с девушкой и потом… ну вы понимаете, в неё, … то она в течение двух-трех минут умрёт, — закончил свой отчёт слегка сконфуженный Биёси Кафудо. — Повезло парнишке, считай, теперь сможет жить нормально, относительно, конечно, — проговорил вслух Ники Таскэ. — Как насчёт ядовитой чакры, это может быть его кекей-генкаем? — задал вопрос, который очень интересовал всех присутствующих здесь мужчин, глава разведки. — «Если у этого ребёнка кекей-генкай яда, то он будет очень опасным, прежде всего для меня. Тот же Ханзо Саламандра может травить одновременно кучу народа, просто выдыхая ядовитые пары. А если у этого парнишки ядовитая чакра, и он сможет использовать её, допустим в ниндзюцу, к примеру, в водных техниках, то он сможет создавать отравленную воду. Погодь, он ведь сказал, что у него она ещё и что-то вроде кислотная, а это значит, что всё ещё хуже, и его надо убить, пока на него не наложили лапу», — думал цучикаге, внимательно наблюдая за лицами всех присутствующих. — Нет, боюсь, что чакра будет сразу же рассеиваться, как только он её будет выпускать из тела. Но вот что интересно, если он её будет преобразовывать в стихийную. То она будет принимать такое же состояние, что и обычная чакра, и при этом не будет ядовитой. А по поводу тела, то тут если, скажем, взять у него немного крови, то она через несколько секунд станет обычной ничем не примечательной кровью. То же самое и со всем его телом. — То есть, по сути, у нас есть обладатель пришедшего генома, но при этом мы не можем его использовать для создания клана. Также мы не можем использовать его ядовитую чакру и плоть, чтобы убивать врагов? Да что там, мы даже не можем изучить яд, который вырабатывает его организм, так как он сразу же погибает. Он вообще может стать шиноби? — «Ты очень везучий, мальчик, считай, что у тебя сегодня день рождения», — думал Ооноки, при этом внутренне усмехаясь, зная, сколько планов на этого ребёнка у его политических соперников сорвалось. — Да, вполне. — Ясно, значит, отправляйте его в приют, а потом, когда ему стукнет семь лет, зачисляйте в академию. Да, и я вас больше не задерживаю, Биёси-сан! Айдзен Саиган Я сижу в столовой, обедаю и думаю, как же все эти люди читают по моим глазам. — Простите, здесь не занято? — спрашивает меня чей-то голос. Я оглядываюсь на обладателя голоса и вижу ту самую девушку из онкологического отделения. После я осматриваю эту светлую столовую и вижу, что здесь нет ни столов, ни стульев. Весь этот большой зал пуст. — «Ну что ж, не обедать же ей стоя», — я указываю ей на свободное место, куда она садится, при этом не забыв меня поблагодарить. — Надежда, — протягивает она руку для знакомства. — Дмитрий, — отвечаю ей, протягивая руку — дежавю. Дальше мы ели молча, нам не о чём было друг с другом разговаривать. К тому же, я почему-то не хотел смотреть ей в глаза и поэтому всячески отводил взгляд. Когда как она наоборот всячески пыталась поймать мой взгляд. — За что? — спросила она меня. — Простите, я не совсем вас понял? — спросил я её, при этом посмотрев в её тёмно-синие, как глубокое море, глаза. — О, ты всё понял, ведь ты всегда был смышлёным, и смотри уже мне в глаза, когда со мной разговариваешь, что я, зря что ли учила тебя манерам. Ведь ты никогда не был трусом, ни в той первой жизни, ни в этой. Так чего ты боишься сейчас? — спокойно ответила мне она. — Марисе, но как? — «что здесь происходит, как такое вообще возможно?» — Ты ведь мертва, я ведь видел, как тебя убили, а после сожгли? — Помню, чудные воспоминания! Ты даже не предтавляешь, как это прекрасно, когда к тебе спящей вламываются три мужика и двое из них берут тебя за ноги и руки, а после выносят в гостиную и бросают на твой любимый ковёр… — Зачем ты мне это всё гов… — … А дальше они начинают говорить, что они с тобой хотят сделать… — Мне очень жал… — … Потом они срывают с тебя одежду, и один из них начинает на тебя залазить! — … — И знаешь, ведь эти чудные мальчики были несколько дней в пути, а это означало, что от них воняло потом, а также всеми чудными запахами, которые сопровождают любое дорожное приключение, — сказала весело она, при этом поедая соломку. — … — «это должно быть всё сон, это не может быть правдой». — Почему сон, может, это всё происходит на самом деле… Кстати, знаешь, как это было весело, когда этот мужик на тебе елозил, а ты могла видеть только его дурацкую маску, пока другой держал тебя за руки, чтобы ты не вырывалась. А потом всё повторялось, но уже с другим партнёром. И если бы ты начинала кричать, то один из них начинал бы тебя избивать, да так больно, что ни один кулак не справился бы с этим ответственным заданием. — … — Поэтому спрашиваю ещё раз, за что? — спросив, весело подмигнула она мне. — … — Чего же ты молчишь? Эх, что в этой, что в той жизни ты всегда отмалчиваешься, когда тебе задают неудобные вопросы, при этом делая вид, что так и должно быть. — Я ничего бы не смог сделать в той ситуации. Я же всего лишь ребёнок, как, по-твоему, я должен был остановить четырех обученных убийц? — Но ты мог не загадывать то предсмертное желание,… ну или пожелать чего-нибудь другого, например, получить силу супермена. Вот она бы к нашему миру подошла бы идеально. Представь, ты поднимаешься на пару километров в небо, а потом своим тепловым зрением сжигаешь головы врагов, красота! — мечтательно зажмурившись, сказала она. — Откуда столько кровожадности? — Откуда, так это всё благодаря тебе, сыночек, — раскинула она руки и радостно выкрикнула мне. — Ой, прости, ведь я не твоя мама, а так, суррогатная мать, которая лишь подвезла тебя в твою новую жизнь. Ведь если бы не ты, то мой муж меня бы не бросил, и я была бы жива и счастлива. Но ты переродился в моём сыне, тем самым сломав мою жизнь. Ты болезнь, которая губит тех, кто находится рядом с ней. Нет, ты злокачественная опухоль, которая прогрессирует на чужой жизни. — Зачем ты ему это объясняешь, любимая, ему же всё равно плевать? Да что там, когда тебе резали глотку, он даже не притворился ради приличия, что он страдает, — произнёс новый очень знакомый голос. — Ты тоже здесь, и почему я не удивлён? — О, ты всё также строишь из себя софросюне, сынок? — радуясь мне, спросил он меня. — Привет, муженёк, где пропадал, сколько борделей посетил, сколько шлюх оприходовал, сифилисом ещё не заболел? — участливо спросила Марисе своего мужа. — Да нет, как видишь, ещё жив, но я не теряю надежды, что скоро это радостное событие произойдёт. Ну, или меня убьют какие-нибудь бандиты, и мы сможем снова быть вместе. Ведь теперь, когда рядом с тобой нет этого чудовища, нам ничего не мешает зажить счастливо, — радостно ответил он ей, подходя и обнимая её. Вдруг резко зал потемнел, оставив светлым только клочок пространства, освещающий только стол, за которым я сидел. И во тьме я почувствовал кого-то ещё, того, кто скрывался в ней. И как эта новая личность с нечеловеческой страстью следило за мной. — О, ну наконец-то он припёрся, а я-то боялась, что он решит нас продинамить, — счастливо выкрикнула Марисе. — Кто… нет, что это за существо, которое прячется во тьме? — спросил я, при этом смотря в зеркало, которое появилось на месте Марисе, и где я видел пятилетнего мальчика, на лице которого не было даже намёка на какие бы то ни было эмоции. — Это я …нет, я, конечно, довольно флегматичен, но не до такой же степени? А этот как будто робот, который никогда не испытывал никаких эмоций. — Это твоё будущее! — выкрикнул Ренджи. — Это твоё будущее! — выкрикнула в унисон с мужем Марисе. — О чём вы? — Дальше будет только хуже! Ты станешь холодным, и тебе будет на всех плевать! — выкрикнул откуда-то Ренджи. — Ты не сможешь возненавидеть, но и полюбить тоже не сможешь, — тихо прошептала мне в ухо Марисе. — Ты будешь пустым, и эту пустоту ты никогда не сможешь наполнить, — положив свою руку мне на плечо и стоя сзади, спокойно сказал мне Ренджи. — Ведь мертвые не могут злиться… — сказала Марисе. — … Не могут радоваться, — продолжил Ренджи. — … Не могут ненавидеть, — пропела Марисе. — … Не могут любить, — прорычал Ренджи. — … Не могут приходить в ярость, — смеясь, сказала Марисе. — … Не могут испытывать надежду, — тихо прошептали они одновременно из тьмы. — Ибо они мертвы, — сказало это существо. — Кто ты? — спросил я, не оборачиваясь, зная, что это существо стоит у меня за спиной. — Я, это я, — ответило мне существо, подходя ко мне и кладя на мои плечи свои детские ручки. — Это очень расплывчатый ответ, не могли бы вы поподробней ответить? — всё также не оглядываясь, ответил я ему. — «Просто поверни голову и посмотри на него. Это ведь просто, ну чего ждёшь?» — И вправду, чего ждёшь, это ведь просто, лишь лёгкое усилие мышц и этот неизвестный перестанет таковым быть, — снисходительно ответило мне это существо уже моим детским голосом из второй жизни. — … — Что, неужели боишься? Мда, похоже, у меня работы ещё непочатый край, — задумчиво произнесло существо моим голосом. «Если это сон, тогда почему я никак не могу проснуться, и почему он такой реалистичный?» — Но не бойся, когда я закончу с тобой, ты себя уже не узнаешь. Ты будешь идеальным, — произнесло это существо, прежде чем я проснулся. Вот я, наконец, проснулся и сразу начал переводить дыхание после того очень странного сна. — Что это вообще было? — думал я со всё также закрытыми глазами. «Ладно, об это можно подумать и после, сначала нужно понять, где я собственно вообще нахожусь?» Подумав, я сразу же начал сканировать окружающее пространство с помощью слуха, осязания и обоняния. «Так, я засёк около тридцати семи тел и, судя по всему, это дети примерно моего возраста ну или постарше немного. Также я засёк около шести взрослых объектов. Наверное, воспитатели? Видимо, я в приюте, хотя странно, что меня сразу же отправили сюда, а не поместили в больницу, чтобы проверить мой организм, мало ли какие болезни я ношу с собой». Думал я, открыв глаза и осматривая комнату, в которой сейчас находился. — «Хм, обычная комната с множеством кроватей. Чем-то напоминает ту комнату, которая была в моём детском садике, тут даже кровати также застелены и подушки уложены в той же форме». Встав с кровати, я почувствовал легкое головокружение и снова сел на кровать. — Видимо, ещё не отошел от того снотворного? — Ты уже проснулся, как себя чувствуешь? — спросила меня слегка полноватая женщина бальзаковского возраста с рыжими волосами с седой прядью. — Кто вы и где я нахожусь? — Ты в детском приюте, который находится в Ивагакуре-но-Сато, а теперь открой рот, я должна осмотреть твой язык, — ответила мне эта воспитательница. — Зачем вам нужно осмотреть мой язык? — спросил я её своим спокойным голосом. — «Что-то во мне изменилось, мне почему-то неинтересен её ответ?» — Мне нужно убедиться, что снотворное вышло из твоего организма. Обычно мы проверяем это по глазам, но в твоём случае это довольно-таки проблематично, а теперь уже открывай рот и высовывай язык. «Какие странные ощущения, как будто в глубинах подсознания медленно, но верно зарождается чёрная дыра, которая поглощает те осколки эмоций, которые у меня еще оставались. Кажется, что-то подобное я ощущал на момент своей смерти?» — Хорошо, всё в порядке, ладно, а теперь пошли, тебе надо поесть и попить. Всё таки-ты три дня спал, — повела меня эта женщина, видимо, в столовую. Спустившись на первый этаж, она повела меня по хорошо освещенному коридору, заглянув в одно из больших окон, я увидел, что улица у этой Ивагакуре была почти вся каменной с очень малым количеством деревьев, которые были, видимо, специально посажены на обочине. — «Чем-то напоминает город из моей прошлой жизни». Вот она провела меня в большой зал, по-видимому, в здешнюю столовую, довольно-таки светлую. Где сидело множество детей. — «Мда, дежавю, не хватает только брюнетки с карими глазами и в платье цвета Карибского моря», — индифферентно размышлял я. Вот она провела меня к свободному столику и пошла за моей порцией еды. Вопреки моему ожиданию, на меня никто не стал обращать внимания. Все также были поглощены кто едой, кто разговорами, в общем, все были заняты своими, без сомнения, важными делами. «Хочу ли я, чтобы этот процесс продолжался, или я хочу снова стать эмоциональным, живым? — осматривая детей, которые здесь сидят, размышлял я. — Посмотри на них, на эти бессмысленные движения, которые они производят, как они ворочаются, неспособные и пары минут посидеть спокойно. Неужели ты хочешь стать таким же? Их жизнь даже ещё более бессмысленная, чем моя. Хотя почему это моя жизнь не имеет смысла? Ведь я почти освободился от этих цепей, и меня почти ничего не сдерживает, — тут эта женщина снова пришла и принесла мне стакан молока, плошку с кашей и несколькими кусочками хлеба. — Хорошо, что мне не приходится орудовать палочками для еды, Марисе как-то рассказывала, что в стране огня едят как раз палочками», — думал я, беря ложку и начиная есть. «Моя жизнь имеет смысл, ведь я смотрю на неё с холодным сознанием без этих ослепляющих взор эмоций. Ведь достаточно послушать, о чём мечтают эти детки, и всё становится понятно на их счёт. Как они мечтают стать шиноби. Как их будет вести в бой этот цучикаге, кем бы он ни был, а после, разумеется, они сами станут этими цучикаге. И всё… дальше их фантазия, видимо, начинает буксовать? Серая масса, вот они кто, не более, хоть и способная плеваться огнём. И неужели я стану таким же, если верну себе эмоции?» — думал я, пытаясь понять, какие изменения происходят с моим сознанием. «Наверное, хорошо, что Марисе погибла, ведь иначе я бы не стал смотреть на всю эту ситуацию с такой стороны Однако, меня всё же держит одна последняя цепь. Самая крепкая и толстая, на которой выгравировано имя Марисе Саиган. Не из-за того, что я любил её, нет, эта плата за долг и оплатить этот долг я должен из-за уважения к себе самому. И когда я погашу его, меня больше ничего не будет сдерживать. А это означает, что надо вырасти. И набираться сил спокойно и методично без истерии, без плевания слюной, крича на каждом углу, что ты отомстишь». Продолжая есть кашу и одновременно осматривая всё помещение, я планировал свои следующие шаги. — «Хм, довольно забавно выходит, как, однако, быстро поменялись мои приоритеты. Ещё несколько дней назад я собирался их всех покарать ради той девушки, а теперь я это делаю, чтобы стать свободным. Я бы, наверное, посмеялся над этой ситуацией, если бы был на это ещё способен. Может, это работа того существа, который мне приснился, может, это вообще был не сон? И это существо прямо сейчас изменяет меня, перекраивает моё сознание, так как ему это надо. Делает меня идеальным, как он тогда выразился, ну что ж, посмотрим, что из этого выйдет». — Простите, здесь не занято? — вывел меня чей-то голос из моих размышлений. Посмотрев на обладателя голоса, я увидел парня примерно моего возраста. У него была слегка бледная кожа, красноватые глаза (хотя и не как у рыбы), а также короткие чёрные волосы. Увидев мои глаза, он непроизвольно вздрогнул и отошел на один шаг назад. А я, осмотрев зал столовой, понял, что все свободные столики уже заняты. Указал ему на свободное место, куда он и сел, не забыв меня поблагодарить. «Опять всё повторяется, как и в прошлые разы. Мальчик, если ты сейчас скажешь, что тебя зовут Надежда. То я точно упаду со стула». — Рьюго Дисакади, — протянул он ко мне руку для знакомства, хотя видно было, что он меня побаивается. «Ну хоть какое-то разнообразие». — Айдзен Саиган. Дальше мы, кто бы мог подумать, ели молча, ибо, как неожиданно, нам было не о чем разговаривать. «Если мне не изменяет память. То каждый раз, когда ко мне в столовой кто-то подсаживался, со мной что-то да происходило. В первый раз я умер, во второй у меня начало меняться мировоззрение, а в третий раз что, метеорит упадёт?» Поев и отнеся грязную посуду, я всё также молча вышел из столовой, но ко мне подошла та самая воспитательница и отвела к какому-то мужчине, который был в своего рода униформе красного цвета и в коричневом жилете. А рядом с ним стояло ещё семь детей, и среди этой группы я увидел того самого Рьюго, который обедал вместе со мной. — Так как сегодня понедельник, мы с вами пойдём в канцелярию нашего поселения, где вам выдадут ваши документы, определяющие ваши личности. Поэтому выберите себе напарника и встаньте позади меня, и ни в коем случае не отходите от меня, пока мы будем идти, — сказал мужчина, смотря как дети распределяются по парам. — Можно я пойду с тобой? — обратился ко мне робко этот Рьюго, хотя он меня явно побаивался. — Поступай, как считаешь нужным, — ответил я, наблюдая, как он начинает смотреть на меня удивлённо. — «Явно не понял до конца смысл моей фразы. И нет ничего удивительного, ведь он ещё ребёнок, которому нет и семи лет». Дальше мы шли молча, слушая, как что-то говорит наш экскурсовод, а я же просто осматривал этот город, в котором мне предстоит прожить не один год. — «А ведь он практически ничем не отличается от того города, в котором я жил в том мире. Разве что здесь не стоят те фирменные жилые пяти - и девятиэтажные дома, которым так славилась моя страна». Вот мы, наконец, пришли к какому-то квадратному серому зданию с плоской крышей и куда, собственно, и вошли, где там за столом сидела какая-то серая и неприметная женщина в очках. — Так, дети, подходите по одному и называете свою фамилию и имя, — обратилась к нам женщина. Вот к ней начали подходить дети, а ко мне вдруг обратился Рьюго. — Послушай, Айдзен, а давай дружить, ведь мы здесь чужие, и нас к тому же привели в Иву одни и те же люди, хотя ты в тот момент и крепко спал, — произнёс свою речь этот мальчонка. «Такое чувство, что ты её заранее готовил». — Поступай, как считаешь нужным, Рьюго Дисакади, — ответил я, смотря как он снова пытается понять, что я имел в виду, а после, видимо, решив, что я ему так сказал согласием, начинает улыбаться во все свои двадцать зубов. — «Глупыш, ты и вправду считаешь теперь себя моим другом? Ну что ж, ты сам так решил. Я не виноват, что потом тебе будет больно осознать, что мне на тебя плевать». Вот подошла наша очередь, и первым к столу подошел Рьюго. — Имя и фамилия? — Рьюго Дисакади. — Возраст? — Пять лет. — Итак, Рьюго-сан, мы даём вам выбор. Вы можете пойти через два года в академию шиноби, а после, окончив её, стать могущественным воином. Также, когда вы поступите в неё, мы выдадим вам отдельную квартиру, которой вы будете полностью распоряжаться. И к тому же, мы будем выплачивать вам денежное пособие, которое вы вольны тратить, так как вам вздумается. Это если, конечно, вы согласитесь стать шиноби? — скучающим голосом произнесла эта серая непримечательная женщина. «Ну да, как же он откажется, когда вы описали столько плюсов и жизни шиноби. Свой собственный дом, где ты сам себе хозяин, к тому же тебе будут ещё и платить деньги, которые ты сможешь тратить, как сам захочешь. И самое главное, как ты там сказала, вы сможете стать могущественным воином, да какой же ребёнок от этого откажется?» — Я… Согласен! — радостно выкрикнул Дисакади. — Хорошо, тогда дайте мне руку, — вот Рьюго протягивает ей руку, а она, взяв, прокалывает ему палец и капает на какую-то маленькую картонку, и после этого картонка начинает слегка светиться синим светом. — Хорошо, фуин печать записала ваши данные, и ваш паспорт теперь готов, мы выдадим его вам, когда вы поступите в академию. — Следующий! Вот настаёт моя очередь, и я подхожу к ней. — Имя и фамилия? — Айдзен Саиган. — Возраст? — Через месяц стукнет пять лет. — Ясно. Итак, Айдзен-сан, мы даём вам выб… — Не надо повторяться, я согласен, — перебил я её уже не спокойным, а безэмоциональным голосом. — «Хм, похоже, я снова начал прогрессировать и даже не заметил этого?» — Хорошо, тогда дайте мне свою руку, — попросила она, не подавая признаков, что её как-то задело, что я её перебил. Вот операция снова повторилась в штатном режиме. — Фуин печать записала ваши данные, и ваш паспорт теперь готов, мы выдадим его вам, когда вы поступите в академию. Закончив с делами, наш провожатый снова повёл нас, но уже в приют и во время нашего пути Рьюго вдруг осмелел и начал говорить, можно сказать, без умолку. Но я его всё равно не слушал. «Похоже, моё странное состояние снова начало прогрессировать, и началось это, как ни странно, с опять-таки моего пробуждения. Мне нужно, наконец, решить, оставить всё это на самотёк или попытаться повернуть процесс вспять. Мне нужно взвесить все плюсы и минусы как безэмоционального состояния, так и эмоционального. Что будет давать тебе больше преимуществ…» — Эй, малявки, слушайте меня внимательно, я тут главный, и вы должны подчиняться мне, всё поняли! — обратился к нам какой-то ребёнок шести-семи лет. «Надо же, а я и не заметил, как мы вернулись снова в приют. О, вот и началось строение детей здешним авторитетом со своей гоп компанией. Ничего нового». Тут этот, без сомнения, важный человек подошел ко мне, заметив, что я не трепещу, стоя рядом с такой авторитетной личностью. — Эй, уродец, ты что-то хочешь сказать, или тебе что-то не нравится? — спросил грозно, как думал, этот влиятельный человек. «Вот и появился повод проверить, какое состояние мне больше подойдёт. Всё, что мне надо сейчас, так это просто промолчать, я и так знаю, что этот ребёнок сделает дальше». — Смельчак, значит, да, НУ ПОЛУЧАЙ! — тут этот пацан мне бьёт кулаком в живот, из-за чего я сразу же согнулся пополам. — Кха-кха, — кашляю я, при этом ловя ртом воздух. — «А удар у него что надо, сразу видно, есть опыт». Я начинаю смотреть ему в глаза, отчего он вздрагивает. — Ну что, понял, или ещё добавить?! — Шухер, воспитательница идёт! «Сегодня ночью я проверю, какое состояние мне будет полезнее». — Так, что вы все здесь делаете, быстро в столовую ужинать! — Как ты? — обратился ко мне Рьюго. — Не обращай на этого дурака внимания, он со всеми так поступал: — попытался меня успокоить Рьюго. Наивное дитя. — … Рьюго Дисакади Я лежал в своей кровати и никак не мог уснуть, вспоминая прошедший день. — «Столько всего сегодня произошло, сначала этот Айдзен наконец проснулся», — вспомнил он этого странного и очень тихого мальчика, с которым его привели в Иву тот отряд шиноби. Он ещё тогда очень удивился, почему он всё время спит. «А когда я к нему подошел в столовой, чтобы присесть и познакомиться. Я не знал, что у него такие глаза. А после поход через всю Иву и становление шиноби. И главное, я наконец смог хоть с кем-то подружиться, хоть этот друг такой, как Айдзен», — вспоминал он. «И что на меня тогда нашло, я же говорил без умолку на обратном пути, а Айдзен при этом и слова не сказал! Это что получается, я говорун, а он молчун», — улыбнувшись, подумал этот серьёзно ошибающийся насчет своего нового знакомого ребёнок. Тут Рьюго заметил, как в их тёмной комнате кто-то встал с кровати и тихо вышел из неё. «Это что, был Айдзен, но ведь нам нельзя выходить из комнаты ночью, — думал он, поняв кому принадлежал этот силуэт и также выходя из неё. — Не знаю, что он задумал, но я должен ему помочь… наверное… хотя нет, может лучше вернуться обратно, ведь я его плохо знаю», — думал он, подходя к углу коридора и осторожно выглядывая через него, чтобы встретиться с искомым объектом. — Ох, напугал, я чуть не заорал. — Почему ты не спишь? — спросил черноглазый. «Такое чувство, что ко мне обратилась статуя такая же холодная», — Я пошел в туалет. — В нашей спальне есть специальное помещение, выделенное под уборную, — ответил безэмоциональным голосом этот пугающий его мальчик, стоя в очень тёмном коридоре. «Такое чувство, что я разговариваю с мертвецом». - … — ожидал ответа Айдзен, стоящий в ночном коридоре. — … — пытался перебороть страх испытывающий к своему другу Рьюго. — Я видел, как ты вышел из спальни и решил, что тебе может понадобиться помощь, что бы ты ни задумал, — уже весь дрожа от страха ответил он. — «Какого биджу я вообще вышел, нет, зачем я вообще решил стать его другом?» — … Хорошо, я не имею ничего против того, что мне кто-то составит компанию. Только по дороге не задавай вопросов и иди молча, — тихо ответило ему после нескольких минут это …существо. «Он вообще человек, и почему я не могу разглядеть его лицо, силуэт тела вижу, а лицо скрыто во тьме. А хочу ли я вообще увидеть его лицо? Нет, пусть лучше оно так и остаётся сокрытым от меня». Они шли молча, лишь изредка останавливаясь по знаку Айдзена, чтобы через пару минут снова продолжить свой путь. «Я не хочу знать, куда мы идём. Не хочу увидеть цель того, зачем он вообще всё это затеял. Всё, чего я хочу, это вернуться в свою кровать и укрыться с головой, чтобы больше не видеть это существо». Вот они пришли к какой-то двери и черноглазый, аккуратно её слегка приоткрыв, сначала пропустил внутрь Рьюго, а после и сам вошел, при этом не забыв её закрыть за собой. «Это же детская спальня, как у нас, что ему здесь надо?» — непонимающе осматривался Рьюго. — Пошли, он нас уже ждёт, — тихо сказал ему голос в тёмной комнате. — Кто нас жд-д-дет? — Пошли, — ответил ему мертвый голос. Вот они подошли к чьей-то кровати, на которой кто-то спал, и Рьюго узнал в этом спящем того мальчика, который сегодня ударил Айдзена. — Что ты собираешься делать? — спросил он у него. — Просто смотри и молчи. Тут Айдзен аккуратно садится на этого ребёнка, чтобы не разбудить его, и достаёт из кармана какую-то вещь. «Это что, осколок стекла, что он собрался делать?» — пришел в ужас Рьюго. Вот мальчик просыпается, и Айдзен сразу же приближает осколок к его левому глазу. — Не кричи, или я выколю тебе глаз, поверь, это очень больно. Кивни, если понял? — обратилось существо к мальчику, и тот, отойдя немного от шока и ужаса, нервно кивнул. — Хорошо, слушай меня внимательно, отныне ты забудешь о моём существовании. Когда я буду проходить мимо тебя, ты не будешь меня замечать. Если будешь делать так, как я тебе сказал, то ты не проснёшься в какой-нибудь момент от ужасной боли в глазу или от распоротого брюха, и тебе не придётся лицезреть свои ещё дымящиеся кишки. А теперь кивни, если меня понял? Вот этот мальчик кивнул, а существо аккуратно с него слезло и подошло к стоящему в ужасе Рьюго. — Приятных тебе снов, друг мой, и не забывай, пожалуйста, о моих тебе предупреждениях, — тихо произнесло оно этому, боящемуся даже шевельнуться, описавшемуся мальчику. Дальше существо просто пошло к выходу из комнаты, а Рьюго пошел вслед за ним как будто был прикован к нему цепью. — Зачем ты это сделал? — спросил он у него, слегка отойдя от того, что он видел в той комнате, когда они уже подходили к их спальне. — … — промолчало существо.