На счастье пять дней

Говорят, что знать свою историю, историю своей страны или мира должен каждый. Проблемы возникают, если эта история многовековая – попробуй запомнить все даты, события, истории. Заглядывая в прошлое стоит задуматься о том, сколько же судеб уже прожиты, сколько всего свершено, но, скорее всего, полного масштаба никто и никогда не осознает. Но Йо прекрасно знал историю. Как и все остальные. Просто потому что она была слишком мала. Примерно триста лет правительство скрывало то, что было ранее. Уже ни для кого не была секретом многолетняя история планеты, когда-то живущих на ней людей и прочего, вот только о том, что было когда-то давно, лет этак четыреста назад, уже никому не было дела. Абсолютно все учебники истории начинались одинаково – жизнь появилась после катастрофы. Всем давно плевать на динозавров, эпохи, религии, мировые войны, политические события и многие другие происшествия. Каждый знал, что многие века назад уже были люди – но они разительно отличались от нынешних, к этому не возникал интерес, не было необходимости рассказывать людям. Переписано было все – история, медицина, наука, даже химия. Катастрофа несла за собой главный аспект – прекращение репродуктивной функции женщин. Откуда взялся этот вирус, как зародился, как развивался, никто не изучал глубоко изначально, на это просто не было времени. Люди умирали, а новые не появлялись. За тридцать лет население земли уменьшилось вдвое, все силы были кинуты на то, чтобы восстановить рождаемость. Из-за появившегося вируса начался хаос. Первое время все было в порядке – пару лет, не больше. Вирус был незаметным, сложно было его определить, и что еще хуже, у него постоянно появлялись новые штаммы, он мутировал, поэтому, сколько бы ученые не боролись с ним, все было в пустую. Женщины перестали рожать, репродуктивная функция была прервана. Понимая, что времени остается все меньше, все силы светлых голов, медицины и науки были кинуты на то, чтобы создать новую ДНК. И, когда она была создана, население планеты не превышало тридцати миллионов человек. Новая ДНК под названием «Омега» вживляли всем женщинам, в то время, как его следующий штамм «Альфа» вживляли мужчинам, чтобы повысить шанс: в кровь, в стволовые клетки, использовали любой путь. К сожалению, прижилось оно не у всех, поэтому к концу периода катастрофы, людей осталось не очень много. Всего несколько миллионов. По неподвластным стечением обстоятельств для человека эти ДНК перекинулась на всех. Начали появляться на свет мужчины-омеги и женщины-альфы. Такова была новая история. Вопреки опасениям правительства, что при знании настоящей истории, люди начнут считать себя генетической ошибкой, мутационным экспериментом, все обошлось. С тех пор образовалось одно единственное огромное государство, и люди жили спокойно. Никому и дела не было до того, что было когда-то. За все это время не было войн, переворотов. Люди получили новую историю при готовой цивилизации, потихоньку восстанавливали мир и принимали все совершенно по-другому. Поэтому, сидя в приемной у кабинета врача, Йо прекрасно понимал, что внутри него уже развивается жизнь – о бесплодии медицина уже не знала. Он прижимал руку к своему животу и пытался разобрать бардак в собственной голове, а также дышать ровно и спокойно. Рядом, нервно покачивая ногой, сидел Микихиса, но он всеми силами старался не выдавать своего волнения. Просто он надеялся, что старший сын, несмотря на гон, не забывал давать брату таблетки. Только вот Йо знал, что им было совершенно не до этого. Подняв расфокусированный взгляд от светлого пола, Йо наткнулся глазами на висящие вдоль стены плакаты. Простуда, грипп, ежегодная диспансеризация, напоминание о том, что аборт – уголовно-наказуемое дело… Он задержал взгляд на этом плакате, внимательно вчитываясь в крупный текст и рассматривая картинки. Да, он это прекрасно знал. Конечно же, были случаи, когда аборт разрешался, но вот доказать это сложно. Тяжело вздохнув, Йо прикрыл глаза. В больнице было так тихо, словно все кабинеты пустовали, а Мик, сидящий рядом, боялся дышать. Было отчетливо слышно, как край его штанины при каждом движении стопы, трется о кожаный ботинок. Наконец, дверь кабинета открылась и омеги синхронно подскочили. - Йо Асакура, - монотонно проговорил врач, оглядывая коридор, словно тут был кто-то еще. – Сколько лет? Йо встал, крепче сжав в руке папку со своей историей. Мик поднялся следом. - Шестнадцать, - ровно проговорил он, удивляясь, что голос не подставил. - Проходите, - врач посторонился, внимательно посмотрев из-под тонких очков на Микихису, но тот и так прекрасно знал, что по закону Йо уже не должен делиться медицинскими тайнами со взрослыми, поэтому никто в кабинет его не пустит. Йо последний раз вдохнул горьковатый запах и смело ступил за порог, ощущая, как по позвоночнику прошелся холодок. То ли оттого, что закрылась дверь, то ли от случайного сквозняка. Врач оказался достаточно подтянутым, хоть и в возрасте мужчиной. Йо внимательно смотрел на него, но не мог понять, кто перед ним – запах мужчины был спокойным, неярким, словно пудровым. Видимо то, как омега присматривается, не осталось без внимания, поэтому врач сел на свое место и внезапно очень дружелюбно улыбнулся. Йо даже удивленно вскинул бровь. - Проходи, садись, не переживай. Никогда с гаммой не сталкивался? Йо неловко улыбнулся. - Да, если честно, - признал он, садясь на крепкий стул напротив. Из-за падающего в огромное окно света ему казалось, что стены белого кабинета отодвинулись дальше, словно они сидят в огромном пространстве. - Ну, нас намного меньше, чем вас, - добродушно пожал плечами врач, протягивая руку за папкой Йо. Тот встрепенулся и вложил ее в сухие руки с чрезмерным рвением. – Обычно, такие как я выбирают профессию медицинского работника. Судя по твоей папке, ты не так часто бывал в больницах. - Это верно, - с улыбкой ответил Йо. - И это хорошо. - А почему именно врача? - Потому что мы можем видеть вас насквозь. Мы лучше чувствуем, - ответил врач, лениво листая несколько страниц. Йо об этом знал. А еще знал, что гамма в каком-то плане более свободна – этот тип человека мог как родить, так и зачать жизнь. Все зависело от личного выбора. Вот только встретить их и правда было не очень легко, у Йо в классе даже беты были, а вот гаммы ни одной. - Итак, Йо, - отвлек его от мыслей врач, закрывая папку. – Поздравляю с взрослением. С медицинской точки зрения это произошло поздно, но, несмотря на то, что все в порядке, мне нужно тебя осмотреть. Поэтому проходи, пожалуйста, за ширму и раздевайся. Йо смущённо кивнул и на деревянных ногах пошел делать все, что говорят. Впрочем, ничего страшного не произошло, поэтому уже минут через двадцать он сидел на кушетке, застегивая на груди рубашку. - Что ж, ты здоров, полностью в порядке, никакого сдвига я не чувствую, но тебе следует сдать еще несколько анализов, чтобы это можно было смело внести в дело. Я выпишу тебе все направления. - Неужели вы действительно все чувствуете, даже без обследования? – с интересом спросил Йо, думая о том, что его брат тоже хочет стать врачом, и насколько легче ему было бы, если бы он был не альфой, а гаммой. - Да. Поэтому у нас остался еще один серьезный разговор, не так ли? – уже более серьезно спросил врач, поднимая на Йо немного морщинистые, но светлые глаза. Голос его прозвучал мягко, словно он обращается в собственному сыну. – Ты же понимаешь, что я должен сообщить о твоей беременности? Йо нервно сжал пальцы, послышался хруст сухожилий. - Да, я понимаю, - негромко ответил он, сглотнув. - И о том, что в принципе произошло, - продолжил врач. Он закончил писать и отложил ручку в сторону. – Ты же понимаешь, что вы будете интересны науке. Йо боялся поднять взгляд. Он все это прекрасно понимал. Поэтому только кивнул. - Расскажи мне, что произошло. Омега нервно усмехнулся, вспоминая, как тот же самый вопрос братьям задал отчим. Смотреть на врача он боялся, поэтому начал говорить, не поднимая взгляда от собственных ботинок. Впрочем, голос его звучал четко и ясно, Йо был уверен в том, что говорит. - Так вышло, само собой получилось. Но я ни о чем не жалею, - еще немного громче закончил он все повествование, накрывая свой живот ладонью. Тут он соврал немного, и гамма это увидел. - Знаешь, мы поступим с тобой так, - со вздохом решил врач. - Я выписываю тебе направления, но обследование ты сможешь пройти только на следующей неделе, все в отпуске, понимаешь ли, - Йо поднял на него взгляд и увидел, как врач, подмигнув, начал заполнять бланки. – А до этого момента тебе нужен покой, витамины и вот этот препарат. Выпей его, станет лучше. Только он продается лишь по этому адресу, скажи, что от меня. Я тебе все напишу. Йо удивленно вытянулся и попытался заглянуть любопытным носиком в бумажку, но ни слова толком не понял, потому что все препараты были ему не знакомы. Один из них врач обвел несколько раз ручкой и ниже написал адрес. Писал он быстро, немного не разборчиво, но уверенным и размашистым почерком. Йо вдруг сейчас заметил, что обручальное кольцо у него тонкое, яркое, с маленьким камешком, значит, скорее всего, в собственной семье он исполняет роль омеги. - Но у меня одно условие. Йо, уже протянувший руку за листком, вопросительно глянул на гамму. - Я хочу закрепить тебя за собой, а также прошу прийти после всех анализов с братом. Омега с готовностью кивнул пару раз, давая понять, что ни к какому более врачу обращаться не собирается. - Вот и славно. Папе можешь сказать, что все просто замечательно, - улыбнулся врач так, что возле его глаз снова собрались небольшие морщинки. – Беги, не забудь как можно скорее купить все, что я тебе выписал, а так же в следующую среду сдать анализы. И пока никому не говори о беременности, пока все анализы не сдашь. - Спасибо, - поблагодарил Йо, пряча бумажку в карман. Врач вернул ему папку и, еще раз дружелюбно улыбнувшись, сразу же отвлекся на работу, так и не вернув Йо его дело, чтобы передать его в канцелярию. Омега еще не совсем понял, как себя вести, и что именно врач имеет в виду, но его очень радовало, что он не стал отчитывать и не кинулся звонить о таком вопиющем деле куда следует. Йо был очень ему благодарен. Микихиса в коридоре уже все губы себе обкусал – Йо это понял по ярко-алому цвету. Впрочем, он поспешил улыбнуться папе, чтобы развеять все его страхи, как можно скорее. - Все в порядке, - добавил он. – Я здоров. Переживать совершенно не о чем. Микихиса облегченно выдохнул и коротко обнял сына. Он знал, что расспрашивать ни о чем не стоит, потому что если бы было что-то, что необходимо знать родителям, врач бы пригласил его в кабинет и поставил необходимые органы в курс дела. У Мика от сердца отлегло. - Мне сказали сдать анализы, а после снова прийти. Я хочу наблюдаться у этого врача, - поделился Йо, позволяя вывести себя из больницы. В кармане он сжимал бумажку. - Замечательно. Домой? - Думаю, мне стоит появиться в университете. Подбросишь меня? - Конечно, - легко согласился Мик, стараясь не особо показывать сыну, как сильно он рад. Сев на заднее сиденье машины, Йо дождался, пока папа тронется с места и незаметно достал из кармана бумажку, чтобы еще раз прочитать рекомендации. - Что у тебя там такое? – спросил Микихиса, не отвлекаясь от дороги. - Врач выписал мне витамины, записал название, я после учебы загляну в аптеку, - быстро проговорил Йо, понимая, что спалился, но папе показывать этот список не хотелось. Он совершенно не понимал названия этих витаминов, но все же чувствовал, что, покажи он бумажку папе, словно выдаст общую тайну. Благо, Мик настаивать не стал, да и вообще через пару секунд завел тему о том, что готовить на ужин. Йо охотно вступил в разговор, продолжая теребить рекомендации в руке, но, завидев свой университет с дороги, сразу взял сумку и приготовился выходить. Вообще, Йо не собирался в университет. На сей раз им двигала даже не лень, хотя и она, безусловно, присутствовала, просто Йо прекрасно понимал – ему придется встретиться с очень многими, и скрыть произошедшее будет нереально. Кроме того, хотя он и понимал, что это невозможно на столь раннем сроке, Йо очень боялся, что его беременность станет очевидна для всех так быстро. У него в планах было оттягивать этот момент, как можно дольше, желательно, найти способ избавиться от плода. Он не нервничал только потому, что понял – врач на его стороне, все как-нибудь разрешится. А еще… Йо был уверен, что встретил своего Истинного. Вот только, вопреки словам своего друга Шейна, он совершенно не хотел детей. У него даже по спине пробегал холод от мысли, что кто-то может встать между ним и братом. Кто-то, на кого потребуется много внимания. Йо ревновал брата даже к собственному ребенку. Внезапно он понял, что конченный эгоист, но не испытал по этому поводу ни одного укола совести. Стараясь об этом не думать, чтобы не взращивать тугой ком в горле, Йо посмотрел адрес, написанный на бумажке и отправился на автобусную остановку. Нужная ему аптека нашлась во дворах жилого района в северной черте города. Йо зашел внутрь и заметил у кассы одного посетителя, поэтому спокойно встал в очередь и принялся рассматривать витрины. Он даже не обратил внимание на то, как фармацевт, не забывая пробивать товар, смотрит на него внимательными светлыми глазами. Когда с первым человеком распрощались, Йо приветливо улыбнулся и протянул в окошко листочек. Фармацевт внимательно прочитал его и отошел к полкам, ничего не спросив, чем удивил Йо. Впрочем, уже через минуту он собрал все, что нужно, в пакет и дружелюбно озвучил сумму, которую омега поспешил отдать мятыми купюрами из карманов джинс. - Спасибо, - поблагодарил Йо, принимая лекарства. Он уже собрался уходить, когда его остановил голос: - Больше Джексон ничего тебе не выписал? Омега немного нахмурился, не понимая вопроса, а затем, сообразив, залился небольшим румянцем, внезапно осознавая, что не удосужился из-за волнения спросить имени своего врача. - Нет, - с запинкой выдал он. Фармацевт кивнул ему и отвлекся на свои дела, промолчав на вежливую попытку Йо попрощаться. Оказавшись дома, Йо скинул с себя верхнюю одежду только убедившись, что один. Родители на работе, Хао, скорее всего, отправлен куда-то по их поручению, поэтому Йо достал пакетик из аптеки из внутреннего кармана и отправился изучать их на кухню. Откровенно говоря, в данном вопросе он совершенно ничего не понимал, да и инструкции с описанием обычно писали такими умными словами, что без Интернета не обойтись. Собственно, Йо вбивал каждое название в телефон и искал более-менее понятное объяснение. Первые две упаковки оказались обычными витаминами, поэтому Йо отставил их в сторону и взял следующую упаковку в руки. Минут через пять ему удалось понять, что это подавители для его возрастной группы. Йо даже обрадованно пискнул, прижимая их к груди – намного легче будет посещать университет, особенно в преддверии течки. В последней же коробке, неоправданно большой для маленького пакетика внутри, инструкция была самая запутанная. И самая шокирующая. «…синтетический гестаген с контрацептивным действием, выраженными гестагенными и антиэстрогенными свойствами» Йо сперва подумал, что это противозачаточные. Даже горько усмехнулся, подумав, что они действительно нескоро понадобятся. Он пролистал еще информацию, почти такую же умную, как и на самой упаковке, и нажал на ссылку какого-то форума. И второй раз подскочил. Оглянувшись, словно вор, Йо еще раз прочитал отзывы, зачем-то прикрывая ладонью экран телефона. Он только успел все спрятать, зажимая пакетик в руке, когда входная дверь в дом открылась. Хао, разумеется, получше брата знал, что ничего обнадеживающего он не узнает в больнице. Что, скорее всего, ему промоют мозг на тему «Дети – это счастье», «Задача омеги – рожать» и прочее. От подобной мысли Хао злился. Поэтому и на кухню он влетел заранее злой, как свора собак. Йо, допивающий воду из стакана, посмотрел на него спокойным взглядом. - Прости меня, - сразу же выдал он, хотя изначально готовил целую гневную тираду. Йо удивленно поднял бровь и только рот отрыл, как брат продолжил, не давая вставить слово: - Это я виноват, я должен был за этим следить. Боже, мне так крышу снесло, что я даже не подумал… Видя, что Хао набрал еще воздух в легкие, чтобы продолжить, омега поспешил его перебить: - Ты ни в чем не виноват. Я тебя не обвиняю, все хорошо. - Йо, - Хао очень тяжело давалось не орать на ни в чем неповинного близнеца. Он понимал, что брат совершенно ни при чем, просто вся злость, накопившаяся внутри, все нервы, все слова, которые смогут помочь выйти из этой ситуации, заставляли делать голос твердым, громким, четким. Хао крепко сжал его плечи пальцами. – Нам не нужен этот ребенок, понимаешь? Послушай меня, не перебивай! Ты еще маленький! Все может пойти не так! Он будет обузой, как бы то ни было, тебе, мне, нам. Я не хочу детей… Не потому что в принципе не готов, просто потому что я, черт побери, хочу держать в руках только тебя. Я хочу быть постоянно рядом. Я не хочу, чтобы кто-то вставал между нами. Ты представляешь, что он будет? Больше всего на свете, я хочу тебя украсть, скрыть ото всех, и никогда ни с кем тебя не делить. Ты понимаешь, о чем я говорю? На лице у Йо, несмотря на запальчивую и грозную речь брата, медленно появлялась улыбка. Он смотрел на своего близнеца преданными глазами, запоминая каждое слово, и позволял себя встряхивать, как ростовую игрушку. - Понимаю. Хао, шумно выдохнув, прижал его к себе коротко и снова заглянул в глаза. - Я что-нибудь придумаю… Не знаю, что, но мы обязательно придумаем… Прости, - тише сказал он, бесстрашно смотря Йо в глаза. Омега понял, что сейчас Хао просит прощения за другое – за свой эгоистичный порыв. Он видел, что ему действительно стыдно за подобные слова, он боялся сделать ими больно, но отступать не намеривался – Йо даже слегка возбуждал такой решительный взгляд. Словно подтверждая его мысли, альфа проговорил еще немного тише: - Прости меня за эгоизм. Вместо ответа, Йо поднял порванный пакетик на уровень глаз брата и чуть покачал им перед глазами. Хао пришлось схватить его за запястье, чтобы прочитать название, пропечатанное белыми буквами на сером фоне. То ли от такой странной расцветки, то ли от близости у альфы зарябило в глазах. В отличии от Йо Хао не нужно было читать инструкцию. - Я так же не собираюсь тебя с кем-то делить. Хао неверяще моргнул и взял стакан, из которого несколько минут назад пил Йо. На его дне, в остатках воды, осело немного мутного, белого порошка. - Как ты его достал? – ровно спросил Хао, понимая, что за такое могут и в тюрьму посадить, но Йо выглядел слишком довольным. Омега повел плечами, словно говоря «Кто знает», и слабо улыбнулся. - Я хочу почувствовать тебя с трезвой головой, - внезапно проговорил он, забирая у брата стакан. – Это будет так же восхитительно? Хао рвано выдохнул, глядя на Йо, который спокойно отставил стакан в сторону и поднял свои темные глаза. Внутри снова что-то щелкнуло, как и тогда, когда мозг еще соображал, но уже не контролировал тело. Ему нравилось целовать Йо. Не просто прихватывать его губы своими, а слабо кусать их, проводить по ним языком, тянуть на себя и чувствовать, как он отвечает так же жадно. Хао нравилось, как Йо старается к нему прижаться, уперевшись бедрами в стол, как его руки скользят по груди, обтянутой тонкой водолазкой. Нравилось, как он сбито дышит, как разрывает поцелуй, когда бедра толкаются в бедра крепче, а с губ слетает короткий, звонкий стон. Хао нравилось чувствовать, как Йо возбуждается, как его запах заполняет легкие. Йо совершенно не высказывал сопротивления. Сперва он только отвечал, подавался, стараясь справиться не только с возбуждением, но и с охватившим душу смущением, а затем, осмелев, сам впился в губы брата новым поцелуем и уверенно скользнул мокрыми руками под одежду на твердый, горячий торс. Это ощущение под руками пьянило сильнее. Он чувствовал, как Хао покрывается мурашками. Его пальцы, скользнувшие по узким бедрам, слишком явно намекнули Йо, что он хочет сделать, поэтому он накрыл их, остановил, запрещая усадить себя на стол и быстро развернулся к брату спиной, с готовностью подставляя шею жадным, горячим губам. Омега испытывал такое дикое желание, чтобы Хао, наконец, проткнул тонкую кожу зубами, оставляя круговой, яркий след, что глаза сами собой закрылись, а тело тряхнуло, но альфа оставлял лишь засосы, царапая нежную кожу клыками, дразня. Йо с силой схватил его за волосы, чтобы прижать их крепче, и услышал тихий, глухой, раскатистый смех, от которого ноги подкосились. Его до жгучих слез бесило, что Хао не делает метку. Йо бы за нее душу отдал. За ощущение, что принадлежит только брату целиком и полностью, безвозвратно. Вместо этого Хао поднял голову и, уткнувшись носом в ямочку за ухом своего близнеца, шумно вдохнул любимый запах, потянув ремень в сторону. Йо уперся руками в стол, тяжело дыша, и взглянул в окно напротив, где виднелся куст сирени и кусок соседнего дома. Рассматривая пьяным взглядом черепицу, омега вдруг поймал себя на мысли, что завидует даже папе, у которого метка красовалась на спине, ближе к плечу – в основном всегда там. Правда, думать об этом больше не получилось, потому что Хао, справившись с замком на его штанах, спустил ткань вниз и прижался к нагим бедрам твердым, ощутимым пахом, обтянутым тканью брюк. Стон Йо стал любимым звуком. Хао сходил с ума, просто потираясь членом между влажных бедер. Ему до легкой боли в паху доставляло, как брат подался, старался дышать и, наконец, едва слышно умолял перестать терзать. Альфа с радостью послушался, закусил губу, чтобы не издать стон, потому что боялся пропустить протяжный, хриплый вскрик, сорвавшийся с губ близнеца, когда твердая плоть медленно прошла в горячее тело. Стараясь не забывать, как дышать, Йо сам двинул бедрами навстречу и постарался расставить ноги немного шире, насколько это позволяли болтавшиеся джинсы. От каждого нового толчка пряжка ремня билась о кухонный шкафчик громко, но Йо стонал громче. Он был уверен, что так хорошо ему даже в течку не было. Тогда голова не соображала, без этих ощущений тело болело, сводило, а сейчас… Йо просто получал удовольствие, вдыхая полной грудью горьковатый запах. Он бы в жизни ни смог описать, что творилось у него внутри. Это не просто секс. Он это знал. Поэтому признание само собой сорвалось в высохших от криков губ. И вдоль позвоночника от пояса в мозг побежал холод от страха, потому что Хао услышал эти слова и на секунду сбился. Это действительно оказалось страшно. Сказать, что любит, в слух. Не как брата, родственника или друга. У Йо голос дрожал. - Повтори… - вдруг совсем рядом услышал он, чувствуя, как горячее дыхание обжигает ухо, а член вошел так глубоко, что тело тряхнуло. Отвечать он не спешил. – Повтори, что любишь меня, Йо… И я поставлю тебе метку.