Among the sounds of obsession

Жестокая Муза ночи пробудилась задолго до наступления сумерек. Густые волосы завораживающего оттенка тёмного небосвода спускаются вдоль оголённых плеч и еле заметно тревожатся тихим осенним ветром. Глаза цвета мокрого асфальта, обрамлённые подрагивающими угольными ресницами, взволнованно смотрят на идущего мимо человека: абсолютно потерянного, не по погоде одетого в тонкую рубашку, сшитую из приятной на ощупь, уютной ткани. Ханбин любил носить её дома, когда никто не переступает порог, и можно немного расслабиться, позволив себе выглядеть по-домашнему мило. Покидая квартиру, он машинально сунул ноги в свои самые старые ботинки с заломами на чёрной коже. Эта обувь прошла через многое и помнила те времена, когда жизнь молодого человека была совершенно иной и не такой одинокой. Простуда равнодушно обойдёт стороной и прицепится к кому-нибудь другому. Не до неё сейчас, не до прохладной погоды и опадающих листьев, не до тяжёлых облаков и дождя, противно моросящего время от времени. Парень шагает неспешной походкой по изрядно намокшему светлому тротуару и смотрит то под ноги, то внезапно по сторонам. Он растерянно оглядывается, ненароком задевая прохожих и ловя на себе укоризненные взгляды спешащих людей. Вот только музыканту, похоже, некуда торопиться сегодня. Чувствует, как Муза украдкой поглядывает в его сторону и грустно закрывает глаза, чтобы не видеть душевных мучений. Не собирается взять за руку и увести домой, по каким-то причинам не хочет дарить прилив вдохновения. Мелодии, что слышались в неповторимом тембре знакомого голоса, отныне мерещатся в многолюдной толпе, ускользая от слуха за долю мгновения. Ни в шуме городской суеты, ни в многоликих обликах зданий, ни в ветре, ни в узорах из сети проводов не найти той заманчивой музыки, что превращала желание в одержимость идеей. А вдохновение спит в руках проснувшейся Музы, привыкшей являться с наступлением сумерек… Ни слова не скажет. Сидит она тихо, обнимая намокшие ветви деревьев. Идёт вслед за автором, неслышно ступая босыми ногами по тротуару, мощённому светлым оттенком. Тревожит своим незримым присутствием, гуляет вдоль зданий и ловит опавшие золотистые листья. Но где же искать тепло той улыбки, что умела согреть руки Музы, по ночам пробуждая в них вдохновение? И почему столь нежданная потеря кого-то, кто не был знаком музыканту хоть сколько-то близко, обернулась отчаянием в разорванных мыслях? Порвались на куски необходимые нити, по лабиринтам рисунков не бродят мелодии. Они по-прежнему живут в этом голосе, звучащем невнятными отрывками в многолюдной толпе. Но не найти здесь фигуры, к присутствию которой очень быстро привык, не увидеть знакомого лица и весёлых глаз-щёлочек. Второй раз в своей жизни Ханбину доводилось по кому-то страдать. И если раньше это было оправдано связями, присущими самым родным и близким людям, то сейчас до конца непонятно, что именно породило тоску. Композиция по-прежнему не может статься законченной, а недописанный текст и вовсе был едва не разорван на мелкие куски и не выброшен за приоткрытую оконную раму. Безжалостно… Отсутствие всякой любви к своему же труду… Ничего не выходит, и, в то же время, некуда деться от Музы, навязчиво шагающей следом. Молодой человек вынул старенький мобильник из заднего кармана потёртых джинсов. Два номера в списке контактов сигналили желанием немедленно нажать на кнопку вызова. Но с девушкой Ханбин, похоже, окончательно расстался во время последнего ночного разговора, и снова тревожить её своим появлением было бы весьма некрасиво. К тому же, это бессмысленное действие всё равно не принесёт того облегчения, что хотелось бы почувствовать в данный момент. Мама… Она звонила месяц назад. Ханбин много раз порывался набрать этот номер, но помнил о строгом наказе не выдавать своё существование перед отцом. Кто знает, когда ему приспичит оказаться рядом с телефоном и услышать в трубке знакомый голос пропавшего сына. Да и вовсе не сына, если быть откровенным… Как можно носить в себе лютую ненависть к ребёнку, пусть даже рождённому не от тебя? Убегая из дома, пришлось оставить все вещи, кроме тех, что парень успел надеть на себя. Он прихватил мобильный телефон, о чём спустя некоторое время очень сильно пожалел, ведь отца могла привести в ярость откровенная кража этой старой, подержанной вещицы, купленной сыну после долгих уговоров со стороны матери. Одежда также приобреталась с большой неохотой и лишь в крайне необходимых ситуациях, к примеру, когда парень заметно вырастал из старой. Любое пятно вознаграждалось скандалами и наказанием, несмотря на то, что сын и без того был изначально наказан неприкрытой ненавистью, чуть ли не каждую минуту исходящей от этого человека. Он хорошо зарабатывал посредством собственного бизнеса, однако терпеть не мог лишних трат на подрастающего ребёнка. Мама терпела, своим необъятным смирением подавая пример обиженному парню. Обиженному до глубины души. Сын искренне не понимал, что происходит в их доме, и много раз пытался докопаться до истины, однако и это приводило к одним лишь скандалам. Женщина, доведённая до отчаяния, но не имевшая возможности повлиять на мужа, однажды призналась, что в случае развода ей не на что будет жить и содержать ребёнка. В то время Ханбину исполнилось десять, и, несмотря на довольно малый возраст, он прекрасно понимал, что мама просто боится остаться в полном одиночестве, без какой-либо поддержки. С другой стороны, не факт, что, будучи с неоконченным образованием, она действительно сможет найти достойный заработок. - Где ты? – шёпотом послышалось в телефонной трубке. Отца в тот момент не было дома, но, даже оставшись в квартире наедине с собой, женщина боялась говорить громко. Он может случайно что-то забыть и вернуться в самый неподходящий момент. Ханбин тихо продиктовал примерный адрес, хоть и понятия толком не имел, куда именно его занесло во время побега. Ноги двигались сами, стремительно набирая скорость. Только бы успеть понадёжнее спрятаться. Только бы отец не двинулся следом и не нашёл временное укрытие, представлявшее собой заброшенный металлический гараж с остатками шин и прочим вышедшим из строя автомобильным мусором. Стены гаража были от души разрисованы малолетними уличными вандалами, которые хотели немножко похулиганить, но боялись серьёзной ответственности за свои действия. То тут, то там валялись использованные баллончики и пустые пивные банки. Подросток сидел, забившись в угол, и с опасением смотрел на приоткрытую металлическую дверь, опасаясь, что вместо матери в гараж явится отец. Места ударов ощутимо саднили и были сплошь усеяны крупными синяками. Разбитая нижняя губа резко защипала, когда Ханбин машинально её облизнул и почувствовал привкус собственной крови. Сегодня ночью мужчина застал его за написанием музыки и в порыве ярости разбил ноутбук, принадлежавший жене. Он с размаху швырнул его в сторону, и тот ударился о стену, а парень пытался защитить эту вещь и свой труд от безвозвратного уничтожения, в результате чего попал под горячую руку. Никакие обоснованные аргументы не возымели должного действия. Отец свято верил в то, что все музыканты вовлечены в наркоманию и бесконечные пьянки, к тому же, получают гроши вместо достойной зарплаты. Конечно, этот неоспоримый факт легко поддавался оспариванию, да и мужчине, по сути-то, было глубоко наплевать, чем занимается сын. Однако повод проявить свою ненависть, в его случае, никогда не бывает лишним. Глаза до краёв наполнились слезами, когда в гараж заглянула взволнованная мать. Ханбин быстро вытер слёзы рукой, чтобы не показывать своей слабости и, невзирая на возраст, оставаться сильным мужчиной. Однако все его слабости прекрасно читались в многочисленных следах от побоев, рассыпанных тёмными пятнами по дрожащему телу. Ночь выдалась довольно прохладной, а домашней футболке, в которой убежал парень, было не по силам защитить от холода. Женщина подошла к сыну и, присев рядом, вынула из сумки шерстяной плед, тёплые вещи, термос с горячим кофе без сливок и сахара, а также немного еды. Она с трудом сдерживала накопившиеся за ночь эмоции и в итоге разрыдалась, крепко обняв сына. Он не должен показывать в ответ свои настоящие эмоции, даже если они буквально распирают изнутри. Сейчас крайне важно сохранять спокойствие, тем самым, успокаивая несчастную мать, которая до самого утра не находила себе места и ругалась с мужем. Немного придя в себя и осознав, что сын жив, она вынула из сумки связку ключей и небольшую записку. - Поедешь в Сеул, там тебя никто не найдёт. Отец в ярости, дома оставаться опасно. У моей двоюродной сестры есть маленькая однокомнатная квартира, которую она обычно сдаёт. Сейчас жильцов нет, я узнавала. И обо всём договорилась, когда шла сюда. Слушай внимательно, - мать говорила серьёзным голосом, смотря сыну прямо в глаза, - Ты ведь знаешь, какая она стерва, не так ли? Тем не менее, согласилась помочь и никому ничего не рассказывать. Первое время будешь жить бесплатно, дальше необходимо устроиться на работу и полностью оплачивать коммунальные услуги. Я по-прежнему не доверяю её обещаниям, но пока что это единственный выход. - Почему мы не можем уехать вместе? – тихо спросил Ханбин, не сводя глаз с матери, - Собирай вещи, бери сестрёнку, и отправимся прямо сейчас. Мне ведь, в любом случае, придётся оставить школу. Я найду неплохую работу и буду вас обеспечивать. - Нет, милый, ты же знаешь, что это невозможно, - женщина мягко погладила сына по волосам. Она видела, что в их семье растёт настоящий мужчина, - Твоей сестрёнке требуется серьёзное лечение. Даже если ты будешь работать круглыми сутками, всё равно не сможешь накопить нужную сумму. Пожалуйста, не вини ни её, ни себя. Она совсем маленькая и любит своего брата всем сердцем. Кто же знал, что сердечко у девочки будет больное? Ханбин в бессилии опустил голову. Он знал, что родители собирались везти её в дорогостоящую европейскую клинику, где работают самые лучшие в мире врачи. Без должного лечения ребёнок может погибнуть, а парень слишком привязался к этому маленькому существу, постоянно обнимающему его за шею, поэтому не мог допустить подобного. Отец души не чаял в своей дочери. У Ханбина, с детства обделённого таким вниманием, были все шансы возненавидеть ребёнка с момента рождения, однако он был искренне рад, что хотя бы по отношению к сестре у этого мужчины возникали настоящие отцовские чувства. Подросток старался ловить моменты, чтобы подольше повозиться с забавной крохой, и лишь в присутствии отца старался держаться как можно дальше от её кроватки, чтобы не вызвать очередной гневный всплеск. Сидя на полу гаража, он понимал, что не скоро вернётся домой, и горько сожалел о том, что не может обнять сестру на прощание. Мама наверняка оставила её с лучшей подругой, пока ничего не подозревающий муж, находясь на работе, отдаёт распоряжения своим подчинённым. - Мам… - вопрос, мучивший парня на протяжении многих лет, обязан быть озвученным прямо сейчас, - Скажи… почему?.. Неужели я настолько плохой?.. Женщина тяжело вздохнула, понимая, о чём говорит сын. Долгие годы она скрывала от него всю подноготную, полагая, что не вовремя открытые тайны способны окончательно разрушить и без того плохие отношения между членами семьи. Живя в постоянном страхе перед трудностями одиночества, она перестала допускать малейшую мысль о том, чтобы начать всё заново, избавившись от власти тирана. - Я встретила твоего… отца, когда была беременна, - с ощутимым трудом произнесла мать, отведя взгляд куда-то в сторону, - Он сказал, что примет тебя, как родного, но впоследствии всё вышло иначе. Действительно, первый год твоей жизни прошёл на удивление здорово. Ты, конечно же, этого не помнишь, но папа буквально заваливал тебя новыми игрушками и практически не выпускал из рук, когда приходил с работы. Однако потом… произошло что-то странное… Он внезапно стал грубым, властным, не терпел даже намёка на критику и постоянно упрекал меня в том, что я по молодости нагуляла ребёнка. Кто бы знал, как тяжело мне было в такие моменты… - женщина опустила голову и смахнула со щеки слезу, пытаясь удержать эмоции в узде, - Не нагуляла я тебя, Ханбин. Твой биологический отец оказался подлецом и бросил меня, хоть до этого и клялся в любви до гроба. От аборта я отказалась наотрез. Денег в кармане не водилось. Куда податься одинокой матери с ребёнком на руках? Какой работодатель принял бы меня на работу? А тебя с кем оставить? Ты же знаешь, как рано я осталась сиротой. Моя тётя и двоюродная сестра… они бы не приняли на долгое время! - эмоции вышли из-под контроля. Разрыдавшись, женщина закрыла лицо руками. Она не знала, как отреагирует сын на всё вышесказанное, однако для парня её слова не являлись такой уж большой и болезненной новостью. В глубине души он догадывался, что не приходится своему отцу родным по крови. - Мам… ты чего, ну… я всё понимаю и нисколько тебя не виню… - крепко обняв содрогающуюся от слёз женщину, подросток, как никогда, понимал необходимость окончательного побега из дома. Так будет лучше для всех. Вот только сестрёнка, наверняка, не поймёт и в первое время будет сильно скучать. С годами забудет… а впрочем… никто не говорил, что эта история затянется на несколько лет. *** Единение двух тел отдавало развратом и похотью. Ни намёка на любовь и взаимные чувства. Сегодня мужчина и женщина увидели друг друга впервые, но этот факт отнюдь не мешает им мастерски играть свои роли перед камерой, изображая горячую страсть и грубое наслаждение, щедро приправленное громкими стонами. Пожалуй, излишне громкими. Время от времени Чживону казалось, что парочка слегка переигрывает. Благо, стены просторной студии были заблаговременно оснащены хорошей звукоизоляцией. Мужчина властно брал женщину, сжимая в руках упругие ягодицы, а та картинно выгибалась в спине и закрывала глаза, демонстрируя весь спектр фальшивых эмоций. Молодой человек, управлявший камерой, старался подать происходящее в наиболее выгодном свете, ловя удачные ракурсы. В какой-то момент его действия неожиданно вышли из-под контроля, а сознание будто потеряло привычное чувство реальности. Приблизительно так же, как это бывает во время многочисленных приступов. Окружающая обстановка назойливо стремилась подавить разум и окончательно вывести из себя. Голова ощутимо шла кругом во время пристального наблюдения через объектив за грубыми движениями мужчины. Слушая излишне громкие стоны, Чживон чувствовал, что с каждой минутой его всё сильнее бросает в жар. Он из последних сил старался удержать в руках одну из своих нездоровых сущностей, но эти попытки не приносили желаемого результата. В какой-то момент оператор понял, что сдался. Ему хотелось совершать те же действия, что сейчас записываются на камеру, однако дарить при этом не страсть, а дикую боль и страдания. Партнёрша должна кричать и молить о пощаде, которой не будет, как ни крути. Возможно, финалом жестокой сцены стало бы даже убийство. Услышав последний стон, парень, наконец-то, опомнился. Он всё ещё стоял возле камеры и выполнял возложенные режиссёром обязанности. Ни шага в сторону, ни намёка на случившийся срыв. Закончив снимать, Чживон отошёл к стене, пытаясь припомнить, что происходило во время очередного приступа. Похоже, увиденное каким-то чудом дало необходимую разрядку, которая удержала молодого человека от конкретных действий. Он чувствовал всё, чего хотела агрессия, при этом продолжая работать. И режиссёр, судя по всему, либо действительно ничего не заметил, либо настолько увлёкся созерцанием привычной картины, что просто не смотрел в сторону оператора. Как бы там ни было, парню на этот раз повезло. - Чживон, подойти на минутку, - мужчина позвал его с некоторой долей настороженности в голосе, когда молодой человек собирался уходить. А может, ему показалось. Страх потерять очередную работу ощутимо расшатывал нервы. - Какие-то проблемы? – привычный вопрос, который задавался в любой подходящей ситуации. Парень подошёл к режиссёру, который явно намеревался сказать что-то важное. - Шутишь, что ли? – удивлённо спросил тот, с восторгом и несказанным удовлетворением посмотрев на оператора, - Ты сам-то понял, насколько идеально всё сделал? Да мы с тобой будем деньги лопатой грести! Весьма неожиданное заявление, учитывая тот факт, что последний раз Чживон притрагивался к камере несколько лет назад, а впоследствии было не до каких-либо съёмок. Получается, что приступ, который чудом удалось скрыть от посторонних, сыграл парню на руку? Или же вообще никак не повлиял на работу, а у него просто открылся талант красиво снимать порнографию? Работодатель выглядел очень довольным. Он с восхищением смотрел на молодого человека и мысленно подсчитывал круглые суммы грядущих доходов. Конечно, ситуация в любой момент может измениться, а благоприятные стечения обстоятельств и вовсе способны повернуться спиной, поэтому Чживон не спешил прогнозировать для себя неплохую зарплату. *** Совпадения любят прикидываться весьма неожиданными, порой даже странными и совершенно невозможными, с точки зрения здравого смысла, да и хотя бы того безмерного количества путей, по которым тянутся миллионы человеческих судеб. Не встретятся многие из них, не соприкоснутся вовеки на пересечениях бесконечных дорог, уводящих людей всё дальше и дальше от перекрёстков. Невозможное случается чаще, чем мы себе представляем. Ханбин не верил ни на долю секунды, но всё же отчаянно ждал и надеялся. Присев на крыльцо, Муза ночи провожала взглядом потерянного музыканта, неспешным шагом идущего мимо самой обыкновенной на вид фото-студии.