Последующие несколько дней после неудачного вояжа с Лили в прошлое слились для Снейпа в бесконечный водоворот круглосуточной зубрёжки и повторения пройденного материала. Молодой человек был вынужден признаться самому себе в том, что основательно себя распустил в путешествиях в пространстве и времени, не особо утруждаясь подготовкой к экзаменам. Теперь же его выручало то, что раньше он крайне ответственно подходил к учебному процессу, память у юного волшебника была неплохой, а бонус в виде Манипулятора Временной Воронки был как нельзя кстати. Северус не чувствовал ни малейшего угрызения совести за его использование. В конце концов, в тех книгах тринадцатилетней девчонке дали настоящий маховик времени! Манипулятор — почти то же самое. Почти.
В этих условиях времени и сил на душевные терзания по утерянной дружбе с Лили Эванс у Северуса просто не оставалось. Стоило честно признать, что страдать ему особо и не приходилось. К своей странной апатии слизеринец отнёсся философски: а чего ещё можно было ожидать в этой ситуации? Он был к этому готов, хоть и постарался сделать так, чтобы события из прочитанных книг не сбылись. Увы, Вселенная обыграла его и здесь: всё сложилось иначе, но результат оказался почти таким же. Лили долгое время была для него светом в окошке, но только до той ночи, когда Доктор спас его в Визжащей Хижине. Северус побывал в Отделе Тайн; он отправился в будущее, откуда вернулся совершенно другим, потому что Доктор учил его думать; он помог спасти разумную жизнь на Катригане Нова! А Лили? Да, рыжая гриффиндорка всё ещё была ему дорога. Но болезненной привязанности парень больше не чувствовал. В конце концов, каждый из них сделал свой выбор.
Тяжело вздохнув, подросток отложил в сторону учебники. Повторение повторением, но вряд ли его похвалят, если он просто уснёт на экзамене.
И вот, наконец, все СОВ-ы позади. Пятикурсники счастливы, что теперь и для них наступил долгожданный отдых. Снейп как раз собирался выйти на улицу, когда его окликнула рыжая староста Гриффиндора:
— Сев! — звонкий, но приятный голос Лили эхом разнёсся по холлу.
Слизеринец непроизвольно вздрогнул и резко обернулся, взглядом выискивая в толпе лицо подруги. Молодой человек отметил болезненную бледность и еле заметные тёмные круги под глазами на всегда свежем и милом лице девушки. Лили явно много переживала в последние дни и Снейп почувствовал укол вины за то, что в какой-то степени стал причиной этого. Молодой человек не сомневался в том, что гриффиндорка не о экзаменах волновалась настолько, чтобы лёгкие косметические чары не были в состоянии полностью скрыть следов переживания на её лице.
— Привет, Лили, — еле заметно улыбнувшись, тепло поздоровался подросток.
Эванс стояла перед ним и неуверенно переступила с одной ноги на другую. Северус внутренне напрягся: подруга никогда не вела себя так с ним, не проявляла ни одного признака нерешительности, зная, что он для неё мог сделать очень многое. Больше, чем для кого бы то ни было. А что сейчас? Появились сомнения?
— Сев, я хотела с тобой поговорить… — Голос девушки слегка дрогнул и это ещё больше не понравилось слизеринцу. — То, что произошло после экзамена по ЗОТИ… Это ненормально, Сев. И… Ты не должен меня осуждать, но я поговорила с профессором Дамблдором. Он желает видеть тебя в своём кабинете. Сейчас. — Последнее слово девушка произнесла тоном строгого учителя.
Снейп почувствовал, как тёплое чувство в груди постепенно заменяется холодом. Очевидно, это отчётливо можно было заметить и в его взгляде, потому что несколько надменный вид слетел с гриффиндорки очень быстро.
— Пароль от кабинета, — безэмоционально проговорил молодой человек, даже не утрудившись придать своей реплике вопросительную интонацию.
Лили непонимающе посмотрела на него, словно удивляясь, почему он не соглашается с ней, не говорит, что она права, но всё же вынула из кармана мантии сложенный вдвое небольшой кусок пергамента. Снейп довольно резким движением перехватил его, прочитал причудливое название какого-то маггловского десерта. Сейчас молодому человеку очень захотелось, чтобы Доктор был рядом, потому что он был лучшим советчиком и учителем, который мог бы ответить юноше, что стоит делать в этой ситуации, а чего лучше избегать. Но воспоминания о путешествиях приносили с собой горькое разочарование, потому что здесь, на Земле, рядом с теми, кто хоть что-то для него значили, он действительно больше не мог обрести покой. Всё здесь было так… скучно! Именно поэтому слизеринец постарался прогнать всякие мысли о чём-либо связанном со своими приключениями. Хватит грезить и жить в собственных воспоминаниях! Он сам вернулся и должен снова научиться жить так, словно не было никогда никакого Доктора с ТАРДИС, планет и удивительных людей из будущего.
— Северус? — с беспокойством обратилась к нему подруга, заметив, что он ушёл в собственные мысли.
Моргнув, Снейп снова взглянул на девушку и еле заметно поджал губы в недовольной мимике. Безусловно, Лили была в своём праве, когда шла с доносом к директору. В общем-то она поступила так, как должна была поступить, учитывая то, что на ней была обязанность следить за порядком, как староста. Тогда почему мерзкий голосок обиды вновь и вновь шепчет ему о том, что она не связана клятвами, которых нельзя нарушать? Почему он напоминает о том, что донос — это был её собственный выбор, которого она могла бы и не делать? Почему кричит о том, что светлая и правильная Лили предала его трепетное доверие к ней? Все эксперименты со временем были под строгим запретом вот уже почти восьмой десяток лет, исключением могли считаться только невыразимцы из Отдела Тайн. Разве она действительно не понимает, что ему теперь только одна дорога — в Азкабан? Разумеется, он воспользуется Манипулятором коммодора Моррисона в тот момент, когда почувствует реальную угрозу, но она ведь об этом не знала. Или знала?
— Прощай, Лили.
Слизеринец снова окинул старосту Гриффиндора холодным взглядом, круто развернулся и быстрым шагом направился в сторону большой мраморной лестницы. Волшебник шёл вперёд, не оглядываясь, не вслушиваясь в окружающие звуки. Он просто шёл, а перед глазами разворачивались красочные сцены вероятных событий. Вот он входит в кабинет директора, где перед ним сразу возникают несколько бравых авроров, которые сходу и без лишних расшаркиваний предъявляют ему обвинение в экспериментах со временем, а потому — Азкабан, суд, затем его ведут прямо в распростёртые объятия дементоров. Передёрнув плечами, Северус попытался прогнать мерзкие образы из собственного сознания. Глупо накручивать себя. Директор не допустит этого. Ведь не допустит, правда? Даже несмотря на то, что он с факультета Слизерин, а профессор Дамблдор всегда потакал прихотям грифиндорцев…
Альбус Дамблдор, директор школы «Хогвартс», величайший волшебник своего поколения, чинно восседал за громадным письменным столом в собственном кабинете. Феникс Фоукс тихо спал на жёрдочке и его, похоже, совсем не беспокоили множество необычных звуков, которые наполняли собой пространство круглого помещения. Северус осторожно огляделся, подметив, что с его последнего визита в кабинете директора не произошло, кажется, никаких изменений. Взгляд молодого человека упал на Распределяющую Шляпу, что была расположена на одном из высоких стеллажей. Только после этого быстрого осмотра помещения на предмет посторонних (авроров, например) взгляд слизеринца остановился на директоре. Молодой человек почтительно склонил голову в приветственном жесте.
— Вы хотели видеть меня, профессор? — постарался как можно спокойнее спросить Снейп. Несмотря на отсутствие авроров в кабинете, пятикурсник отлично осознавал, что расслабляться ещё рано. От этого было очень неспокойно на душе.
— А, Северус, мальчик мой, — тепло поприветствовал его директор. — Ты пришёл довольно быстро. Присаживайся. — Волшебник указал на кресло, стоящее перед его письменным столом и, дождавшись, когда ученик с удобством устроится, продолжил: — Полагаю, ты и сам знаешь, зачем я тебя вызвал?
Директор посмотрел на ученика с неким добрым любопытством. Так смотрят на нашкодивших маленьких детей, словно пытаясь понять, станет ли этот ребёнок врать, чтобы себя оправдать, или честно признается в своём проступке.
— Да, сэр, — без запинки, хоть и довольно напряжённо ответил подросток.
В светлых глазах волшебника промелькнуло одобрение, которое он даже не попытался скрыть. На некоторое время в кабинете установилась тишина, которая очень напрягала молодого человека. Затем профессор Дамблдор тихо вздохнул и пододвинул к Северусу стеклянный сосуд на высокой ножке, наполненный самыми разными конфетами.
— Угощайся, мальчик мой, — предложил он.
Снейп посмотрел на горку разноцветных сладостей, но вежливо отказался. Он сейчас был настолько напряжён, что просто подавится первым же угощением. Директор всё понял правильно, поэтому не стал настаивать. Помолчав ещё немного, профессор Дамблдор, наконец, заговорил снова:
— Даже несмотря на моё природное любопытство, я не стану спрашивать, откуда ты обзавёлся тем устройством, с помощью которого отправился в прошлое. — В глазах Дамблдора читался неподдельный интерес.
Северус не смог унять тихого облегчённого выдоха.
— Я… весьма признателен вам за это, — пересиливая себя, ответил слизеринец. Руки начали заметно дрожать, но молодой человек сложил их на коленях таким образом, чтобы это не было заметно.
— Но позволь мне всё же задать тебе всего один вопрос, — снова заговорил директор, глядя на ученика пристальным изучающим взглядом. — Прости меня, любопытного старика, но… Кажется, ты осуждаешь мисс Эванс за то, что она поставила меня в известность о случившемся, не так ли?
Северус поджал губы, даже не пытаясь скрыть своего недовольства неудобным ему вопросом. Но, судя по всему, профессор Дамблдор читал его, как открытую книгу.
— Я хотел продемонстрировать этим поступком своё исключительное доверие к Лили, открыть ей свою тайну, — после недолгого молчания заговорил Снейп. — Теперь я понимаю, что поступил глупо. Нет, я не осуждаю Лили. Она испугалась.
И всё же, парень явно кривил душой, директор это видел по холоду в тёмных глазах подростка, по обрубленным фразам и по поджатым губам — всё буквально кричало о том, что слизеринец не верил собственным словам. Но, несмотря на всё это, Альбус Дамблдор не стал давить на молодого человека, потому что с высоты собственного жизненного опыта и работы преподавателем в полной мере понимал, что такое юношеский максимализм: если любить и доверять, то до гробовой доски, а если обижаться… в общем-то тоже дó смерти. Тихо вздохнув, волшебник бросил ещё один задумчивый взгляд на сидящего перед ним подростка.
— Видишь ли, мальчик мой, я лишь хочу, чтобы ты знал, что я узнал о происшествии после экзамена по Защите от Тёмных Искусств не от мисс Эванс.
— Разве Лили не приходила к вам? — недоверчиво спросил Северус, отлично припоминая слова гриффиндорки.
— Приходила, — кивнул профессор Дамблдор. — Но о вашем путешествии во времени я узнал не от неё. Визит мисс Эванс послужил, скорее, поводом для того, чтобы я вызвал тебя на беседу именно сегодня, мальчик мой.
Северус почувствовал, как внутри всё похолодело. Он начал понимать, что до него пытался донести директор: если он узнал об этом не от Лили, значит, об этом его известил кто-то другой. А если его известил кто-то другой, значит… их засекли. Элементарно! Вот только слизеринец был совсем не рад получившейся логической цепочке.
— Меня исключат из Хогвартса? — заметно севшим голосом спросил пятикурсник. Об Азкабане спрашивать он боялся ещё сильнее, потому что понимал, что очень вероятный положительный ответ на этот вопрос окончательно выбьет его из колеи.
Директор какое-то время молчал, словно что-то для себя решая.
— Я не могу дать тебе точный ответ, — наконец, произнёс профессор, но сожаление во взгляде его светлых глаз говорило Северусу куда больше, чем произнесённые слова. — Ещё один вопрос, мальчик мой. Скажи, тебе о чём-нибудь говорит имя Роберт Хиггс?
Снейп почувствовал, как сердце пропустило удар — всё оказалось намного хуже, чем он изначально предполагал.
— Говорит, сэр, — выдавил из себя подросток. — Я имел честь однажды встретиться с ним.
Пристальный взгляд директора заставил подростка слегка поёрзать на месте, а только что сказанные слова казались ему до невозможного глупыми.
— Вот как, — в голосе Дамблдора промелькнуло неодобрение. — Именно от Отдела Тайн я узнал о произошедшем. Если быть точнее, мистер Хиггс прислал мне письмо. Этот джентльмен требует личной беседы с тобой, мальчик мой. Этот порт-ключ сработает завтра, ровно в полдень.
Директор пододвинул к слизеринцу небольшую четырёхгранную пирамиду из чёрного оникса, примерно в два дюйма высотой. Молодой человек кивнул, осторожно взял предмет со стола и изучил внимательнее, отстранённо думая о том, что над своей наблюдательностью ему придётся ещё много поработать. Хоть он и заметил фигурку на письменном столе директора сразу, почему-то так и не задумался о том, что она слишком явно выбивается из окружающего антуража.
Между собеседниками воцарилось молчание, которое не смели нарушать даже портреты предыдущих директоров и директрис.
— Думаю, ты можешь идти, мальчик мой, — произнёс профессор Дамблдор.
Два раза Снейпа просить не надо было, он и так понял, что беседа окончена. Поднявшись со своего места, подросток снова кивнул, на этот раз в прощальном жесте, и спешным шагом вышел из помещения.
До подземелий слизеринец добрался без лишних приключений и нежелательных встреч. Все его мысли теперь были направлены на беседу с директором, на порт-ключ, что был в кармане его мантии, и о завтрашнем дне. На этот раз Северус категорически запретил самому себе в лишний раз накручивать себя, потому что одно он знал точно — Отдел Тайн в общем и Роберт Хиггс в частности не стал бы приглашать его на личную беседу, при этом прислав ещё и портал, чтобы сразу проводить его в Азкабан. В этом не было никакой логики. А это, в свою очередь, значило только одно: это будет либо торг услуга-за-услугу, либо какое-нибудь предложение или требование. Вариантов было много.
Подросток тряхнул головой. Он снова начал себя накручивать, а этого делать не стоит, если хочешь сохранить хоть крупицы самообладания и не довести себя до нервного срыва тогда, когда повода, возможно, и нет вовсе.
Завтра в полдень всё станет ясно.
***
Кабинет главы Отдела Тайн был тем самым местом, где любой здравомыслящий гражданин Магической Британии меньше всего желал бы оказаться, почти так же, как в Азкабане. Всё дело было в преувеличенной мистификации, которая стала неотъемлемой частью репутации данной государственной структуры. Роберт Хиггс часто испытывал раздражение, в очередной раз столкнувшись с этим явлением, но маска строгого равнодушия не давала подобным эмоциям проступить на его лице.
Но на этот раз перед главой Отдела Тайн восседал не какой-то молодой и посредственный невыразимец, а Сол Крокер, и Хиггс мысленно усмехался: несмотря ни на какие чины, перед этим почтенным джентльменом он сам чувствовал себя безликим новобранцем. Некоторое время они сверлили друг друга холодными взглядами, отчего напряжение в помещении стало ощутимо нарастать.
— Мистер Крокер, — негромко проговорил Роберт, сложив руки на столе, — думаю, сейчас настал момент, когда нам обоим стоит отбросить старые обиды и принципы, потому что на кону стоит судьба одного очень перспективного молодого человека, который совершенно точно заслуживает того внимания, которое ему уделяется.
Сол Крокер слегка склонил голову, а в карих глазах на мгновение промелькнула искра интереса.
— Давайте попробуем, — холодно произнёс он.
Роберт Хиггс некоторое время молчал.
— Неделю тому назад вы передали мне рапорт о том, что Северус Снейп регулярно совершал путешествия во времени, используя при этом устройство, под названием «Манипулятор Временной Воронки», — начал глава Отдела Тайн. Крокер кивнул, подтверждая слова начальника. — Сам факт этих путешествий уже является основанием для ареста мистера Снейпа.
Глава Секции по Изучению Пространства и Времени снова кивнул, а его губы скривились в ухмылке.
— Совершенно верно, — нейтрально бросил он. — Но аврорат об этом не узнает, я правильно понял вас? — приподнял бровь невыразимец.
— Правильно, — согласился Роберт. — Отдел заинтересован в том, чтобы мистер Снейп оставался на свободе. Однако, ситуация усложняется тем, что в последнее перемещение он вовлёк некую мисс Лили Эванс, подругу детства. Девушка оказалась психологически неустойчивой и донесла о произошедшем Альбусу Дамблдору. К сожалению, к тому моменту моё письмо с требованием отпустить Снейпа на беседу со мной уже было доставлено. Дамблдор сумел верно связать факты, и, ссылаясь на моё письмо, как на источник информации, вынудил молодого человека признать факт путешествия во времени.
Сол Крокер скривился, словно от острой зубной боли, а во взгляде сверкнуло отвращение.
— Вездесущий Дамблдор, — презрительно процедил он.
Хиггс на это только беззвучно хмыкнул: существовал только один человек, которого глава СИПВ осуждал больше, чем своего начальника, и это был именно Альбус Дамблдор.
— Лили Эванс стёрли воспоминания об этом, — после непродолжительной паузы, произнёс Роберт. — Дамблдору память не сотрёшь, — добавил он больше себе, нежели собеседнику, но Крокер сейчас был с ним согласен, как никогда ранее.
— Дамблдор представляет настолько большую проблему? — поинтересовался Сол.
— Верно, мистер Крокер. Мы не знаем, как он решит воспользоваться подобной информацией. — Роберт сжал губы в тонкую линию, стараясь побороть всколыхнувшееся внутри раздражение.
— У Дамблдора больше нет главного свидетеля — Лили Эванс, — бросил ученный. — Полно вам, Хиггс, вы делаете много шума из ничего.
Начальник Отдела Тайн некоторое время молчал, задумчиво уставившись в одну точку.
— Склонен с вами согласиться, — недовольно пробормотал он. — Тем не менее его не стоит упускать из поля зрения, но это уже исключительно моя забота. И не помешало бы изолировать мистера Снейпа.
В кабинете воцарилось гробовое молчание. Сол Крокер внезапно побледнел, а в его глазах сверкнул с трудом сдерживаемый гнев. Резко поддавшись вперёд, он положил руки на стол Хиггса, вскочив со своего места.
— Что вы сказали?! — угрожающе прошипел он, отбросив в сторону всякую субординацию и вежливость. — Изолировать? На каком основании?
Хиггс ещё сильнее выпрямился в своём кресле, хотя казалось, что дальше некуда. Он смерил подчинённого холодным взглядом.
— Займите своё место, — процедил он. Эти слова, кажется, только сильнее взбесили Крокера, но тот всё же подчинился. — Дело далеко не только в Дамблдоре. Прочтите это.
С этими словами, начальник Отдела Тайн протянул подчинённому конверт из дорогой бумаги, на котором осталась сломанная печать с гербом Малфоев. Не скрывая того, что заинтригован, мистер Крокер раскрыл конверт и достал оттуда письмо, один взгляд на которое заставил его снова вспыхнуть от возмущения:
— Вы нарушили тайну его личной переписки!
— Мистер Снейп передал мне это письмо лично и исключительно добровольно, в чём вы можете убедиться, взглянув на оборот этого письма, — перебил его Хиггс.
Глава СИПВ ничего не ответил, повернув письмо, чтобы ознакомиться сначала с коротким сообщением от Снейпа. Молодой человек выражал свою крайнюю обеспокоенность содержанием письма от Люциуса, давая понять, что не имеет ничего против вмешательства Хиггса в эту ситуацию. Прочитав это, невыразимец приступил к ознакомлению с письмом от наследника Малфоев. С каждой прочитанной строкой, в его взгляде мелькало всё больше эмоций, которые он оказался не готов скрыть: если отбросить множество раздражающих словестных кружев, то выходило, что Люциус Малфой доносил до Северуса желание некоего влиятельного человека познакомиться с ним и предоставить всю необходимую помощь в его дальнейшем становлении. Но, взамен к Снейпу тоже будут требования.
— Это всё выглядит, как вербовка, — ядовито прицедил Крокер, отбросив письмо от себя с таким отвращением, словно оно было проклято.
Хиггс хмыкнул, усмехнувшись:
— Это и есть самая обыкновенная вербовка в ряды небезызвестной нам с вами организации. Причём, стоит признать, вербовка очень грубая. Малфой уверен, что полукровка без гроша за душой ни в коем случае не пропустит такой шанс.
— Как именно вы собираетесь изолировать Снейпа? — после долгого молчания, вопросил ученный.
Губы Хиггса дрогнули в довольной ухмылке.
— Вы же знаете, Сол, что существует только два варианта. Тюрьму мы с вами уже отбросили, — протянул он.
Крокер поднял на главу Отдела холодный взгляд, сразу уловив то, что тот до него пытался донести.
— Ну конечно, я мог бы догадаться сразу, — скривившись, пробормотал он. — Сандхёрст. Вы всё-таки собираетесь сделать из него солдафона. Из Отдела Тайн сделали шпионскую контору, а теперь и перспективного ученого загубите.
Хиггс, начальник Отдела Тайн, а по совместительству и глава магического подразделения Королевской Военной Академии Сандхёрст, снова выпрямился в своём кресле, с нескрываемым раздражением гладя на собеседника.
— Я не сделал из Отдела Тайн, как вы изволили выразиться, «шпионскую контору», — протянул он, но гнев явно звенел в обычно спокойном голосе мужчины. — Мои реформы никоим образом не задели работу ваших научных секций, я всего лишь добавил ещё одно подразделение, которое, поверьте мне, было крайне необходимо! — На последних словах он повысил голос, чего раньше никогда себе не позволял по отношению к подчинённому.
Крокер сверлил его недоверчивым взглядом.
— Вы правы, — ответил, наконец, он. — Оставим сейчас эти бессмысленные споры. Что вы намерены предложить Снейпу?
***
Северус не смог уснуть всю ночь. Напряжение в его теле стало так велико, что в груди кололо, а руки тряслись, как у тяжело больного человека. Он лежал неподвижно в кровати, с застывшим пустым взглядом. Как бы Снейп ни старался, мысли упорно продолжали зарождаться в его голове, не позволяя телу расслабиться хоть немного. Молодой человек пытался воссоздать образ Роберта Хиггса из собственных воспоминаний, но картинка перед глазами была слишком размыта и это начинало его раздражать. Затем, мысли резко перескакивали к ониксовой пирамидке, чтобы потом снова переключиться на вероятные сценарии того, что должно было произойти на следующий день. Возможно, его пригласили поговорить о письме от Люциуса? Но Дамблдор упомянул Отдел Тайн и путешествие во времени в одном контексте. Обрывки фраз, вопросы и размытые образы перед глазами сводили Северуса с ума. Он уже не мог дождаться утра.
Утром кошмар не закончился. Не выспавшийся и измотанный, Снейп огрызался на каждого встречного, за завтраком не сумел заставить себя съесть хоть что-то, а направленные на него «незаметные» взгляды однокурсников заставляли тихий гнев вскипать в груди. На выходе из Большого Зала его окликнула Лили, но Снейп просто проигнорировал её, направившись в подземелье. Снова оказавшись в спальне, молодой человек порадовался, что всем его однокурсникам было глубоко всё равно, что с ним происходило и ни один не последовал за ним, чтобы поинтересоваться причинами его настолько дурного расположения духа. Усевшись на кровать в позе лотоса, Северус сделал глубокий вдох и медленный выдох. Закрыв глаза, он повторил это действие несколько раз, пока сердце не начало биться без риска разорваться. Раньше он никогда не использовал подобных методик успокоения, но и переживания на этот раз были куда сильнее всего того, что ему уже далось пережить.
Время клонилось к полудню, но его так никто и не побеспокоил. Северус усмехнулся, в очередной раз поражаясь человеческому равнодушию. Взглянув на ониксовую пирамидку в своих руках, молодой человек ещё раз напомнил себе, что у него всё ещё есть преимущество — Манипулятор Временной Воронки, который сможет отправить его куда угодно, стоит ему только нажать на нужную кнопку, чтобы устройство перенесло его по заранее заданным координатам. Он задал координаты Абердина, чтобы, в случае опасности, оказаться как можно дальше от Лондона. А оттуда можно бежать хоть в следующий век.
Ещё раз оглядев себя, Снейп остался доволен. Он сумел привести себя в порядок, чтобы не являться пред главой Отдела Тайн в том жалком виде, в котором пребывал всё утро. Обведя слизеринскую спальню печальным взглядом, парень постарался запомнить её, потому что очень сомневался, что вернётся в неё снова.
Портал сработал ровно в полдень, как и говорил профессор Дамблдор. Перетерпев неприятные ощущения от перемещения, Северус открыл глаза и огляделся. Он стоял в небольшом полутёмном холле, а прямо перед ним возвышалась тёмная дубовая дверь. В следующий миг она медленно открылась, предлагая гостю пройти дальше. Снейп осторожно ступил вперёд. Дверь с тихим скрипом закрылась за его спиной. С этим ненавязчивым звуком к нему пришло понимание того, что именно с этого момента начался новый поворот в его жизни. Северус не брался гадать каким именно он будет. Стараясь сохранить на лице бесстрастную маску, молодой человек неторопливо оглядел помещение, в котором оказался. Это был со вкусом обустроенный кабинет, олицетворяющий собой минимализм и непоколебимый консерватизм, лишённый малейшего намёка на излишнюю вычурность. В общем, полная противоположность кабинету Хенрика Ланге на Проксиме Центавра Б. Посреди этого царства строгости, граничащей с аскетизмом, сидел Роберт Хиггс. На этот раз Снейп имел возможность разглядеть этого человека куда лучше, нежели в их первую встречу. Это был всё тот же высокий рыжеватый мужчина с удивительно отталкивающим взглядом. Северус слегка вздёрнул подбородок, преодолевая жгучее желание опустить глаза в пол, настолько сильно подавляла застывшая холодная ирония в серых глазах невыразимца.
— Мистер Снейп, — Хиггс поднялся со своего места и слегка склонил голову в приветственном жесте, при этом не упустив возможности смерить своего гостя колким взглядом.
— Мистер Хиггс, — зеркально повторил Снейп.
Несколько секунд в помещении царила давящая тишина, Хиггс буравил ироничным взглядом Снейпа, а тот, в свою очередь, мужественно выдерживал это испытание.
— Присаживайтесь, — наконец, снова заговорил невыразимец, указав на одно из кресел, что стояли напротив его массивного письменного стола. Северус кивнул и максимально спокойно опустился на предложенное место. То же самое сделал и Хиггс. Затем, сложив руки на столе, он снова окинул сидящего перед ним молодого человека цепким взглядом.
— Скажите, мистер Снейп, догадываетесь ли вы по какой причине оказались здесь? — с высокомерной ухмылкой заговорил Роберт.
Северус с немалым усилием удержал себя от навязчивого желания стиснуть челюсти до нарочито громкого скрипа зубов. Вопрос специально был поставлен так, чтобы он чувствовал себя последним мерзавцем на допросе. Подросток снова задался вопросом, чего добивался от него Хиггс. Страха? Почёта и уважения?
— На данный момент лишь предполагаю, — дипломатично ответил Снейп.
