Breath of life

Он был из тех, кто, смеясь, закидывает ноги на приборную панель и курит в открытое окно, если за рулем кто-то другой. Если же машиной управлял сам Тэхен, то руки на руле надолго не задерживались. Он вообще редко садился за руль абсолютно трезвым. Только сумасшедший мог согласиться поехать с ним, потому что такое путешествие могло привести прямиком на тот свет. Если же Тэхен ехал на своем любимом байке, можно было быть уверенным, что не будет соблюдено ни единого правила дорожного движения, скоростные ограничения и светофоры станут бесполезными мозолящими глаза декорациями. А в центре событий будет несущийся сломя голову, обгоняя всех вокруг, не знающий поражения и ограничений, необузданный, дикий Ким Тэхен. С ее отличными успехами в учебе, статусом и положением, Сынхи не должна была вообще быть знакома с таким, как он. А если бы случайно и познакомилась, то определенно не должна была общаться дальше. И уж конечно, она совершенно точно не должна была в него влюбляться. Потому что такого, как он, никогда не одобрит строгий отец. И такой, как он, никогда не даст ей больше, чем свист ветра в ушах и ощущение вечной опасности. Но Ким Тэхен дал ей намного больше, просто показав жизнь. С самого детства Сынхи была спрятана за высоким забором семейного особняка. Играла в одобренные игрушки, находилась под присмотром десятков нянь и служанок, училась в лучшей частной школе, передвигалась по городу только на отцовской машине с двумя телохранителями и общалась только с теми, чьи фамилии были занесены в список. Так было до тех пор, пока однажды, когда Сынхи стояла за воротами школы и дожидалась машину, Тэхену и его друзьям не вздумалось расписать граффити стену краеведческого музея, находившегося в соседнем здании. Их взгляды встретились, и в глазах обоих промелькнула паника. Он затащил ее за угол, оставив синяк на запястье, а девушка была настолько шокирована первой в ее жизни встречей с чем-то неизвестным и неидеальным, что не обратила на это внимания. Тэхен пытался угрозами добиться от нее обещания никому не рассказывать о том, что это сделали он и его друзья, а девушка только попросила взять ее с собой. Тэхен пообещал, что обязательно заедет за ней в ближайшие дни, и сказал ждать, в душе радуясь, как здорово все провернул. И Сынхи ждала. Она не знала, что люди имеют свойство врать и не исполнять своих обещаний. Она просто ухватилась за мечту о том, что может сбежать из своей золотой клетки. Она верила, что он ей поможет. С наступлением лета, Сынхи стала все чаще оставаться одна в огромном доме. У отца на работе были какие-то проблемы, и он почти не появлялся дома. А находить общий язык со служанками девушка давно научилась. Она проводила целые дни, сидя на газоне в саду и мечтая о том дне, когда Тэхен выполнит свое обещание и заберет ее. Но с каждым днем надежда гасла, пока не превратилась в тихо тлеющий уголек в самом потаенном уголке сердца. Сынхи не была уверена даже в том, что узнает его, если случайно встретит во время редких вылазок за книгами или одеждой в магазин. Но она узнала. Сынхи проснулась посреди ночи, услышав громкий лай охотничьих собак отца, которые сторожили территорию ночью. Она не знала наверняка, что так взволновало животных. Но уголек почему-то начал разгораться с новой силой. Быстро переодевшись, девушка бросилась в сад, пока никто из персонала не проснулся и не попытался ее остановить. Она чувствовала, что должна сама найти причину беспокойства собак. Она не знала, сколько времени бегала по саду с бешено стучащим сердцем в поисках сама не понимая, чего. Только, когда все затихло, и Сынхи снова начала терять надежду, совсем рядом, из сарая с садовыми принадлежностями раздалось шипение, а после в дверях появился он. Их взгляды снова встретились, только теперь оба смотрели с надеждой. Тэхен просил помочь выбраться, отказываясь объясняться, как оказался вообще у нее в саду. Сынхи была невероятно счастлива, потому что решила, что он пришел за ней. Она гнала прочь здравый смысл, не думала о том, как парень ее нашел. У нее в груди уголек разгорелся до огромного пожара и затмевал рассудок. Тэхен не верил, что она до сих пор не забыла его обещание и все еще хочет убежать. Он был из тех, кто любит рисковать. Он согласился. Он научил ее перелезать через высокий забор и врать прислуге. Она почувствовала, что начинает жить. Ей нравилось все, что он делал. Нравилось кататься с ним на мотоцикле и на машине, нравились его друзья, нравилось рисовать краской на заборах, нравилось убегать от охранников, нравилось обедать сэндвичами из придорожного магазинчика и растворимым кофе из пакетика. Ей нравилось бывать у него дома: в маленькой комнатушке на чердаке, которую ему сдавала мать одного из друзей. Там царил вечный беспорядок и дуло из щелей в окнах. Зато все стены были обклеены полароидными снимками, с которых улыбался сам Тэхен, его друзья, а теперь и Сынхи. Он показал ей, какими бывают рассветы и закаты за границами, которые нарисовал ее отец. Она словно всю жизнь дышала через аппарат искусственного дыхания, а теперь вдохнула воздух полной грудью. Он опьянял и заставлял голову кружиться. И хотелось дышать еще глубже, хватать воздух носом и ртом. Она хотела всю жизнь дышать его воздухом. А потом ее отец узнал обо всем. Телохранители ворвались в комнату Тэхена, разнесли все вокруг, сорвали со стен фотографии и забрали Сынхи. Доступ к кислороду снова перекрыли. Клетка стала совсем маленькой. Она задыхалась. Круглые сутки за ней наблюдали, ни на секунду не выпускали из виду. Любые попытки сбежать жестко пресекались и несли за собой строжайшее наказание. Спустя месяц она внезапно встретила Чонгука, который поджидал ее с занятий. Сынхи почувствовала, как уголек снова начинает разгораться. Он упорно не отвечал ни на один вопрос, только сунул в руки девушки сложенный вчетверо листок и скрылся из виду, старательно пряча глаза. Листок был исписан неаккуратным почерком Тэхена. Сначала Сынхи не понимала, что он пытался донести. Фразы были сумбурными, плохо вязались друг с другом. Парень скакал с пятого на десятое. Он писал, что не собирался с самого начала связываться с ней. Знал, что это обернется проблемами. Решил показать все так, чтобы ей больше не захотелось видеть его мир. А она оказалась готовой отказаться от всего, что имела, ради него. Вложила смысл во все, что он делал. Он жалел, что все так вышло. Просил прощения, что не смог защитить. Говорил, что пытался договориться с ее отцом. Написал, что не сможет больше жить без нее. А в самом конце совсем другим почерком, явно трясущейся рукой было написано две даты. Одна из них – совсем недавняя. Дыхание оборвалось. Уголек потух.