50 дней Лили Эванс

      Лили сидела в пустой гостиной Гриффиндора и со скучающим видом забрасывала клочки бумаги в догорающее пламя камина. Ситуация в Хогвартсе оставалась прежней: неясной. Ученики по-прежнему ничего не знали, учителя-по прежнему обо всем молчали. Даже не навещали их, что было как-то… обидно? Вдруг про них вовсе забыли? Черт его знает. Эванс старалась вообще не думать об этом, впрочем, как и все. Каждый делал вид, что ничего необычного не происходит. Все продолжали жить, пусть в маленькой гостиной это и было довольно трудно. Личная жизнь гриффиндорцев теперь была далеко не личной: все знали кто с кем встречается, кто кому изменяет. Марлин же была той самой сплетницей, которая вечно следит за кем-то, тем более, что сейчас это было невероятно просто. Такие у нее развлечения, никто девушку не винил. Алиса же от скуки лезла на потолок, в прямом смысле этого слова. Все началось в один из вечеров, когда Флойд донимала всех со своим: «Ребят, мне скучно! Вам разве нет?». Мародерам это порядком надоело, они и решили ее развлечь, и не придумали ничего умнее, как предложить ей походить по потолку. Алиса в душе была еще та авантюристка, так что сразу же согласилась. В тот вечер вся гостиная сияла блестками, которые, весело размахивая палочкой, разбрасывала девушка. На этом веселье Флойд не закончилось. Только спустившись, она побежала всех обнимать, и, вроде, что здесь такого? Да вся суть в том, что Алиса была вся в блестках. Больше всего тогда досталось Лили и Марлин. Они бегали от своей «блестящей» подруги по всей гостиной под дружный хохот гриффиндорцев. Это был один из первых по-настоящему веселых вечеров в гостиной после того, что произошло.       Лили закинула голову к потолку. Там все еще красовались блестки Флойд, от чего девушка невольно усмехнулась.       Эванс осматривала пустую гостиную: на полу валялись какие-то бумажки, чьи-то старые эссе, которые ребята превратили в конфетти, фантики от конфет, на кресле лежал чей-то свитер, рядом покоилась и футболка. Вечером гриффиндорцы устроили что-то типа вечеринки, сколько можно грустить и убиваться?! Так считала добрая половина факультета. Лили была одной из тех, кто забросил свою меланхоличность в дальний уголок души, но вечеринки это попросту не ее. Она не знала: весело тут было или нет. Девушка решила не ходить на такое мероприятие, а лучше поспать. Марлин и Алиса в один голос твердили, что ей, как никому другому нужно развеяться, но она лишь отрицательно качала головой и цеплялась за одеяло.       Где-то хлопнула дверь, что выдернуло Лили из раздумий. Она оглянулась и увидела, как Поттер спускается в гостиную. Вот его то ей меньше всего хотелось видеть. Девушка резко отвернулась и сползла так, что ее макушку не было видно. Эванс надеялась, что Джеймс быстро заберет то, за чем пришел и уйдет восвояси, но все всегда не так уж просто. Ничего не бывает простым, особенно в их отношениях.       Поттер долго расхаживал по гостиной, а потом плюхнулся в кресло, стоявшее рядом с диваном, на котором сидела Лили, и закурил. С первого раза у него не получилось и он, чертыхаясь, попробовал еще раз, потом еще. Наконец, у него вышло. Поначалу он сосредоточенно смотрел на сигарету, на палочку, кончик которой горел маленьким огоньком, потом и вовсе прикрыл глаза, а Эванс лишь наблюдала. Глаза у нее были широко распахнуты, а сердце билось в груди, как сумасшедшее. Она ждала, когда он, наконец, посмотрит на нее, ей было страшно. Что будет дальше? Может, он что-то скажет, может, попросту промолчит, а может, и вовсе уйдет.       — Эванс, ты чего в диван вжалась, я не кусаюсь, — у Джеймса все еще были закрыты глаза, но, вероятно, он давно понял, что Лили здесь.       — Ничего я не вжалась, — пробурчала девушка и выпрямилась.       Наступила тишина. Оба хотели что-то сказать, но никто не мог подобрать нужных слов. Никто не знал, с чего стоит начать. Поттер все еще был зол на Эванс за то, что она собирается совершить, а Лили все еще не могла простить ему того, что он вот так взял и прочитал ее дневник.       — Так и будем молчать? — холодным тоном спросил Джеймс и, наконец, посмотрел на Лили.       — Нам есть о чем поговорить? — тем же тоном отозвалась Эванс.       Пусть и голос ее звучал уверенно, внутри у нее все сжалось от страха того, что будет дальше. Ей совсем не хотелось окончательно ругаться с Поттером, но она и не могла так просто взять и улыбнуться ему, сказать, что все в порядке, что все в прошлом.       Поттер едва заметно усмехнулся и стряхнул пепел прямо на пол.       — Эванс, черт… — он взлохматил волосы и посмотрел прямо на Лили. — Вот что с тобой не так? — вопрос был скорее риторический, так что девушка просто продолжала слушать. — Я все это время пытался понять, что я упустил, когда ты успела так измениться, но не смог. Может я плохо тебя знаю, или что-то типа того, но… — Джеймс рассеяно покачал головой. — Я просто не могу понять.       Лили уже хотела что-то возразить, сказать, что это, черт возьми, не его ума дело, но парень примирительно поднял руки вверх.       — Я не хочу ругаться, Эванс, просто объясни мне, — его голос все еще звучал довольно холодно.       Девушка облизала пересохшие губы и натянула рукава свитера. Старая привычка.       — Зачем? — Лили покачала головой. — Это мое дело. Тебе незачем забивать голову. Я разберусь с этим…       — Ты все так проблемы решаешь? — хмыкнув, саркастично спросил Джеймс. — Неплохо.       Он снова затянулся, а девушка растерялась.       — Ладно, Эванс, — Лили устремила взгляд прямо на него, — я не буду сейчас снова ругаться с тобой, пытаться переубедить. Это и вправду твое дело, тут я с тобой поспорить не могу, — Джеймс немного помолчал. — Но это не значит, что я перестану бороться за тебя и за твою жизнь.       Эванс лишь выдохнула и покачала головой. Слова Джеймса значили для Лили невероятно много. Ему не наплевать, она и вправду что-то значит для него.       — Удачи, — прыснула Лили.       Напряжение, так долго стоящее между ними, наконец, отступило. Сердце перестало биться как сумасшедшее, а дыхание вновь стало ровным. Воздух, давивший на легкие, стал легче, словно кто-то распахнул окно, а на душе стало невероятно тепло.       Так было гораздо легче, так было лучше. Жизнь Лили без Поттера — не жизнь. Она поняла это за какие-то пару дней ссоры, но запомнила это навсегда. Он много для нее значил, он был ее якорем, который удерживал ее от безумных, страшных поступков, которые она совершала прежде. Теперь он снова с ней, теперь он снова рядом. Наконец приняв это, осознав, Лили едва заметно улыбнулась и посмотрела на Джеймса, который уставился в камин. Возможно, он тоже думал о ней, а может, о чем-то другом. Кого волнует? Сейчас он здесь, она может поговорить с ним о чем угодно: спросить, как прошла вечеринка, какой же у него план, но она отчего то молчала. Эта тишина была приятная, не то, что прежде.       — Эванс, — подал голос Поттер, в очередной раз вытянув Лили из раздумий, — а почему тебя не было на вечеринке?       — Я их не люблю, — девушка поморщилась. — Это не мое.       Джеймс посмотрел на нее, чуть приподняв бровь.       — О, да неужели? А я помню, как ты однажды… — на его губах заиграла улыбка, которая переросла в смех.       Он часто не мог рассказать историю до конца, так как начинал безудержно смеяться, но Лили его поняла.       — Прошу, не напоминай, — Эванс тоже рассмеялась и покачала головой. — Я хочу забыть об этом!       Тогда на вечеринке она впервые напилась по-настоящему. Лили не помнила добрую часть вечера, не помнила, что делала и с кем, но судя по тому, как гриффиндорцы бурно реагировали на ее появление аж целую неделю, было ясно: Эванс отлично отдохнула, а заодно и развлекла сокурсников.       — Брось, было же круто, — возразил Джеймс сквозь смех. — Мне больше всего понравилось, когда ты…       — Поттер, заткнись! — взвизгнула Лили и запустила в парня подушку.       Они смеялись так громко, что могли разбудить всех гриффиндорцев, весь замок, но им было плевать. Джеймс ликовал, слыша смех Эванс, которая в последнее время была неживой, а Лили нравилось быть рядом с Поттером и вот так просто смеяться, дурачиться.       — Ладно, ладно, хорош! — воскликнул Джеймс, когда в него прилетела очередная подушка. — Сдаюсь!       Поттер вынимал из своих волос перья, которые непонятным образом вылетели из подушек, а Эванс с усмешкой на губах наблюдала за этим.       — Знаешь, ты ведь должна мне танец, — неожиданно сказал Джеймс, доставая очередное перо.       Лили удивленно посмотрела на него и фыркнула.       — С чего бы, Поттер?       — Тебя же не было на вечеринке! А в эту ночь каждый гриффиндорец, конечно же старше третьего курса, должен потанцевать, так что…       Джеймс подмигнул Лили и поднялся со своего места, взмахнув палочкой. Старый патефон, стоящий на подоконнике, издал кряхтящий звук, затем полилась тихая музыка.       — Потанцуем? — Поттер протянул Лили руку.       Эванс не решалась.       — Брось, Лили, вставай.       Она неуверенно протянула руку, не отрывая от него взгляда. Она боялась, что все это просто сон, жестокая шутка ее разума, что Джеймс сейчас рассмеется ей в лицо, скажет, что она недостойна его, что она глупая, но всего этого не произошло. Он лишь шире улыбнулся и сжал ее ладошку.       Поттер притянул ее поближе, приобнял за талию и поглубже вдохнул. От нее всегда пахло чем-то сладким, таким знакомым, таким родным. Когда он был рядом с ней, он чувствовал, словно снова находится дома, где мама на кухне готовит что-нибудь вкусное на ужин, а папа читает вслух анекдоты из газеты.       Лили же чувствовала себя под защитой в его объятиях. Он словно закрывал ее от всех невзгод, не давал упасть на дно, которое так тянуло ее, не давал разбиться. Его запах сводил ее с ума, а от одного лишь присутствия она теряла всякую возможность нормально мыслить. Она растворялась в нем. Каждую ночь она представляла себе, как они остаются наедине, как в них обоих играют чувства, как Джеймс нежно обнимает ее. Кто же знал, что мечты станут явью?       Песня закончилась и они медленно отступили друг от друга. Наступила тишина.       Лили стояла, опустив голову вниз, а Поттер смотрел на нее. Ему хотелось поцеловать ее, но хочет ли она этого? Он правильно все понял или она просто мила с ним потому, что он знает ее тайну? Джеймс впервые так мялся. Обычно, его не одолевали никакие сомнения, он делал то, что хотел, но сейчас отчего-то все было по-другому. Может, из-за Лили, а может… Нет, дело было определенно в ней.       Девушка подняла голову. Губы ее были слегка приоткрыты, щеки пылали, а глаза сияли. Она не имела понятия, что говорят в такие моменты, ведь с ней такое впервые. Вдруг Лили на глаза попалось перо, которое Джеймс, судя по всему, не заметил. Эванс медленно протянула руку к волосам парня и достала его, при этом как-то непонятно улыбнувшись и пролепетав: «Перышко». Язык заплетался.       Джеймс больше не мог себя сдерживать. Он поддался вперед, притянул Лили к себе и поцеловал ее. Чувства, захлестнувшие их обоих не могли ни с чем сравниться. В поцелуе смешались и боль, и обида, и отчаянье, которое не покидало обоих. Они боялись, что потеряли друг друга, что шанса вернуться назад у них не будет. Они двинулись вперед, дали друг другу понять, что они чувствуют.       Лили неохотно отпрянула от Поттера. Происходящее все еще казалось для нее чем-то странным, неправильным, невозможным. Страх не отпускал девушку, она боялась, что это — глупая шутка, что сейчас откуда-нибудь выглянет Блэк и рассмеется, даст пять такому же смеющемуся Джеймсу, и они просто уйдут в комнату, оставив Эванс одну, а наутро все узнают, какая она наивная дурочка.       — Ты чего, Эванс? — мягко спросил парень, заправив прядь ее волос.       Ей хотелось сказать, что она не уверена насчет чувств, что боится его, боится отношений, но не могла. Это было что-то вроде ее тайны. Запретная тема. В прошлый раз, когда она доверилась, ее предали, бросили, как ненужную игрушку. Лили боялась, что все повторится, что ею снова воспользуются. Она пообещала себе, что больше никогда не влюбится, что больше никто не посмеет разбить ей сердце, но Поттер все разрушил. Он наконец сломал стену, которую девушка строила годами.       — Я не могу, прости, — прошептала Лили. — Я не могу, Джеймс, — отчаянно сказала она и отошла от него чуть дальше.       Она качала головой, стараясь убедить себя в своих же словах. Ей было невероятно тяжело это говорить.       Поттер смотрел на нее с непониманием: что он сделал не так? где ошибся? что не так увидел? Все казалось таким идеальным, правильным.       — Лили, брось, — Джеймс попытался усмехнуться, как он обычно это делал, но не вышло. Было слишком больно, ведь девушка, которая нравилась ему аж со второго курса, сейчас дала ясно понять, что он ей не нужен.       — Прости, — прошептала Лили и убежала в комнату.       Поттер не увидел, что Эванс всеми силами сдерживала слезы, что она вся тряслась, так сильно ей хотелось расплакаться, но сдержалась. Джеймс видел лишь спину, по которой струились рыжие волосы, пахнущие домом.       Когда хлопнула дверь, он тяжело вздохнул и сел на диван. Ему не хотелось возвращаться в комнату, просто нужно было побыть одному, подумать, в чем его ошибка.       Джеймс почти привел свои мысли в порядок, как где-то раздался грохот. Портрет Полной Дамы распахнулся и в гостиную влетела помятая МакГонагалл.       — Поттер, будите всех. Нам всем нужно срочно убираться из замка, — твердо сказала она.       Джеймс растерялся, в голове крутилось множество вопросов, но он не успел даже открыть рта.       — Живо, Поттер! — прикрикнула декан и, подхватив подол своего платья, ринулась в сторону комнат девочек.       Уже послышались перешептывания, хлопот дверей, кто-то даже спустился вниз, а Джеймс просто стоял и не замечал ничего. В его голове все еще была Лили. Тот поцелуй, танец, ее сияющие глаза — это сводило Поттера с ума, но нужно собраться. Видимо, все и вправду было серьезно, раз сюда явилась МакГонагалл и переполошила всех.       Джеймс пару раз моргнул, приводя себя в порядок, и пустился к комнатам мальчиков.